4
Какими могли быть первые воспоминания Шарлотты?
О запахах или о красках?
Скорее всего, ей запомнились
Звуки мелодий, что напевала ей мать.
У Франциски был ангельский голос,
Она пела, аккомпанируя себе на рояле.
Шарлотта засыпала под материнское пение
С самого нежного возраста.
Позже она будет переворачивать для мамы страницы нот.
Так первые годы Шарлотты прошли под звуки рояля.
Франциска любила гулять вместе с дочкой.
Она водила ее в зеленое сердце Берлина – Тиргартен,
Островок тишины в городе, еще не очнувшемся от поражения.
Малышка Шарлотта боязливо смотрела на солдат-инвалидов.
Как страшны эти руки, что тянутся к ней, —
Руки армии нищих.
Она отводила глаза от их искаженных лиц,
Но стоило ей забрести в чащу леса, она веселела —
Там можно было гоняться за белками.
Потом они с матерью отправлялись на кладбище,
Ибо нельзя забывать о мертвых.
Шарлотте рано пришлось понять, что мертвые – часть их жизни.
Она трогала пальчиком слезы мамы.
Франциска оплакивала сестру так же горько, как в день ее гибели.
Бывают непреходящие горести.
На могильной плите Шарлотта впервые прочла свое имя
И спросила, что же случилось с тетей?
Она утонула в реке.
Разве она не умела плавать?
Нет, это просто несчастный случай.
И Франциска поспешно сменила тему.
Вот и первая сделка с реальностью,
Начало театра.
Альберту не нравились эти походы на кладбище.
Зачем ты так часто ходишь туда с Шарлоттой?
Это мрачное развлечение.
Он просил ее реже водить туда дочку,
Но разве Франциску проверишь?
Он же так мало бывал дома.
Только и думает что о работе, ворчали его тесть и теща.
Но Альберт твердо решил стать самым лучшим врачом:
Если не оперировал, то занимался наукой.
Когда человек так уходит в работу, это выглядит подозрительно:
Похоже, он от чего-то скрывается.
Что это было – страх или только предчувствие драмы?
Франциска все чаще вела себя непредсказуемо.
Альберт подмечал у жены мгновения забытья,
Как будто она временами уставала от себя самой.
Он убеждал себя, что Франциска просто слишком мечтательна, —
Люди часто ищут красивые объяснения
странностям своих ближних, —
Но вскоре у него появились основания для тревоги.
Франциска целыми днями недвижно лежала в постели
И даже не забирала Шарлотту из школы.
Потом как ни в чем не бывало она становилась прежней,
Вдруг, без всякого перехода, забывая о своей летаргии.
Повсюду водила с собою Шарлотту —
В центр города, в парк, в зоосад и в музеи,
Ведь нужно гулять и читать, узнавать что-то новое, музицировать.
Возвращаясь к нормальной жизни, она любила
устраивать праздники,
Встречаться с людьми.
Эти званые вечера доставляли радость Альберту,
Приносили ему облегчение.
Франциска садилась к роялю.
Как приятно было смотреть на нее, когда она
что-то неслышно шептала,
Словно беседуя с нотами.
Голос матери нежно ласкал слух и сердце Шарлотты:
Если мама так чудно поет, ничего плохого уже не случится!
Шарлотта, нарядная, точно кукла, стояла в гостиной,
Встречая гостей чопорной, светской улыбкой.
Она ее репетировала с мамой так долго, что скулы свело.
Но где же тут логика?
Сперва мама запирается в спальне и неделями не выходит из дому,
Потом ее вдруг обуревает демон общения.
Но Шарлотте нравилась эта внезапная перемена:
Пусть будет все, что угодно, только не мамина меланхолия.
Лучше уж этот избыток энергии, чем пустота.
Увы, пустота возвращалась к Франциске
Так же необъяснимо, как улетучивалась.
И снова Франциска лежала в постели, измученная пустотой,
Пристально глядя на что-то невидимое в углу спальни.
Эти метаморфозы Шарлотта воспринимала спокойно,
Она даже свыклась с апатией матери.
Может быть, так и рождаются артистические натуры,
Принимающие как должное безумие окружающих?
