18
К Коробейниково группа вышла после полудня, но в поселок мы не вошли, потому что он горел. Кто его подпалил? Что там произошло? Эти и другие вопросы, конечно же, интересовали всех. Однако желающих пойти в Коробейниково и узнать в чем дело, не нашлось. Количество людей, которые были готовы без оглядки доверять другим людям, стремительно сокращалось. И, спрятавшись в придорожном лесу, группа немного отдохнула, а после разделилась. Ефимовы и Шериф пошли в сторону Сусолово – это на востоке. А мы, Светлана с сестрами, которых звали Инна и Варя, а так же офицеры с женами, вдоль дороги потопали на север, в сторону Васильковского и Красавино.
До вечера ничего не происходило. Девчонки продолжали хныкать, и я шел рядом с ними, помогал Светлане. А Миша Довлатов, которому надоело слушать жену, немного отстал и врезал ей. Фингал под глаз поставил, и она притихла. А заодно заткнулась супруга Укладникова, которая заметила, что ее благоверный тоже теряет терпение.
В сумерках остановились на ночлег, опять в лесу, и нашу палатку отдали женщинам. Время хоть и суровое, но мы еще не совсем озверели. А потом поделились с попутчиками продуктами и наш запас иссяк.
Поужинав, распределили караулы, и я заступил в первую смену. Только отошел в темноту, чтобы глаза привыкли, как услышал шорохи. Кто-то приближался. Зверь? Возможно. Или человек? Тоже может быть, и я приготовил автомат, встал за дерево и притих.
Ожидание было томительным, но я сдерживал себя и не торопился поднимать тревогу, ибо не хотелось выглядеть паникером. А спустя несколько минут рядом с деревом остановился человек. Он был один и, неожиданно осветив его лучом прикрученного к АКС тактического фонаря, я сбил человека ударом ноги по корпусу, приставил к голове ствол и заорал:
- Лежать, сука! Кто такой!? Отвечай!
В ответ знакомый голос отца Никифора:
- Не стреляйте… Не надо… Я божий человек…
На шум прибежали Укладников и дядька. После чего они проводили священника к огню, и я был рядом. Интересно ведь, что произошло и где попутчики Никифора.
- В чем дело? – первый вопрос Никифору задал дядька.
- На нас напали… - выдохнул он.
- Кто?
- Не знаю. Возле Коробейниково. Поселок уже горел, когда мы подошли, и на нас налетели. На мотоциклах и машинах, здоровые мужики. Может, байкеры или банда. Безумные они и глаза у всех, словно из стекла.
- Оружие у них было?
- Да. Много. И автоматы, и ружья. Даже пулемет видел.
- Они в вас стреляли?
- Не сразу. Сначала всех в кучу согнали, и красивых женщин выбрали, трех или четырех. Остальным велели бежать к лесу. Мы побежали, и они стали нас догонять, а потом рубили саблями и топорами.
- Рубили? – дядька был удивлен.
- Именно.
- И не стреляли?
- Нет.
- Допустим…
- Вы мне не верите!? – воскликнул священник и задрал подрясник. – Смотрите!
У него на боку был длинный порез и еще один на плече. Но оба неглубокие.
- Что дальше было? – Андрей Иванович продолжил расспрашивать Никифора.
- Я сбежал. Нас было трое. Но мы разделились, и я остался один. Вслед стреляли, но недолго. Пять или шесть раз, точно не помню.
- Еще что-то рассказать можешь?
- Среди этих бандитов были больные.
- Точно? – все, кто был рядом с Никифором, не сговариваясь, отодвинулись от него.
Он это заметил, и устало кивнул:
- Точно. Я видел троих. На лицах крупные белесые волдыри.
- Они были со всеми?
- Да. И никто их не сторонился.
- А к тебе они прикасались?
Священник перекрестился:
- Слава Богу, нет.
- А подходили?
- Тоже нет.
Самое главное Никифор сказал, и его положили отдельно от всех, а утром священника уже не было. Он ушел в смену Укладникова и дядька с ним поругался. Хрен с ним, с этим Никифором, ушел и одним едоком меньше. Но почему офицер не поставил в известность нас? Короче говоря, слово за слово, Укладников начал огрызаться и дядька, не сдержавшись, ударил его в челюсть. Довлатов попытался помочь другу и за ствол схватился, но я передернул затвор автомата и это его остановило. После чего группа снова распалась, и офицеры решили двигаться отдельно. Я предлагал родичу отнять у них «тигр», но он их пожалел.
Так прошел еще один день. Мы петляли по лесам, форсировали ручьи и старались держаться подальше от совершенно пустой дороги. При этом, конечно, не теряя ее из вида, потому что она наш ориентир. Еда закончилась, но получилось собрать ягод и найти несколько грибов. Больше ничего не было, и этим мы поужинали.
Женщины заснули, а мы с Андреем Ивановичем, которого накрыла меланхолия, сидели возле костра и разговаривали.
- Видишь, племяш, как все вышло, - сказал он. – Я считал, что мы быстро проскочим на север и успеем опередить болезнь. Но не вышло. Она оказалась быстрее. Не стоило возвращаться в Москву - день потеряли. А потом следовало принять предложение того старика, Трофимыча, и пересидеть годик-другой в дебрях, а я двинулся дальше. Снова ошибка. И не стоило задерживаться возле Устюга. Так что опять виноват. Неправильно оценил ситуацию. Думал, подвернется вариант топлива добыть или нас в город пустят, хотя бы в лагерь, из которого можно выбраться. А теперь с нами две женщины с двумя девчонками, которые нас тормозят. И оставить их негде, и с собой тащить глупо. Такими темпами мы далеко не уйдем, а скоро осень.
Он замолчал и я сказал:
- Не вини себя. Неизвестно, что было бы, поступи мы иначе. Может быть, уже лежали бы в кювете с разбитыми черепами или заживо гнили. Пока все более-менее нормально. Проблемы есть, но они всегда имеются, у любого человека. Так что забей, дядька. Продукты добудем, а если повезет, то и машиной разживемся. А затем найдем безопасное место, откуда можно осмотреться и где Светку с девчонками оставим.
- И Людмилу, - добавил он.
- А чего? Она не обуза. Дорогу переносит хорошо.
- Дальше хуже будет, не вытянет.
- Посмотрим. Пока давай не торопиться. Тут бы ночь прожить и день перебедовать. А ты вперед заглядываешь.
- И то верно…
Следующий день, как ни странно, оказался неплохим. По крайней мере, для нас. Мы добрались до Васильевского поселка и обнаружили, что его нет. Только пепелище. Людей не видно. Обстановка непонятная и решили оттянуться в чащобу. Только отошли, как услышали мычанье коровы, и нашли крупную буренку с налитым выменем.
Людмила сразу все поняла, привязала животину к дереву и подоила. Молока оказалось много, всем хватило, и мы сбили голод. После чего провели разведку, и неподалеку нашли ветхий домик. Дверь на замке и он был покрыт налетом ржавчины. Хорошая примета – давно здесь никого не было, и мы проникли внутрь. А там… По нынешним меркам настоящее богатство. Несколько пакетов крупы и есть мука – все в железном ящике, чтобы мыши не добрались, а в подполе несколько банок с соленьями и банка с салом. В общем, живем.
Еще сутки пролетели и мы по-прежнему живы. Однако следовало двигаться дальше и опять в путь. К вечеру добрались до Красавино, и стали свидетелями боя. По дороге к городку приближалась колонна из десятка легковых автомобилей, мотоциклов, нескольких квадроциклов и автобусов. Бинокль у нас хороший, но все равно колонна далековато, так что подробностей, а самое главное – есть ли зараженные, не разглядеть. Одно поняли – это банда. Много людей с оружием и они не похожи на военных, хотя большинство в камуфляже. Общая численность человек сто, может, больше. Едут по дороге и в воздух палят. Кретины! Судя по всему, они хотели сразу запугать местных жителей, но не вышло. По ним ударили из нескольких стволов, в том числе и автоматических.
Плотность огня была невысокой, но первые две автомашины обороняющиеся подожгли и они ушли с дороги. А остальные бандиты, рассыпавшись цепью, перешли в атаку. Достаточно грамотно, под прикрытием трех пулеметов ПКМ, они развернулись в цепь, разделились на несколько штурмовых групп и броском добрались до окраины Красавино, закрепились, и автоколонна последовала за ними.
Что происходило дальше, мы не видели, боестолкновение окончательно сместилось в городок. Но, судя по всему, местные проигрывали, их оттеснили вглубь, а затем, один за другим, стали вспыхивать дома.
- Не пойму, что происходит, - сказал Андрей Иванович. – В чем смысл все уничтожать и жечь?
- Наверное, у кого-то непорядок с мозгами.
- Типа, стресс сделал людей сумасшедшими?
- Да. А может они наркоманы или находятся под психотропными препаратами. Почуяли слабину и понеслось. Раз уж помирать, если больные рядом, так с музыкой. Сам посуди. Человек заразился и ему больно, а спасения нет. Вот он и жрет всякую гадость, чтобы не так страшно было и боль заглушить. Принял дозу и понеслось. Пару-тройку дней на ногах – немного. Но дел за этот срок можно наворотить таких и столько, что всем тошно станет. Священник же говорил про стеклянные глаза у тех, кто его группу разбил. Вот и доказательство.
- Возможно, ты прав. Посмотрим.
- А чего смотреть? Выбор невелик. Нужно угнать машину или прямо сейчас, чтобы время не терять, обходить Красавино. Лично я за то, чтобы двигаться дальше. А то неизвестно, какой микроб в тачках бандюков.
Андрей Иванович немного подумал и согласился:
- Верно. Время терять не будем, пошли.
Однако ушли мы недалеко, пересекли грунтовую дорогу в паре километров от поселка и неожиданно на ней появился белый микроавтобус. Он мчался от Красавино в сторону леса, и я растерялся. А вот дядька нет. Короткой очередью из АКМСа он обозначил на дороге границу, а затем отступил на обочину и приготовился расстрелять машину. После чего микроавтобус, взметнув фонтан пыли, резко замер.
Я метнулся к водителю, ткнул стволом в открытое окно и закричал:
- На выход!
Кроме водителя, средних лет рыжего мужика в новеньком камуфляже, в бусе никого не было, и он выполнил приказ. Андрей Иванович занял его место и свернул в лес, а я повел пленного следом. И когда мы оказались в безопасности, то стали разбираться, кто нам попался и что вокруг происходит.
Допрос водителя проводил Андрей Иванович, как старший и самый опытный в таких делах человек. Но пленник, который назвался Федором Глушко, не упирался и человеком оказался покладистым. Поэтому не отмалчился. И хотя знал он немного, кое-какой информацией поделился.
После того как двенадцать дней назад Великий Устюг заняли полицейские, военные и непонятные наемники, они перекрыли доступ в город и выслали в окрестные поселки отряды экспроприаторов. Забрали все, до чего смогли дотянуться, и вывезли сотни людей. А затем все – никого не впускали и не выпускали. Видимо, надеялись уберечься, да не вышло. Вирус все равно проник в город. И больше всего заболевших людей оказалось среди военных и наемников. Они под стволы вчерашних друзей становиться не захотели и решили уходить весело. Собрали автоколонну и стали колесить по окрестностям, выжигая поселки. Полный список водителю был неизвестен, но он знал, что Морозовицы, Карасово, Чучеры, Пальмы, Сусоловка, Коробейниково и Васильевское сожжены.
Жители городка Красавино, около шести тысяч человек, незваных гостей ждать не стали. Все и так на нервах, а тут еще сотни беженцев. Вот они и рванули, кто куда. Большая часть в леса вдоль Северной Двины и притоков, а некоторые к соседям, в Архангельскую область и Республику Коми. Поэтому в городе остались случайные люди и пара десятков ополченцев, которых зачумленные люди и те, кто к ним прибился (есть подозрение, что с ними немало тех, кто имеет природный иммунитет) перебили и разогнали.
Глушко местный, занимался извозом. Под шумок тырил инструменты и ткани с местной льняной фабрики, а еще припасы из брошенных жителями домов и погребов. А попутно пообещал ополченцам, что вывезет их, но испугался и сорвался раньше, не дождавшись доблестных защитников.
Выслушав пленника, мы с дядькой обменялись взглядами, и он задал водителю последние вопросы:
- Семья есть?
- Жена и три дочки, - ответил он.
- В лесу прячутся?
- Да.
- Далеко?
Он замялся, но потом ответил, как мне кажется, честно:
- Двадцать километров от города.
Андрей Иванович кивнул, помолчал и сказал:
- Машину у тебя мы, конечно, забираем, но зато оставим жизнь. Такой расклад устраивает?
Конечно, водителя все устроило и его отпустили. После чего, медленно, он стал уходить и постоянно оглядывался. Ждал выстрела в спину. А затем, когда прошел метров сто, петляя, он рванул в лес, только пятки сверкали.
В общем, судьба нам улыбнулась и, обшарив машину, мы выкинули все лишнее. Это инструменты, шмотки, пару шуб и ковер. Оставили только продукты и канистры с топливом.
Задерживаться не стали. Пригласили дам занять пассажирские места и, объехав горящее Красавино, осторожно и с оглядкой снова выбрались на трассу.
