Книга: Шагнуть в неизвестность
Назад: Глава тридцать третья ГРОХВА И ЛЕДЬ
Дальше: Глава тридцать пятая ТОЧКИ ВЗАИМНЫХ ИНТЕРЕСОВ

Глава тридцать четвертая
СТОЛИЧНЫЕ ТЕРКИ

За оставшиеся три с половиной дня нашего плавания мы славно повеселились. И я впервые в своей жизни осознал, что такое воистину беззаботное существование. Понятное дело, что подавляющее большинство баронов этого мира подобными развлечениями не баловались: то ли скаредничали по поводу бездумной траты средств, то ли просто были не приучены к многодневному ничегонеделанию с детства.
А у нас с Леонидом в этом плане получился замечательный тандем. Беречь деньги Трехщитья мы еще не привыкли. Да и зачем? Достал советские пять копеек, разменял на мешочек серебра — и кути на всю катушку дня два. Может, и на неделю бы хватило, но мы ведь ребята щедрые, нам для ближнего ничего не жалко. Тем более что за эти копейки мы не горбатились от зари до зари не покладая рук. Легко пришло нежданное богатство, и радостно расстались. Да и по характеру своей прежней жизни мэтр великого манежа привык к подобному круглосуточному веселью. Когда у них были ежедневные выступления, то он только и напрягался, дабы с вечера повеселить публику, а потом целую ночь бражничать с цирковой и прочей братией. Так что для выпивки и постоянного обжорства барон Лев Копперфилд подходил лучше всех в обоих мирах.
У меня была несколько иная подоплека такой тяги к излишествам. Без круглосуточного застолья я просто не мог в последние дни существовать! Рост моего тела происходил настолько интенсивно, что я бы по большому счету и спать не ложился. Только бы ел, ел и запивал чем угодно. Да и результат того стоил: каждый замер моего роста в предобеденное время показывал прибавление к уже имеющемуся на пятнадцать — двадцать миллиметров. Феноменальный результат! Причем не только лично для меня, но и для местного мира. По крайней мере, так нас пытался убедить наш новый попутчик, охранник-конвоир, носитель первого щита Мелен Травич.
Кстати, этот ушлый представитель местной безопасности оказался вообще-то неплохим дядькой и уже к вечеру нашего первого дня совместного путешествия вовсю распевал наши русские песни и слезно клялся в искренней любви, дружбе и уважении. Да иначе и быть не могло: потому что в обед мы загрузились алкоголем и закуской так, что должно было на два дня хватить. А я еще взял в привычку на каждый слишком неприятный вопрос со стороны Мелена протягивать ему полный стакан и не отвечать, пока он не выпьет, убедив его в том, что у нас в Пимонских горах иначе вообще не разговаривают с уважаемым человеком. Выпил — значит, уважил. Следовательно, и ответить можно. Так что при всей своей магической закаленности, опытности сорокадвухлетнего воина и хитрости имперского чекиста префект за пять часов непрестанного застолья сломался окончательно и стал нормальным, адекватным и предсказуемым человеком.
Правда, и на палубу он рухнул первым, не выдержал слишком обильного уважения наших милостей. Наши милости и отнесли вяло трепыхающееся тело в предназначенный для него гамак под бдительными взглядами воинов из плывущего сзади нас баркаса. С моей мнительностью бдительные взгляды показались мне скорее жалкими и несчастными. Поэтому я своей баронской властью заставил баркас пришвартоваться к ладье и как следует накормил служивых. То же самое наказание последовало чуть позже и для экипажа первого баркаса.
Естественно, что все это сказалось и на наших запасах закуски, и на нашем возросшем взаимопонимании с охраной. Утром мы еще только подходили к пристани большого города, а метнувшийся заранее к нему быстроходный баркас нашего авангарда уже поднял на ноги всю прислугу ближайшего трактира. Приятно было видеть, как проснувшийся от начавшегося шума швартовки Мелен Травич долго стоял соляным столбом возле надстройки и округлившимися глазами наблюдал, как на ладью с топотом и грохотом вносят новые запасы для последующего застолья. Немало он подивился и тому факту, что многочисленные вчерашние запасы оказались съедены полностью.
А когда мы все-таки усадили его за стол завтракать, он даже глаза протер от начавшегося у него дежавю: я с тем же самым усердием и голодным блеском в глазах поглощал горку горячих, ароматных и лоснящихся маслом блинов. Что в свете пропажи всей еды смотрелось несколько жутковато. Он даже испугался, пролепетал причину своего страха только после того, как мы в него влили стакан вина авансом за первый вопрос.
— Слышь, Цезарь, ты что, всегда такой голодный?
Я и сам задумался над таким хорошим вопросом. Но ответ лежал на поверхности:
— Да нет, когда пою — значит, сытый.
— Уф! — Вино стало действовать или страх отпустил, но Мелен потянулся дрожащими пальцами к ковшику со сметаной, — Как хорошо, что ты, Цезарь, не зроак.
Действительно хорошо. Во всех случаях хорошо. Хотя при упоминании об этих аспидах у меня на минуту пропал аппетит, и я набросился на нового собутыльника с обвинениями. Мол, и не смей меня с такими отбросами природы сравнивать. Да и вообще не упоминай о всякой гадости во время приема пищи. Веди себя пристойно, сдержанно, и так далее и тому подобное. Потом аппетит вернулся, я подобрел, разлил винца каждому. Еще и капитана позвал для полноты компании. А когда тот выпил и закусил, Леня у него поинтересовался:
— Шеф, когда следующая остановка?
— Как только ваши милости пожелают. По своим делам мне уже ничего не надо, трюм полный.
— Отлично! — обрадовался я, — Тогда ставь все паруса и полный вперед! Нас ждет Рушатрон!
Вот так мы и мчались к столице, больше ни разу не ступив на берег. Нет, вру, ступили, причем еще и потоптались изрядно. Потому что пришлось уже в который раз обновить как мою обувку, так и мой гардероб. Но иначе заявиться в главный город империи мне бы совесть не позволила. Особенно меня поражали выросшие чуть ли не вдвое ступни. Если последние семь лет я носил обувь тридцать пятого, тридцать шестого размера, то теперь она стала как минимум сорок четвертого! Рост тела тоже ошеломлял, но явно не успевал за ногами. Рассматривая меня опухшими от пьянства глазами, уже после того как я обрядился в новые, довольно щегольские одежды, Мелен Травич глубокомысленно посочувствовал:
— Как бы тебя с таким интенсивным ростом не перекосило. Были такие случаи среди носителей, покалеченных в детстве: то ноги, как у цапли, то руки-крюки ниже пяток.
Я себя представил на мгновение с такими конечностями, вздрогнул и побледнел:
— Иди ты!..
— Куда?
— Врешь небось?
— Да нет, — Он чуть напрягся, припоминая. — Правда, их потом наши трехщитные коллеги как-то лечили, ломали, вырезали, выравнивали…
— Елки-палки! — в сердцах восклицал я, присматриваясь к своей фигуре в отражении зеркала, — Мама, роди меня обратно! Не хочу быть цаплей!
Мелен Травич опять задумался, но вопрос так и не задал. Зато вполне разборчиво пробормотал себе под нос:
— Обязательно надо побывать в этих Пимонских горах.
К столице мы подплывали ближе к вечеру, еще издали любуясь громадами наружных стен, крепостей и замков. А бывавший тут, даже проживший долгое время префект скороговоркой перечислял исторические данные о каждом здании, которое заинтересовало барона Копперфилда. Про себя я сказал, что уже здесь бывал, а вот моему товарищу будет весьма интересно. Вот Мелен Травич и старался. Причем получалось у него великолепно. Да и мне полезно услышать массу нового и поразительного, ибо раньше на это времени не хватало.
Причалили мы практически неподалеку от военного порта, в котором красовался хорошо мне известный и обследованный флагман императорского флота. Причем «Перун», кажется, только что прибыл из плавания, потому что царящая на его палубе и на пирсе суматоха как нельзя больше соответствовала встрече покорителя океанов с сушей.
Еще будучи на борту нашей ладьи, Мелен с восторгом принялся описывать мощь, вместимость и размеры самого большого корабля империи Моррейди, но я его оборвал:
— А ты хоть на палубу этого красавца ступал?
— Кто меня туда пустит! — потух тот.
И я не упустил возможности похвастаться:
— Если будешь со мной дружить, как-нибудь проведу.
Судя по кривой ухмылке нового приятеля, он мне не поверил.
Перед тем как сойти на пристань, мы тепло распрощались с нашим капитаном и с каждым из матросов, договорились о способах связи и оговорили планы на ближайшие дни, и даже условились встретиться завтра вечером у входа в южную пейчеру. Терять контакт с хорошими людьми никогда не следует. А потом, так и не доверяя наши рюкзаки никому из десятка нашего почетного караула, взгромоздили их на спины и подались на сушу. Я решил пешком пройтись вдоль порта, потом показать Леониду то место, откуда меня украли кречи, и по той же улице выйти прямо к постоянному месту жительства. Душа пела от томительного ожидания встречи, хотя червяки сомнения и переживаний о судьбе подружек изрядно портили праздничное настроение. Да и мысли о Мансане не прибавляли легкости в моих размышлениях.
Но тем не менее я теперь шел гордый и счастливый тем, что все основные трудности остались позади. Я сумел избежать смерти, вырвавшись из лап людоедов, получил при этом первый щит, помог спастись таким же, как и я, пленникам, выжил на Земле в болезненных приступах освоения щита в моем теле и начал расти. Ага, еще следовало добавить в заслуги, что мы с товарищем удачно справились с последствиями неудачного перехода в этот мир, сумели перебить кучу людоедов, сбежать от них и ют теперь благополучно добраться до этого великого города.
Как же тут все здорово и прекрасно!..
Мои лирические мысли оказались прерваны самым брутальным образом. Хотя я сам был виноват: нечего в таком столпотворении смотреть по сторонам, словно дикий горец, лавировать надо, лавировать!
Я-то не упал, а вот более высокий, хоть и худощавый парень в простой матросской робе от неожиданности неловко дернулся, запутался в собственных ногах и завалился на спину. Следовало отдать должное нашим стражникам, которых мы после столького количества совместно съеденного считали искренними приятелями. Наши милости взяли в кольцо, а несчастного матросика вздернули на ноги рывком с двух сторон и уже стали заламывать руки.
— Ща, ребятки, ща! — поспешил я остановить разборки. — Моя вина! Прошу прощения! — После чего внимательнее всмотрелся в нахмуренное лицо потерпевшего и радостно воскликнул в узнавании: — Феофан! Вот так встреча! Ты куда это так мчишься? Вижу, что «Перун» из плавания вернулся? Или просто по Лияне курсировали?
По мере произнесения моих вопросов знакомый мне юнга удивлялся все больше и больше, не в силах сообразить, кто я такой и почему так с ним панибратствую. Поэтому озадаченно хмыкнул и признался:
— Извините, не признал.
— Ну так оно и понятно! — От моего хохота зеваки и прохожие на набережной подались назад, пространства вокруг нас стало еще больше. — Я ведь с того времени чуть не вдвое подрос. Забыл, как мы с тобой рисовали в кубрике? Я тебе еще версов подбросил для гипны. Кстати, прошел? Ну, чего молчишь? Или пропил серебрушки?
— Как можно! — с расширяющимися от узнавания глазами пробормотал Феофан и воскликнул: — Борей?! Ха-ха! — И слова из него полились водопадом: — Так ты живой?! А тебя уже все похоронили! Рассказывали, что тебя кречи украли, к людоедам унесли! А ты просто за щитом отправился! Ай да молодец! Ох! Да ты ведь теперь еще и носитель?! Невероятно! Сейчас как нашим скажу, никто не поверит!
Мы дружественно потрепали друг друга по плечам, и я переспросил:
— Так ты на корабль?
— Ага! Мы только час как пришвартовались, и меня посылали с письмами на почту. Вот бегу обратно. Зайдешь?.. — Только теперь он вспомнил, что я не один: — Заглянете к нам на борт?
— Да нет, некогда. Да и к вам надо заблаговременно разрешение выпрашивать.
— Что за глупости, Борей? — Феофан уже схватил меня под локоть и стал разворачивать в сторону флагмана. — Ведь ты с момента последнего визита — самый почетный гость у нас. Мы ведь и в море ходили, чтобы специально твой новый парус испытать, и ты знаешь, какие восторги он вызвал? Хо-хо! Теперь нашему «Перуну» никакие шторма не страшны. Ни в коем случае на берег или на рифы не снесет.
Зайти, конечно, хотелось, но время поджимало: Светоч уже почти склонился к горизонту. Да и не хотелось мне вот так с ходу нарваться на отца Мансаны, который просто по долгу службы еще до полуночи должен будет оставаться на борту.
— Может, завтра и заскочу, — пообещал я, настойчиво поворачивая в прежнем направлении. — Передавай всем привет!
Когда мы вновь устремились к пейчере, Мелен Травич не сдержался и полюбопытствовал:
— Очевидно, ты и парусной оснасткой нашего флота занимаешься?
— Да так, ерунда. Просто поделился некоторыми своими соображениями, — скромно ответил я, поворачивая с набережной на нужную улицу и указывая теперь уже Леониду на памятное место под большим газовым фонарем: — Вот тут меня подлый кречи и хапнул. Лопуха безмозглого!..
К столбу был привязан букет живых, но уже слегка подвядших цветов, и качающий головой префект указал на него пальцем:
— Такие крепят в течение двух лутеней везде, откуда похищают детей.
— Вот я тогда и выглядел как ребенок.
Кажется, только тогда он поверил:
— Так тебя и в самом деле кречи из самой столицы похитили?
Даже не поворачивая голову в его сторону, я двинулся дальше, отвечая на ходу:
— Не похитили, а просто одолжили покатать по ночному небу.
— Как же ты от них вырвался?!
— Военная тайна! — последовал второй наглый ответ.
— Так тебя уже и не ждет никто? Или ищут?
— Если ищут, значит, ждут, — стал я со смешком поучать местного кагэбиста, раза в два старшего, чем я, по возрасту. — А если не ждут, то зачем искать? Тем более что вот он я, совсем не потерянный, а очень даже ничего. Особенно внешне! И вообще ребята, — я легко ускорил шаг, с удовольствием замечая, как поток прохожих передо мной расступается, словно перед ледоколом, — где вы ночевать собираетесь?
— Как где? Рядом с тобой. В южных пейчерах.
— И долго так будете за мной следом ходить? Мелен, только честно! А?
— Могу и честно, Цезарь, я ведь тебе не враг и пекусь только о твоей безопасности.
— И?..
— Будем тебя беречь до полного выяснения обстоятельств. Сам понимаешь, и я не могу вашими милостями рисковать, и начальство мне не позволит.
— Да брось ты! Сам ведь хвастался, что решаешь все вопросы без всякого начальства.
— Когда такое было?
— Господин Копперфилд! Напомните, пожалуйста, товарищу, сколько он выпил и как себя вел.
Мэтр клоунады и в самом деле напомнил, да так прикольно, что никто не обижался и все хохотали. Даже идущие нам навстречу горожане и гости столицы посмеивались и откровенно улыбались. Такой веселой компанией мы и дошли к цели нашего пешего перехода. В створе тоннеля уже стоял знакомый мне охранник, который почему-то перестал мне казаться таким огромным и величественным. Я с ним поздоровался, он ответил, но так и не узнал. Хотя и сам двинулся следом за нашей внушительной компанией в холл гостиницы.
С замирающим сердцем я подошел к стойке и обменялся местным приветствием с Емляном. Тот тоже стал намного меньше привычного, и я понял, что это не он стал расти вниз, а я значительно вырос. И с ходу поздоровался:
— Света и спокойствия!
На меня владелец пейчеры тоже уставился с неузнаванием:
— Хотите у нас остановиться? Все?
— Ну для меня комната не нужна, она и так уже снята и оплачена. Товарища желательно поселить в соседний со мной номер. А вот эти одиннадцать молодцев сами решат, где и как им устроиться.
— Не понял, — Емлян подозрительно прищурился, словно просвечивая меня рентгеном. — Вроде ты мне знаком, но вот… Какой у тебя номер, говоришь?
Я достал из кармана сбереженный в обоих мирах ключ и положил его на стойку.
— Вот, восьмой. — Заметив, что окаменевшее лицо старого ветерана начинает бледнеть, я постарался ободряюще улыбнуться и говорить самым обыденным голосом, — Я, правда, немного задержался в дороге, но как сумел, так и успел. Между прочим, тут мои сестры должны были в столицу прибыть, дело, конечно, такое, тем более что я их не встретил как полагается. Но может, они сами меня искали? Сюда наведывались?
Вот только тогда Емлян расслабился, распрямился и смешно зафыркал:
— Уф, уф, уф! Неужели это наш Борей?! Вот так чудо! — С этими восклицаниями он вышел из-за стойки и чисто породственному сгреб меня в свои могучие объятия. — А мы уж не чаяли тебя живьем увидеть! Несколько человек утверждают, что тебя кречи украли!.. Сами, мол, видели!..
— И в самом деле украли, — подтвердил я, — Но я вырвался, даже первый щит сумел получить. Теперь вот расту не по дням, а по часам.
— Точно! Лицо еще опознать можно! Хоть и с трудом. А вот фигура…
— А вы тут как?
— Ох! — Емлян отступил на пару шагов и хлопнул ладонью себя по лбу. — Что же теперь будет! — и сразу стал пояснять: — И Мансаны нет в Рушатроне.
— А где она? — вырвалось у меня и одновременно отлегло от сердца. Хоть как я ни соскучился по женскому телу, но как-то не хотелось сразу попадать в ее объятия.
— Два дня назад отправилась на юг. Далеко, в царство Паймон, у нас там дальняя родня, вот и решила она попутешествовать на большом корабле, да потом еще поллутеня на берегу моря отдохнуть. Да рудня пути туда, рудня обратно. Слишком уж она расстроилась из-за твоей гибели.
— Жаль, сочувствую.
— Да и с сестрами твоими умудрилась поссориться.
— Как?! Они здесь были?! — От восторга я подпрыгнул вместе с рюкзаком на добрых полметра, — Эх! Когда были и где они сейчас?
Опять лицо хозяина погрустнело от навалившегося на него чувства вины.
— Так ведь тоже их сейчас нет в Рушатроне. Не смогли мы их удержать после известия о твоей гибели. Прожили в твоем номере только одни сутки и отправились мстить зроакам и кречам за твою погибель. Завербовались в полк наемников «Южная сталь» и сейчас где-то несут боевое дежурство на границе царства Леснавское с ничейными землями.
— Ду-у-уры! — не сдержался я от разочарованного стона, — Какие они ду-у-уры!
Мне как-то было однобоко, что девчонки именно за меня мстить отправились, потому что сразу понял: теперь мне опять светит дальняя дорога.
Хотя почему дальняя? Можно ведь немедленно отправить весточку о моем возвращении в столицу и почтой, и специальным курьером. Отправиться следом безотлагательно мне в любом случае не позволят экстренные дела, магические обследования моего тела и обязательные начальные попытки обучения. Да и с арбалетами следовало решать вопросы как можно быстрее. Откладывать тотальное уничтожение всех зроаков в долгий ящик я не собирался.
В итоге уже через полчаса имперская почтовая служба и частное курьерское общество отлично заработали на моих сообщениях.
Назад: Глава тридцать третья ГРОХВА И ЛЕДЬ
Дальше: Глава тридцать пятая ТОЧКИ ВЗАИМНЫХ ИНТЕРЕСОВ