Глава 7

Холхюк подозрительно пялился на Фиэль. Златокудрая не могла объяснить, как он это делал без глаз и выпущенных из-под одежды змей, но чувствовала на себе пристальный и недобрый взгляд бывшего демонолога. Хотя почему, собственно, бывшего? Исчезло государство, в котором он получил и отточил свои навыки. Изменился до неузнаваемости народ, его породивший. А изуродованный темный эльф по-прежнему мог вломить любому непрошеному гостю из пустоты межреальности. Ну, или коренному жителю своего мира. Последних за минувшие тысячи лет изгнанник прикончил на парочку порядков больше, чем тех, кто пришел в Арсарот извне.

– А меня ваш гоблин все равно не убедил, – разлепил потрескавшиеся губы дважды изгнанник.

Сначала он бежал в Светлолесье вместе с мятежниками, а потом удрал и оттуда. По внутриполитическим мотивам, касающимся только его и первого короля светлых эльфов. Что именно они не поделили, старик наотрез отказывался говорить. Возможно, просто забыл, за такую бездну времени из памяти и куда более свежие события могли выветриться. Но он настоятельно просил оставить себя для всех тех, кем он по сути и являлся. Очень старым и сильным шаманом зимних фейри, к чьим словам волей-неволей прислушивались почти все старейшины этого народа. Ближайших родственников ночных эльфов, среди которых демонолог завел себе жену и детей. А уж последние-то, в свою очередь, растащили его кровь по большинству племен.

– В нем энергия Кристалла Мира, – продолжал Холхюк. – А королева Шазара не мертва. Во всяком случае, так говорят духи мертвых. Эти два факта неоспоримы, и умеющему логически мыслить их достаточно.

Фиэль почувствовала, что ей снова становится дурно. Хоть Тимон и отрицал свою принадлежность к правящей верхушке темных эльфов… но он много чего отрицал. Или все же «оно»? А может, и вправду «она»? Холхюк уже успел пару раз описать характер и привычки призвавшей Огненную Орду королевы. Совпадало до безобразия много. Во всяком случае, в своей жизни Златокудрая видела только одну персону, в которой непостижимым образом сочетались раздолбайство и тонкий расчет. Амбиции и безразличие к власти как таковой. Гедонизм и трудолюбие. Невероятная магическая мощь и крайне отвратное знание основ классической магии. Ни Тимону, ни Шазаре они были попросту не нужны. С их силой требуемый результат получался и так. А учиться делать как надо им было лень.

– Королева Шазара не мертва, – подтвердил зеленый коротышка, войдя в небольшую каюту, расположенную у рубки управления боевым дирижаблем. – Королева Шазара теперь правительница сирен, в которых превратились те темные эльфы, что не успели удрать от захвативших власть фанатиков. Я же тебе уже говорил.

– Не верю, – мотнул уродливой головой Холхюк.

– Ну и твои проблемы, – безразлично пожал плечами коротышка. – Будешь при всех называть меня королевой, прослывешь маразматиком. Согласись, обидно приобрести такую репутацию после того, как три тысячи лет сохранял более-менее свежими тело и мозги.

Холхюк гордо промолчал. Фиэль завистливо вздохнула. Демонолог, несмотря на крайне уродливый вид и полученные в сотнях боев травмы, имел одну просто потрясающую особенность. Перенесенные в далеком прошлом мутации изменили его настолько, что он стал практически невосприимчивым к отравлению магической энергией. Даже суккуба в этом плане на порядок уступала ветерану первой войны с Огненной Ордой. Старик мог тянуть силу откуда угодно и абсолютно не переживать о последствиях. За счет чего и прожил столько времени, прекрасно обходясь без так необходимых эльфам источников волшебства. Жаль только, себе подобных он создавать действительно не умел. Для этого требовалось нечто большее, чем горячее желание и тысячелетия опыта. Нужен был талант, вернее, гениальность. Такая же, как у Иллариона Шторма, помогавшего некоторым темным эльфам стать настоящим кошмаром для демонов.

– Так я почему вам новые слухи о себе сочинять помешал? – продолжал гоблин, вопреки обыкновению надевший доспехи. – Войска Союза на горизонте. Уже хорошо виден замок, в котором квартирует начальство, и палаточный лагерь, где ютятся простые солдаты. Вокруг нас патрульные грифоны уже минут десять как вертятся. Готовьтесь к высадке, будь она неладна. Эх, как же я не люблю, когда мои планы ломают!

Злобно сверкнув глазами, коротышка вышел из каюты. Кто-то из тех, кому Златокудрая отдавала свои страховочные письма, не удержался и прочел их. Информация о возможном спасении от Увядания достигла принца Светлолесья, который был наиболее авторитетным лидером народа светлых эльфов. Неизвестно, как давно это случилось и сколько он думал над полученной информацией. Но просьба о личной встрече пришла в тот момент, когда уже практически был приговорен к уничтожению еще один городок некромантов.

– Между прочим, когда в королевский дворец ворвалась толпа бунтовщиков, королева Шазара первым делом закричала, что они все испортят, – как бы в никуда сказал Холхюк. – А разбираться в том, кто, как и почему мешает ее планам и угрожает ее жизни, стала лишь потом. Я это точно знаю, я был там.

– Как-то странно ты о ней говоришь, – покосилась на него Златокудрая, которую вновь терзали смутные сомнения. – То утверждаешь, что такую редкостную дрянь, ставшую виновницей вторжения демонов, еще поискать надо. То буквально на руках готов носить.

– Первая любовь не забывается, – мечтательно произнес старик, и его изуродованное лицо исказила гримаса, обозначавшая улыбку. – Она была королевой, я был простым гвардейцем, молодым и неопытным… И ее величество многому меня соизволила научить. Впрочем, своей благосклонностью она неизменно одаривала каждого, кого считала достойным находиться близ ее персоны. Это была последняя проверка, так сказать. На профпригодность.

– Ну и нравы у вас там были! – Фиэль покраснела. – И неужели никто не возражал?!

– Если бы ты увидела королеву в ее истинном обличье, то тоже возмущаться бы не стала. – Охотник на демонов посмурнел от воспоминаний, которые оказались уже не столь приятными. – Невозможно было не трепетать перед этим воплощением красоты, силы и мудрости. Даже когда она допустила чудовищную ошибку, едва не уничтожившую весь Арсарот, многие остались ей служить. Я сам примкнул к мятежникам в надежде сначала все исправить, а потом вернуть прежние счастливые времена. И до сих пор корю себя за то, что приложил недостаточно усилий, чтобы это получилось.

Внезапно дирижабль содрогнулся и раздался грохот. Прицепленная к гондоле пушка выстрелила. Учитывая, что летающий транспорт находился у военного лагеря Союза, целью ее могли быть только…

– Тревога! Горгульи! – надрывался кто-то в коридоре. Судя по тону, это был член экипажа, то есть гоблин. – Еп! Да тут и костяной дракон! Срочно снижаемся!

– Отставить снижаться! – А вот этот рык точно принадлежал Тимону. – Вы разве не видите, как под нами вурдалаки маршируют дружным строем? Срочно набираем высоту!

– Проклятье! – нервно выругалась Фиэль, сразу ощутив, как тонка оболочка воздушного шара, держащего всю конструкцию в воздухе. Да и стенки гондолы, несмотря на бронирование, особой прочностью не отличались. Создатели стремились максимально облегчить свое творение. – Я еще никогда не участвовала в воздушном сражении. И, похоже, друидизм будет тут бесполезен!

– Полностью, – согласился с ней Холхюк, направляясь к выходу. – У меня имеется опыт воздушных боев. На драконе, с драконом, на грифоне, с грифоном… Но ни разу подобные схватки мне не понравились. А пару раз так и вообще закончились поражением. И падать было больно. Кто похлипче полноценного демонолога, тот падение и вовсе не переживет.

С такими ободряющими словами шаман выпустил из-под одежды змей, заменявших ему глаза. Ориентироваться на слух в помещении он еще мог благодаря тысячелетиям тренировок. Однако почувствовать налетающих тварей врага без помощи магии нечего было и пытаться.

Горгульи напоминали гибрид недавно умершего человека с летучей мышью. Да, собственно, они и были мертвыми людьми, которым темная магия изменила верхние конечности так, что кости на них далеко разошлись, а между ними наросла толстая перепонка из кожи. Для боя монстры использовали ноги, оснащенные внушительными когтями. По ловкости они ничуть не уступали рукам и могли швырять легкие дротики, запас которых болтался у каждого чудовища в специальной перевязи. Но еще хуже были костяные драконы. Тела этой воистину грандиозной нежити, по размерам и форме вполне сравнимой с настоящими владыками неба, состояли из сотен скелетов, сплавленных воедино. Темная магия настолько насыщала эти отжившие свое кости, что те уже сами являлись некоей волшебной субстанцией и потому могли плевать на гравитацию. А еще получившееся создание, внешне напоминавшее гордых ящеров, было невероятно прочным, живучим и сильным. К тому же оно могло поднатужиться и выдохнуть облако, одновременно разлагающее и замораживающее все на своем пути.

– Один, два… девять… – считал Тимон, наблюдая за тем, как в разбитое дротиком окно рубки выплывают полюбившиеся ему бомбы.

Ветер трепал шевелюру маленького мага, но сбить ему концентрацию, похоже, не мог даже ураган. Взмах рукой – и фитили на них затлели, и бомбы унеслись вдаль, чтобы разорваться у цели облаками огня. Видимо, в них присутствовала зажигательная смесь.

– Ну вот, на одного уже меньше, а то очень уж число у этих посланников великой тьмы было нехорошее… Эй, а этот призрачный гопник небес из-за полыхающего зада дискомфорта вообще, что ли, не испытывает?!

Подожженный усилиями Тимона костяной дракон чадил, но выходить из боя даже не думал. Напротив, он резко пошел на сближение с боевыми дирижаблями. Хорошо хоть компанию ему составил лишь еще один монстр. Остальные семь уже громили лагерь войск Союза, разнося ударами когтистых лап укрепления, перекрывающие орде нежити вход.

– Одному я могу поджечь его магию, – хладнокровно сказал Холхюк и метнул в мелькнувшую за окном горгулью сгусток какой-то дряни.

Через мгновение нежить, рассыпаясь на части, полетела к земле. Возможно, демонолог и не мог похвастаться особой силой или талантом. Но опыта и хитрых трюков он за много сотен лет выживания накопил больше, чем все ветераны отдельной маленькой армии.

– Но только когда он будет рядом, шагов двадцать, не больше, – продолжал древний темный эльф. – И не уверен, что это сразу остановит такую тварь. Уж очень она велика. Пока истлеет, эту скорлупку уже десять раз уронить успеет. А слишком часто пользоваться пламенем абсолютного уничтожения нельзя, а то сам вспыхну.

– Мне не очень хочется знать, в какую сумму может встать ремонт боевого дирижабля, – сказал гоблин. – А он обязательно потребуется, если допустить этих милых костяных уродцев до ближнего боя. Старик, ты в своей системе пространственных рун уверен?

Вместо ответа Холхюк сел в появившееся под его задницей плетеное кресло. А потом выпил крайне вонючего самогона из возникшего в воздухе бурдюка. И закусил его шматком мяса, которого мгновением раньше не было в его руках. Старый шаман дал немало ценных советов и готовых решений сестрам Хорвальдс, поскольку в умении работать со свернутым пространством разбирался лучше большинства признанных гномьих артефакторов. Объяснялось это просто. На Крайнем Севере, чтобы чувствовать себя комфортно, ну или хотя бы не замерзнуть насмерть, всегда нужно таскать с собой кучу барахла. Палатки, топливо, продукты… И к середине второго тысячелетия своего полудобровольного прозябания в снегах проживающему там охотнику на демонов надоело изображать из себя вьючного мула, и он решил, что пора оптимизировать данный процесс.

– Позер, – проккоментировал его действия Тимон и окутался облаком непроницаемого вонючего дыма.

Фиэль поморщилась, отгоняя от себя аромат паленого машинного масла. Она уже поняла, что задумал коротышка, и не собиралась мешать ему сворачивать шею. Хотя бы потому, что ей не так давно тоже порядочно досталось за водяного элементаля. Все тем же тапочком.

– В своем племени не перед кем было свою крутость показывать, так решил здесь себя повыпячивать, – добавил из облака зеленый карлик. – Ну-ну, успехов, только позволь заметить, всему экипажу и пассажирам в данный момент немножечко не до тебя.

Рассеявшийся мрак явил взорам все того же Тимона. Только облаченного в украшенный рунами полный доспех и со здоровым посохом в руках. Вот только гоблин был уже ненастоящим. Под полумаской шлема, скрывающей процентов семьдесят лица, находилась голова тщательно сделанной куклы. А сидящий в свернутом пространстве зеленый коротышка управлял ее движениями и встроенным вооружением при помощи телекинеза. Свернутое пространство ослабляло его возможности раза в три, но взамен наделяло почти полной неуязвимостью. В боевых условиях обнаружить кармашек в ткани реальности было бы по силам только натуральному богу. А вот архимагу, пусть даже самому искусному, пришлось бы сначала узнать, а что же именно он должен искать. Все остальные могли лишь пытаться уничтожить боевую куклу, стремясь испортить спрятанную в конструкции рунную вязь. И если им это удастся, гоблин вывалится в реальный мир во вспышках света, клубах дыма, языках пламени и прочих маскирующих эффектах. А после снова спрячется, поскольку вместе с ним находится еще одна кукла. Запасная. Тимон хотел бы увеличить количество подобных игрушек до бесконечности, но даже ему банально не хватало сил на питание артефактов, поддерживающих максимально стабильный пространственный карман. Хотя, если бы он выгрузил оттуда боеприпасы, комплект выживания и некоторое количество золота, то без труда смог бы затолкать в персональное хранилище даже танк. Однако, по мнению притворяющегося гоблином существа, пара сотен килограммов динамита, картечь, зажигательная смесь, гранаты и наличный капитал были ему нужнее.

Занятая своими мыслями эльфийка не заметила момента, когда кукла исчезла из рубки боевого дирижабля. А вместо разбитого окна появилась самая настоящая дырка, в которую теперь ощутимо задувало. Судя по повреждениям, сделали ее не снаружи, а изнутри.

– Хорошо летят. Щас в лепешку расшибутся! – кивнул на горгулий Холхюк, с довольным видом отхлебнув еще самогона.

Поднявшиеся выше боевого дирижабля в почти не охватываемую его орудиями верхнюю полусферу монстры падали, словно капли дождя. Ну, может, и не так часто, но зато регулярно. По сравнению с любой другой нежитью, да и достаточно крупными живыми существами, данные твари были откровенно тщедушны. Некромантам было сложно заставить порхать мертвые тела, а потому их основная авиация, по примеру птиц, имела пустотелые кости. Если бы не скорость движений и быстродействующая разновидность трупного яда, всегда присутствующая у них на когтях и остриях дротиков, разделаться с подобной угрозой один на один смог бы и решительно настроенный крестьянин.

– А ведь у сектантов таких созданий мало, – сказал Холхюк. – И скоро станет еще меньше.

– А делать их тяжело, – добавила эльфийка.

Она высунулась из дыры в стене рубки. В следующее мгновение дирижабль содрогнулся, выплевывая ядро в приближающегося костяного дракона. Златокудрой пришлось схватиться за разлохмаченную обшивку, чтобы не упасть. Правда, в качестве моральной компенсации она рефлекторно выпустила по пролетавшей мимо горгулье огненную стрелу. И даже попала. Заклятие снесло нежити треть левого крыла, и та стремительно понеслась к земле. Из этого воздушного сражения монстр выбыл, но если никто его не добьет, то, скорее всего, он отожрется и регенерирует. Удар о землю, после которого ни один авиатор не смог бы уцелеть, станет лишь причиной временных неудобств.

– Есть! – воскликнула Фиэль. – Я пару раз видела изготовление нежити в полевых условиях. И куда больше раз допрашивала тех, кто этим занимался. Так вот, по сложности создания эти уродливые штуки уступают лишь мясным танкам, у которых два-три мозга сшивают в один, чтобы они могли всеми конечностями командовать. Ну, и костяным драконам, само собой. Но тут уж просто в масштабах и требуемой энергии проблема. Их если с чем сравнивать по затратам, так сразу с кораблями.

Клубок неживых тел, облепивших созданную телекинезом сферу, ненадолго вошел в поле видимости наблюдателей. Тимон и его механическая марионетка деловито истребляли наседавших на них монстров. Горгулий разрывало силой мысли, испепеляло расходящимися от посоха разрядами молний, дырявило пулями из небольшого пистолета, возникшего в руке куклы. Ответные удары наносились зачарованным оружием, которое имелось почти у каждой нежити в одном или двух экземплярах. Те, кто командовал тварями, намеревались если и не прикончить противостоящего им порхающего, аки пташка, чародея, то основательно его измотать и вывести из боя. Будь их целью кто-нибудь другой, они обязательно достигли бы успеха. Одновременно левитировать, пользоваться боевой магией и поддерживать защиту… Тот, кто продержится в подобном темпе дольше пяти минут, может пинком распахнуть дверь в любую школу волшебства. И остаться там навсегда. Директором. А в академии магии ему обязательно дадут собственную кафедру, лишь бы мог научить начинающих адептов хотя бы десятой части своих умений.

С соседнего дирижабля ударила баллиста. Сразу двух тварей, пытавшихся процарапать незримый щит Тимона, пробило насквозь. Златокудрая выпустила через пролом тройку самонаводящихся огненных заклятий по пятерке монстров, гнавшихся за грифоньим всадником. Она не знала, был ли он одним из тех, кто сопровождал дирижабли и остался «по наследству» от торгового барона, или же являлся представителем местных сил Союза. В седле сидел дварф, а мелкие подробности различить было невозможно. Чары поразили свои цели, и две горгульи сошли с курса, то ли на время, нужное для борьбы с огнем, то ли навсегда. Одну обернувшийся наездник пристрелил из небольшого арбалета. Но еще две метнули дротики и попали. Причем метили не в прикрытого кольчужной броней седока, а в его зверя. Засевшая в заднице грифона заноза не доставила могучему зверю существенных проблем. Однако второе легкое копьецо, ударившее на ладонь правее, перебило ремень подпруги. Седло и тот, кто сидел в нем, кувыркаясь, полетели к земле. Страховочный механизм там вообще-то имелся, но то ли он выбыл из строя еще раньше, то ли оказался бракованным. Эльфийка воспользовалась тем, что победители на несколько секунд замерли, и прицельно выпустила четыре огненные стрелы. Одно заклятие на одно нетопыриное крыло. Теперь их обладатели никогда не смогут перевести падение в планирование и уцелеть.

Холхюк, не вставая с плетеного кресла, начал выделывать своим посохом странные фигуры. Звучание задувающего в дыру ветра изменилось. Откликнувшиеся на призыв неимоверно древнего шамана духи стеной окружили дирижабль. Воздушные элементали, может, были и не так сильны, как водные, но чтобы порвать перепонку на крыльях горгульи, большие усилия прикладывать и не требовалось. Редкий дождик из падающих вниз монстров сменился настоящим ливнем. Опасно приблизившийся костяной дракон выдохнул струю не то магии, не то жидкости… однако она отскочила от защитной преграды. Которую не ставили ни Фиэль, ни Холхюк.

– Это наш штатный маг, – пояснил стоящий за штурвалом пилот-гоблин, до того молчавший как рыба, и метко выплюнул в дыру скуренную чуть ли не до конца сигару. – Так себе колдунишка, если честно. В Лиморане даже до диплома не доучился. Однако подпитывать нанесенные на ткань руны может.

Фиэль понятливо кивнула. Она помнила негодующий вой, который издал Тимон после того, как обследовал дирижабли и узнал причину своих неудач. Оказывается, зеленые коротышки не изобретали сверхсложных тканевых пропиток, а просто пользовались магией. По сути, весь летучий корабль представлял собой один большой артефакт. Ну, или комплекс нескольких более мелких, явно показывающий, что целое иногда может быть больше суммы своих составляющих. Одно хорошо – узнав, что подъемной силой служит воздух, которому зачарованные на манер термоса оболочки мешают остывать, гиперактивный коротышка перестал проводить опыты со взрывающимися газами. Или просто отложил их до более подходящего момента.

Подлетевшего почти вплотную к их дирижаблю костяного дракона ударило в бок пушечное ядро. Брызнули во все стороны осколки костей. На дыру немедленно упал Тимон-кукла. Белая крошка полетела во все стороны. Кости чудовища, по плотности совсем немного уступавшие камню, стремительно разрушались, пропуская куклу все глубже и глубже. Сложно сказать, стремилась ли она найти там алмазы, ну то есть жизненно важные внутренние органы, но по-змеиному изогнувшаяся тварь цапнула сама себя зубами. Однако у нежити не получилось выкусить диверсанта – Тимон взорвал у нее внутри извлеченный из свернутого пространства динамит.

Нежить это, к сожалению, не убило. Более того, ее кости стали течь, как горячий воск, исправляя повреждения. Количество потерянного чудовищем материала было ничтожно по сравнению с оставшейся массой. А куклу уже пытались раздавить лапы и крылья, изгибающиеся в самых невозможных местах и хлопающие по торсу с силой, достаточной, чтобы сплющить наковальню в тонкий блин. Однако кукла зеленого коротышки была ничуть не менее проворна. Исчезала в одном месте и появлялась в другом. Причем без всякой телепортации. Одним лишь телекинезом Тимона переносясь из одного места в другое. Попутно еще и умудряясь бить тварь молниями из посоха или прикреплять к ней то тут, то там почти моментально взрывающиеся мины. Увы, наносимый ими ущерб не мог быстро сломить грандиозную выносливость монстра, не испытывающего боли, страха и необходимости в сохранении своей телесной оболочки. Однако способности к псевдожизни этой плюющей на силу притяжения махине давала магия. И именно на нее нацелились гоблины своими баллистами. С небольшими перерывами в увлекшуюся поединком с куклой громаду вонзились сразу четыре особые стрелы. Каждая из них была артефактом, но не содержащим в себе магию, а, напротив, стремительно высасывающим ее. Подобные снаряды применялись в борьбе с духами, элементалями, для истощения поставленных волшебниками барьеров. И костяному дракону они тоже что-то нарушили в его структуре. Потерявшая способность удерживаться в воздухе конструкция из костей, ведомая чьей-то злой волей, рухнула вниз. И следом за ней понеслась к земле маленькая фигурка чародея, вокруг которой уже возникали новые зажигательные снаряды. Коротышка явно не был намерен оставлять от поверженного врага достаточно большой кусок, чтобы некромантам имело смысл пытаться его починить.

Второй костяной дракон, к сожалению, действовал более успешно. Он схватил пастью подлетевшего к нему грифона и мгновенно превратил крылатого зверя и его седока в груду кровоточащей плоти. Потом огрел хвостом еще одного, пытавшегося подобраться к нему с тыла. Небесный всадник со своим животным налипли на чудовищную конечность, будучи пронзенными украшающими ее шипами. От снарядов из баллист данная тварь ловко уклонялась. К тому же она зашла на ближайший к ней дирижабль сверху, оставаясь недосягаемой для пушек. Мощный выдох нежити пробил магический щит и выел в борту летучего корабля огромную дыру. Серьезно пострадала и оболочка воздушного мешка, частично расползшаяся лохмотьями. Гражданский транспорт после подобного сразу бы рухнул, но оставшиеся герметичными отсеки военного судна не дали ему упасть.

– Холхюк, не спи! – рявкнула Фиэль, выпуская по крылу чудовища огненный шар.

Вот только созданное усилиями волшебницы пламя было недостаточно горячим, чтобы серьезно навредить почти неуязвимому монстру. Тот, не особо обращая внимания на ведущийся по нему обстрел, зацепился за гондолу всеми лапами. Повис на ней, будто кот. И принялся крушить все, до чего мог дотянуться. Учитывая его размеры, на окончательное уничтожение своей цели костяной дракон должен был потратить максимум минуты три.

– Почему ты ничего не делаешь?

– Далеко! – в гневе стукнул посохом об пол кабины переквалифицировавшийся в шамана демонолог. Тотчас с небес упала молния и окутала разрядами башку твари, пытавшейся откусить один из рулей управления. – Я своим лучшим ударом не достану!

– Понял, – меланхолично сказал пилот и затянулся сигарой. – Иду на сближение. Держитесь крепче.

Бушевавший вокруг бой его не волновал совершенно. И вообще он казался Златокудрой самым спокойным гоблином, какого она только видела. Волшебница после завершения воздушного побоища была намерена любыми путями узнать состав той дряни, которую он курил. И оснастить покои Тимона ароматической курильницей, в которой будет вечно тлеть огонь.

В следующую секунду эльфийке показалось, что и их дирижабль взял на таран незаметно подобравшийся костяной дракон. От дикого рева, заставившего дрожать всю гондолу, уши чуть ли не сворачивались в трубочку. А начавшаяся тряска могла выбить сопли из носа у тех, кто в недобрый для себя час подхватил простуду. Однако костяной дракон и терзаемое им воздушное судно начали быстро увеличиваться.

– Ш-што это за фигня?! – Холхюк поднялся на ноги после того, как из-под него ускакало кресло. – Да меня даже в шторм внутри плывущей на корабле паровой вагонетки с неисправным котлом так не мотало!

– Маневренные боковые ускорители, – выпуская клуб дыма, поведал пилот. – Пороховые или на реактивной тяге, я в этом не особо разбираюсь. Мое дело в нужный момент рычаг дернуть. И отпустить его, пока они не рванули.

– А могут? – осторожно поинтересовалась Фиэль, выпутываясь из лозы. Магически созданное растение, появившееся прямо из пола, спеленало ее по рукам и ногам. Ей пришлось пойти на такие меры, чтобы не вылететь в пролом. – Впрочем, о чем я спрашиваю гоблина? Не только могут, но даже обязаны…

Фирменный прием охотника на демонов выглядел не слишком впечатляюще. Ну, молния. Ну, красная. В костяного дракона за этот воздушный бой, длящийся, казалось, уже целую вечность, далеко не одним боевым заклинанием зарядили. Однако сразу же после этих чар, буквально выжигающих на своем пути пространство, нежить заполыхала. Да причем весьма активно, словно сухое полено, подброшенное в большой костер. А еще она мгновенно прекратила двигаться и ломать дирижабль. Но тем, кто находился в нем, намного легче не стало. Теперь им пришлось бороться с набирающим силу пожаром.

– Отрывай твари засевшие в обшивке когти, – посоветовал Холхюк.

Он подошел к дыре и выпустил огромную ледяную сосульку. Снаряд ударил по лапе чудовища и слегка ее надломил.

– Туша тяжелая, – объяснил темный эльф, – лишим ее пары точек опоры, и она сама вниз грохнется. И хватит уже сближаться с этим дирижаблем, мы же сейчас столкнемся.

– То ближе, то дальше, – печально вздохнул пилот, одной рукой вращая штурвал, и сделал очередную затяжку. – Вот всегда так. Начальство само не знает, куда ему надо, а мне работать…

Внезапно Фиэль и Холхюк содрогнулись и одновременно развернулись в сторону лагеря Союза. Волшебники почувствовали отголоски не просто сильной, а невероятно сильной магии. А замок, бывший центром обороны, потерял часть стены и одну из башен. Вернее, на месте-то она еще стояла, но наполовину осыпалась, покрывшись льдом. Чудовищный холод заморозил камни до такой степени, что те, похоже, треснули. Теперь там вовсю кипело сражение. А от разбитого у стен лагеря уже ничего не осталось. Его защитники либо отступили в крепость, либо лежали мертвыми, либо уже были подняты из мертвых некромантами и снова брошены в бой, но уже на другой стороне.

– Высшая боевая магия, – пробормотала Златокудрая и закусила губу. – Если это не какой-нибудь могучий демон, изучавший чары льда как любопытную экзотику, то где-то рядом находится…

– …Шаризед, – закончил за нее охотник на демонов, которому слепота ничуть не мешала оценить масштабы случившегося. – Кхе. И я вовсе не уверен, что готов бросить вызов величайшему человеческому архимагу современности.