22

«Ох, Маура, если бы ты только все это видела!»

Джейн стояла перед входом в епископальную церковь «Эммануил» и смотрела на непрерывный поток людей, пришедших отдать последние почести доктору Мауре Айлз. Вся эта суета удивила бы Мауру и даже, наверное, слегка смутила. Она не любила быть в центре внимания. Джейн многих узнавала в толпе, потому что они принадлежали ее миру — ее и Мауры — миру, где все вращалось вокруг смерти. Она заметила доктора Бристола и доктора Костаса из бюро судмедэкспертизы, тихо поприветствовала секретаршу Мауры Луизу и Йошиму — ассистента Мауры. Были здесь и полицейские — напарник Джейн Барри Фрост и еще куча парней из отдела убийств. Все они хорошо знали женщину, которую прозвали Королевой мертвых. Королеву, которая теперь стала частью своего королевства.

Но тот, кого Маура любила больше всех, не пришел, и Джейн ничуть не удивилась. Даниэл Брофи отдалился от мира и не придет на заупокойную службу. Он уже попрощался с Маурой наедине, и было по меньшей мере нелепо требовать от него, чтобы он демонстрировал свое горе прилюдно.

— Пошли сядем, — тихо предложил Габриэль. — Начинают.

Вслед за мужем Джейн прошла по проходу к скамье в первом ряду. Закрытый гроб возвышался прямо перед ней в обрамлении огромных ваз с лилиями. Энтони Сансоне не пожалел денег: гроб из красного дерева был отполирован до зеркального блеска, так что Джейн могла видеть свое отражение.

Вошел священнослужитель. Это был не Брофи, а преподобная Гейл Харриман из епископальной церкви. Мауре бы понравилось, что заупокойную службу по ней читает женщина. И церковь ей тоже понравилась бы — здесь всем были рады, кто бы ни заглянул под эти своды. Маура не верила в Бога, но верила в чувство общности и наверняка одобрила бы все это.

Преподобная Харриман начала речь, и Габриэль взял Джейн за руку. К горлу подступил горький ком, на глаза навернулись слезы. Следующие сорок минут, пока звучали гимны и люди делились воспоминаниями, Джейн, стиснув зубы, сидела на жесткой церковной скамье и изо всех сил пыталась не расплакаться. Когда служба наконец закончилась, ее глаза оставались сухими, но каждая мышца тела болела, как после тяжелого рукопашного боя.

Габриэль, Сансоне и еще четверо мужчин подхватили гроб, и траурная процессия медленно направилась к ожидающему снаружи катафалку. Церковь почти опустела, но Джейн осталась сидеть на скамье, пытаясь мысленно представить последнее путешествие Мауры: мрачный катафалк по дороге в крематорий, а затем — всепожирающее пламя, которое превратит кости в пепел.

«Не могу поверить, что больше никогда тебя не увижу», — стучало у нее в голове.

Вдруг ожил ее мобильный. Джейн отключила звук на время службы, оставив лишь вибровызов, и теперь неожиданная дрожь у ремня вдруг напомнила ей о служебных обязанностях.

Звонили из Вайоминга.

— Детектив Риццоли слушает, — тихо произнесла она.

Она узнала голос Куинана.

— Вам что-нибудь говорит имя Элейн Сэлинджер?

— А должно?

— То есть вы его впервые слышите.

Джейн вздохнула.

— Только что закончилась заупокойная служба. Извините. Но мне сейчас трудно сосредоточиться, и я не очень понимаю смысл вашего звонка.

— Женщину по имени Элейн Сэлинджер только что объявили в розыск. Вчера она должна была выйти на работу в Сан-Диего, но, похоже, не вернулась из отпуска. И ее не было среди пассажиров обратного рейса из Джексон-Хоула.

«Сан-Диего, — вспомнила Джейн. — Дуглас Комли тоже из Сан-Диего».

— Похоже, они были знакомы, — продолжал Куинан. — Элейн Сэлинджер, Арло Зелински и Дуглас Комли дружили. Все трое заказали обратные билеты на один и тот же день.

У Джейн забилось сердце. Этот звук гулко отдавался в висках. Она вспомнила про обрывок посадочного талона, который подобрала в овраге. На клочке бумаги осталась часть фамилии пассажира: «…инджер».

Сэлинджер.

— Как она выглядела? — спросила Джейн. — Возраст, рост?

— Это я и выяснял последний час. Элейн Сэлинджер было тридцать девять лет. Рост — метр семьдесят. Вес — пятьдесят пять килограммов. Брюнетка.

Джейн вскочила и бросилась к выходу. Еще не все скорбящие покинули церковь, и ей пришлось на бегу расталкивать локтями замешкавшихся, но, выскочив на улицу, Джейн увидела лишь отъезжающий катафалк.

— Остановите его! — крикнула Риццоли.

Габриэль обернулся к ней.

— Что с тобой, Джейн?

— Кто-нибудь знает, как называется похоронное бюро?

Сансоне посмотрел на нее с удивлением.

— С ними договаривался я. В чем дело, детектив?

— Позвоните им немедленно. Скажите, что тело нельзя кремировать.

— Почему?

— Нужно доставить его на экспертизу.

Доктор Эйб Бристол пристально глядел на закутанное тело, но даже не попытался развернуть его. И это было странно, учитывая, что он целыми днями только и делал, что вскрывал трупы. Многие из присутствующих были привычны к виду смерти, но теперь боялись увидеть то, что лежало под слоем ткани. До этого труп видел только Йошима, когда делал рентгеновские снимки. А сейчас он попятился от стола, давая понять, что и одного раза ему хватит на всю жизнь.

— Верите ли, первый раз в жизни мне совершенно не хочется проводить вскрытие, — сказал Бристол.

— Но кто-то должен взглянуть на тело. Чтобы мы знали наверняка.

— Вообще-то я не уверен, что ответ вам понравится.

— Но вы еще даже не смотрели на нее.

— Я видел рентген. — Бристол указал на снимки черепа, позвоночника и таза, которые Йошима прикрепил на негатоскоп. — Могу сказать, что рост и возраст этой женщины полностью соответствуют росту и возрасту Мауры. А эти переломы — именно такие должны остаться от травм, полученных пассажиром, который не пристегнулся.

— Маура всегда пристегивалась ремнем безопасности, — ответила Джейн. — У нее был такой пунктик. Вы же помните, какая она была.

«Была, — ужаснулась про себя Джейн. — Я уже привыкла говорить о ней в прошедшем времени. Видимо, не верю, что экспертиза что-то изменит».

— Действительно, — согласился Бристол, — не застегнуть ремень безопасности — это на нее не похоже.

Он надел хирургические перчатки и неохотно приподнял простыню.

Еще даже не увидев тела, Джейн отшатнулась и прикрыла рукой нос — так силен был запах горелой плоти. Пытаясь подавить тошноту, она отвернулась и увидела лицо Габриэля. Он держался стойко, но по глазам было видно, насколько он потрясен. Джейн заставила себя вновь повернуться к столу, чтобы посмотреть на труп, который, как они думали, был телом Мауры.

Это был не первый обугленный мертвец в жизни Джейн. Однажды она присутствовала на вскрытии трех жертв поджога — матери и двух маленьких детей. Она помнила, как эти три тела лежали на столах: конечности скрючены, руки вскинуты, как у боксеров на ринге. Женщина, на которую она сейчас смотрела, застыла в той же бойцовской позе — ее сухожилия ссохлись от сильного жара.

Джейн подошла на шаг ближе и перевела взгляд на то место, где полагалось быть лицу. Она надеялась увидеть хоть что-нибудь — что угодно — знакомое, но видела лишь неопознаваемую обугленную маску.

Сзади кто-то робко кашлянул. Джейн обернулась и увидела в дверях Луизу, секретаршу Мауры. Луиза не часто отваживалась заходить в секционный зал, и ее появление здесь стало для Джейн неожиданностью, тем более что рабочий день уже закончился. Секретарша была в зимнем пальто, снежинки сверкали бисеринками в растрепанных седых волосах.

— Думаю, вам не стоит приближаться, Луиза, — заметил Бристол.

Но было поздно. Луиза успела бросить беглый взгляд на труп и застыла в дверях как вкопанная.

— Доктор… Доктор Бристол…

— В чем дело?

— Вы спрашивали про стоматолога, к которому ходила доктор Айлз. Я вдруг вспомнила, что она просила меня записать ее к зубному. Я проверила по календарю: это было примерно полгода назад.

— Вы нашли фамилию стоматолога?

— Даже лучше. — Луиза показала коричневый конверт. — Здесь снимки доктора Айлз. Когда я объяснила, зачем они нужны, врач сказал, что можно приехать и забрать их.

Бристол бросился к ней и выхватил из ее рук конверт. Йошима уже снимал с негатоскопа рентгеновские снимки черепа. Пленки в его руках неуклюже стукались друг о друга, когда он в спешке срывал их с прищепок, чтобы освободить место.

Бристол достал из конверта снимки зубов. Это были не посмертные панорамные снимки, а маленькие черные квадратики, казавшиеся совсем крохотными в мясистых руках Бристола. Когда он закрепил их на негатоскопе, Джейн заметила на бирке имя пациентки.

— Это снимки за последние три года, — заметил Бристол. — Для установления личности нам этого хватит. Золотые коронки на нижних левом и правом моляре. И еще вот тут старый корневой канал…

— Я сделал панорамные снимки этого тела, — доложил Йошима. — Он порылся в рентгенограммах. — Вот. — И закрепил свои снимки рядом с теми, что предоставил стоматолог.

Все столпились около негатоскопа. С минуту все молчали, вглядываясь то в одну, то в другую группу снимков. Затем Бристол сказал:

— Думаю, тут все достаточно ясно. — Он повернулся к Джейн: — Тело на столе — не Маура.

Джейн ахнула. Йошима оперся руками о стол, как будто у него вдруг ослабли ноги.

— Если это тело Элейн Сэлинджер, — заметил Габриэль, — то вопрос остается открытым. Где Маура?

Джейн достала мобильный и набрала номер.

После трех гудков в трубке ответили:

— Детектив Куинан.

— Маура Айлз по-прежнему остается пропавшей без вести. Мы возвращаемся в Вайоминг.