Глава первая
Летняя дорога укачивала, вечерние тени ложились под колеса, вовсю играла музыка из автомагнитолы… Машина не возмущалась лишней нагрузкой, а ночная трасса успокаивала мои мысли и до утра я ехала, не ощущая усталости. Слишком силен был шок от увиденного.
Утро застало меня на половине пути. Навигатор равнодушно обещал еще четыреста километров дороги. И, только сейчас, обдумывая свои дальнейшие действия, я вспомнила, что адрес девчонок остался в рабочем компьютере, а номера в телефоне… и то и другое лежит дома. «Весело»!
Но я оптимист… Что главное? Хотела отдохнуть? Отвлечься? Позабыть обо всем? Так это самое оно! Займусь поисками девчонок, вот и дело будет. От этой мысли я расплылась в широкой улыбке.
Так что, главное — правильное отношение!
Но оптимизма поубавилось, когда я стала засыпать, колено правой ноги, давившей на газ, возмущенное нагрузкой изрядно разнылось, спина окаменела, а машин на трассе существенно добавилось.
Жутко пекло солнце, когда полтретьего я была уже недалеко от города, где жили девчонки. Безумно хотелось спать, глаза от ветра и недосыпа щипали, голова была тяжелой… и тут ко всему застучал мотор! Вот это был точно — ужас! Сердце сжалось от злости на саму себя и некоторых непорядочных личностей.
Эх… Мы с Марусей вместе уже пять лет по дорогам носимся… Я готова была плакать от всего этого!
Тучка тошно вопила на одной ноте, выражая протест, солнце палило, машина стучала… Я стиснула зубы, крепко сжав руками руль — хоть бы дотянуть до города! Еще и движок чинить! И что от «отпускных» останется? Ничего! Хорошо, если на ремонт хватит… и девчонок еще найти надо! Теперь это все раскрылось в другом свете. Эх, где наша не пропадала?! Выживу!
Надо найти заправку с кофе-автоматом и… тут непонятно откуда под колеса понеслось что-то рыжее… — закусив губу, я ударила по тормозам. Нас с Марусей повело и чуть не скинуло в кювет. Еле вырулила… но, судя по удару, бросившегося под колеса зверька я все-таки зацепила…
Выключив зажигание, автоматом проверив, что рычаг стоит на «нейтралке», под вопли перепуганной кошки, на дрожащих подгибающихся ногах выползла из машины. Заметив на краю дороги эту «мешанину»: в крови, песке, с выломанными конечностями, я упала на колени и безудержно зарыдала от осознания, что это… это натворила я.
Бедная лисичка! Слезы, казалось, не закончатся. Я бы все сделала, чтобы этого не было!
Лисица дернулась. Я подскочила. А вдруг выживет? К ветеринару бы! Что делать?! Кинулась к машине, там аптечка, а в боковом кармане двери бутылка с перекисью, которую я держала, чтобы мыть руки. Вынув пузырьки коробку с медикаментами — мгновенно приволокла все к лисице.
В этой «каше» найти то, что надо обрабатывать было сложно. Я вылила всю перекись на раны, вскрыла аптечку — в ней ничего толкового кроме йода не оказалось. И тут подумала, что раз есть надежда, надо бороться до конца!
Закинула ненужную аптечку в машину, переселила кошку с домиком назад и в старой майке перенесла взвизгивающую от боли лисичку на переднее сиденье.
К врачу!
Я выжимала из Маруси все. Машина возмущалась, но пока везла. Когда мы въехали в город, было около пяти часов вечера — где сейчас найти работающую клинику? Да еще и без мобильного телефона?! Я подъехала к многоэтажному супермаркету и стала на стоянке. Посмотрев на питомцев, удивилась. Лисичка вроде даже чуть отошла, расправив лапки, зато Тучка впала в «коматозное состояние» не сводя глаз с дикого животного, она тихо выла. Гипнотизирует, что ли?
Я не выдержала и «жутко» пошутила:
— Видишь, какая я страшная могу быть! Ты еще намереваешься писать на коврик у двери?!
Тучка, равнодушно взглянув на меня, замолчала. Я вышла из машины и побрела в двухэтажный магазин. Может в лавочках, где продают товары для животных, что-то будет?!
Заботы о несчастье лисицы загородили мои, а ведь все так и осталось, я в незнакомом городе без телефона и на машине у которой вот-вот заклинит движок… Да, такое интересно наблюдать только в кино.
Тяжело вздохнула. Поиски зоолавки увенчались успехом и меня наградили адресом круглосуточной лечебницы… Ввела адрес на панели навигатора, и поехала туда.
Машина, судя громкому треску, на последнем издыхании. Сейчас как стану со всем этим хозяйством посреди чужого города… но и лисицу не брошу! Но дуракам везет, и клинику, благодаря зеркальной вывеске у входа, мы нашли быстро.
Чтоб не тревожить больную животинку, я привела доктора к машине. Молодой человек в белом халате пытался заигрывать, чему я была очень рада, так как еще с Тучкой проверено, ветеринаров лишний раз из кабинета не вытащишь.
Пока я пыталась собрать мысли в кучу, врач, осматривающий рыжую пациентку, оценил, мягко отворачивая поломанную лапку:
— Так что это у нас?! О… Какой великолепный лис!
Я неуверенно кивнула, почему-то до сих пор я была твердо убеждена, что несчастное животное — она.
Тучка, заметив доктора в белом халате, очень разволновалась, сделала страшные глаза, поджала уши, и с громким «мявом» завертелась в клетке. Пока доктор осматривал лиса, я успокоила Тучку, вынула из перчаточного ящика влажные салфетки и привела себя порядок. Так как врач не «кричал от ужаса» при виде ран пациента, отстранено наблюдая, я раздумывала, что делать дальше…
Куплю газету, договорюсь и сниму квартиру.
Легко сказать, а попробуй сделать это вечером! Ладно, когда не получится, тогда и буду сокрушаться, а сейчас еще рано паниковать!
Доктор закончил осмотр и, засунув руки в карман, любезно сообщил:
— Вашему лису надо сделать рентген, вправить ногу и проколоть противовоспалительное…
Я удивленно, опасаясь заранее радоваться, осмотрела зверька. Что и даже операции не будет?
Рыжик вроде и выглядеть стал лучше!
Лисичку забрали, я оплатила все процедуры, — кажется, на ремонт движка уже не хватит, — и устало вышла к машине, в которой вопила несчастная кошка. Выпускать измученную Тучку погулять я побоялась, потеряется еще.
Так, с чего начнем?!
Я направилась к ближайшим высоткам, уточнять у сидящих на лавочках бабулек, где есть квартиры на съем. Когда мне отказали в совете на седьмой лавочке, я пошла назад к машине, решив, что видно ночевать придется в ней. Но тут меня догнала одна из старушек с первой лавочки:
— Девушка, так ты сейчас снять хочешь? — поинтересовалась дама чем-то неуловимо смахивающая на одну мультяшную даму, а именно — старуху Шапокляк. Я кивнула, с надеждой взирая на бабушку с маленькой сумочкой, из которой вот-вот ожидая появления Лариски.
— У меня есть знакомая…
Как я поняла, соседку забрали в больницу, ключи отдали этой остроносой особе с просьбой следить за квартирой и поливать цветы. А она решила, чего комнате зря пропадать!
— Я все Полине передам, до копейки! — горячо заверила «Шапокляк». Я пожала плечами, выбора у меня нет, пока поживу там, потом подыщу что получше…
— Говорите, где комната… Только у меня кошка! — заранее предупредила я. Если кошка не пугает, то ее цена за месяц меня устроила.
Бабулька с раздражением махнула рукой и, поджав губы, показала рукой на старую пятиэтажку за ее спиной.
— Договорились! — тут я вспомнила, что не сказала ей о лисе. Ладно, он пока будет лежать тихо, а после видно будет!
Конечно, это очень опрометчиво вселяться без осмотра, мало что там за «ужас», но лиса уже пора было забирать, да и бедная Тучка совсем измучилась в дороге.
Добравшись до клиники, я оплатила еще что-то из лекарств и забрала замотанного в бинты рыжего зверька, которому укололи снотворное. Он спал и выглядел куда лучше. Лапы, по крайней мере, были в нужном положении.
Тучка, заметив старого знакомого на переднем сиденье, перестала выть, уползла к себе и неподвижно замерла в позе перепуганного сфинкса. Бедолага! Мысленно пнула себя — надо же, как я измучила всех по своей прихоти.
Отыскав глазами нужный дом, подъехала к подъезду и, развернув машину, припарковалась под деревьями напротив нужного подъезда.
Бабульку сдавшую мне квартиру звали Мариной Петровной. Обменявшись деньгами и расписками в сданной мне квартире на третьем этаже, я получила предупреждение:
— В квартире не шуметь! Снизу живет Жанна Николаевна, ух, скандальная! Сразу пойдет к участковому заявление писать…
Я шуметь не собиралась, так что с чистой совестью заверила:
— Все будет в порядке… не переживайте!
— Я живу в соседней, так что, если что… — угрожающе закончила хозяйка, сверля глазами и заранее подозревая меня в противоправной деятельности.
В ответ только устало пожала плечами, внимательно оглядывая прямоугольную комнату, в которой между двумя окнами была балконная дверь, с одной стороны стояло старое кресло с красной обивкой, с другой — серый диван. Вторую половину помещения занимали: буфет, шифоньер и стол с двумя резными стульями — сделанные из светлой черешни.
Как же я вымоталась! Сутки с лишним в пути, жара, потрясение с лисом, проблемы с машиной, личная жизнь накрылась медным тазом…
По привычке выработанной годами работы журналистом, все с чем сталкивалась в своей жизни, я пропускала через мысленный фильтр в формате статьи: «как я летом путешествовала» или «что делать, если вас бросили?!» с тщательным взвешиванием всех «за» и «против». Вот только сейчас статья «как я квартиру снимала» в голове отсутствовала, как и вообще какой бы ни было интерес к сторонним наблюдениям.
Получив ключи и еще пару грозных предупреждений вслед, я спустилась за вещами в машину. Лис еще спал, Тучка нервно облизывалась.
— Сейчас, братцы кролики, я вас покормлю! Дайте только до квартиры добраться!
За несколько ходок все ценное, кроме картошки и нескольких банок с закаткой, я из машины перенесла наверх, угостила Тучку ужином из копченого окорока бабушкиного изготовления и вывела прогуляться, с вожделением прокручивая в голове картинку «я в душе» и наконец «я в кровати».
Но душем так и не насладилась. Во-первых, там не было ничего похожего на шампунь, гель или мыло, а мои закончились еще у бабушки; во-вторых, сам душ был настолько ветхим, что я опасалась, что эта конструкция рухнет на меня вместе с ржавыми трубами… Получилось только ополоснуться, выгибаясь буквой «зю», чтобы поместиться под краном.
Есть не хотелось, натянув на себе только майку, я залезла в постель заранее устроенную на диване благодаря бабушкиным, еще советским запасам постельного белья: кипенно-белого с кружевами по вырезу.
Все проблемы словно засадный полк, ожидающий ливонских рыцарей, ринулись топить и добивать мои расплавленные недосыпом мозги. Под скрип древних пружин дивана, неприятно упирающихся в ребра, я повернулась на другой бок. Сон пропал начисто!
В корзине завозился лесной гость, так как я за него сильно переживала, то с усилием поднялась с дивана и подошла посмотреть. Лис крутился на подстилке, нервно поскуливая и дергая лапками…
— Тссс, малыш, бедный мой лисенок… — слезы наворачивались сами собой, я погладила бедолагу по головке и за ушками…
Но тут лис исчез и на его месте появился здоровый парень!
Рыжий, поджарый и удивленный!
Я визжала, отползая на четвереньках к стенке так, что оглушила саму себя, парень смотрел на меня, потрясенно открыв рот…
— Ты кто?
Я была в таком шоке, что не помню, кто задал этот вопрос. Только визжала, махая головой, чтобы выкинуть из головы это виденье. По спине, словно ток пробежал и в буквальном смысле слова — волосы встали дыбом!
Тут из соседней квартиры, как чертик из табакерки, появилась хозяйка, которая колотила в дверь кулаком, и дико вопила:
— Девушка! Открой! Открой сейчас же!
Я прерывисто и с надрывом выдохнула как от долгого плача и с недоуменным видом сосредоточила взгляд на лице парня.
О Боже, он же голый!
Дальнейшее я не обдумывала, а действовала инстинктивно. Миг и я схватила «лиса» за руку и, запихнув его в свою постель, накинула сверху пододеяльник, а сама как была в майке, направилась открывать дверь.
В комнату ворвалась хозяйка в халате и бигуди под косынкой, с негодованием осмотрела сначала меня и затем с ненавистью моего «гостя».
— Это кто?! — подозрительно прищурившись, тоном гестаповца вопросила недоверчивая дама, тыкая пальцем в сторону лиса.
Я представила, что меня и весь мой колхоз выставят на улицу и мгновенно выпалила:
— Муж! Только приехал…
— Муууж?! — с подозрением потянула хозяйка, — а чего так орала?
— Так у вас мыши бегают! — мой язык, как всегда, работал быстрее мозгов. Я отошла от двери и поспешно села на диван, так как ноги предательски подкашивались…
— Какие такие мыши в квартире?! — возмутилась пожилая дама, с подозрением оглядывая углы.
— Серые, — спокойно уточнил «муж», солидно выглядывая из-за пододеяльника.
Честно говоря, я все еще была в шоке, а услышав, что лис разумно разговаривает, вновь открыла рот, вдыхая воздух, чтобы в ужасе завизжать. Но Марина Петровна оторвала взгляд от моих вещей небрежно разложенных вдоль стены и вызывающе посмотрела на меня, мгновенно прервав истерику:
— Я предупреждала! Еще шум и я выгоню вас отсюда без денег! Надо же, о кошке сказала, а о мужике нет!
— Ладно, — устало согласилась я, отодвигаясь от рыжего, который каким-то образом подполз ближе, — сейчас я выпущу кошку и больше кричать не буду. У вас еще есть вопросы?
Но «муж» сделал вид, что ничего не понял, и по-хозяйски обнял меня за плечи. Я инстинктивно отпрянула в сторону, но не тут-то было! Лис или кто он там, крепко прижал меня к себе, погрузив свой нос в мои мокрые волосы. Потом поднял глаза на женщину и холодно сказал:
— У меня есть вопросы! У вас, уважаемая, квартиру снимали, а не клетку в зоопарке, еще одна мышь и приплачивать будете вы! Понятно? А теперь можете идти.
Бабулька конечно была боевая, но услышав холодные слова лиса, молча кивнула и ушла. Да, а я, опасаясь, что меня выгонят со всем своим «зоопарком», молча вынесла бы ее укоризны, тем более заслуженные, ведь обещала не шуметь. А он вон как все дело повернул…
Что же это такое?!
В голове появилось подозрение, что это все мне привиделось от недосыпа: и оборотни, и бабка, и прочая нечисть…
— Уйди! — прошипела я, с силой толкнув «мужа» и чуть вслух не добавила: «сгинь нечистая». — Я вторые сутки без сна!
Выпихнув непонятное создание из постели, я плюхнулась на его место и укрылась с головой пододеяльником, насильно закрыв глаза ладонью.
Вот проснусь, и все исчезнет! Лис будет спать в корзинке, кошка в домике, я на диване! И никаких ужасов!
Только я уснула, как какая-то «сво» ткнула меня в плечо пальцем:
— Я есть хочу!
Так и не просыпаясь до конца, я показала куда-то в сторону стены и вероятно даже сказала: «Ищи там». Какое-то время меня на самом деле не тревожили… Но это продолжалось недолго, стоило мне уснуть, как это нехорошее создание вновь с возмущением дернуло меня за плечо:
— Там больше ничего нет!
Заскрипев зубами, не открывая глаз, я рявкнула, укутываясь с головой в пододеяльник:
— Что найдешь — все твое!
Сквозь сон слышала какие-то звуки, шорохи и чавканье, где-то уронили банку и что-то жарили… Я засыпала под шум еще крепче, пока меня вновь не тронули за плечо с жалобой:
— Там ничего не осталось… И уже утро!
— Ыыы, — ненавидя от всей души это создание, я открыла налитые кровью и раздраженные донельзя глаза, пыша гневом и желанием убивать, взглянула на рыжего!
— Еще. Раз. Меня. Тронешь. Я за себя не отвечаю! — Мучитель отступил, негромко, но возмущенно ворча:
— И как я на этой злыдне женился! Угораздило же!
— От такого и слышу! — отвечала уже в полусне, уткнувшись носом в подушку… Меня попытались отодвинуть, но я уперлась на смерть и не сдала и сантиметра своей территории на диване!
Нападающий на мои владения тяжко повздыхал и исчез, оставив меня в покое…
Под вопли Тучки я проснулась уже вечером. Вот же жертва капризов хозяйки! Хотя пить и есть я ей оставила, а вот погулять бедолагу, сегодня не вывела. Приподняв голову, я осмотрела комнату. Лис, вытянув мягкие лапки и укрывшись пушистым хвостиком, спал на своем месте, куда я постелила тонкое байковое одеяло из машины, которое всегда возила с собой. Тучка, воинственно подняв хвост, крутилась вокруг запасов, громко и возмущенно мявкая.
Я облегченно выдохнула — никаких вам голых верзил, нахально дергающих за плечо, и сожалеющих о браке со мной! Это был сон! Только сон! Ля-ля… Хотелось танцевать от облегчения!
— Нет, ну приснится же такое! Дашке расскажу — обхохочется! А Люда еще и пояснение сварганит, дескать, что хотела, то и приснилось!
Я пригляделась. Над чем это так взволнованно крутится Тучка?!
Мама родная… что там творилось! На рыжем линолеумном полу в клеточку была настоящая помойка! Куски пирожков, шкурка от копченого сала, кусочки от ребрышек и след из крошек… ведущий на кухню.
С опаской поднялась с дивана, укутавшись в пододеяльник словно в сари. А вдруг мне это все не приснилось? Вдруг это родственник какой, этой смешной старушки, пожаловал?
Может вор? Хозяин квартиры?! Я готова была принять любую версию, кроме той, что мне приснилась, об оборотнях!
Кухонька была маленькая, не больше двух квадратных метров, под окном стоял белый стол, по бокам которого находились холодильник и газовая плита, оба родом из середины прошлого века. Деревянные полы покрашены в симпатичный бордовый цвет.
Все простенько, и еще вчера я бы добавила чистенько, но не сейчас!
Сейчас это было нечто! Словно ночью отряд голодных домашних эльфов — портных решил устроить здесь пир на весь мир, а я, проснувшись, их прогнала! Неужели не сон?!
Я помахала головой, отгоняя бред, раздумывая, с чего начинать уборку?!
Эх… посередине стола стояли вскрытые и уже опустошенные банки из-под домашних колбасок…
Бабушка, сама делая колбасу, жарила ее на сковороде, а потом готовую укладывала в банки и заливала смальцем. В таком состоянии они могли храниться очень долго, а если что, их было достаточно выудить из банки вилкой и подогреть. А оставшийся смалец шел на жарку, он был очень вкусным — бабушка в колбасу клала и чесночок и пряности! Так что он уходил с жареной картошкой следом за колбасками…
Сейчас оглядывая застывшие пятна на полу и на столе, я поняла откуда они… Эх, не видать мне поджаристой хрустящей картошечки! Там же я обнаружила обглоданные копченные ребрышки заказанные у бабушки для горохового супа. И постепенно картина стала ясна. «Кто-то» уволок всю все мясные запасы на кухню, поел и так бросил, а Тучка все что нашла, «по-хозяйски» перетащила в зал.
С усилием отмыла от густого жира стеклянную посуду, полученную от бабушки под честное слово, что верну до зимы, так как в ее сарае своей горькой участи дожидались еще два поросенка. Случайно найденной в навесном шкафу содой почистила стол, посуду, плиту и, наконец, добралась до зала, когда ко мне властно постучалась хозяйка.
Прыгая про себя от радости, что успела все убрать до ее появления, я быстро натянула джинсы и открыла дверь.
— Почему ваша кошка так кричит?! — не здороваясь, с порога возмутилась старушка.
— Поводок потеряла, волнуется, что без него гулять не поведу! — как всегда ляпнула я, не успев обдумать.
Марина Петровна, видимо представив взволнованный розыск поводка кошкой, на какой-то миг, распахнув глаза, пораженно замолчала, а я в этот момент волновалась о лисе, который мог стать для нервной старушки последней каплей! Или для меня. После такой уборки мне все больше и больше верилось в версию с лисом — оборотнем!
— Я ведь предупреждала… — начала Марина Петровна, придирчиво оглядывая комнату за моей спиной. Обернувшись, я оглядела ее вслед за ней. Вроде все чисто. Я пожала плечами.
Тучка опять запела, нервничая. Что-то я свою кошку не узнаю, дерганная какая-то, небось лиса боится! Интересно, может они кошек кушают?
Хозяйка сурово на меня взглянула так, что я была вынуждена сухо пояснить:
— Я была занята, сейчас выведу…
— А муж что? Погулять с ней не может?
Ага, а вот и истинная причина визита… непонятно когда появившийся таинственный муж.
Я вздохнула и, пождав губы, и с усмешкой посмотрела на пожилую даму. Елки, все-таки мне не приснилось!
— Ээ… Марина Петровна, вы хотели ему что-то передать или просто так интересуетесь?
Она фыркнула, разворачиваясь к лестнице, и недовольно под конец сказала:
— Ваша кошка все время орет!
— Не громче, чем телевизор у кого-либо из соседей! Ко всему, я ведь говорила вам о кошке?! Вы были не против!
— Побудете тут до конца недели и выселяйтесь, вашего шума я терпеть не намерена!
Я могла напомнить ей, что оплатила за целый месяц или сказать еще вредное, типа тогда надо сдавать квартиру исключительно зомби — они не шумят, но вежливо улыбнулась и закрыла дверь. Еще ни один бытовой спор никого ни в чем не убедил, так что и начинать не стоило.
Я подхватила Тучку со своей подушки, на которой она с удовольствием развалилась кверху лохматым пузиком и, с опаской на цыпочках обходя спящего лиса, вышла во двор.
Пока моя кошка знакомилась с местностью, обнюхивая траву и песок, я обдумывала ситуацию.
Итак, в моей жизни появилось нечто странное! Сейчас, в лучах садящегося солнца, оно выглядело чем-то обычным и даже… естественным! А главное, я и думать забыла о каких-то симпатичных блондинках обнимающихся с парнем, с которым я прожила целых три года!
Точно, как у юмористов — «от лекарства так желудок свело, что о простуде и думать забыл!»
Зато этот рыжий юморист даже ухом не повел, когда я его в мужья записала! Я хихикнула, вот оказывается, кто мне был нужен в качестве мужа, чтобы от моих шуток с ума не сойти — мужчина, который живет «в лесочке под кусточком, шерстью покрывается, росой умывается!»
Как там, у классиков жанра, если он меня укусит, я тоже в лису превращусь?! Да, а потом Юрку покусаю…
Представив себе эту картинку — как я бегаю по кругу за визжащим Юркой и с наслаждением кусаю его за ноги — я рассмеялась и, ловко подхватив кошку на руки, пошла назад. Минуя сидящих на лавочке бабушек, всматривающихся в меня с проницательностью лазера, я с ними звучно поздоровалась и, прижав к себе Тучку, поднялась по лестнице.
В комнате был полумрак. Окно прикрыто плотными шторами, между которыми в просветах на тонких солнечных лучиках танцевали пылинки. Лис, лукаво поблескивая в темноте бусинками глаз, смотрел на меня со своего места.
Я отпустила кошку на пол и, повернувшись к лесному гостю, с выдохом откашлявшись, сказала:
— Как там у вас… Встань передо мной, как лис перед травой… Так как-то. В общем, давай покажись!
Лис смешно склонил голову набок, словно чего-то не уразумевая.
— Теперь ты по-русски не понимаешь?! — возмутилась я. Лис забавно склонил голову в другой бок. — Тааак, если человека кусает вампир, он становится вампиром… Такое ощущение, что тебя искусал баран! — Сообщив свои выводы, я с раздражением плюхнулась на диван.
Рыжий наконец отозвался, явившись в натуральный рост на своей подстилке. Он смущенно взъерошил рукой короткие волосы и сказал:
— Дай что-нибудь надеть…
— О… а вы и одежду носите?! — язвительно спросила я, кидая ему новую простыню из бабушкиных запасов. — Наивно думала, что шкурами обходитесь!
Он поджал губы, но смолчал, натягивая на себя белое полотнище. Тоги у лиса не получилось, выглядело все так, будто он только что из бани. И что взять с лесного жителя?! Я беззвучно хмыкнула, наблюдая.
Лис закутавшись, спокойно сел на стул, который поставил передо мной, начиная с наболевшего:
— Что у нас на ужин?
Меня развеселило его замечание. Нет, ну нахальство, а?!
— Ужин? — я усмехнулась и язвительно добавила. — Ужин к черту! Ужин нам не нужен!
— Издеваешься?! — гневно начал он, сжимая руками стул так, что тот заскрипел.
— Нет, рифмой разговариваю… Давай сначала поговорим, потом будем ужинать…
— А давай наоборот! — прищурив глаза, нахально предложил рыжик. Но не тут-то было, я прекрасно знаю, что пока не покормишь, с мужчинами лучше не разговаривать, но он мне такое на кухне устроил, что «беседу» ему, а не ужин! Но все же мирно пояснила, не выдержав характер:
— Не-а, так не получится. Чтобы что-то приготовить, мне надо спуститься вниз в машину, притащить сюда картошку и еще одну закатку с колбасками…
— Тогда говори быстрее! — Смирившись с моей болтовней, он измученно выдохнул как бурлак на Волге.
Я, было дико возмутилась такому: ага, говори и уматывай быстрее готовить! Но потом подумала, что на «них» обижаться не стоит, что взять с убогих с их — то монотрековым мышлением?! Я бы на его месте предложила и готовить, и говорить одновременно, но ему, как мужчине, это и в голову не пришло!
Да и кто его знает, что там у этих лесных чудиков положено?
Заметив, что я кротко отреагировала, (хорошо, что он не знал, что я на это подумала!) и не возмутилась его откровенному хамству, рыжик — видно совестливый лис оказался — остыл и смущенно отметил:
— Мне очень плохо без еды было, а ты только и рычала: «убью, если еще раз меня тронешь!»
И тут я все же не сдержалась:
— А откуда я знать должна, что тебе, что там нужно! — вот же чудик! Он что считает, что я мысли читаю или провидцем работаю?!
— Как откуда?! Ты же жена мне?!
Я распахнула глаза в удивлении, но тут поперхнулась воздухом и закашлялась… Ничего не понимаю… Он что совсем?! Чтобы хоть что — то предпринять, автоматически поднялась с дивана. В горле першило, в голове было что — то непонятное…
— Ладно, я за картошкой! — и мне надо подумать.
Неожиданно он схватил меня за локти и прижал к себе, страстно впиваясь в губы. Я возмущенная до глубины души попыталась вырваться, но он крепко держал меня за предплечья.
— Дикий! С ума сошел?! Что ты себе позволяешь? — я, наконец, сумела оторваться от его губ и хоть что — то выговорить.
Он обиделся:
— И что такого?! Что я не могу жену поцеловать?! — возмутился рыжик.
Эх, здоровый же он гад, я ему по грудь. Что ненормальное задумает, и не вырвусь! Я совсем расстроилась. Значит надо его пока успокоить, потом деликатно разъяснить, почему меня нельзя целовать!
А, правда, почему?! В голове стрелой пролетело объяснение — наверно все дело в Юрке… Три года для меня мужчин кроме него не существовало. И до сих пор от него я не отвыкла. Вот же глупая! Нужна я ему… но все равно, это не повод с рыжим целоваться! И тут до меня дошло его — «жену поцеловать»…
— Жену? Ты что, издеваешься?! — возмутилась я, воинственно наступая на лиса.
— Нет, в рифму отвечаю! — передразнив меня, с издевкой сообщил рыжий.
— Не, ну ты совсем, обнаглел! С чего это вдруг женой стала, я тебя сутки знаю! — взбунтовалась я, уперев руки в бока. Для образа гневной супруги только скалки не хватало, чтобы он окончательно раздумал меня считать за таковую!
— Ну как же… Ты же сказала… я муж, — вдруг немного потерянно ответил лис, и устало осел на диван, обхватив руками опущенную голову.
— Ты что не понял, я просто так сказала, для хозяйки! А ты решил, меня от нечего делать разыграть?! Да?! На кухне погром оставил — ничего, Юля уберет!
Я гневно прищурилась, но Лис молчал.
— Послушай… а как тебя зовут? — наконец поинтересовалась я.
— Не знаю… Единственное, что я знал, то, что ты сказала той старухе…
Весь гнев как ветром сдуло, сменив жалостью и чувством вины, довела же бедолагу! Этак только я умею. Немного подумав, я робко тронула за плечо разобиженного лиса:
— Давай пока я готовить буду, мы поговорим, а? Я быстро!
Подхватив ключи из сумки, я понеслась вниз к машине за запасами, а когда пыхча как еж, поднялась назад с пакетами, лис так и сидел на диване, что — то тяжело обдумывая.
— Пошли на кухню! Поговорим! — предложила я. Он равнодушно поднялся и пошел за мной.
Я, шагая с пакетом картошки в обнимку, широко улыбнулась. Сейчас покормлю, и уныние как рукой снимет! Сама такая, к голодной не подходи.
Видя, какими объемами он питается, (мне бы такой метаболизм, а то я от кружки чая без сахара толстею), начистила два килограмма картошки, и, вынув из жира колбаски, поставила ее жарить.
Тучка, унюхав ароматы из кухни, была уже тут как тут — настойчиво напоминая о себе, нежно мурча, рисовала восьмерки между моими ногами.
— Уйди… — я опасалась на нее наступить или споткнуться…
— Сначала голодом морит, запахами душит, потом вообще прогоняет! — недовольно буркнул лис, отворачиваясь к окну.
Я хихикнула и отодвинула Тучку из — под ног от греха подальше, и ласково начала:
— Знаешь золотое правило? «Хочешь есть — ешь сухарик. Не хочешь сухарик — значит не голодный!»
— Садистка… — на полном серьезе надулся Лис. Тучка, (вот же номер!) к нему присоединилась — подошла, села у его ног! Предательница!
Прищурив глаза, я затараторила:
— Я садистка?! Да — ни — за — что! Я, как раз, гуманна до мозга костей! — и уже себе жалостно посетовала:
— Не, ну надо же! Даже никого не послала в то место, куда анатомически попасть просто невозможно! Только душевно посоветовала выход из затруднения… — в ответ гневные взгляды Лиса и Тучки совпали, казалось, что сейчас они съедят меня, не дождавшись жареной картошки.
Всегда пользуюсь советом Крошки Енота из мультика и, кстати, всегда срабатывает! Я по — настоящему от души улыбнулась этим двум голодным личностям.
— Еще немного и все будет! — миролюбиво пообещала я, пока Лис вначале недоверчиво, потом с легким недоумением улыбнулся в ответ. Тучку моя улыбка тоже успокоила, она встала и направилась вновь тереться об ноги.
Лис немного расслабился. Зря он так, со мной это не безопасно. Сейчас поест, и мучить начну!
У меня к нему столько вопросов! Самой страшно! Я вообще в этом вопросе давно пользуюсь методом Бабы Яги: плотно накормила; полотенце сунула, дверь в ванную указала; на диван усадила (нет, диван не пойдет, он мой!), руки в бока уперла, а потом ехидно так:
— Ну что, добрый молодец! ДЕЛА ПЫТАЕШЬ АЛЬ ОТ ДЕЛА ЛЫТАЕШЬ? А?!
Тоже всегда срабатывает!
Уже довольный лис отвалился от кормушки, а я все недоверчиво разглядывала пустую сковородку. Я ведь пошутила, когда столько пожарила… а он все съел! Два килограмма! Не жалко конечно, но куда это все влезло?! Парень стройный, я бы даже — немного отощавший…
Переведя на него ошалевший взгляд, сказала:
— Все! Теперь ты мой кумир!
Лис уже с опасением во взгляде уставился на меня, после таких признаний здраво не ожидая ничего хорошего. Я, пожав плечами, с легкой обидой в голосе пояснила:
— Делись, как ты так! Я тоже хочу, есть как слон и не поправляться!
— Я ем как лис, слонов не встречал… — мило сообщил он и тут же прибавил. — Ну… пока хватит, хотя от чая с бутербродами я бы не отказался!
— Пока? — без выражения в голосе повторила я. Лис кивнул.
Шутки шутками, но я то понимала, что он тут из — за меня. Если и дальше буду его подкалывать насчет аппетита, еще смущаться начнет или решит, что мне жалко угостить несчастного лисенка лишними килограммами жареной картошки: «Кушайте, кушайте третий кусочек, я не считаю!»
— Ладно, давай так, я тебе бутерброды, а ты мне рассказ, как ты живешь в лесу?
— В лесу?! — Он чуть не подскочил от возмущения. — Я же уже говорил, я не живу в лесу!. Я живу…
Лис внезапно запнулся, сел на табуретку, и молчок… Точно Штирлиц в родню затесался!
— Где ты живешь? — не выдержала я нараставшего напряжения, округлив глаза и помогая ему ответить.
— Не помню… — скучным голосом сообщил он и рукой потянулся к чаю.
Переборов желание отобрать и отодвинуть от него чашку, чтобы не отвлекался, я насупилась. Разыгрывает или правда амнезия? Ну, если это амнезия… то зовите меня донна Роза!
В это момент лис одним глотком допил чай, пробормотал что — то невнятное, видимо означающее признательность, и поднялся из-за стола.
— Стоять! Мы так не договаривались! — возмутилась я. — Где обещанный разговор?!
— А я вроде все сказал… Ничего не помню! — он покачал головой, вальяжно развалился на табуретке и по-хозяйски положил руку вдоль подоконника.
Так, кажется, он по этому поводу уже не сокрушается!
— Вообще ничего?! — не сводя с него глаз, настаивала я.
— Ну… помню… — нехотя сообщил рыжий.
— Что помнишь? — вскинулась я, предвкушая рассказ.
— Что ничего не помню! — усмехнулся лис.
Я постояла, отбивая ногой ритм, весьма подходящий для похоронного марша, и обстоятельно сообщила:
— Ясно… значит, у меня все идет по плану. Сегодня я собиралась сделать уборку, приготовить обед и восстановить инквизицию! — я гневно посмотрела на лиса и пригрозила:
— А в следующий раз пока не допрошу, кормить не буду!
— А костры будут? — съязвил лис.
— Да! — твердо пообещала я и тут же уточнила. — Из лисьих голов!
— Жестоко! А невинных зверюшек-то за что?! — подначил он. Я многозначительно усмехнулась, собираясь съязвить по обыкновению, но лис меня перебил:
— Интересно, ну кроме сожжения бедных лисичек, конечно, чем может вечерами заниматься такая симпатичная девушка?
Угу, то ли оскорбил, то ли польстил! Я печально вздохнула:
— Поиском новых шкурок взамен сожженных, — грустно сообщила я и направилась к спортивной сумке, куда я запихнула свои купальники и пару маек. Лис шел следом, с любопытством следя за моими действиями. Я поставила сумку на старинный стул с деревянными цветами на сиденье и расстегнула молнию.
Последний раз когда я мыла машину, то делала это в клетчатых папиных шортах из тонкой ткани, явно позаимствованной у зонтика, — и чтобы не оставлять бабушке лишнюю стирку, засунула шорты к себе, решив вернуть их позже, с посудой.
Бабушка благосклонно принимала у нас старую одежду, аккуратно складывала ее в шкаф, чтобы в момент нашего появления, с достоинством, будто с царского плеча подсунуть хозяину. Так что к ней можно было ехать без запаса…
Вынув из сумки клетчатое чудо со шнурками и одиноким кармашком, я молча протянула шорты лису. Потом порылась и достала ему еще и белую майку с нейтральными надписями, но совсем не его размера.
— Повяжешь на шею, типа жарко! — душевно посоветовала я.
— Вот спасибо, — уныло поблагодарил лис, невесело разглядывая свой новый гардеробчик.
— Не за что! — довольно ответила я. — Если что — обращайтесь!
— А повязывать обязательно?! — с тоской спросил он, недовольно косясь на майку.
— Конечно! У меня закончились продукты, так что или ужина больше не будет, или идем в магазин! Заодно и поищем что-то тебе в качестве одежды…
Я прошла в темную прихожую, где на полочке для обуви сиротливо лежали темно-синие пластиковые тапки. Обтерев с них пыль, притащила их лису:
— Ничего, сейчас нормальные купим! — утешила я, протягивая ему жалкую находку.
Он со вздохом кивнул.
— Имей в виду, у меня машина окончательно сломалась и сейчас мне никуда не хочется переезжать! Поэтому веди себя как нормальный человек и не нервируй старушку Марину Петровну! — закончила я инструктаж, раскрывая входную дверь.
По лестнице мы быстро спустились к выходу из подъезда. На последней ступеньке, прежде чем шагнуть на улицу, я еще раз с предупреждением на него взглянула.
— Дорогая, расслабься, — прошептал лис мне на ухо, и я была вынуждена изобразить нежность во взгляде, так как насельницы лавочки, все как одна, смотрели только на нас.
Лис воспользовался моим замешательством, чтобы обнять за талию и придвинуть к себе. Иногда его рука предательски соскальзывала с талии вниз, приводя меня в бешенство! Оскалившись в улыбке, я мгновенно отреагировала, процедив сквозь зубы:
— Послушай, не переигрывай, дорогой! — и исподтишка ткнула нахального спутника локтем под ребра, надеясь, что он отступит или прекратит прижимать меня к себе.
Как оказалось, эта было все напрасно, в ответ лис прижал мой локоть так, что я не могла вырвать свою руку, так и шли, обнявшись и наклеив нежные улыбки.
Когда мы преодолели придел слышимости лавочки, я пригрозила:
— Следующий раз вместо локтя воспользуюсь ножничками!
Я едва заметила, как на миг его взгляд вспыхнул, затем, скрыв ехидство, так и сочившееся из глаз, он отпустил мой локоть и невинно сообщил:
— Я и не заметил! Думал, ты сама решила пройтись под руку!
Сказать, что про себя я скрежетала зубами, ничего не сказать…
— Слушай, Ыжик, не коси под дурачка — тебе не идет! И держи свои руки при себе! С меня станется тебя заикой сделать!
Вместо ответа на его губах появилась слабая улыбка, в которой было столько откровенного мужского самодовольства, что у меня зачесались руки его, как следует, стукнуть.
— Как ты меня назвала? — с насмешкой спросил он, склонив голову набок в мою сторону.
— Ыжик… — вздохнула я и сбросила его руку, вновь оказавшуюся на моей талии, и отступила назад. Куда деваться?! Я его покалечила, мне его и терпеть…
— Вот уже и романтические прозвища в ход пошли! — довольно улыбнувшись, отметил он.
— Ты эти понятия в лесной академии у Ежика изучал?! — съехидничала я, еще раз заподозрив: «А не обманывает ли меня этот тип о том, что ничего не помнит?!»
— Не знаю… может и в лесной, — он сдержано хихикнул, будто бы я чудно пошутила, а не попыталась его уязвить. — Но скорее всего в школе, на уроке литературы.
— А у вас и такие предметы были?!
— Юля! Я не живу в лесу! — закатив глаза, сообщил несчастный лис, хватая меня за талию, оказывается, мы подошли к дороге, а я за всей болтовней как — то это упустила, так что собралась идти дальше на проезжую часть. Лис занудно добавил:
— Судя по всему, в лесу живешь ты! Зеленый не горит, а ты несешься под машины!
— Я в этом городе впервые, это раз; соответственно не знаю, что здесь и где; ко всему я постоянно на машине и уже разучилась ходить по улицам пешком…
— Сильное оправдание! — с сарказмом отметил лис и, добавил, придерживая меня за талию. — Ладно, с тобой все понятно… Пошли, зеленый для пешеходов…
— Слушай, если ты не из леса, но откуда не знаешь, что — то ты все — таки помнишь?
— Я?! Особенно ничего не помню, но знаю, что бежать сломя голову через дорогу нельзя…
— Речь у тебя поставлена неплохо… образованный значит. Хотя, если вспомнить Сашку, это не показатель… Тогда у меня несколько вопросов!
— Каких? — он с тоской вздохнул. — Давай озвучивай… И кто такой Сашка?! — прищурившись, уточнил лис.
— Сашка? Да так… ерунда, сотрудник… — отмахнулась я, и начала давно задуманное «интервью». — Как ты попал в тот лес? Много ли вас таких или только мне так повезло? Что делают лисы в городе? Они скрываются? Чем занимаются? Как живут?
— Танцуют и поют! — весело фыркнул лис. — Лучше скажи, о каком лесе ты говоришь?! Кстати, как я попал к тебе?!
— О… — я забыла, как дышать… Вот момент, елки — зеленые, что делать?! С такими вещами шутить нельзя. Втянув побольше воздуха, тихо произнесла:
— Я тебя сбила вчера на машине… Я сделала все, чтобы избежать столкновения, но все равно колесом зацепила…
Ожидала от него дикого гнева. Однако не скажу что праведного: одно дело лисица, кинувшаяся под колеса — зверек бессмысленный, другое — этот рыжий громила, который мыслит как любой нормальный человек. Но лис о чем — то раздумывая, молчал.
Я съехидничала, как недавно он:
— Ты решил, что раз не в городе, то нестись сломя голову через дорогу можно; и понесся мне под колеса!
— Вот оно как… — лис, наконец, для себе что — то решил. — Нет, я просто торопился! Куда — то… Надо быстрее сообщить, предупредить о чем — то, а по телефону нельзя… а это очень важно!
Я не отрывала от него взгляда, слегка склонив голову в мою сторону, лис смотрел, широко открытыми глазами, напряженно припоминая…
— А что «важно», ты помнишь? — я затаила дыхание, впитывая малейшее изменение мимики на его лице.
Лис остановился и словно на миг ушел в себя… не сводя с меня потерянного взгляда:
— Нет, только помню, что очень важно и что надо быстрее… а что… не помню.
Да, жаль! Я вздохнула: «А глаза у лиса красивые!» Я подхватила задумавшегося Ыжика под руку и направиласьдальше по улице. Ладно, может позже вспомнит. Но так легко смириться с его забывчивостью я не могла:
— Слушай, а здесь тебе что — то знакомо? Ну, дома, улицы или еще что?! Вывески, к примеру? — Ожидая ответа, внимательно в него вглядывалась. Он осмотрелся и отрицательно замахал головой. Жаль…
Я, оглядевшись, удивилась:
— Мы что по кругу ходим? Это перекресток я уже видела! — тут я заметила его руку на своей талии и гневно прищурившись, взглянула на лиса. Он довольно усмехнулся:
— Мне понравилось переводить тебя через дорогу, ты такая забавная!
— «Хи-хи», — скривившись от раздражения, съязвила я. — Прямо клоун Вася! Руку убрал, проводчик!
— Так я и знал…
— Что ты знал?! — кипела я, но злилась скорее на себя, ну нельзя же быть такой невнимательной! А лис, видимо решил воспользоваться древней мудростью «лучшая защита — нападение!»:
— Что ты будешь переводить стрелки на меня, а сама о себе ничего не рассказала! Что ты тут делаешь?! Зачем приехала и кого ищешь?!
— Приехала в отпуск к подругам! — Так… эта тема мне нравилась еще меньше!
— И где они? — не сводя с меня ехидного взгляда, поинтересовался лис.
— Не знаю… — буркнула я, и потянула лиса в сторону, впереди виднелась двухэтажная стеклянная громадина гипермаркета, с рядами тачек у входа и снующей, туда обратно, толпой.
— Позвони им! — посоветовал лис. Я бы сказала ему, что с его советами делать, но приличное воспитание не позволяет, так что пришлось сознаться:
— Э… телефоны в мобильнике, а его я забыла дома…
— Ты уверена, что это у меня проблемы с памятью? — язвительно уточнил рыжий.
— Я помню, как меня зовут… а ты нет! — знаю, «сильный» аргумент, но что ему еще ответить?!
— Ну да, большое превосходство! Я вот без мобильника никуда не выхожу! И всю инфу с ноутбука на диск копирую, так что у меня ничего не пропадает! — гордо закончил он.
С подозрение прищурившись, я протянула:
— Ясно, память ты потерял… — лис — то у нас оказывается продвинутый! Ага, и на крышке ноутбука у него вместо «яблока» надгрызенная мышка. — Ну что ж, включай свой жесткий диск и вперед!. Мне же легче!
Ыжик на минуту замялся, потом с достоинством напомнил:
— Так это ты меня сбила! Так что никакого «легче»! Все честно! Ждешь, пока я все вспомню!
— Ладно, но только в пределах отпуска! Мне через три недели на работу!
Наконец мы подошли к магазину так, что я быстро прекратила его расспросы, прошмыгнув вперед его в зеркальную дверь.
