Всё время, пока они с Елизандрой долго и нудно ползли по центральным московским проспектам, и уже потом, выехав за город, «летели» со скоростью 100 км/час, Этельвульфа не покидало ощущение — сейчас его возьмут. При остановке на светофорах бес едва унимал внутреннюю дрожь — в каждой улыбке прохожего ему виделся офицер ФСБ, в любой старушке с авоськой, идущей из магазина, — демон из Службы адских псов, занимающейся внутренними судами и расследованиями, в играющих детях — замаскированные шотландские демоны-карлики. Вот-вот девочка в песочнице поднимет глаза, налитые до краёв тёмной мутью, оскалит белые клыки и укажет прямо на него…

Однако ничего подобного так и не произошло.

Они спокойно добрались до тайного убежища Елизандры — дачного домика в подмосковной глуши. На её квартиру было ехать опасно — там наверняка обыск. Корнелий сидел в углу страшно тесной кухоньки, пил чай из пакетика (не фонтан, но всяко лучше ненавистного кофе), успокаивал нервы и переключал каналы телевизора. На чёрно-белом экране то и дело появлялась фотография убийцы демонов, и Этельвульф вновь и вновь всматривался в холодные флегматичные глаза на снимке с уличной видеокамеры.

Нет никаких сомнений — это были ЕГО глаза.

— Почему ты не сказала мне? — бросил он Елизандре. — Тебя саму ничего не шокировало?

— Шокировало, — на автомате повторила за ним последнее слово демоница и заговорила быстро, невнятно, глотая окончания слов: — Да, ещё в цветочном киоске ангел поразил меня своим сходством с тобой. Когда это существо исчезло… я запаниковала и прибежала к тебе домой, но понятия не имела, как рассказать правду. Всё, что я могла сделать, — это дать ложное описание внешности ангела, иначе по фотороботу Коллегия Демонов сразу бы вычислила твою личность. Пересидим тут, Корнеша. Нужно на время спрятаться, пока ангела не возьмут или не прикончат. Иначе Служба адских псов уберёт и тебя, чтобы спрятать концы в воду. Золотая пуля, кремация останков — и всё, как будто никого не было, Меня и Хамада, думаю, тоже не помилуют — слишком много поставлено на кон. Рядовые демоны ни в коем случае не должны узнать секрет.

Этельвульф посмотрел на неё воспалённым взглядом.

— Один вопрос… — произнёс он тихо и грустно. — Почему у него МОЁ лицо?

Елизандра коротко выдохнула и присела на диванчик рядом с Корнелием.

— Я не совсем уверена, — прошептала она. — Знаешь, официальной информации нет, низшим разрядам такие вещи, в принципе, запрещено обсуждать, ходят лишь слухи… но говорят, у каждого демона на той стороне есть свой двойник. Как тёмная и светлая сторона, инь и янь. Так что у него не только твоё лицо — я не удивлюсь, если он — точная копия тебя, включая и тонкости в виде татуировки с черепом и розами на левой руке. Сотни ангелов просачиваются сюда с заданием, которое не осознают, пока не наберут полную силу. Я надеялась, что его схватят, но после серии убийств демонов всё вышло из-под контроля. Даже если он перебьёт всех архонтов до единого — это ещё не самое страшное. Вам ни в коем случае нельзя встречаться, Если двойник со светлой стороны посмотрит тебе в глаза — произойдёт нечто ужасное. Не спрашивай, что. Я сама не знаю.

Этельвульф почувствовал, что сходит с ума.

Именно такие ощущения, когда кружится голова, мир блистает яркими звёздочками, а в мозгу крутятся слова — инь и янь, тёмное и светлое начало, ангелы и демоны, Бог и Сатана. Значит, они все братья… дети одной системы — как доктор Джекилл и мистер Хайд. У каждого из них фактически раздвоение личности. Сначала он полагал, что ангелы — это миф. Потом — что они враги. А теперь, получается, ангел — это часть его самого… как давно исчезнувший брат-близнец. Но не означает ли подобный факт следующее: Господь и Дьявол — тоже братья-близнецы? Час от часу не легче. Как же страшно болит голова.

— Значит, мне кранты? — совсем не по-джентльменски спросил он.

Елизандра потёрла искусственную кожу на щеке.

— Им главное — уничтожить ангела, пока он не вошёл в полную силу, — созналась она. — Поэтому Коллегия Демонов готова на всё: желая избежать малейшего риска, она сразу, без малейших колебаний ликвидирует близнеца с тёмной стороны. Я страшно боялась за тебя, Корнелий. Побудь здесь ещё с месяц… адские псы будут искать, но неважно. Мы выроем подвал или поселимся в глубине леса… это же Россия, тут и в чаще можно грешить, нарабатывая ману. Если ангел усилится — его, как в случае с Хиросимой, наверняка придётся убивать атомным зарядом. Погибнут десятки тысяч людей, в мире воцарится хаос, какое-то время Коллегии Демонов будет не до тебя. Мы выберемся отсюда в глушь, где нас не будут искать… в Сибирь, в Африку, да хоть на остров Пасхи.

— Что значит — «мы»? — поинтересовался Этельвульф. — Ты сбежишь со мной?

— Да, — бестрепетно сказала Елизандра. — Наше расставание было ошибкой, я поняла это почти сразу. Но я думала… раз чувства остыли, следует отдохнуть друг от друга. Сто или двести лет разрыва — в демонических отношениях нормальный срок. У меня были тысячи любовников, как людей, так и бесов, но вот почему-то прикипела душой только к тебе. Англичанин, симпатичный, с юмором… в жизни довольно беспомощный, но ерунда, это не главное — добытчиком и охотницей у нас в семье буду я… Я очень тебя люблю.

Корнелий страдальчески вздохнул.

Да, вот только признаний в любви от бывшей ему сейчас и не хватало. Мир рушится в тартарары. Он чудом (пусть и с её помощью) спасся от смерти. Его двойник убивает одного за другим бесов в ранге архонта. А она здесь сидит и размазывает свои демонические сопли — ах, милый, ах, сбежим, ах, с тобой и в Африке будет счастье…

— А я тебя нет, — честно сказал он. — Извини, незачем питать иллюзии.

К его удивлению, Елизандра не упала на пол в рыданиях.

— Да я знаю, — флегматично произнесла она. — Но ты думаешь, меня это волнует? Женщина, пусть она и самка демона, любит вовсе не мужика, а скорее свою любовь к нему. Ко всему прочему мы обожаем страдать от безответных чувств, иначе любовь недостаточно жертвенна. Ты сам знаешь, что не сможешь выжить без моей помощи. Я буду с тобой всегда. Нести сумку со свитками заклинаний в зубах, устилать наш путь через лес окровавленными тушками диких зайцев, раздевшись догола, возжигать в нашем убежище чёрные свечи на алтарях с пентаграммой. Возможно, мы даже усыновим человеческое дитя и воспитаем его как сына Сатаны, по типу фильма «Ребёнок Розмари». Твои чувства меня не волнуют; достаточно, если будешь мне благодарен. Я понимаю, для мужчин это сложно… ну, хотя бы совсем чуточку. Со мной лучше, чем с обычной женщиной. Я никогда не надоем тебе — буду хоть каждый год менять костюмы из искусственной кожи… или раздобуду настоящую «человечинку»… какую захочешь.

Этельвульф взялся обеими руками за голову.

— Да пошла ты на хуй со своей любовью, — простонал он.

Елизандра снова ничуть не смутилась. Она чмокнула его в лоб и поднялась.

— Мне пора, — сказала она. — На каторге уже, наверное, с фонарями ищут. Если я прогуляла час, то должна отработать два. Кажется, сегодня я ломаю игрушки детям в песочнице, дабы они освоили первые азы мата. Оставлю тебе денег на всякий случай, и вот ещё…

Она вышла из кухни и вернулась со свёртком в руках.

— Тут «браунинг» с полной обоймой, семь золотых пуль, — Елизандра произнесла это таким тоном, как домохозяйка объясняет мужу: «Щи на плите, разогрей». — Сутки назад всем первородным демонам раздали на всякий случай — у ангела есть помощник среди наших, а золотая пуля гарантированно убьёт как человека, так и беса. Никому не открывай. К телефону не подходи. Я появлюсь сегодня ночью, и мы обсудим дальнейшие действия.

«Fuck, she is really businesswoman, — по-английски подумал Этельвульф. — Для женщин-демонов, как и для человеческих особей, мужик — словно телёнок, существо с идеально плоским разумом и большим количеством мяса. Немудрено, что когда парень изменяет, то разбираются конкретно с соперницей — это толстое травоядное создание с бубенчиком на шее не может мыслить самостоятельно, коварная баба взяла за верёвочку и увела».

— Я хочу знать… что произойдёт, если я посмотрю в глаза ангелу?

— Ты ещё десять раз спроси.

— Я хочу знать…

— Отлично, осталось девять. Я ответила — ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ. Может, сбудется неизвестное древнее проклятие. Может, вся Земля сгорит и рухнет. Может, воду навсегда отключат. Я ориентируюсь лишь на слухи, а правда неизвестна даже большинству архонтов. Чего же ты хочешь от меня? Но мой совет — не встречайся с ним. В лучшем случае он убьёт тебя, а в худшем… я даже не хочу знать, какой вариант ещё хуже…

Она сняла с себя кожу, оставшись в первозданном виде.

— Мне сперва нужно привести себя в порядок, — сказала демоница и облизнулась чёрным языком. — Поеду в закрытый фитнес-центр для бесов, положу костюм на час в физраствор и профессионально покрою его косметикой. Я ужасно выгляжу. Очень тебя прошу, Корнелий, отдыхай. Заляг на дно. Меня скорее всего вызовут на допрос как твою знакомую, но я постараюсь врать естественно. Если замечу слежку, то сюда не вернусь. У тебя есть деньги и оружие… неподалёку в лесу водятся здоровенные лоси.

— Я полукровка, — с раздражением ответил Этельвульф. — И потому не смогу вроде тебя прыгнуть на лося сверху, растерзав ему шею клыками. В гробу я видел первородных демонов: у вас крыша от собственной многозначительности едет. Хорошо, в своём английском стиле я выйду лосю навстречу и спрошу, нельзя ли его пригласить на чашку чаю — а там станем действовать по ситуации. Иди. Я побуду здесь. Мне надо осмыслить твоё предложение и попытаться понять, что вообще происходит. Не мешай мне.

Елизандра кивнула волосатым подбородком.

— Будь по-твоему, сэр. Не предпринимай резких движений, соблюдай осторожность. В случае необходимости — подземный лаз из дома ведёт прямо в лес. Дверь я запру на замок.

Дождавшись, пока шаги Елизандры по лесной тропинке утихнут, Этельвульф развернул свёрток и с удовольствием наркомана втянул ноздрями запах оружейного масла. Вытащив обойму, он долго смотрел на тупые кругляши пуль — чем-то напоминающие маслята. Что ж, это кстати. Пусть он и полукровка, но достаточно опытный демон. Он не сбежит, как заяц, — пока у него имеется одно незаконченное дело. Самое главное в его жизни.

…Вернувшись из фитнес-центра, Елизандра (подкрашенная, в почищенном «костюме») подъехала к Офису и бросила машину рядом с проезжей частью — парковаться времени уже не было. Она зашла в вестибюль, и дорогу ей перегородил неизвестный демон — бледный, в тёмных очках и чёрном костюме, как только что из похоронного бюро.

Демоница почувствовала, как пружиной сжалось сердце.

— Я везде вас ищу, — шепнул бес. — Асмодей попросил срочно передать вот это…

Он втиснул в её дрожащие руки плоскую деревянную шкатулку.