Глава 17,
в которой герой и его друг пытаются докопаться до истины
Немного осталось от рикса и сопровождавших его трех крепких парней. Кучка окровавленного тряпья, набор субпродуктов и холодное оружие, которое они даже и обнажить-то толком не успели. Кто-то с ними разделался быстро, ловко и безжалостно. А потом еще и сожрал. Кто именно – в данный момент обсуждали горожане, собравшиеся у телеги, которая привезла в бург с места происшествия останки местного руководства.
– Это волки. Много их развелось нынче! – важно поднял указательный палец вверх пузатый ремесленник.
– Какие волки, зубы-то глянь какие были, на укусы посмотри. Оборотни это, оборотни, – талдычил один из городских стражников с неменьшим брюхом.
– Ой, бабоньки, это все кара за грехи наши тяжкие! – причитала дородная горожанка.
Была еще масса версий попроще, но какая из них была верной – шут его знает.
– Что делать будем? – посмотрел на меня Гунтер.
– Опрашивать очевидцев и свидетелей, – посмотрел на него я. – Чего же еще? Только надо понять, кто из них на самом деле очевидец и свидетель. А то сейчас столько всего узнаем нового, потом вовек не разберем, что правда, что враки. Кто из этой компании начальник стражи?
– Вон тот, – кивнул фон Рихтер в сторону воина с каскеткой на голове. – Он мне и рассказал о риксе.
– Давай веди его сюда, в сторонку, пообщаться.
Главный стражник был довольно жилистым немолодым мужиком, как ни странно, без бороды, но с длиннющими седыми усами, свисавшими чуть не до груди. Звали его Атли Гуннарсон.
Он не слишком рвался с нами говорить, но какой-то кругляш, который извлек из-под доспеха Гунтер и продемонстрировал между делом, развязал ему язык.
– А что, почтенный Атли, такое раньше случалось вообще?
– Смертоубийство? – степенно уточнил Гуннарсон. – И какое? Вообще, или вот так, чтобы рикса на небеса определили?
– Да что смертоубийства были, мы и так знаем, дело, обычное, – не усомнился я. – А вот чтобы так, когда одни кости оставили.
– Нет, – уверенно покачал головой Атли. – Не видал такого никогда.
– Прецедент, однако, – грустно отметил я.
– Как? – свел брови стражник. – Это вы по-научному или же, к примеру, по-матерному?
– Первый случай, значит, – максимально доступно объяснил ему я. – Впервые замеченное событие.
– Да какой же впервые? – удивился Атли. – У нас такого не было, это точно. А вот в соседнем бурге такое же случилось. И что примечательно – тоже с риксом, только там с ним еще и семья его погибла. Мне Троди рассказывал, когда в гости приезжал, племяш мой.
– Да вы что? – подобрался я. – Прямо вот так же?
– Ну так же не так же – про то мне не ведомо. А Троди говорил, что куда-то рикс их засобирался, причем сильно быстро, семью всю взял и уехал. А дня через два охотники только кости его и нашли. По нашейному знаку только и опознали.
– А что думаете, кто ж такое злодеяние учинить-то мог? На зверя дикого не похоже вроде? – подключился к разговору фон Рихтер.
– Сам в ум не возьму. Но не волки и не медведи – это точно. Волк так не обглодает кости, а мишка вообще сразу есть не стал бы, он трупы под корни бы определил, чтобы подтухли немного. Мишка мясо с душком любит. Да и не зима сейчас, не голодные они.
– Так кто же тогда? – спросил его я.
Стражник замялся, явно желая что-то сказать, но по какой-то причине смущаясь.
– Почтенный Атли, вы если что знаете – лучше не молчите. Ей-ей, только на пользу будет. Всем! – проникновенно начал убеждать его я.
– Ну вы не подумайте, что я какой ненормальный или там еще чего, – замялся воин. – Только бабка моя, упокой Фейр ее душу, рассказывала мне, что старуха из Железного леса, когда кого невзлюбит, так напускает на него своих отродий, бывших людей с черными душами.
– Ничего не понял, – потряс головой Гунтер.
Стало быть, старуха из Железного леса. Уж не старая ли это наша знакомая?
– А имя у той старухи есть? – глядя в глаза Атли, поинтересовался я.
– Есть, – неохотно выдавил из себя он. – Гедран.
Гунтера слегка передернуло, я же особо и не удивился. Похоже, пакостная бабуся успевала везде и явно играла на опережение.
– А что за отродья такие? – Надо было крутить источник информации до конца, пока в себя не ушел.
– Ну когда человек гниловат, лжец или на руку нечист, она частенько к таким приходит и предлагает выполнить одно их желание, любое, с тем условием, что когда минет десять лет, то он сам придет к ней, в Железный лес, и будет ей служить верой и правдой тот же срок. Ну а там она делает их чудищами, с клыками, но о двух ногах, и пища для них – плоть и кровь. Желательно человечья.
– И кто-то соглашается? – удивленно поднял брови Гунтер.
– На телегу погляди, – посоветовал ему я. – И догадайся сам.
Атли я поверил сразу и безоговорочно. Сто процентов, что так оно и было, да опасаюсь, что и сейчас есть. Вот только куда рикса понесло так спешно и на ночь глядя? И зачем? И почему? Вопросов пока было явно больше, чем ответов.
– Скажите, Атли, – я решил зайти с другой стороны, – много ли чужаков было в бурге за последние дни?
– Да вы пожалуй что и первые, – немедленно ответил усач. – Хотя вот еще группа воинов проходила через бург, направлялись какое-то чудище в горах ловить, мы даже все удивились, никто раньше туда сроду не ходил. Но они недолго у нас пробыли, лавку старика Громли посетили и дальше пошли. А так – уже с неделю новых лиц не было.
Совсем уже странно. Что, игроки сюда вовсе не заходят? Видимо, мои сомнения слишком явно отразились на моем лице, поскольку Гуннарсон уточнил:
– Да это и неудивительно. Бург наш наособицу стоит. За нами горы, кому нужно по ним лазить, ну кроме вон тех, что заходили? И леса вокруг. Воинам тут делать нечего – ни подвигов, ни славы. Торговцы раз в месяц заезжают, шкуры купить, что наши охотники добыли, – и все.
– И Железный лес опять же недалеко, – хмуро добавил подошедший пузатый стражник.
– Совершенно верно, – согласился Атли. – Это тоже народ отпугивает здорово.
– А в Железном лесу проживает зловредная Гедран, – задумчиво закончил я логический ряд. – А что у нее в этом лесу? Дом, участок, что там?
– Да кто ж знает, – грустно усмехнулся Атли. – Мы туда не ходим, а кто пошел – тот там и остался. Народ за версту его огибает, а чтобы внутрь войти – даже и не думает никто.
– Да ладно, за столько времени никто там не был? – не поверил я.
– Почему не был? – тряхнул животом стражник. – Были. Воины пришлые ходили, и не раз, еще какие-то двое недавно были, с полмесяца назад. Один патлатый, другой с висюлькой на шее. Все чего-то про семейный бизнес твердили. Лошадь у них еще красивая была, черная, породистая. Ушли – и с концами. Нет оттуда обратной дороги.
– Еще я слышал, что Гедран из Железного леса в любой другой лес Файролла попасть может, – добавил Атли.
Черт, что ж тут так много нехороших мест-то, а? И с моим везением в него да не попасть…
– Ну холера с ней, с Гедран. Стало быть, чужих точно не было? – на всякий случай вновь уточнил я, увидел отрицательное мотание голов не только Атли, но и безымянного стражника и сказал Гунтеру: – Плохо дело. Понятно, что ничего непонятно.
Рыцарь вздохнул. Мы было распрощались со стражниками и направились к харчевне, чтобы забрать Флоси и решить, куда двинуть дальше, как мне в голову пришла одна простая мысль.
– Атли, а вот скажи мне, – окликнул я стражника, пошедшего к телеге, у которой уже рыдали местные женщины. – Чужих-то не было, а вот своих? Кто-нибудь из своих в эти дни в бург возвращался или приезжал?
– Конечно, – немедленно сообщил мне Атли. – Ингвар приезжал, поверенный кенига. Аккурат вчера под вечер, пообщался о чем-то с риксом, потом собрался и уехал. А там и покойный засобирался.
– О как, Ингвар, стало быть, – подобрался я. – А чего вы мне про него не сказали, это же важное обстоятельство?
Атли уставился на меня.
– Так это же Ингвар, ближник кенига, его правая рука. Чего про него говорить-то?
– Что ближник – и спорить не буду, но все равно странно – он приезжает, о чем-то говорит с риксом, тот куда-то мигом подрывается, и утром он уже пребывает в виде небольшой кучки останков.
– Совпадение, – уверенно сообщил мне Атли. – Быть такого не может, чтобы Ингвар кенига предал. Он его от смерти спасал несколько раз и глотку любому порвет только за косой взгляд на него. Это все знают.
После этого он развернулся и пошел к телеге. Я посмотрел ему вслед и сказал Гунтеру:
– Ну уверенность в ком-то – это, конечно, хорошо, но все требует проверки. Пошли за Флоси, заберем его и в следующий бург отправляться будем. Не верю я в совпадения.
Гунтер промолчал. То ли доверял моему мнению, то ли имел свое, но решил его пока не высказывать.
Флоси все так же дрых под стойкой в той же самой позе, в которой мы его оставили.
– Лэрд, может, ну его, может, здесь оставим? – Гунтеру явно не хотелось поднимать Флоси и тащить за собой в портал.
– Да и хорошо бы, – согласился с ним я. – Но вот в чем беда, мой друг, – он наш билет к причалу, без него мы туда не попадем. А ну как он проснется, нас не найдет и куда-нибудь устремится? Где его потом искать?
– Да куда он отсюда денется? – продолжал гнуть свою линию рыцарь. – Полежит тут, поспит. А мы как дела доделаем, за ним вернемся.
– Ну уж нет, – вмешался в нашу беседу корчмарь. – Забирайте его отсюда, живо! Мне тут своих забулдыг хватает, без этого жука-навозника. Всю харчевню уже провонял.
В подтверждение этих слов Флоси, не просыпаясь, что-то пробурчал, пустил громкого шептуна и безмятежно улыбнулся.
– Н-да… – Перспектива тащить это на себе меня тоже не грела. Не дай бог сам подванивать начну. – Давай сюда, корчмарь, пару кувшинов холодной воды и эля кружку. И сразу скажи, сколько мы там вообще должны за все.
– А эль-то зачем? – не понял Гунтер. – Он и так вон им по горлышко залился.
– Увидишь, – хмыкнул я.
Два кувшина воды, вылитой на голову Флоси, не произвели, конечно, полностью протрезвляющего эффекта, но кое-как его пробудили. Под вопли корчмаря о том, что все сначала провоняли, а потом еще и водой залили, он сел, нехорошо зыркнул на источник шума, потом на нас, проорал пару строчек какой-то песни, что-то вроде: «А мы такие пьяные возьмем да и побьем все окна Гудрун», – и прохрипел:
– Элю дайте!
Я выставил перед собой кружку с белой шапкой пены и сказал:
– Так вот он. Бери!
Флоси поднялся на дрожащие ноги и посеменил ко мне. Я тут же скомандовал Гунтеру:
– Идем во двор, бери лошадку и открывай портал!
Так мы оказались в следующем бурге. Флоси был посажен в тенечек у колодца с кружкой в обнимку, в деньгах, которые он начал выпрашивать, ему было отказано до окончания вояжа, зато потом, при условии, что он будет хорошо себя вести, был обещан пятилитровый бочонок. Флоси успокоился и, допив эль, стал глазеть на проходящих мимо колодца горожанок. Мы же отправились к главе стражи.
И в этом бурге, и в следующем, и во всех остальных мы наблюдали одну и ту же картину. После визита Ингвара риксы отправлялись в лучший из миров, разница была только в видах их смерти. Кого съели, кто отравился, кто-то ушел и не вернулся, но так или иначе семь из восьми бургов в данный момент были лишены руководства. И их наследников, если таковые до этого имелись.
Последним бургом на нашем пути был Фойрин, где вроде еще вчера поутру рикс был жив. Но лично у меня уверенности в том, что он дожил до нашего прибытия, уже не было.
«Вами закрыто деяние «Города Севера». Награды: титул «Знаток Севера»; + 5 % к защите от холода; + 1 единица к уважению народов Севера. Подробные комментарии можно посмотреть в окне характеристик в разделе «Деяния».
Второе деяние закрыл, приятно, черт побери.
– Гунтер, где местная власть? – озирался я, стоя на пустынной главной площади. Темнотища была – хоть глаз коли, поскольку над Северными землями стояла ночь. Причем беззвездная и безлунная как назло. Рыцарь положил руку на рукоять меча, Флоси же покачивался, слегка подрагивая от ночной прохлады, сонный и абсолютно трезвый.
– Надо бы его в харчевню местную определить, – сказал я Гунтеру. – На ночь все равно тут останемся.
– И бочонок мы ему обещали, – напомнил честный фон Рихтер.
– Обещали, – подтвердил Флоси.
– Раз обещали – купим, – заверил его я. – Только надо харчевню найти, в этакой-то темнотище.
– Да вон она, – ткнул пальцем Вонючка. – Чего ее искать-то?
– Да ладно, откуда знаешь? – удивился Гунтер. – Ты тут был, что ли?
Флоси хмыкнул, и в этом хмыканье явно читалось презрение к сомнениям в его, Флосиной, способности найти в любом городе место, где наливают.
– Силен, – сказал я. – Уважаю.
Мы направились к харчевне, но дойти до нее не успели. Ночная тишина была взорвана воплями и просьбами о помощи. Неслись они из самого большого в поселении дома, который даже в ночной темноте выделялся хотя бы тем, что был велик и стоял наособицу.
– Спорим, это дом рикса? – крикнул я Гунтеру, подрываясь с места.
– Да какой смысл спорить, и так все понятно, – ухмыльнулся рыцарь, вытаскивая меч.
Мы, похоже, подбежали к дому первые, но при этом все равно опоздали. Из окна на третьем этаже вылетело что-то белое. Сдается мне, это местный рикс. Был. А вот тот, кто его прикончил, похоже, до сих пор в доме, и крайне любопытно будет с ним поговорить, при условии, конечно, что он (или оно) говорить умеет.
Площадь быстро заполнялась полуодетым народом, держащим в одной руке факелы, в другой оружие. Что мне нравится на Севере – без портков на улицу мужик выйти может (хотя меня, помнится, пять минут за такое отчитывали), а вот без меча или секиры – фигушки. Крепкий тут народ и ко всему готовый.
– Вы кто такие, а? – подскочил к нам бородатый крепыш в рогатом шлеме, так сказать, на босу ногу (портков на нем не было, одно исподнее) и с двулезвийной секирой в руках.
Гунтер молча показал кругляш, про который я все забывал его спросить, и поинтересовался у притихшего мужичка, кивнув на истерзанный труп мужчины в ночной рубашке, залитой кровью:
– Рикс?
– Он, – вздохнул крепыш. – Хоть и был тряпка тряпкой, а жаль его. Кто ж его так, а?
– Тот, кто сейчас находится в доме, – ответил ему я. – Рикс с кем жил?
– Да ни с кем, один, – сообщили мне из толпы. – Бирюк он был.
– Плохо, конечно, но хорошо, – глянул я на толпу и заорал во все горло: – Эй, в доме! Выходи по-хорошему. Деваться тебе некуда, все одно пришибем. А так хоть какой-то шанс.
Из дома раздался рев, говорящий о том, что я услышан, но слова мои до сердца и ума душегуба не дошли.
– Ну что, идем внутрь? – воинственно поправил шлем бородач. – Чего ждать-то?
– Не-а, не пойдем, – остановил его я. – Эта тварь только того и ждет, там у нее преимущество – темнота и коридоры. Прибить мы ее, конечно, прибьем, только вот людей потерять можем не одного и не двух. Мы ее по-другому сейчас примем. Я смотрю, дом-то риксов неблизко от остальных стоит?
– Ну да, – кивнул крепыш.
– Вот и славно. Давай-ка вон из копны около колодца сенца натаскай, слегка его намочи да под окно осторожненько накидай. Ну и запали после моего сигнала.
– Понял, – ухмыльнулся бесштанный воин и, махнув рукой еще паре таких же босяков, устремился выполнять мое задание.
Через пять минут все было готово. Сено было навалено под окна, люди с факелами стояли рядом с домом, я подал Гунтеру знак быть готовым к бою в любой момент и крикнул:
– Эй, животное. Если не выйдешь сейчас же, запалим дом, сгоришь, как свечка.
Даже рыка не раздалось в ответ и, обиженный таким невниманием, я махнул рукой:
– Поджигай!
Не успел первый из факельщиков поднести пламя к сену-соломе, как из окна на втором этаже выскочила черная тень и приземлилась в шагах в десяти от меня.
Надо отметить, выглядело это отменно опасно и так же страхолюдно. Тварь почти двухметровой высоты, поросшая сивой шерстью, с полным набором клыков и когтей, стояла на двух лапах и слегка раскачивалась, как бы прикидывая, на кого первого броситься.
– Силен, – раздалось из толпы, впрочем, без всякого страха.
– Ага, – ответил я неизвестному оратору, перекидывая щит со спины в руку. – Мощен. Но все одно мы его сейчас оприходуем.
Тварь подняла морду и издала то ли вой, то ли вопль.
– Надо думать, это одна из тварей Гедран, – совершенно спокойно отметил Гунтер.
– Да к гадалке не ходи, – согласился я. – А вот говорить она не умеет. С одной стороны, жаль, а с другой… Что, лучники тут есть?
Ответить мне не ответили, но скрип сгибающихся луков я услышал.
– Ну чего ждем, пли, – скомандовал я, и в это время тварь прыгнула.
Залп встретил ее в воздухе, не все стрелки попали, кто-то взял прицел выше, кто-то ниже, но пяток стрел остановили полет мохнатого убийцы.
Не долетев самую малость до меня и Гунтера, тварюга покатилась по брусчатке, которой была замощена площадь. В еще дергающееся тело воткнулось несколько стрел, нечисть в последний раз дернула конечностями и испустила дух.
– Ух ты, – сказал я. – А дохнет как человек. Я-то думал, что сейчас с ней биться будем…
Флоси сплюнул:
– Вот ведь отродье колдовское. Надо выпить пойти.
Народ поддержал его предложение и повалил к харчевне. На площади остались лишь мы с Гунтером, крепыш, натянувший невесть откуда добытые портки, да еще пара мускулистых ребят.
– Надо бы эту тварь сжечь, – посоветовал я им. – Не дело такое в землю класть.
– Это само собой, – кивнул крепыш. – Меня Снорри зовут, я тут начальник охраны.
– Да поняли мы уже, – сказал я. – А что Ингвар, советник кенига, не заезжал на днях?
– А как же, был, – подтвердил Снорри. – На этой неделе аж два раза. В начале недели и еще два дня назад. Денек пожил тут и уехал.
– Пожил?
– Ну да, у него же тут дом, от бабки ему достался в наследство. Он иногда в нем останавливается, редко правда.
Снорри отправился давать указания подручным на предмет хвороста и горючего масла. Я посмотрел на Гунтера.
– Ты понял, да?
– Конечно, – грустно улыбнулся рыцарь. – Он привез эту тварь, поселил в своем доме, и она ночью добралась до рикса, поскольку тот не захотел покидать бург. А ночевал он тут…
– Чтобы ночью провести тварь в свой дом, вон темнота какая, – закончил я его мысль.
– Немыслимо… – печально сказал фон Рихтер. – Я ведь его знаю, он достойный человек. Зачем ему это?
«Вами выполнено задание «Тревожные новости в бургах». Награды: 800 опыта; медальон ордена Плачущей Богини; + 5 единиц к уважению народов Севера. Получение следующего квеста цепочки».
– Зачем? Если бы я знал зачем… – протянул я.
– Да, Хейген, возьми это. – Гунтер протянул мне медальон на цепочке. – Мало ли что, а меня рядом не будет.
«Медальон ордена Плачущей Богини. Орден Плачущей Богини пользуется огромным уважением среди северян. Владелец этого медальона вправе задавать любые вопросы и получать правдивые ответы от жителей Севера. Необходимо дружеское отношение со стороны ордена Плачущей Богини. Ограничения к классовому использованию предмета – отсутствуют. Минимальный уровень для использования – без ограничений».
– Вот, а я-то все гадал – что же ты им показываешь! – порадовался я.
– Вообще-то такие медальоны есть только у рыцарей храма, у простых братьев – воинов ордена таких нет, – уточнил Гунтер.
– Спасибо, я правда оценил, – вполне искренне сказал я. – Ладно, не напрасно день прожили.
– Это точно, мы теперь наверняка знаем, кто предатель, – мрачно сказал фон Рихтер.
«Вам предложено принять задание «Правда в глаза». Данное задание является 3-м в цепочке квестов «Тайны Севера». Условие – разоблачить предателя в глазах кенига Харальда. Награды: 1200 опыта; + 7 единиц к уважению народов Севера; награда от ордена – вариативно; награда от кенига – вариативно. Получение следующего квеста в цепочке. Принять?»
– Осталось рассказать обо всем кенигу, но только не завтра, – уточнил я.
– Почему же? – возмутился фон Рихтер. – Надо сделать это как можно быстрее!
Ну не объяснять же ему, что я завтра у его создателя, можно сказать, у его папки, на даче буду шашлык кушать и виски пить.
– Гунтер, ты спешишь. А если поспешишь, то что?
– Что? – уставился на меня незнакомый с мудростью русского народа фон Рихтер.
– То людей насмешишь. Значит, вот как будем действовать. Я сейчас кое-куда быстренько схожу и кое-что разузнаю, а тебе вот какое задание.
Гунтер внимательно слушал.
– Во-первых, завтра от подвала до крыши обшарь дом Ингвара. Бумаги, что-то еще – все изучи. Один не ходи, возьми стражников, мало ли, вдруг там еще одна такая тварь сидит.
– Понятно. Что еще?
– Следи за Флоси, чтобы в назначенное время он был в состоянии переправить нас в Фальдерхалле. Освободим дочку кенига, а потом наведаемся к правителю и потолкуем с Ингваром. Жди меня здесь, на площади, послезавтра, в полседьмого утра.
– Да, это будет интересный день, – засмеялся Гунтер.
Я похлопал его по плечу и вышел из игры.
Вика сидела на диване и смотрела, как я вылезаю из капсулы. Что-то в ее лице меня слегка насторожило.
– Как ты так можешь? – спросила наконец она меня.
– Что могу? – не понял я.
– Завтра, да уже не завтра – сегодня у нас в высшей степени ответственное мероприятие, от него, может, наше будущее зависит, а ты играешь.
Вика всплеснула руками. На ее лице было абсолютно искреннее непонимание.
– Да вот как-то так, – ответил ей я. – Мое будущее зависит не от того, как резво я буду плясать и как быстро я буду поглощать шашлык. Оно зависит от этого.
И я постучал пальцем по лбу.
– Ты не прав, – твердо заявила Вика. – Короля играет свита. Зимин и Валяев, возможно, ценят тебя и за это, даже наверняка так оно и есть, но и ты не забывай, что они прямые ставленники хозяев и потому и сами, считай, хозяева. И значит, они решают глобальные вопросы, а не кадровые и технические. А все проходные, ежедневные вопросы решает топ-менеджмент, который, собственно, и делает политику компании. А они тебя заранее не любят.
– И заодно и тебя, – продолжил я ее фразу.
– Да, представь себе. Я нацелена на серьезную карьеру, если ты это еще не понял, и мне важно знать, могу ли я рассчитывать на тебя завтра, – сердито сообщила мне Вика.
– А, ну это аргумент, он принимается, но, увы, ты только не обижайся, я не командный игрок. Поэтому рассчитывай на меня завтра, но не чрезмерно. Что смогу – сделаю, но если будет всякая корпоративная чушь вроде бега в мешках или там тимбилдинга – так это без меня. В крайнем случае, если уж очень понадобится, могу дать кому-нибудь по сопатке.
Вика надула губы, я же зевнул и пошел спать, ибо день завтра будет непростой. Точнее, не завтра, а уже сегодня.