У Берца зазвонил телефон.

– Ниндзя объявился, – бросил он, глянув на экран. – Алё, ну ты где, мать твою?

Ниндзя что-то говорил ему, говорил. Берц пьяненько улыбался, потом перестал улыбаться. Он несколько раз вставил: «Чего-о?» и «Да тут, на Гавайях…» Потом пробормотал как-то неуверенно:

– Ладно, я с грачами тут переговорю… Отзвонюсь потом.

Положив трубку, Берц нервно дернул глазом.

– Короче… Ниндзя сидит в резиденции у какого-то, блин, Магомеда…

Он озадаченно почесал в затылке, будто услышал собственные слова и понял, что сказал полную хреновню. И снова дернул глазом.

– Он, это… Жрет шашлык, пьет «Чивас Регал», щупает девок и…

– Ни хрена себе! – Лопух вытаращил глаза.

– …и приглашает нас, это… Присоединиться, короче. Сказал, чтобы через полчаса мы были на нашей остановке за сквером… За нами подъедут на машине. Сказал, Магомед каким-то боком прознал про наш налет. Он хочет, чтобы мы работали на него… Крышевали тот бар и еще две точки на Платовском…

Берц полез в карман за сигаретой.

– Вот так, дорогие мои грачи.

– А сколько нам будут платить? – выпалил Лопух.

Берц пожал плечами, прикурил.

– Так а чего мы сидим? Пошли на остановку!.. – Лопух запнулся. – Подожди, а чего ты тогда сказал ему, что мы на «Гавайях», а не здесь? Может, они бы подъехали прямо сюда?

Они с Гвоздем вопросительно уставились на Берца, а тот будто забыл про них. Он смотрел на мужика с короткой стрижкой «ежиком», который только что вошел в кафе и сразу направился к стойке. Обычный мужик. С похмелюги, наверное. Болтает о чем-то с барменом.

– Ты чего, Берц?

Берц отвернулся, положил сигарету на край пепельницы. Взял рюмку с водкой, выпил.

– Я думаю, никакого Магомеда там нет, – сказал он почти трезвым голосом. – Все это фуфло. Там или ствол наставили, или яйца прищемили, не знаю… Короче, п…т Ниндзя чего-то.

– Да откуда ты это взял? – пробормотал Гвоздь.

Берц скосил глаза на «ежика» у стойки. Тот продолжал общение с барменом.

– От верблюда. Он, блин, неживой там совсем, полутруп, еле языком ворочает. Какие, в жопу, бабы? Какой «Чивас Регал»?

– Так может, просто бухнутый?

– Может. Не знаю, – Берц ожесточенно поскреб пальцами лоб. – По-твоему, я бухого Ниндзю не видел? Слушай, Гвоздь, если хочешь проверить, топай на остановку, я тебя держать не стану. Только я туда не пойду, ну на фиг.

Он с озабоченным видом наполнил опустевшую рюмку, выпил. И едва не подавился. Стриженый мужик уже сидел за соседним столиком, лицом к ним. И в упор, не таясь, рассматривал Берца.

– Ну а вдруг там все по чесноку? – предположил Лопух. – Магомед приедет, туда-сюда, а нас нет, грачи зассали, прокинули – что тогда?

Берц хмурил брови, покусывал ноготь на большом пальце.

– Не переживай, найдут… – бросил он с пугающей уверенностью. И понизил голос. – Я думаю вот что, грачи. Или это мне кажется, или в самом деле какая-то фигня происходит… В общем, если Ниндзю менты повязали… а оно скорее всего так и есть, нам надо заранее сговориться, что и как у нас было этой ночью. Чтобы потом косяки не пороть на допросах…

– Ты чё, Берц? – Лопух испуганно оглянулся. – О чем ты?

– Я же говорил, сваливать надо, – вспомнил любимую присказку Гвоздь.

«Чиж» за соседним столиком уже названивал по телефону.

– Правильно говорил. Грачи, блин, улетели… – Берц вдруг скорчил страшную рожу, вскочил на ноги. – Уходим! Быстро!

Они не успели даже выйти из-за стола. Взвизгнула, стукнула о стену входная дверь. Как вода в лопнувший батискаф, в зал стремительно хлынули темно-серые фигуры в балаклавах, с автоматами наперевес.

– Полиция! Всем оставаться на местах!

Кто-то из посетителей заорал не своим голосом.

Но темно-серые, похоже, точно знали, кто им нужен. Треснули ножки стула под Лопухом, взметнулись вверх руки, он начал заваливаться спиной вперед, ему не дали упасть – подхватили и аккуратно уложили лицом вниз. Берца, который попытался оказать сопротивление, вбили в стол, распластали, как тушку цыпленка-табака. Гвоздя отшвырнули к стене – уперли головой, раздвинули ноги, руки в стороны.

– Где ствол, говори! Ну?!

Стриженный под «ежик» мужчина помог их обыскать, потом взял Берца за подбородок, приподнял.

– Вас четверо было, – сказал он, дыша в лицо табачным перегаром. – Где ваш четвертый, Ниндзя?

Рука, сжимавшая подбородок Берца, была сильной, безжалостной. Он кое-как приоткрыл рот и пробормотал:

– Ничего не знаю…