Глава пятая

Она ушла. Вот она со мной в одной комнате, дышит тем же воздухом, а потом Тай Вебстер решает вести себя как последняя свинья и оскорбляет ее. Девушку, которую я люблю. Девушку, с которой так давно не был, и потому дыхание перехватывает лишь от того, что смотрю на нее, а сердце откликается болью.

Поэтому я поступил как любой парень, защищающий свою девушку. Кинулся на Тая. Готов был выбить из него все дерьмо, пока товарищи по команде не стали разнимать нас. И Фэйбл. Вцепилась в меня и оттащила от него. Ей я позволил. Смотрел в ее глаза и слушал ее мольбы. Только из-за нее я остановился.

И из-за нее надрал бы ему зад. Даже если она уже не моя девушка.

– Чувак, ты должен извиниться перед Таем. – Логан стоит передо мной и выглядит слегка протрезвевшим. Думаю, стычка привела в себя многих. – Не хочу, чтобы друзья дрались на моем дне рождения.

– Пусть он извинится перед Фэйбл, тогда поговорим, – качаю я головой. Прежний кайф пропал, исчез, испарился. Вот отстой, это помогло забыться хоть на какое-то время.

А потом она вошла в комнату. Красивая и сексуальная, желанная. Но что-то в ее внешности изменилось. Она выглядела как моя Фэйбл и… не была ею.

– Черт, да кто такая Фэйбл? – Логан хмурится.

– Официантка, которую он назвал шлюхой. – Я так зол, что едва могу произнести это слово.

Логан вздыхает.

– Ну, ты же знаешь. Девчонки для него пустое место.

– О да, но ему неплохо бы научиться проявлять немного уважения. – И выхожу из комнаты прежде чем почувствую соблазн вернуться и закончить разборки с Таем. Опустив голову, иду по коридору, пока не нахожу дверь, которая ведет во двор ресторана. Мне нужно остыть. Проветрить мозги. Да просто придти в себя.

Уверен, больше никто не захочет со мной общаться. Я пытался затеять драку с товарищем по команде из-за девушки, которую все считают шлюхой, а это полная фигня. «Братья прежде шлюх» – очередной дерьмовый штамп.

Неважно, вместе мы или нет, Фэйбл всегда будет для меня на первом месте.

Толкнув дверь, оказываюсь в узком переулке. Запах сигаретного дыма угадывается в воздухе безошибочно, и я смотрю направо, чтобы увидеть ее. Фэйбл. Которая сидит на краю огромного опрокинутого пластикового ящика и дымит раковой палочкой так, словно это последняя надежда на спасение.

– Знаешь, курить вредно. – Я говорил ей это на обеде в загородном клубе. Тем вечером я впервые поцеловал ее, впервые попробовал на вкус, ощутил ее тело под своими руками, услышал, как она дышит, возбуждаясь.

Она посылает мне испепеляющий взгляд, выдыхая дым в мою сторону.

– Тогда уходи и не дыши отравленным воздухом.

Я застываю на месте. Боюсь подойти к ней из-за страха, что она велит мне убираться, чего я и заслуживаю.

– Рад найти тебя. Хотел поговорить.

– Правда? – Она выгибает бровь, сигарета дрожит в руке. – О чем же нам еще говорить? Я ведь уже приняла твое четкое и громкое заявление, когда не услышала в ответ ни слова.

– Ты права. Я повел как полный придурок. И полностью заслужил твой гнев. – Делаю глубокий вдох. – Слушай, знаю, я поступил неправильно. Не следовало уходить от тебя.

– Ты не просто ушел. Ты избегал меня два месяца. И продолжал бы держаться подальше, если бы не увидел сегодня. Разве не так? Возможно, ты хотел избавиться от меня навсегда? – Наклонившись, она тушит сигарету в стоящем у ног лотке.

Я смотрю на Фэйбл. Невыносимо видеть ее рядом после долгой разлуки. Красивая, злая на меня и такая… господи. Не знаю, что и думать. Вновь увидеть ее – словно ощутить как миллион электрических импульсов запульсировал в венах, парализуя и одновременно заставляя действовать. Я… поражен.

Все, что я знаю: она нужна мне. Больше, чем когда-либо.

– Не знаю, что я собирался делать, – наконец признаюсь я.

– Как всегда. Я чувствую себя куклой. Пустой миленькой куклой, забытой всеми на полке. Откуда меня – ты или кто-то другой – достают каждый раз, когда захотят немножко поиграть. Ровно столько, чтобы обнадежить, заставить поверить в то, что до меня кому-то действительно есть дело. А потом снова забывают. Словно я вообще не существую. – Она откидывает голову назад и смотрит в темное небо. – Мама попала в самую точку, когда назвала меня Фэйбл, так ведь? В реальности я ни для кого не существую.

– Для меня ты реальна, – шепчу я. Очень реальна, и невозможность прикоснуться к ней причиняет физическую боль.

Безумно хочу сжать ее в объятиях.

Она встает и скрещивает руки перед собой. Ее грудь приподнимается так, что сквозь тонкое белое кружево топа можно увидеть адски сексуальный черный бюстгальтер. Этот наряд убивает меня. Хочется сорвать его и одновременно накинуть на ее плечи пальто, чтобы другие парни не видели этого.

– Не могу так сделать, Дрю. Не могу притворяться, что увидеть тебя спустя столько времени – ничего для меня не значит, потому что мое сердце разрывается на части. – Она смеется, но совсем невесело. – Думаю, лучше нам держаться подальше друг от друга. Видеть тебя слишком больно.

Сердце обрывается. Рассыпается в пыль. Просто не могу поверить, что она говорит это. Преодолевая панику, угрожающую поглотить меня, я делаю к ней шаг.

– Фэйбл…

Она отступает, испуганная, как будто ей некуда деться, и от этого я чувствую себя дерьмово.

– Тебе пора идти.

Еще один шаг к ней, и она снова отступает, упираясь спиной в стену. Она в ловушке и понимает это, а я могу только благодарить бога, что ей от меня не сбежать.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я ушел.

– Хочу, – кивает она, на лице застыла решимость, но голос слаб.

Подхожу совсем близко, вторгаясь в личное пространство девушки. Ее тепло, запах обволакивают меня, я хмелею и опираюсь ладонями в стену над головой Фэйбл, мои руки пленяют ее. Она попалась, и я смотрю вниз на красивое, сердитое лицо, а в голове только одна мысль: поцеловать и смазать к черту ярко-красную помаду.

– До которого часа ты работаешь? – спрашиваю я, голос низкий, мысли… грязные. Хочу заполучить ее домой. Голую. В свою кровать. Невозможно, ведь я сам разрушил хрупкое чувство между нами, но надеюсь, что смогу все вернуть.

Дрожь ее тела подсказывает мне, что и она меня не забыла. Глубоко в глазах прячется тоска, и я знаю – у меня есть шанс.

– Слишком поздно, чтобы встречаться с тобой. – Она толкает меня, ее руки ложатся мне на грудь, и я шиплю как от ожога.

Но черт. Так и есть. Спустя столько времени почувствовать на себе ее руки – словно получить клеймо. В одно касание она заявила на меня права.

И понятия не имеет, что все эти месяцы я принадлежал только ей.

Без задней мысли наклоняюсь и тянусь к ее губам, но в последний момент она отворачивается, и я целую щеку. Она вздрагивает, мелкие судорожные вздохи вырываются из приоткрытых губ, а я закрываю глаза, отчаянно пытаясь упокоить биение сердца, пока прижимаюсь к щеке.

– Я реально облажался, правда?

Фэйбл кивает, глубоко вдыхает и отнимает руки от груди.

– Правда.

– Скажи, что сделать для тебя. – Мне нужно знать. Не могу позволить ей думать, что между нами все кончено.

Она все еще не смотрит на меня, словно боится посмотреть в глаза.

– Слишком поздно. Ничего не поделать. Между нами все кончено.

Я отрываю ладонь от стены, беру ее за подбородок и заставляю взглянуть на себя. Большие, испуганные глаза встречаются с моими, и на мгновенье я потерян. Мы снова в гостевом доме моих родителей и стоим на пороге чего-то большого. Серьезного. Эта девушка была у меня в руках, а я принадлежал ей. Но оказался трусом, позволил ускользнуть, а теперь вот смотрю на нее.

Она… другая. Вся ее жизнь изменилась за считанные недели. А я так ничего и не предпринял. Она двигается дальше, а я застрял на месте.

Осознание этого ошеломляет.

– Мне нужно возвращаться к работе, – шепчет она. – А тебе пора идти к друзьям.

Глажу ее лицо, позволяя пальцам пробежаться по тонкой линии подбородка. Она закрывает глаза, я замечаю, что она почти незаметно сглатывает, наклоняюсь и на этот раз я соединяюсь с ней так, как отчаянно хотел все это время. Мой рот накрывает ее, дыхание смешивается, я пробую такой сладкий таинственный вкус ее губ. Она мгновенно раскрывает их, и я пользуюсь этим. Мой язык скользит внутрь, сплетаясь с ее.

Не могу сдержать стон, и она первой разрывает поцелуй. Мы одновременно открываем глаза и молча смотрим друг на друга. Она опять не сводит взгляда с моих губ. Знаю, чего она хочет.

И я тоже.

Этот момент доказал, что мы не в силах устоять друг против друга. Мне нужно что-то сделать или сказать, чтобы продолжить эту связь.

Она нужна мне. И я ей нужен, знаю.

– Фэйбл, все в порядке?

Мы оба поворачиваем головы и видим парня, стоящего метрах в пяти от нас. Он большой, грозный, одет в черное, его взгляд становится пронзительным, когда задерживается на мне. Похоже, хочет надрать мне зад.

Отлично. После подобного вторжения наши чувства взаимны.

– Все хорошо. Уже возвращаюсь к работе. – Она отталкивает меня, я отступаю и позволяю ей сбежать. Так просто.

Фэйбл не смотрит на меня, пока идет внутрь. Не говорит нам обоим ни слова, и мы остаемся один на один, изучая друг друга. Он старше – лет тридцати и здоровый.

Но я выше. И шире. И мог бы сделать его, если нужно.

Даже думать об этом абсолютная нелепость.

– Ты кто, черт возьми? – спрашивает он тихо, но угрожающе.

– Могу спросить тебя о том же, – возвращаю я вопрос.

Он скрещивает руки на груди.

– Я ее босс.

Вот черт. Не хочу устраивать Фэйбл неприятности на работе. Тут явно круче, чем в La Sallle, и уверен, работать здесь ей нравится гораздо больше. Держу пари, и платят тут получше.

– А я ее парень.

Он поднимает брови и усмехается.

– В самом деле? Забавно, она ничего не говорила о тебе, когда мы были вместе вчера вечером.

Я так шокирован его словами, что, когда прихожу в себя и обретаю голос, придурок уже ушел.