Корецкий Даниил
Интервью с Данилом Аркадьевичем Корецким

Интервью с Данилом Аркадьевичем Корецким

- Данил Аркадьевич, вы любите оружие?

- Люблю. Нельзя сказать, что коллекционирую, но несколько образцов зарегистрированного охотничьего, газового и пневматического оружия у меня есть, хотя не охочусь уже лет тридцать.

- Как вы считаете, откуда в человеке тяга к нему?

- Оружие - предмет иррациональный. Оно противоречит всем элементам культуры, которые создает человеческий вид, ибо цель вида - продолжение, развитие, а оружие предназначено для уничтожения. Это обстоятельство воздействует на психику, оружие подчиняет человека своей власти.

- Но не все же люди подпадают под эту власть.

- Разумеется. Есть правила, есть исключения. Если говорить о правилах, то, по некоторым подсчетам, в США, например, на руках находится от ста до двухсот миллионов стволов, то есть на каждого человека приходится по стволу. В России точной статистики нет. Поэтому разные источники называют цифры: от пяти до десяти миллионов единиц, что свидетельствует о его массовости.

- Увеличение оборота оружия, особенно его полулегальное расползание среди населения страны, ставит вопрос о цивилизованных формах обращения с ним. Поясните, что означает цивилизованное обращение с оружием?

- Цивилизованное обращение как раз исключает его несанкционированное распространение. Оно подразумевает способность государства поддерживать порядок в обществе и доверять своим гражданам. Кстати, еще Макиавелли замечал, что, разоружая народ, власть таким образом оскорбляет его недоверием, и это говорит о трусости и подозрительности правительства. Если вы полистаете дореволюционные издания журнала "Нива", то найдете там немало страниц, посвященных рекламе "Бульдогов", "Смит и Вессонов" и пр. А вот после большевистского переворота браунинги и маузеры стали довесками к партбилетам.

- Считается, что оружие в руках законопослушных граждан не должно давать ни физических, ни моральных, ни каких-либо иных преимуществ их хозяевам и главное - не быть опасным для окружающих. Да ведь велик соблазн пустить его в ход.

- На самом же деле считается, что ни под каким соусом нельзя вооружать законопослушных граждан. Отделы лицензионно-разрешительной системы в органах внутренних дел правильнее было бы именовать отделами запретительной системы, потому что все нормативные акты и практика их применения направлены на ограничение возможностей законопослушных граждан приобретать оружие. Одновременно государство не в состоянии пресечь его криминальный оборот. Делается то, что легче. Законопослушного гражданина заставляют собирать справки, характеристики, сдавать кровь, мочу, хотя это и не требуется, но поскольку надо проходить диспансеризацию, сдает и эти анализы. Он покупает сейф, к нему ходят с проверками. А преступники легко обходятся без всего этого и спокойно продают и покупают любое оружие, убивают, взрывают и т.д.

- Разделяете ли вы мнение тех, кто считает, что государство не дает оружие своим гражданам из страха, что оно может быть использовано против власти и в стране начнется гражданская война?

- Страх, что оружие будет обращено против власти, государство испытывало с революции до недавней поры. Сейчас такого страха нет, так как оружия более чем достаточно. Пример с Чечней, где автоматы носят даже женщины и дети, - тому наука. Мне кажется, что действует инерция - отказывать всем, кому отказать можно, а если кто сам вооружился - ну что ж, так тому и быть.

- Возьмем армию, институт, где все вооружены. Однако и там то и дело происходят дикие расправы: солдаты стреляют по своим товарищам. Но если армия не может контролировать ситуацию, что уж говорить о гражданских.

- Начнем с того, что армия разоружена. Такой армии, где были бы целые части и подразделения без оружия, нет нигде в мире. Но и там, где оно есть, солдаты стреляют на стрельбах по большим праздникам: если нагрянет проверка да еще в начале службы, когда проходят курс молодого бойца. Не удивлюсь, если скоро солдатам, заступающим в караул, вместо автоматов выдадут палки.

Что касается случаев, когда солдаты убивают своих сослуживцев, то оружие здесь ни при чем. Это следствие неуставных отношений, царящих в армии.

- Когда Маяковский писал свои знаменитые строки о милиции, которая нас бережет, он и не подозревал, что придет время и ее саму надо будет защищать от преступников. Появилась даже злая шутка о том, что милиционерам выдали автоматы для того, чтобы у них не отобрали пистолеты. Зачем тогда вообще оружие милиции?

- По закону о милиции работник имеет право на постоянное ношение и хранение оружия. Есть соответствующий приказ, регламентирующий все положения, которые, как это частенько водится, не лишены бюрократического идиотизма. Например, пистолет должен быть пристегнут ремешком или шнуром к поясу, хотя пользоваться пристегнутым к поясу оружием в экстремальных ситуациях более чем проблематично. Что же происходит на практике? А то, что начальник органов внутренних дел просто не выдает оружие для постоянного ношения и максимально ограничивает саму эту возможность. Поводы для этого всегда найдутся: кто-то когда-то терял пистолет, кто-то его неправильно применял, а кто и угрожал им, будучи в состоянии легкого алкогольного недоумения. Между тем смерть многих сотрудников милиции как раз связана с тем, что в нужные моменты они были безоружны.

- Но, согласитесь, не так уж неосновательны причины, по которым оружие милиционеру не выдают. Разве мало случаев, когда оно направлялось не по адресу и в результате гибли ни в чем не повинные люди?

- Речь в данном случае идет о том, что надо подбирать кадры и правильно их готовить, а вовсе не о том, выдавать или нет оружие милиционеру. На мой взгляд, здесь проблема в ином. Разъединение человека и оружия привело к тому, что человек в нашем обществе не хочет и не может защищаться. Я анализировал двести уголовных дел, связанных с посягательствами на жизнь, и только в 13% случаев преступникам оказывалось сопротивление, причем в половине из них оно было успешным: преступник либо отступал, либо обращался в бегство.

- Но, может быть, в этих ситуациях человека парализует страх?

- Думаю, что люди все-таки не приучены давать отпор. А судебная практика, которая осуждает людей за превышение пределов необходимой обороны, парализует волю на уровне общественного сознания. На деле получается так: если нападавший тяжело ранен или убит - это обычно классифицируется как превышение пределов необходимой обороны, а вот если пострадавшего ухлопали, это нормально, поскольку тогда преступника накажут, если, конечно, задержат и будут судить. Беда в том, что мы создали общество потенциальных жертв преступников и живем в нем.

И скажите, можно ли винить безоружного милиционера, который не желает геройски умирать от ножа преступника? А знаете, что ему в первую очередь пообещают, если он все-таки оружие применит? Упрятать за решетку, и я совсем не сгущаю краски.

- А чем, на ваш взгляд, помог бы нам опыт зарубежных стран. Скажем, Англии или США?

- Думаю, ничем. Не ручаюсь за точность, но, кажется, за последние лет десять в Англии было убито 8 полицейских, в США в год убивают 150 офицеров полиции, а у нас около З00. Там все иное - отношение населения к полиции и полиции к населению, иные традиции, другой уровень криминалитета и т. д. Нам долго втолковывали, что США - настоящее исчадие ада, где столько оружия на руках у населения, где убивают чуть ли не на каждом углу. Однако если в США происходило несколько лет назад около 20 тысяч убийств в год, то у нас более 30 тысяч. И при этом в США тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть, входят в названную цифру, а у нас они числятся по другой графе, а это примерно еще столько же.

- Свободная торговля оружием имеет и такую опасную тенденцию: оно попадает в детские руки.

- Всегда есть штатные ситуации и отклонения от нормы. Скажем, подросток расстрелял своих одноклассников, многих ранил. Дико. Чудовищно. Но единичный случай ничего не опровергает и ничего не подтверждает. И между прочим, в тех же США, по свидетельству ребят, живших там по году, режим поведения школьников гораздо жестче, чем у нас.

Понятно, что м не говорим о преступных группировках. Но молодежные вооруженные банды есть и в США, и у нас.

- Вы живете в Ростове-на-Дону, то есть в казачьей области. Соседи кубанские, терские, ставропольские казаки требуют от центральной власти разрешения вооружаться. Как, по-вашему, эта проблема может быть решена?

- В новой редакции Закона об оружии записано, что ношение холодного оружия как принадлежности казачьей формы разрешено по лицензиям, которые выдают органы милиции. Другими словами, дело поставлено под государственный контроль. И подход должен быть один - ни одна группа населения, ни одна общественная организация не могут в обход государства получать оружие. А вот государство обязано обеспечивать безопасность своих граждан. Почему терцы и ставропольцы требуют оружие? Да потому, что вооруженные банды переходят со стороны Чечни и творят все, что хотят, а защитить народ некому. Но если давать оружие, то тогда зачем существует центральная власть, к чему собирают налоги, для чего вообще государство?!

- А какую роль играет оружие в ваших книгах?

- Оружие - вывел я такую формулу - это инструмент воздействия на окружающую действительность с целью ее изменения - в зависимости от того, какую задачу ставит перед собой вооруженное лицо. И мои герои в тех ситуациях, когда надо преодолевать трудности или оказывать сопротивление преступникам, используют его. Должен признаться, что мои герои не очень связаны рамками закона, когда закон не позволяет решать проблемы по существу.

- Сегодня, когда насилие стало фактом нашей повседневности, обратим свой взор к детективам, триллерам, боевикам. Не в них ли кровь хлещет ведрами и трупы громоздятся горами. Как вам, писателю, давно работающему в жанре остросюжетной литературы, видится эта проблема.

- С чего начинаются все программы новостей по телевидению? Там рухнул самолет, где-то обрушилась шахта, где-то выгорел дом и при этом обязательно крупным планом обезображенный труп, оторванные конечности и т.д. Это не литература, а повседневная информация, которая еще больше разлагает общество. Конечно, и разного рода макулатура вносит свою лепту: в книгах, далеких от реальности, полное незнание жизни компенсируется горами трупов и морями крови. Но, между прочим, принцип экономии репрессий соблюдается и преступниками, они стараются избегать лишнего насилия.

Так что в таких "мочиловках" мы имеем дело лишь с буйной и не всегда здоровой фантазией авторов.

- Вам приходилось встречаться с наемными убийцами?

- Не приходилось, и, думаю, никому это не удавалось, поскольку ни один серьезный преступник - будь он взломщик или убийца - никогда ни на какой контакт с журналистом не пойдет и не станет ему рассказывать о подробностях своего ремесла. Все подобные описания встреч и бесед с киллерами - вымысел чистой воды.

- В чем суть разработанного вами учения - криминальной армалогии?

- Это учение о правовом режиме оружия как средстве совершения преступления, как элементе материальной культуры, как средстве борьбы с преступностью. Другими словами, это комплексный подход, направленный на гармонизацию разных дисциплин, исследующих один и тот же предмет - оружие.

Например, в последней редакции Закона об оружии появилось новое понятие "сигнальное оружие", что само по себе нонсенс, ибо оружие по определению создано для поражения живой цели или мишени. Но вот задержали человека с ракетницей. Составляют протокол, допрашивают, обращаются к экспертам. А те заявляют, что ракетница к категории огнестрельного, газового или холодного оружия не относится и уголовная ответственность за его хранение не наступает. Что делать? Прежде всего извиняться перед человеком, отпускать его и пр. Вот наглядный пример нестыковки.

- Данил Аркадьевич, можно ли сказать, что вы весьма преуспели на ниве законотворчества, посвященного проблемам, которые мы обсуждаем?

- Ну это громко сказано. Однако мне приятно, что многие мысли, высказанные мною в разное время в научной литературе, нашли воплощение в Законе об оружии. Хотя, может быть, это совпадение и не я один так думаю, но тем не менее такие предложения, как правовое понятие "оружие", наступление уголовной ответственности за незаконное владение гладкоствольным оружием, введение новой категории "метательное оружие" и ряд других, были учтены. Также я предлагал вооружить сотрудников ГАИ и патрульно-постовой службы пистолетами ТТ, что было сделано. Сейчас хотя и со скрипом, с явной неохотой, но вооружают следователей прокуратуры. Это тоже одно из моих предложений.

- И все же, как вы считаете, свободная торговля оружием по силам нашей стране? Нужна ли?

- Свободная торговля оружием может быть там, где сильное государство, где оно контролирует, как обращается оружие в обществе, и наказывает тех, кто незаконно им владеет, кто использует его в преступных целях и, напротив, поощряет тех, кто применяет его для пресечения преступления, для защиты жизни и имущества граждан. Только в таком государстве имеет смысл свободная торговля оружием.

- А зачем? Чтобы в обществе соблюдался паритет страха? Все вооружены и все друг друга боятся?

- Нет. Не для этого. Строго говоря, в сильном правовом государстве торговля оружием и не нужна, но желающие его приобрести должны иметь такую возможность. А в анархическом бессильном государстве этого делать не следует. Парадокс, но каждый новый закон об оружии еще больше ограничивает возможности законопослушных граждан, а мотивы этого все те же: традиции запрещения, полное пренебрежение интересами сограждан. Моя убежденность состоит в том, что за содеянное должно сурово карать. Однако сегодня это как-то не модно, звучит консервативно. Мне возражают: дескать, у нас все равны, преступники тоже люди, давайте отменим смертную казнь. Думаю, что те, кто поддерживает такой подход, сами создают условия для совершения действий, опасных для каждого члена общества.