29
— Они принадлежат Джозефине, — сказала Джейн.
Сидя за кухонным столом, Маура глядела на пакет для вещдоков, в котором лежал клок густых черных волос.
— Наверняка мы этого не знаем.
— Но цвет тот же. И длина соответствует. — Джейн указала на конверт, где лежала записка. — Таким образом убийца говорит нам, что письмо прислал именно он.
Сквозь кухонное окно Маура видела, как светятся фонарики команды криминалистов, которые вот уже полчаса прочесывали ее задний двор. На улице стояли три патрульных автомобиля с включенными проблесковыми маячками, и соседи наверняка уже выглядывали из окон, наблюдая за представлением.
«Такую женщину, как я, никто не захочет иметь в соседках, — подумала она. — У моего дома то и дело появляются патрульные машины, фургоны криминалистов и новостных каналов».
Частная жизнь Мауры стала достоянием общественности, ее дом снимали телекамеры, а ей самой хотелось, распахнув дверь, заорать на репортеров, чтобы те убирались прочь с ее улицы и оставили ее в покое. Маура живо представляла себе, как это могут обставить в ночных новостях: разъяренная женщина-судмедэксперт вопит, словно умалишенная.
Однако в действительности ее бесили не телекамеры, а человек, из-за которого они здесь оказались. Человек, написавший записку и повесивший сувенир на грушевое дерево. Маура подняла глаза на Джейн.
— Какого черта он прислал это мне? Я всего-навсего судебно-медицинский эксперт. У меня второстепенная роль в твоем расследовании.
— Но ты ведь тоже была практически во всех местах, где обнаруживали трупы. По сути, именно ты первая занялась этим делом, начиная с КТ-сканирования Госпожи Икс. Тебя показывали в новостях.
— Тебя тоже, Джейн. Он мог отправить этот сувенир в Бостонское полицейское управление. К моему-то дому зачем приходить? Зачем оставлять это именно на моем заднем дворе?
Подсев к столу, Джейн оказалась прямо напротив Мауры.
— Если бы эти волосы отослали в Бостонское управление полиции, мы разобрались бы с ними сами, без лишнего шума. А так приехали патрульные машины, по твоим владениям бродят криминалисты. Наш парнишка устроил публичное представление. — Риццоли немного помолчала. — Возможно, в этом все дело.
— Он любит внимание, — согласилась Маура.
— И, конечно же, получает его.
За окном криминалисты уже свернули поиски. Маура услышала звук закрываемых дверей и удаляющийся рокот фургонов.
— Чуть раньше ты задала один вопрос, — снова начала Джейн. — Ты спросила: «При чем тут я?» Почему убийца оставил сувенир возле твоего дома? Ведь он мог отправить его в управление полиции.
— Мы только что решили, что он просто любит внимание.
— Знаешь, я думаю, есть еще одна причина. И тебе эта причина не понравится. — Включив ноутбук, который она принесла с собой из машины, Джейн зашла на сайт «Бостон глоуб». — Помнишь статью о Госпоже Икс?
На мониторе возник архивный материал под названием: «Секреты таинственной мумии вскоре раскроются». Статью сопровождала цветная фотография Николаса Робинсона и Джозефины Пульчилло, стоявших по обе стороны от ящика Госпожи Икс.
— Да, я читала ее, — ответила Маура.
— Этот материал подхватили телеграфные агентства. А затем его опубликовала масса газет. Если наш убийца увидел эту статью, он тут же понял, что недавно обнаружили тело Лорейн Эджертон. И вслед за КТ-сканированием начнется переполох. А теперь посмотри сюда.
Джейн кликнула на какой-то файл, сохраненный в ее компьютере, и на мониторе появилась фотография. Портретный снимок молодой женщины с длинными черными волосами и тонко очерченными бровями. Снимок не был домашним — девушка приняла строгую позу, снимаясь на фоне, который часто используют профессиональные фотографы; такие портреты обычно делают для ежегодников в колледжах.
— Кто это? — поинтересовалась Маура.
— Ее звали Келси Тэкер. Студентка колледжа, в последний раз ее видели двадцать шесть лет назад — она возвращалась домой из бара, который находился по соседству. В Индио, штат Калифорния.
— Индио? — переспросила Маура. И вспомнила смятую газету, которую вытащила из головы тцантцы, — газету, отпечатанную двадцать шесть лет назад.
— Мы просмотрели все отчеты о пропавших женщинах, которые исчезли в том году в районе Индио. Первой в списке оказалась Келси Тэкер. И когда я увидела ее фотографию, я поняла: это она. — Джейн указала на снимок. — Думаю, Келси Тэкер выглядела именно так, до того как убийца отрезал ей голову. До того как отделил от черепа кожу головы и лицо. До того как усушил ее и повесил на леску вместо долбаного украшения. — Джейн взволнованно втянула воздух. — У нас нет черепа, поэтому стоматологические снимки нам не помогут. Но я точно знаю: это она.
Маура по-прежнему не могла оторвать взгляд от лица девушки. И тихо проговорила:
— Она похожа на Лорейн Эджертон.
— И на Джозефину тоже. Темноволосая, красивая. По-моему, ясно, какие женщины привлекают убийцу. А еще мы знаем, что он смотрит новости. Он видит, что в Криспинском музее обнаружили Госпожу Икс, и, возможно, вся эта шумиха приводит его в восторг. А возможно, раздражает. Самое главное, что все это произошло благодаря ему. Он замечает фотографию Джозефины в той статье о мумии. Красивое лицо, черные волосы. В точности его идеал. Похоже, девушек именно такого типа он постоянно убивает.
— И это привело его в Бостон.
— Без сомнения, он видел и эту статью. — В архиве «Бостон глоуб» Джейн открыла еще один материал, на этот раз посвященный Болотной леди: «В машине женщины обнаружен труп». Он сопровождался одной из старых фотографий Мауры с подписью: «По словам медэксперта, причина смерти до сих пор неясна».
— Фотография еще одной красивой женщины с черными волосами, — прокомментировала Джейн, взглянув при этом на Мауру. — Возможно, док, ты никогда не замечала сходства, а я вот заметила. Когда я впервые увидела вас с Джозефиной в одной комнате, я подумала, что ты вполне могла бы оказаться ее старшей сестрой. А потому попросила Ньютонское управление полиции приглядывать за твоим домом. Возможно, было бы лучше, если бы ты уехала отсюда на несколько дней. А может, пора подумать о том, чтобы завести собаку. Хорошего такого, большого пса.
— У меня есть охранная система, Джейн.
— А у собаки — зубы. К тому же с ней веселее. — Джейн поднялась, собираясь уходить. — Я знаю, ты любишь уединение. Но порой женщине лучше не оставаться одной.
«А я вот одна, — думала Маура некоторое время спустя, наблюдая за тем, как машина Джейн, отъезжая, скрывается в ночи. — Одна в немом доме, где нет даже собаки».
Включив охранную систему, она, словно неугомонный зверь, запертый в клетке, принялась мерить шагами гостиную, и ее взгляд то и дело останавливался на телефоне. В конце концов Маура не выдержала и поддалась искушению. Набирая трясущейся рукой мобильный номер Даниэла, она чувствовала себя испытывающим ломку наркоманом. «Пожалуйста, ответь, — мысленно умоляла она. — Отзовись — просто ради меня».
Включился автоответчик.
Не оставив сообщения, Маура повесила трубку и уставилась на телефон — безмолвие аппарата казалось ей предательством. «Ты нужен мне сегодня, — подумала она о Даниэле, — но ты недосягаем. Ты всегда был недосягаемым, потому что принадлежишь Богу».
Яркий свет фар привлек ее к окну. Патрульная машина Ньютонского управления полиции медленно проползала мимо ее дома. Маура помахала рукой, приветствуя невидимого полицейского, который приглядывал за ней сегодня ночью в отсутствие любимого мужчины. А что же видел патрульный, проезжая мимо? Женщину, у которой есть уютный дом и прочие атрибуты успеха, в одиночестве стоящую у окна, уязвимую и всеми покинутую.
Зазвонил телефон.
«Даниэл», — было первое, что пронеслось у нее в голове. Хватая трубку, Маура почувствовала, что ее сердце бьется бешено, как у спринтера.
— У вас все в порядке, Маура? — раздался голос Энтони Сансоне.
Она была разочарована, а потому ее ответ прозвучал резче, чем хотелось:
— А что у меня должно быть не в порядке?
— Насколько я понимаю, сегодня возле вашего дома что-то происходило.
Маура не удивилась, что он уже знает об этом. Каким-то образом Сансоне всегда удавалось учуять любую дрожь тревоги, любую перемену ветра.
— Все уже закончилось, — ответила Маура. — Полиция уехала.
— Сегодня вам не стоит оставаться одной. Может, соберете вещи, а я приеду за вами? Здесь, на Бикон-Хилле, вы можете пожить, сколько понадобится.
Маура посмотрела в окно, и, увидев пустынную улицу, задумалась о предстоящей ночи. Можно провести ее лежа без сна, прислушиваясь к каждому скрипу и шороху, что раздаются в доме. А можно найти приют в безопасном особняке Сансоне, прочно огражденном от массы различных опасностей, которые, как полагал хозяин, постоянно подстерегают его. В этой крепости, устланной бархатом, обставленной антикварной мебелью и увешанной средневековыми портретами, она окажется под надежной защитой, однако мир этого прибежища мрачен и безумен, ведь живущему там человеку повсюду чудятся заговоры. Сансоне всегда нервировал ее: даже теперь, спустя месяцы знакомства, он казался непознаваемым — мужчина, отделенный от общества своим богатством и настораживающей верой в бессмертие темной стороны человечества. Возможно, в его доме безопасно, однако расслабиться все равно не получится.
На улице по-прежнему не было ни души, и патрульная машина давно уехала. «Эту ночь я хотела бы провести только с одним человеком, — подумала Маура. — Но этот человек недостижим».
— Маура, так я заеду за вами? — спросил Энтони.
— Забирать меня не нужно, — ответила она. — Я приеду в своей машине.
Последний раз, когда Маура преступала порог особняка Сансоне на Бикон-Хилле, стоял январь, и в очаге, отгоняя зимнюю стужу, пылал огонь. Несмотря на теплую летнюю ночь, стужа, казалось, по-прежнему обнимает дом, словно зима навсегда поселилась в обшитых темными панелями комнатах с мрачными портретами на стенах.
— Вы еще не ужинали? — поинтересовался Сансоне, передавая дорожную сумку Мауры своему слуге, который тут же благоразумно удалился. — Я могу попросить повара приготовить что-нибудь.
Она вспомнила о жареном сандвиче с сыром, от которого успела откусить всего несколько кусочков. Вряд ли это можно было считать ужином, однако у Мауры не было аппетита, а потому она согласилась лишь на бокал вина — роскошного амароне, такого темного, что в свете, исходящем от очага гостиной, оно казалось просто черным. Маура потягивала его под холодным взглядом предка Сансоне, который жил в шестнадцатом веке, — проницательные глаза смотрели с портрета, висевшего над камином.
— Вы очень давно у меня не были, — констатировал Энтони, садясь в ампирное кресло напротив Мауры. — Я все еще надеюсь, что вы согласитесь принять приглашение на наши ежемесячные ужины.
— К сожалению, у меня не хватает времени приходить на ваши встречи.
— И это единственная причина? То, что вы заняты?
Она опустила взгляд в бокал с вином.
— Нет, — призналась она.
— Я знаю, вы не верите в нашу миссию. Но неужели вы до сих пор считаете нас сборищем сумасшедших?
Подняв глаза, она заметила, что его губы изогнула ироническая улыбка.
— Я полагаю, что Общество Мефисто придерживается пугающих взглядов на мир.
— А разве вы их не придерживаетесь? К вам в секционный зал постоянно привозят убитых. Вы видите доказательства, запечатленные на их телах. Скажите, разве это не поколебало вашу веру в человечество?
— Эти доказательства свидетельствуют лишь о том, что некоторые люди не могут жить в цивилизованном обществе.
— Люди, которых трудно назвать людьми.
— Однако они все равно люди. Вы можете называть их как угодно. Хищниками, охотниками, даже демонами. Но ДНК у них все равно такая же, как у нас.
— Тогда почему они на нас не похожи? Что заставляет их убивать? — Сансоне отставил в сторону свой бокал и склонился, приблизившись к Мауре; его взгляд казался таким же зловещим, как тот, что смотрел с висящего над камином портрета. — Почему ребенок из привилегированной семьи, вроде Брэдли Роуза, превращается в чудовище?
— Не знаю.
— В том-то и дело. Мы пытаемся свалить вину на тяжелое детство, жестоких родителей или влияние окружающих. Вероятно, некоторые преступления вполне можно объяснить этими причинами. Но есть особые примеры — убийцы, стоящие особняком из-за своей необыкновенной жестокости. Никто не знает, откуда берутся эти существа. И тем не менее в каждом поколении, в каждом обществе есть свои Брэдли Роуз, Джимми Отто и целая армия подобных им хищников. Они всегда присутствуют среди нас, и нам приходится признавать их существование. И защищаться.
Маура нахмурилась.
— Откуда вы так много знаете об этом деле?
— О нем много говорят.
— Джимми Отто нигде не упоминался. Эти сведения не доступны публике.
— Публика не задает вопросов, которые задаю я. — Потянувшись за бутылкой, Сансоне снова наполнил бокал Мауры. — Источники в правоохранительных органах рассчитывают на мое благоразумие, а я — на их точность. У нас одни и те же заботы и общие цели. — Он отставил бутылку и посмотрел на гостью. — Как и у нас с вами, Маура.
— В этом я не совсем уверена.
— Мы оба хотим, чтобы Джозефина выжила. Мы хотим, чтобы бостонская полиция нашла ее. А это значит, нужно точно понять, зачем убийца похитил ее.
— По данному вопросу полицию консультирует судебный психолог. Они уже работают над этим.
— И применяют обычный подход. «Если он так уже поступал, значит, поступит снова». Однако это похищение полностью отличается от предыдущих — от тех, которые нам известны.
— Чем же оно отличается? Убийца начал с того, что покалечил женщину, а это как раз соответствует его почерку.
— Но он отклонился от привычной схемы.
— Что вы имеете в виду?
— И Лорейн Эджертон, и Келси Тэкер исчезли бесследно. Ни в том, ни в другом случае похищения не сопровождались провокационными «найди меня». В правоохранительные органы не приходили ни записки, ни сувениры. Женщины просто исчезли. А этот случай — из ряда вон. Кажется, похитив госпожу Пульчилло, убийца стремится привлечь ваше внимание.
— Возможно, он хочет, чтобы его поймали. Может быть, просит, чтобы кто-нибудь остановил его.
— А может, у него есть другая причина, чтобы привлекать так много внимания. Согласитесь, это ведь реклама — именно ее он добивается, разыгрывая такие громкие происшествия. Подкидывает болотное тело в багажник. Совершает убийство и похищение в музее. И наконец — подбрасывает сувенир на ваш задний двор. Вы заметили, как быстро появились журналисты возле вашего дома?
— Репортеры часто отслеживают полицейское радио.
— Их предупредили, Маура. Кто-то позвонил им.
Она поглядела на Сансоне.
— Вы считаете, что убийца так страстно жаждет внимания?
— И добивается его. Но вот вопрос — чье внимание ему необходимо? — Он умолк. — Меня беспокоит, что ваше.
Она покачала головой.
— Мое он уже привлек и знает это. Если убийца действительно пытается таким образом обратить на себя внимание, он взывает к более широкой аудитории. Он словно говорит всему миру: «Глядите на меня! Смотрите, что я сделал!»
— А может, он старается для какого-нибудь определенного человека. Для того, кто, увидев статьи и новости, должен отреагировать на них. Мне кажется, Маура, таким образом он с кем-то общается. Вероятно, с другим убийцей. А может быть, со следующей жертвой.
— Но нам необходимо позаботиться о теперешней.
Сансоне покачал головой.
— Он уже три дня держит ее у себя. Если это некий контрольный срок, то ничего хорошего в нем нет.
— Других жертв он оставлял живыми гораздо дольше.
— Но он не отрезал им волосы. И не играл в игры с полицией и прессой. У этого похищения своя программа. — Сансоне бросил на Мауру пугающе невозмутимый взгляд. — В этот раз все иначе. Почерк убийцы изменился.
