Глава 31

Утром в понедельник после короткой процедуры в суде Уэйд Барнетт был освобожден на следующих условиях: если он обязуется сотрудничать с полицией в поимке Уитни Моррисси, все обвинения с него будут сняты.

Сюзанна отвезла Барнетта домой. По дороге она рассказала ему о том, что они обнаружили в квартире Уитни, и не было ничего удивительного, что Уэйд засыпал ее вопросами.

– Как долго она за мной следила? – спросил он.

– Судя по тому, что мы уже знаем, – около двух лет.

– Два года? – Барнетт нахмурился. – Я начал встречаться с Уитни чуть больше года назад, на День благодарения. Хотя и до этого мы были знакомы. То есть вы хотите сказать, что она преследовала меня еще до того, как мы начали встречаться?

– Судя по всему, да.

Уэйд молча уставился вперед. Наконец он тихо сказал:

– Это моя вина.

– Вовсе нет, мистер Барнетт, – возразила Сюзанна. – Расслабьтесь. Вашей вины тут нет.

На самом деле Мадо винила себя. Всю ночь она размышляла о том, что могла сделать по-другому, чтобы быстрее добраться до правды. Она была так уверена, что убийца – мужчина, что даже не искала другие альтернативы.

Так или иначе, ей пришлось смириться с этим.

– Я знал, что Уитни слегка чокнутая, но и представить себе не мог, что она настолько опасна. Я игнорировал ее эксцентричное поведение. У меня и мыслях не было, что она способна убить кого-то. Я полный идиот.

– Возможно, вы и дурак, но у вас есть брат, который восхищается вами и считает вас прекрасным человеком.

Глаза Уэйда наполнились слезами.

– Не могу поверить, через что ему пришлось пройти.

– На вашем месте я бы уволила вашего адвоката. Он плохо защищал вашего брата, – заметила Сюзанна.

– Его наняла моя мать.

– Как бы то ни было, он давал Деннису плохие советы.

– Как дела у Эшли… то есть Кирстен? – спросил Уэйд.

– С нею все будет в порядке. Она жива. – Машина остановилась на светофоре, и Сюзанна бросила взгляд на Уэйда. – Вы сказали мне, что не спали с нею. Вы солгали, потому что она несовершеннолетняя?

– Я не лгал, мы действительно никогда не занимались сексом. Но мы делали… это… в Сети, через веб-камеру… Вы понимаете, о чем я.

Сюзанна понимала. Уитни Морисси считала всех женщин своими соперницами – даже тех, с которыми Уэйд общался в Интернете. Ее одержимость сделала ее сумасшедшей, но Мадо не назвала бы ее безумной. Уитни хорошо понимала, что делает, когда решилась на убийство. Сюзанна не сомневалась, что ей придется ответить за свои преступления перед судом.

Она повернула к Центральному парку.

– Только между нами, Уэйд: что заставило вас создать этот чертов сайт?

– В то время я только окончил колледж и поехал на лето в Англию. Там я жил с другом, который окончил колледж на год раньше. Мне никогда не нравилось, что у Чарли полный контроль над всеми средствами семейного траста Барнеттов. Он скупердяй, и мне приходилось жить на пособие. Поэтому я решил создать этот сайт – своего рода «Фейсбук» для сексуально озабоченных студентов. Мы продавали рекламное место на сайте и неплохо заработали. – Уэйд покачал головой. – Кто бы мог подумать, что всё так обернется…

– Советую вам в будущем держаться подальше от подобного рода сетевых забав. Вы уже знаете, как быстро все может выйти из-под контроля, – сказала Сюзанна.

– Раньше я не думал об этом.

– Большинство людей не задумываются о таких вещах. Просто в следующий раз будьте осторожны, ладно? Вы уже не тот человек, каким были два года назад.

– Я уже не тот человек, которым я был неделю назад, – грустно ответил Барнетт.

Пока Шон был на прогулке, Люси решила позвонить Гансу Виго и рассказать ему обо всем, что случилось днем ранее. Она закончила свой рассказ словами:

– Ее одержимость поистине невероятна. Может, вы и сталкивались с такими людьми, но для меня это впервые.

– Эта женщина очень опасна, – ответил Ганс. – Думаю, вам всем понятно, что теперь она захочет убить Уэйда Барнетта.

– Мы думали об этом. Агент Мадо выделила охранника, который будет дежурить у дверей его квартиры.

– Отлично. Не спускайте с Барнетта глаз. Подскажите агенту Мадо, что будет лучше, если охрана станет вести себя скрытно. Чтобы убийца не подозревала, что за Барнеттом следят.

– Вы хотите использовать Уэйда как наживку для Уитни?

– Я не говорил, что следует оставлять его совсем без присмотра. Но если Уитни не увидит охрану, она будет действовать более смело, и поймать ее будет проще.

– Кто-то может пострадать. Это рискованно, – запротестовала Люси.

– Риск всегда есть. Теперь, когда Уэйд на свободе, первым делом она захочет связаться с ним. Моррисси была довольно неосторожна во время последнего убийства и оставила улики. Она будет действовать всё более безрассудно, пока ее не остановят.

– Почему вы считаете, что она была неосторожна? Она сделала всё так же, как и в прошлые разы. Свидетелей не было.

– Вы говорили, что жертву нашли вскоре после убийства. Остальных находили через несколько часов или даже дней. К тому же на месте преступления остались улики – ткань с плаща и пуговица. Верно?

– Да. Мы нашли такой плащ в квартире Уитни.

– Она будет очень зла из-за того, что ее планы сорвались, – заметил Ганс.

– Кстати, Сюзанна послала кого-то охранять Денниса, младшего брата Уэйда.

– Умно. Если Уитни посчитает, что может добраться до Уэйда через младшего брата, она пойдет к нему.

– Мы могли предотвратить всё это? – спросила Люси.

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– В самом начале, после первого убийства, могли мы сделать что-то, чтобы предотвратить остальные?

– Это сложный вопрос, – задумчиво произнес Ганс. – Я думаю, главной проблемой было само место преступления. Наркотики, алкоголь, незаконное проникновение, ночь… Легко пробраться на эту вечеринку и легко ускользнуть. К тому же из-за того, что убитые пролежали от нескольких часов до нескольких дней на открытом воздухе, было еще сложнее искать улики. По моему мнению, следователи допустили немало ошибок при расследовании первого убийства. Я, конечно, никого конкретно не обвиняю, но считаю, что можно было раньше узнать о связи Барнетта с убитой.

– В таком случае полиция допросила бы его раньше. Он был бы подозреваемым, и… – тут Люси поняла, что имел в виду Виго, – и он знал бы, что происходит. И, возможно, понял бы, кто мог стоять за этим.

– Как бы то ни было, нас с вами не было на первом месте преступления, и даже если бы мы присутствовали, у нас были бы только слова очевидцев. Если б никто не упомянул, что Барнетт встречался с Аланной, возможно, мы и сейчас топтались бы на месте. Тайны – опасная штука… Вы уже едете домой, Люси?

– Мы выезжаем в десять.

Кинкейд выглянула в окно, из которого открывался вид на Центральный парк. Приглушенный гул транспорта успокаивал ее. Люси поймала себя на мысли, что будет скучать по Нью-Йорку.

– Я тут кое-куда позвонил… – начал Ганс.

Люси поняла, что он имел в виду.

– И?.. – спросила она, хотя и не была уверена, что хотела знать.

– Один из членов жюри был решительно против того, чтобы вас приняли. Двое других проголосовали за. Я узнал их имена.

– Вы знаете имя того, кто голосовал против?

– Да. Вам не удастся изменить ее мнение.

Люси вспомнила, что в жюри была одна женщина.

– Я не знакома ни с кем из них.

– Эта женщина знакома с Фран Бакли, и они до сих пор дружат. Некоторым агентам не понравилось, что вы помогли посадить бывшего агента ФБР. Так вышло, что одна из них проводила ваше собеседование.

Люси была поражена. Она всегда считала, что отказ был следствием того, что она убила безоружного Адама Скотта. Но оказалось, что причиной отказа была ее незначительная роль в раскрытии преступлений Бакли…

– Люси, я надеюсь, что вы решитесь снова пройти собеседование. Обещаю, что собеседование будут проводить другие люди. Всё будет честно.

Хотела ли она этого – всё еще?

– Ганс, при расследовании преступлений Душителя Золушек я не доверилась своему чутью. Мои инстинкты говорили мне, что убийца – женщина, но когда я провела анализ, выяснилось, что Деннис Барнетт тоже подходит на роль подозреваемого. Его привели на допрос. Если б я верила в себя…

– Ничего от этого не изменилось бы. Деннис Барнетт был подходящим подозреваемым. Пока вы не допросите подозреваемого и не узнаете его получше, вы не можете быть уверены на сто процентов. – Ганс помедлил, затем сказал: – Я прочитал ваш отчет. В нем было всё, кроме заключения. Вся необходимая информация для психологического профиля была там, однако вы не соединили ее в стройную картину. Почему?

– Я не профайлер и не агент ФБР.

– Но вы можете стать и тем и другим. Вам решать, Люси. Вы хотите этого достаточно сильно, чтобы попробовать снова?

– Когда я была в спальне Уитни, – тихо сказала Кинкейд, – я как будто отстранилась ото всего. Я стала Уитни и как будто смотрела ее глазами. Ее картины были идеальны – даже слишком. Искаженные, изуродованные лица выглядели одновременно красиво и гротескно. Таких, как я, не так уж и много, верно?

– Так и есть, Люси. Таких, как вы, мало. Я рад слышать, что вы умеете абстрагироваться от происходящего. Это непросто.

– Я не пыталась сделать это нарочно. Это произошло само собой. Я снова подам заявку на поступление в ФБР. И если меня снова не примут, я не буду отчаиваться.

– Я рад, – ответил Ганс Виго. – Вы хорошо поработали. Увидимся, когда вернетесь в Вашингтон.

Люси повесила трубку и подошла к окну. Небо просветлело, и сквозь облака проглядывала синева. Приняв решение, она чувствовала облегчение.

Мобильный Люси зазвонил.

– У меня мало времени, – сказала Сюзанна вместо приветствия. – Я просто хотела сказать, что мы проведали Денниса и с ним всё хорошо. Уэйд тоже в безопасности. Мы найдем эту сучку.

– Отлично, – сказала Люси.

– Возвращайтесь как-нибудь, – предложила Сюзанна, – я покажу вам город.

– С удовольствием. Дайте мне знать, когда арестуете Уитни.

– Обязательно, – сказала Сюзанна и отключилась.

Шон вошел в комнату, неся в руках стаканы с кофе. Люси улыбнулась.

– Ты купил мне кофе, – смущенно сказала она.

Шон поцеловал ее.

– Да, я купил тебе кофе. Кто звонил? – Шон отпил из своего стакана.

– Сюзанна. Что это? – Люси указала на его стакан. Она знала, что Шон не пьет кофе.

– Горячий шоколад. Ты готова?

– Да. Я говорила с Гансом. Я решила снова пройти собеседование.

– Я знал, что ты решишься.

– Разве?

Шон кивнул.

– Люси…

– Нам следует идти сейчас же, иначе мы застрянем в пробке.

– Я знаю. Дай мне пять минут.

Серьезный тон Шона заинтересовал Люси.

– В чем дело?

– Вечер субботы.

Кинкейд присела на диван. Что она сделала не так? Может, Шон хотел сказать, что его «я люблю тебя» было сказано в порыве страсти и теперь он жалел об этом? Люси почувствовала холод.

– Всё в порядке, – прошептала она, – я понимаю.

– Что ты понимаешь? – спросил Шон, присаживаясь рядом.

– Иногда мы говорим вещи, о которых потом жалеем, особенно в пылу страсти. Это ничего не меняет.

Для Люси это меняло всё. Теперь она не могла больше доверять ему.

– Остановись, – сказал Шон. Он поставил свой стакан на стол, взял стакан Люси из ее рук и поставил рядом со своим. Затем, сжав ее руки, сказал: – Я люблю тебя. Сейчас я снова повторяю: я люблю тебя.

Люси почувствовала, как ее охватывает волна нежности. Она открыла рот, чтобы сказать, что тоже любит его, но не смогла издать ни звука. Шон поцеловал ее.

– Шшш.

Он прижался лбом к ее лбу и сказал:

– Это насчет презерватива. Точнее, его отсутствия. У меня нет оправданий. Я никогда не забывал предохраняться. И я не готов быть отцом. Я не знаю, получится ли из меня хороший отец, но если ты беременна, я постараюсь. Понимаешь? Я готов на это испытание, потому что люблю тебя, и…

Глаза Люси наполнились слезами и она отвернулась.

– Что? Я что-то не то сказал? Люси…

– Я не могу забеременеть. У меня никогда не будет ребенка.

Шон совершенно не ожидал такого ответа. Он не знал, что сказать.

– После нападения на меня семь лет назад врачи были вынуждены удалить мне матку.

Люси жила с этим долгие годы, но до этого момента не задумывалась об этом. Когда ей было восемнадцать, перспектива заведения детей казалась настолько далекой, что совсем не беспокоила ее. В то время, после нападения на нее, Люси была так зла на всех и вся, что идея растить детей в этом жестоком мире казалась ей абсурдной.

Сейчас, впервые в жизни, она почувствовала сожаление. Даже если б и захотела завести семью, она не могла бы иметь детей.

– Мне очень жаль, – сказала Люси.

Шон взял ее лицо в свои руки и повернул к себе.

– Не говори так, – сказал он и крепко поцеловал ее. – Тебе не о чем жалеть. – Голос Рогана задрожал. – Я люблю тебя. И это никогда не изменится.

Шон снова поцеловал Люси. Она обняла его – и почувствовала в себе силы пережить что угодно. Этот мужчина был твердым как скала, ничто не могло пошатнуть его. Он давал ей то, что было нужно, – уверенность в себе и чувство защищенности, которых ей не хватало. В квартире Уитни Шон был непоколебим, но не сделал попыток нянчиться с ней или защитить ее от того кошмара, который им там открылся. Он понимал, что любое проявление заботы или эмоций могло смутить Люси, разрушить оболочку, в которую она закрылась для того, чтобы профессионально сделать свою работу.

– Ты удивительный человек, Шон Роган, – сказала Люси.

– Мне это не раз говорили, – с улыбкой сказал Шон и поцеловал ее. Затем поднял Люси с дивана и крепко обнял ее. – Ты тоже удивительная женщина, Люси Кинкейд.

– Я в курсе, – улыбнулась она.

Они простояли обнявшись несколько минут. Люси чувствовала такое умиротворение, какого не испытывала уже очень давно. Наконец она поцеловала Шона и сказала:

– Нам надо спешить.

Они забрали багаж и вышли из номера. В лифте Люси спросила:

– Есть ли дорога, которая проходит над водой, а не под ней?

– Да, и я уже решил, что мы вернемся домой именно этим путем.

– Спасибо.

– Дорога проходит через Статен-Айленд.

– Хорошо.

– Вчера ты беспокоилась о Деннисе Барнетте.

– Он тяжело перенес допрос, и некому было поддержать его после этого. Теперь, хотя Уэйд и на свободе, они не смогут увидеться. К тому же Уитни еще не поймали.

– Мы можем заехать к Деннису.

– Сюзанна послала кого-то проверить, как он, и сказала, что с ним всё в порядке.

– Ты хочешь заехать к нему?

– У нас есть время?

– Мы найдем время.

У себя в квартире Уэйд смотрел телевизор. Он пытался сосредоточиться на интервью с тренером «Янкиз», но его мысли то и дело возвращались к Уитни.

Вопреки словам Сюзанны Уэйд всё же винил себя. Не будь он столь эгоистичен и слеп, давно заметил бы, что с Уитни не всё было в порядке. Все симптомы были налицо.

Ему не следовало спать с нею после смерти Аланны. Будучи пьян, он совсем не контролировал себя.

Мобильный Уэйда зазвонил. Он достал его, чтобы ответить, но агент Хансен покачала головой и сама взяла трубку.

– Резиденция Уэйда Барнетта, – сказала она и через пару секунд вернула трубку Уэйду. – Это ваш брат Деннис.

Уэйд улыбнулся и взял телефон.

– Эй, Денни. Я рад, что ты перезвонил.

– Уитни здесь, и она сделала маме больно, – зашептал Деннис. – Она хочет, чтобы ты пришел один, прямо сейчас.

Второй голос заговорил в трубку:

– Приходи один. Никакой полиции, если не хочешь, чтобы твой отсталый братец пострадал.

Уэйд услышал, как Деннис тихонько взвизгнул.

Он бросил взгляд на агента Хансен. Женщина стояла спиной к нему и любовалась видом из окна.

– Конечно, – бодро сказал Уэйд в трубку, – я приеду.

– Я знала, что ты придешь, – проворковала Уитни. – Я так сильно люблю тебя… Эта любовь причиняет мне боль. Поспеши.

И она отключилась.

Уэйд окинул взглядом помещение. Как он мог ускользнуть, не привлекая внимания федералов? Можно сбежать через пожарный выход, но следовало действовать осторожно.

У него возникла идея.

– Хорошо, Денни, – сказал он. – Я поговорю с ФБР, и, уверен, они позволят тебе прийти ко мне. Я перезвоню. Я тоже тебя люблю.

Он положил телефон в карман и повернулся к своему охраннику.

– Агент Хансен, Деннис хочет прийти ко мне на ужин. Вы позволите?

– Почему бы и нет? – ответила та. – Однако мне надо будет обсудить это с Сюзанной, когда та позвонит.

– Отлично. Вы не против если я включу музыку?

– Конечно, нет.