…Змий лениво прокусил кожуру плода познания.

— И что вы все в нём нашли? Откровенно говоря, полная кислятина.

Женщина от души рассмеялась.

— Я после восемь штук съела, аж живот заболел. Никакого удовлетворения. Раньше чувствовалась неземная сладость, божественный восторг, и каждый кусочек открывал в тебе новые ощущения. Сейчас просто безвкусная мягкая масса, ничего не чувствую.

— Ну и инжир с ним. Возможно, у Древа больше нет таких способностей, — вы лишили его «девственности», и плоды отныне бесполезны. Ладно, что именно сказал Бог?

— Я пряталась в чаще, боялась себя обнаружить. В общем, он тебя тоже проклял. Дескать, отныне змий обречён ползать по земле, пресмыкаться и питаться прахом.

Лоб змия пересекли мелкие морщины.

— Что-то я ничего не понял, — откровенно признался он. — У меня разве были ноги? Сколько себя помню — ползаю и ползаю, как собачий сын. И крыльев тоже нет, они драконам положены. А прах — вообще нечто загадочное. То есть мне надо кого-то сжечь, а потом съесть? Бог, конечно, создатель всего живущего, но он временами такой юморист…

— Я тоже не раскусила смысл, — сообщила женщина. — Потом они удалились и оставили ангела с пылающим мечом. Одного-единственного. Осмелев, я вышла, из любопытства попыталась отвлечь стража с помощью особого танца, предшествующего антилопству. Но тот, подлец, в мою сторону и крылом не повёл. Верно я думаю, что одна в Эдеме?

Змий будто и не слушал её, размышляя о своём.

— А может, у меня впоследствии должны были отрасти ноги, а теперь уже точно облом? — задумчиво сказала рептилия. — И крылья не появятся? Или мне было предназначено судьбой стать слоном чудесным и могучим, а я буду поганым койотом, ко всем со всякой ерундой приставучим? Таким образом, за свой грех я лишаюсь преимуществ эволюции. М-да, хитрый замысел. Хорошо, моих дел это не касается, а вот других змиев не жалко.

— Как это — не касается? — удивилась женщина.

— Да так, — вывернулся змий. — Я стараюсь во всём искать только позитив. Натура у меня особенная. Скажем, проклял тебя Господь, ну и ладно, зато погода сегодня хорошая. Ног в будущем не предвидится? Да и зачем они нужны, обуви одной сколько износишь. Молнией поразят? Отлично! Ну пусть не совсем отлично, однако терпимо, короче говоря.

Женщина притворилась, что ей всё абсолютно ясно.

— А когда ожидать мою награду? — смущаясь, спросила она.

— Скоро, очень скоро, — твёрдо пообещал змий. — Эдем будет твоим. Да и Адам тоже. Изгнание из Рая было необходимо для их развода. Теперь-то он точно свалит от Евы. Ох, как я сам с этой дурой намучился. Одно из самых неудачных созданий Бога, хуже только полосатые скунсы. Но своего мы добились! Сейчас Господу на них реально наплевать.

— Слушай, — оживилась женщина. — А как там в Верхнем Эдеме? Ты знаешь?

Змий с нежностью обвился вокруг её запястья.

— Не то чтобы сам видел, но рассказывали, — прошипел он. — Сложная вообще система. Я иногда не понимаю Бога, зачем он столько народу наштамповал. Лучше бы пиво хорошее создал или коньяк. Ангелы из сил выбиваются, чтобы получить хоть минуту его внимания, но ему по инжиру. У него часто случаются приступы необъяснимой философии. Вот создал Землю, а зачем? Есть ли в этом деянии смысл бытия? Или Бог возьмёт, заглянет в будущее, и потом самому страшно. Сотворит себе психоаналитика, ляжет на облако и рассказывает, мол, увидел я, люди ближе к концу света сойдут с ума. Чокнутся на гаджетах и социальных сетях, а церкви начнут в мечети переделывать и друг дружку жрать на почве «чей Бог лучший?». А психоаналитик ему стандартно отвечает: «Вас беспокоят люди, Господи? Давайте же поговорим об этом!» Упреждаю вопрос — я однозначно не осознаю смысл слов «гаджет», «церковь» и «соцсети». Может, это новый код светопреставления. Не, я Богу не завидую. Прикинь, насколько он одинок. Все его творения — и ты, и я, и ангелы, и гепарды с опоссумами — придуманы исключительно со скуки смертной. Было б ему весело, так он и прохлаждался бы в облаках. А так — ты посмотри на верблюда, и сразу осознаешь, насколько Господу грустно. Нет того, кто ему равен. Просто так пивка ни с кем не попьёшь. Он Повелитель, остальные лишь рабы и тщатся ему подражать. Это меня настолько огорчает, что я, честное слово, пополз бы и утопился. Но не могу.

— Почему? — тупо спросила женщина.

— Да работы вал, — отмахнулся хвостом змий. — Тебе вот помогал Еву устранить, по Верхнему Эдему проблемы улаживаю. Не поверишь, занят так — мышь проглотить некогда. Кстати, ты стала лучше выглядеть… Помолодела прям, я бы так сказал.

Зрачки женщины внезапно заволокла багровая муть.

— Я пью кровь, — шёпотом призналась она.

— Это диета такая, что ли? Да ты вроде не толстая.

— Нет. Понимаешь, меня предупреждали не трогать Древо Познания. От него только вред. Я сказала тебе, что не удержалась, но не говорила о последствиях… В ту же ночь я растерзала трёх кроликов и косулю, испив их крови. Проблема в другом. Я никак не могу насытиться, меня не покидает чувство жажды. Я наконец-то осознала весь ужас своего греха. Древо Познания не благо, а проклятие. Вкус его плодов будит самые низменные инстинкты. Они нечто вроде наказания. Не выдержал искушения, отведал манго, — расплачивайся всю жизнь. И для каждого своё наказание. Адама и Еву прогнали из Эдема, а я обречена сосать кровь. Но чем больше я упиваюсь ею, тем сильнее хочется: жажда растёт, а не проходит. Смотрю на любое живое существо, и сразу мысль: а сколько именно в нём жидкости? Такой горячей, вкусной… сладкой, живой, красной, чудеснейшей… О-о-о, поверь, я еле сдерживаюсь…

Она с вожделением посмотрела на собеседника.

— Э! Э! Ты потише! — испугался змий. — Моя кровь холодная.

— Освежиться в жару никому не повредит.

— Сейчас схлопочешь хвостом по роже! То есть, следуя твоей логике, и я буду наказан? Ах да, у меня не отрастут ноги. Ладно, это не самое страшное, жил же до сих пор без них. Слушай, мысль мелькнула, а не срубить ли вообще это Древо к свиньям? Того и гляди, обезьяны наедятся, начнут из себя академиков изображать. Опасная штука. Да, напрасно Бог устно просил его не трогать… Повесил бы сразу табличку, и всего делов.

Женщина не ответила. Она обратила взор в сторону джунглей, где бродило множество существ с сердцами, перекачивающими сладкий красный нектар. Рот моментально наполнился слюной. Она представила, как перегрызает горло быку и в сложенные пригоршней руки с силой бьёт горячая струя. Женщина поднимает ладони к губам. И жизнь становится прекрасной. Взрыв красок. Счастье. Сытость. Все джунгли — в её распоряжении, она чётко ощущает, что такое настоящий Рай. В принципе ей даже повезло. Ведь вирус наказания наверняка передаётся по наследству, и детям Евы в том числе — у них появится неосознанное желание нарушать запреты. А что случится с её собственными потомками? Со временем зараза ослабеет, но отпрыски царицы лесов испытают соблазн убивать, и жажду крови, и желание власти над другими. Вот что несли проклятые плоды познания. Они вливают в тебя яд, выпуская наружу самое плохое, дремлющее в мозгу с рождения, — чему иначе не суждено проснуться.

Змий, используя паузу в разговоре, тоже погрузился в мысли.

Женщина очень опасна. Пока она в Нижнем Эдеме, сюда всегда может наведаться Бог и… узнать из первых уст излишне пикантные подробности. Поэтому он заранее принял меры: трое нужных существ прибудут в джунгли с минуты на минуту. Змий криво усмехнулся. Свидетелей надо убирать, это инстинкт. В треугольной голове мелькнули странные слова, вроде «омерта» и «мы сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться». Действительно, на Древе Познания растут опасные плоды! Вставляет феерически, как юных херувимчиков от фимиама.

Он высунул раздвоенный язык, восхищаясь собственным умом.

— Извини, мне надо ползти по делам, — поклонился змий. — На пять минут, навещу семью, — моё гнездо вон в тех зарослях, по соседству. Заболтался с тобой, а жена попросила в кладке яйца проведать, вдруг с детёнышами что-то случилось. Я сейчас, быстренько.

— Конечно, сползай, — кивнула женщина. — Я буду ждать тебя.

Змий с шуршанием исчез в кустах, и ждать ей пришлось недолго: она всё поняла, когда на поляну вышли три ангела — Сеной, Сансеной и Самангелоф. Исполнители особых поручений Верхнего Эдема. Про их внешность и имена она знала от своего загадочного гостя, услаждавшего её по ночам необузданным антилопством. Да, нет никаких сомнений, троица явилась за ней… Но она им не достанется. Ангелы приблизились почти вплотную, когда обветренные губы произнесли тайное имя Господа: Яхве… То самое, которое гость шептал в темноте, забывшись сном на её плече. Ощутив небывалую лёгкость, женщина стрелой взмыла в воздух. Развернувшись над поляной и распластав руки, как орёл крылья, она понеслась вперёд — в направлении, которого не знала сама. Ветер обдувал ей лицо, вороны сорвались с деревьев с удивлённым карканьем. Женщина радостно смеялась, глядя на лица обалдевших ангелов.

Она не учла лишь одну вещь.

Они тоже умеют летать. И довольно быстро…

…Ангелы нагнали её на морском берегу через четыре часа, когда она выбилась из сил. Беглянка лежала на боку у края моря, и прибой ласкал её ноги. Она хрипло дышала, грудь вздымалась. Все трое не спеша шагали к ней, сандалии увязали в песке, но торопиться было некуда. Сансеной достал из ножен серебряный меч. Остальные кивнули. Их лица были непроницаемы — словно существа надели маски. Возможно, так оно и было. Ангелы возмездия старались оставаться неузнанными. Правда, с ней вышла промашка, но не менять же целый регламент сугубо ради одного случая?

— Мы накажем тебя, — пообещал Сансеной. — Так, что мало не покажется. За всё. За неподчинение Адаму и желание быть равной с ним. За сопротивление воле Господа. И, наконец, за то, что попробовала плод познания. А тебя ведь предупреждали, тупая тварь.

…Женщина поднялась с песка и обернулась к ним. Наверное, каждый из ангелов в этот момент сказал про себя: «Боже мой, как она похожа на Еву. Практически одно лицо…»