Эпилог

Мы прибыли в родовой замок Грэйд спустя два месяца путешествия, храня в тайне ожидание продолжения древнего воинственного рода.

Но стоило возвратиться, как в тот же вечер, презрев все правила хорошего тона, в замок заявился его величество, собственноручно неся ящик вина и белые шелковые пинетки… Пинетки прилюдно были вручены мне, со словами «Поздравляю! Уверен — это сын!», после чего герцог и император удалились пробовать вино, а мне стало бессмысленно скрывать очевидное от окружающих, воспринявших известия с куда большим энтузиазмом, чем даже организацию облавы на лича. К ночи всеобщее веселье охватило всех, и даже камеристки заметно пошатывались, но упорно пытались раздеть меня, мотивируя тем, что будущей матери не пристало столь решительно придерживаться алдейского свода.

Ночью более десяти раз в спальню заглядывал Дэсмонд, дабы убедиться, что я в безопасности и ни в чем не нуждаюсь, но увы, к рассвету речь его была столь невнятна, что понять его светлость стало затруднительно.

К утру новость о предстоящем рождении нового члена семейства Грэйд достигла города, что спровоцировало жительниц, на массовое изготовление детской одежды и собственно пинеток и чепчиков. Это стало лишь началом, в череде поздравлений. Вернувшийся спустя сутки после первого эпического появления Теодор, торжественно вручил мне две коробки. В первой имелись пинетки от ее величества, белые, во второй цветы от моего папеньки, детские чепчики и распашонки от маменьки, и поздравительные открытки от сестер, которые сейчас проживали в столичном доме Грэйд, в ожидании предстоящего сезона. Герцог, чувствуя свою вину перед лордом Уоторби, взялся лично устроить браки моих сестер, чья ценность на брачном рынке возросла столь сильно, что лишь обещание его светлости лично познакомиться с будущими мужьями, удерживало нечистоплотных соискателей на расстоянии.

Спустя два месяца у четы их величеств родился долгожданный ребенок. Розовый муаровый шелк император выбирал в компании его светлости, а голубую детскую временно закрыли, с надеждой глядя в будущее.

Прошло еще чуть менее полугода и в гремящую от разбушевавшейся грозы ночь родовой замок Грэйд огласил крик новорожденного младенца. Через час гораздо требовательнее и громче раздался второй крик. К утру, нянюшка Тортон на мой вопрос о том, где его светлость, который ушел сразу после рождения нашего второго сына, ответила, что Дэсмонд вместе с его величеством срывает розовый шелк в детской, которая оказывается готовилась в качестве сюрприза. Для меня так и осталось непонятным, почему присутствие розового, было воспринято герцогом как персональная вина его величества. На предложение оставить розовую детскую на будущее, я получила от находившегося со мной все трое суток родов герцога взбешенное «Больше никаких детей!».

Несомненно, при всем моем уважении к его светлости, я не могла согласиться с подобным.

Спустя два года в семействе Грэйд появилась девочка. И не смотря на то, что Дэсмонд безумно гордится сыновьями, его любимой слабостью стала дочь, для которой у грозного черного мага, первого советника императора и главнокомандующего имперским флотом ни разу не нашлось ни одного «нет».