Глава шестая

Перемещение назад в Кронию было проще, потому что Коми уже точно знал чего ему ждать. Крепость не соврала: в то время как в мире людей был еще день – здесь успела наступить глубокая ночь.

Портал открылся в горах, значительно западнее того места, откуда Коми с самого начала отправлялся в мир людей. В этой местности почти не жили гремлины и эльфов, да и кикимор с лешими было немного: слишком мало лесов для этих народов. Зато в горах легко было отыскать грифонов и кентавров, точно так же как троллей, гномов и орков. Самое подходящее место для того, чтобы начать зазывать на свою сторону обиженных жизнью созданий: достаточно далеко от места, откуда все колдовство началось и меньше риска попасться ведьмам или поисковым группам.

Коми чувствовал себя неуютно в новом образе, теперь он и сам был орком: крупным, с массивными ручищами и длинными ногами, словно специально созданными для долгих пеших переходов. Кожа его имела серый цвет, глаза и уши стали просто крошечными, а клыки на нижней челюсти неприятно выступали изо рта, зато нюх усилился настолько, что Коми мог учуять запах пирогов, стоящих на порогах домов в ближайшей деревне, а ветер доносил запах жарящегося мяса со стоянки орков. Слюна сразу наполнила рот, и пришлось сказать самому себе, что он здесь по важному делу и сейчас нет времени на еду. Странно, но когда Коми вспомнил, когда он ел в последний раз, то понял, что, увлеченный магией, не испытывал голода. Он тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли и оглянулся: темнота не была для него помехой в этой личине.

Орки в Кронии славились как надежные работники, смелые охотники и воины. Пусть битв в волшебной стране не случалось со времен Цестинды, но этот народ ценил сражения как искусство и стиль жизни, так что для орков считалось нормальным решать свои разногласия в хорошей драке. И все равно, было ли это соревнование на звание вождя клана, размолвка пары охотников из-за угодий или семейная ссора.

Крепость предупредила Коми, что ему не стоит соваться прямо на стоянку орков, иначе будет риск, что и его вызовут на поединок, в котором гремлину не победить, не привлекая на свою сторону магию. Тем более что кланы, как правило, дружны и чужак среди них вызовет вопросы еще до того, как успеет что-то сказать сам.

Да и значительно больше Коми интересовали именно орки-одиночки. Первым за что уважали в этом народе, было вовсе не умение драться, а умение хорошо работать. Тот, кто отлынивал или делал порученное ему кое-как, быстро становился отщепенцем среди своих, а потом ему вовсе переставали доверять что-то значимое.

Такие орки жили отдельно от своих сородичей, вместе с самыми сонными и трусливыми троллями, которых тоже не принимали троллочьи кланы. Коми заметил костер, который горел у пещер чуть выше на утесе, именно туда он и направился собирать свою будущую армию.

Длинные ноги принесли его на место очень быстро, значительно скорее, чем он двигался, когда был в облике гремлина. Это оказалось неожиданностью, и Коми не успел даже обдумать, что же именно он собирается сказать оркам и троллям. Те в свою очередь быстро заметили чужака и смотрели на него во все глаза.

До его прихода, как заметил Коми, они мало что делали, просто бродили вокруг костра, ели дурно пахнущее варево из глиняных мисок и переговаривались.

– Здравствуйте, братья, – начал Коми и сам вздрогнул от своего басовитого голоса. – Я пришел помочь вам.

Это заявление встретила тишина, только поленья потрескивали в костре. Все неотрывно смотрели на Коми и он даже поежился под этими изучающими взглядами. Ему показалось, что им удалось увидеть сквозь личину его настоящий облик. Пусть он и знал, что это невозможно.

Не сразу со своего места поднялся орк, бывший еще крупнее того образа, который взял Коми.

– Работа? Ее ты нам предлагаешь? – спросил орк с надеждой.

– Да, – подтвердил Коми, – и это такая работа, которая позволит вам занять достойное место среди жителей Кронии.

Сейчас реакция была заметнее: орки и тролли зашептались, недоверчиво поглядывая на Коми.

– Что это такое? – спросил первый орк. – И кто ты такой? Почему ты пришел к нам?

– Я маг Каматаш, – сказал Коми и взмахнул рукой, он шепнул слова заклинания и порыв ветра эффектно склонил пламя костра к самой земле, а потом с воем промчался между скал, – и я собираю армию.

– А нам что с того? – поинтересовался один из троллей.

– А то, что я хочу видеть вас в ее рядах. Мы будем контролировать мир людей, а потом и Кронию, и все получат чего заслуживают.

Коми изначально не хотел говорить таких слов, но Крепость доказала, что иначе орки с троллями ему не поверят или посчитают, что он ничего не может им предложить.

– Цестинда говорила так же.

Коми не видел, кто именно это сказал, но другие лунные закивали, и по приглушенному ропоту голосов стало понятно, что его слова их не обрадовали. Нужно было как можно быстрее отыскать другие причины, а не то они погонять его взашей, несмотря на принятый облик.

– Разве я похож на Цестинду? – спросил Коми с притворной обидой, Крепость предупреждала его и о том, что вполне могут вспомнить о прошлой войне в Кронии, но она не дала никаких советов на этот счет, и пришлось испровизировать. – Нет, мы не будем нападать открыто. Мы сначала поселимся в мире людей, захватим его, а после придем сюда, и вот тогда нас будет не остановить.

Его слушатели снова зашептались, и тогда Коми сказал то, про что Крепость не говорила, а вот гремлин считал самым важным:

– Подумайте обо всех, кого ставили вам в пример. Обо всех этих «героях». Разве они лучше вас? Или достойнее вас? Нет, просто им повезло больше. Давайте же докажем, что и мы не просто так живем.

– А ты сможешь? – спросил кто-то.

– Конечно, – ответил Коми, – тот, кто пойдет со мной, – добьется успеха. Я обещаю!

Он ожидал бурной реакции, но снова все молчали. Может быть, его речь и тронула их за живое, но никто этого не выдавал. Коми ждал, но тишина продолжалась.

– Что же, – сказал он, поворачиваясь спиной к костру, – если вам не интересно, то я пойду. Поищу кого-то другого…

– Стой!

Коми обернулся и увидел орка, который заговорил первым. Теперь он топтался почти за его спиной и выглядел неуверенно. Насколько кто-то из его народа вообще может выглядеть неуверенным.

– Я не знаю, – сказал орк, – я хочу показать всем, что они неправы. И… ну… быть важным. Я пойду с тобой, колдун.

Он сделал шаг вперед и стукнул себя кулаком в грудь. После этого от костров подошла еще одна троллиха и другой орк. Они молчали и во все глаза смотрели на Коми.

– Больше никто не пойдет? – спросил он.

Сидящие у костра не ответили. Тогда Коми вспомнил еще одну вещь, о которой говорила Крепость и снял с пальца кольцо с черным камешком.

– Забытикус ночиус спатус! – произнес он слова заклинания и метнул кольцо в сторону лунных, которые не последовали за ним.

Мгновение – и они уснули прямо там, где сидели. Как сказала Крепость, сон продлится до следующего заката солнца и никто из них не вспомнит, что произошло.

– Идем, – произнес Коми, обращаясь к троице, которая решила следовать за ним.

Орки и троллиха переглянулись, но не стали задавать вопросов или спорить. Послушно пошли следом за тем, кто пообещал им целый мир и настоящее уважание.

Пока Коми начал собирать своих последователей, пусть и не быстро, как хотелось бы Крепости, Дори предавался мыслям о Настоящей Любви. Как мы знаем, он еще во время поисков убежища Цестинды понял, что в действительности чувствует к Лори. Больше в тот день не случилось ничего интересного. Они вдвоем проходили почти до заката, но ничего так и не отыскали.

Ведьмометр направил их сначала в лес, а потом перестал сигнализировать о близости ведьмы, хотя стрелка продолжала указывать направление. Но, не успели Дори и Лори добраться до места, как она закртилась так, будто сигнал и вовсе исчез. Гремлины пытались послать весточку своим коллегам по поискам, но птицы забывали на полпути, что же им надо передать, и ничего толком рассказать не могли. По крайней мере, Лори, немного знавшая язык птиц, утверждала, что в чириканье нет никакого смысла. Пустая птичья болтовня.

Дори вынужденно признал, что это была плохая идея, и зря он послушался Фрезию: ведь все знают, что эльфы довольно беззаботны и рассеяны.

К счастью, Лори не стала упрекать Дори за то, что он ее не послушался. Вместо этого она посоветовала больше не использовать птиц как курьеров. И юный гремлин был с ней полностью согласен. К вечеру поисковые группы вернулись к яблоневым садам, и там-то их встретили ведьмы с Тананной во главе.

– Большое спасибо за помощь, – сказала Лунная Правительница.

Уставшие дневные заворчали было, так как решили, что она над ними издевается, но Тананна прервала их взмахом руки.

– Никто из нас, ведьм, – продолжила говорить она, – не чувствует присутствия силы Цестинды в этом мире. Возможно, ее крепость исчерпала все свои запасы, пытаясь скрыться, и теперь больше не представляет опасности.

– Так значит, нам больше не нужно ее искать? – с надеждой спросил Дори.

Тананна тепло улыбнулась.

– Да, юный гремлин, не нужно, – а потом возвысила голос и обратилась уже ко всем: – Вы можете идти по домам и не возобновлять эти утомительные поиски. Вашеи старание и желание помочь не будут забыты!

После ее слов даже самые недовольные успокоились и стали потихоньку расходиться по домам: близилась ночь, и дневные жители хотели выспаться.

А вот у Дори слова Тананны вызвали неоднозначные эмоции. Сначала ему хотелось запрыгать от радости, но потом он оглянулся на стоящую рядом Лори и с ужасом понял, что больше не сможет с ней общаться. Не сможет бродить целыми днями по полям, есть пирожки и вспоминать, кто в какие игры играл в детстве. Дори стало очень-очень грустно, ведь он уже понял, что Лори – его Настоящая Любовь. К счастью, он успел узнать, где она живет. Просто спросил, а Лори ответила. И даже сказала: «Заходи, если будешь неподалеку».

Вот из-за переживаний о Настоящей Любви этой ночью Дори лежал без сна и думал о том, что такое любовь и как сообщить о своих чувствах самой красивой гремлинше в Кронии.

«Я пойду к ней прямо с утра! – подумал наш герой. – И обо всем расскажу сам… и вообще, попрошу Лори стать моей женой. Тогда-то мы точно будем вместе!» С этой мыслью он заснул, уверенный в том, что Лори не откажет. Ведь она тоже должна чувствовать Настоящую Любовь, которая, как все знают, всегда взаимная.

Конечно же, с раннего утра у Дори не получилось навестить Лори. Потому что сначала он попросту проспал. Оно и понятно, потому что за прошедший день юный гремлин прошагал больше, чем обычно за целую неделю. А проснувшись, с удивлением заметил, как светится ведьмометр. Однако прежде чем Дори успел испугаться, «ведьма», на которую показывал амулет, опять исчезла.

– Наверное, все показания сбились из-за погоды, – решил Дори, а потом повторил загадочные слова бородатого гномьего мастера: – Это такие глюки, прибор нужно перепрошить.

Дори понятия не имел, что означают эти слова, но ему нравилось, как они звучали. Но только гремлин решил, что самое время пойти к гости к Лори, его поймал Эрген… и заставил работать по дому.

В общем, освободился Дори уже после полудня. Но в этом влюбленный гремлин увидел хороший знак. Ведь так Лори поймет, что он все старательно обдумывал, а не побежал, сломя голову.

Настоящая Любовь Дори жила у реки, в домике, который, судя по виду, построили совсем недавно: яркая роспись на низком белом заборчике еще не успела стереться, а стены и водостоки не завил вьюнок, хотя он был уже посажен.

Герой Кронии топтался у калитки и все не решался войти и постучать в дверь, чтобы дать знать хозяйке домика, что вот он – гость.

К счастью или нет, но страдания Дори долго не продлились – из дому вышла гремлинша. Она была значительно старше Лори, но ее шерсть имела тот же оттенок. Глядя на ее мордочку, Дори мог бы поклясться, что именно так его Настоящая Любовь будет выглядеть где-то через тысячу-другую лет.

– Здравствуй, – сказала гремлинша, глядя на Дори.

Она держала в руках пустое лукошко.

– Здравствуйте, – неуверенно ответил гремлин, теребя кисточку на хвосте, – а Лори здесь живет?

– Она сейчас с младшими сестричками возится, – гремлинша улыбнулась, – но я уверена, что она будет рада видеть такого милого молодого гремлина… да заходите же, калитка не закрыта… Ло-о-ори! К тебе пришли!

Последнее она прокричала так, чтобы услышали в доме.

– Да, мама, иду! – раздался голос Лори.

Эти звуки заставили сердце Дори биться часто-часто. Ведь они означали, что его Настоящая Любовь рядом, и он прямо сейчас расскажет ей о том, что чувствует. И получит ответное признание, как же иначе? Дори воспользовался приглашением мамы Лори и вошел во двор, а гремлинша, если куда и собиралась, то теперь решила подождать.

Через секунду или две из дверей выскочила Лори. Выглядела она сегодня, по мнению Дори, еще более красивой, чем вчера.

– Привет, – сказала Лори.

– Э-э-э… да…

Все слова вылетели у Дори из головы. Он придумал заранее, что скажет своей Настоящей Любви, но теперь, когда Лори стояла перед ним, гремлин никак не мог сообразить, что же говорить.

– Ты моя Настоящая Любовь! – выдал наконец Дори. – А это означает, что мы должны быть вместе!

Лори молча смотрела на него, как и ее мама. Дори заметил, что из дома вышел другой взрослый гремлин, по всей видимости папа его возлюбленной, но сейчас остальные существа в мире интересовали величайшего герои Кронии меньше всего. Ведь он пришел признаваться в чувствах, которые, как он считал, обязаны быть взаимными.

– Лори, ты самая красивая гремлинша на свете, – вдохновение и уверенность вернулись к Дори, – ты – единственная, с кем я хочу провести свою жизнь. Будь моей женой!

Он опустился на одно колено и протянул руки к Лори. Но она почему-то не торопилась бросаться к нему в объятия. Только стояла и удивленно смотрела на Дори. Как и ее родители.

– Скажи же что-нибудь, – попросил юный гремлин.

Но вместо Лори ответил ее папа.

– Конечно, она откажет, – заявил он.

– Это даже не обсуждается, – поддержала мама Лори.

– Но почему? – спросил Дори.

Он поднялся с земли и отряхивал колено от налипших травинок.

– Сколько тебе лет? – сурово спросил папа Лори. – Точно меньше тысячи! Где это слыхано, чтобы такие молодые гремлины женились!

– Лори тоже очень молодая, – добавила ее мама.

В поисках поддержки, Дори посмотрел на свою возлюбленную: она-то должна понимать, но Лори только нахмурилась. Она глянула сначала на признавшегося ей в любви гремлина, потом на родителей, а после сказала:

– Конечно же нет. Я не выйду за тебя.

Дори показалось, будто он летит в бездонную пропасть, откуда не выберется никогда в жизни.

– Но почему? – спросил он. – Как так? Как же Настоящая Любовь?

– Нет и еще раз нет! Ты слышал моих родителей!

Лори сложила руки на груди и недовольно посмотрела на Дори.

– Но как же чувства… как же Любовь… – начал тот, а потом вспомнил еще один аргумент: – Я ведь герой Кронии!

– Но ты очень молодой герой Кронии, – напомнила мама Лори. – Вот подрасти чуть-чуть.

– Да, – согласился папа Лори, – приходи через пару сотен лет.

Все трое выглядели сейчас одинаково: недовольные и суровые, будто не живые гремлины, а выточенные из камня фигуры.

Отачянье затопило маленькое сердечко Дори.

Как он вернулся домой, юный гремлин не помнил. Он помнил только то, что, захлебываясь словами, рассказывал отцу о том, как с ним жестоко поступили и отказали, подумать только, из-за того, что он слишком молод. Это же было совсем не честно!

Дори метался от стены к стене, пока Эрген неторопливо перебирал ягоды земляники. Казалось, что именно они волнует отца больше всего.

– Но ты действительно еще очень юный, – спокойно ответил Эрген, – спроси ты у меня, я бы тоже запретил вам с Лори жениться.

Вот такого от собственного отца Дори не ожидал! Он удивленно остановился и выпучил глаза.

– А ты уверен, что эта любовь – Настоящая? – спросил Эрген.

– Конечно! – подтвердил Дори.

– Почему же твоя Лори так себя повела?

Вот на это у Дори ответа не было. Потому он, опустив голову, ушел в свою комнату. Там гремлин забрался на кровать и завернулся в покрывало. Если мир несправедлив к нему, то он, Дори, так и будет сидеть и не выйдет из комнаты в ближайшие пару лет. А может и того дольше. До тех пор, пока ему не стукнет тысяча, чтобы наверняка быть достаточно взрослым.

Юный гремлин не понимал, как мудрый Эрген, его отец, мог усомниться в Настоящей Любви! Он же должен был знать о том, какая она и на что похожа. И знать, что отказывать ей нельзя, просто глупо.

Мысль о том, что его любовь действительно может оказаться не той самой, не Настоящей, пришла к Дори, но он прогонял ее всеми силами.

Солнце еще не успело приблизиться к горизонту, когда Дори понял, что сидеть просто так в комнате выше его сил. Ему захотелось есть, и страдания о делах сердечных если не ушли совсем, то уступили первенство требованиям желудка.

Тем больше было удивление Дори, когда он, пробравшись на кухню, увидел там Лори. Его Настоящая Любовь сидела за столом и пила чай вместе с Эргеном!

– Что ты тут делаешь? – спросил Дори.

– Я… я… подумала, что мне надо все тебе объяснить, – Лори смущенно опустила ушки и прикусила губу.

Она поставила кружку и вскочила на ноги, теребя кисточку хвоста совсем так же, как это делал Дори, когда нервничал.

– Не подумай, что ты мне не нравишься, – начала Лори.

Она посмотрела в глаза Дори, и он с удивлением понял, что гремлинша вот-вот заплачет.

– Ты тоже мне нравишься, – отозвался Дори. – Ну ты знаешь же. Я потому тебя и попросил стать моей женой.

Лори на секунду прикрыла глаза ладошками, смахивая слезы, а потом решительно сказала:

– Я пока не могу! Пойми, Дори, ты отличный гремлин. Ты великий герой Кронии, я не спорю… но ты всегда много говоришь и всегда разное. Понимаешь, о чем я?

– Да, – вздохнул он.

Хотя на самом деле гремлин вовсе не понимал, к чему ведет Лори. Да, он добавляет красок в свои рассказы о победе над Цестиндой, и что с того? Он ведь ее на самом деле победил, какая разница, как именно?

– Вот в этом дело, – продолжила Лори, – ты много чего сделал в прошлом, но я не знаю, как и что именно…

– Давай я тебе расскажу! – с жаром предложил Дори.

Он уже представил, как поведает своей Настоящей Любви о героической битве с силами зла, о многоглавых драконах и о том, как он в одиночку стоял против целой армии, вооруженный только своей верой в победу, но Лори покачала головой.

– Не надо рассказывать, – сказала она, – надо делать! Я знаю, что ты герой. Вся Крония знает, что ты герой… но мне бы хотелось, чтобы ты что-то сделал сейчас, понимаешь? Что-то важное и хорошее для всей страны. Какой-нибудь подвиг, Дори…

– Это отличная идея! – раздался голос Эргена.

Юные гремлины синхронно подпрыгнули: они позабыли о том, что отец Дори сидит здесь же и пьет чай, ухмыляясь в усы.

– Послушай, сынок, – начал Эрген, – это то, о чем я повторяю тебе каждый день. Ты должен работать не покладая рук, стремиться стать лучше. Ты должен быть достойным всегда: и когда нужно победить ведьму, и когда требуется принести воды из колодца!

Дори слушал отца с угрюмой миной: вот нужно ему говорить это все перед Лори? Мало, что ли, поучений наедине?

– Почему я должен? – спросил Дори с обидой в голосе. – Я ни у кого ничего не брал.

– Ты – будущий Солнечный Правитель, – ответил Эрген, – хочешь ты этого или нет, но все дневные жители уже равняются на тебя. Потому тебе нужно соответствовать.

После этой не очень вдохновляющей речи Дори тяжело вздохнул и посмотрел на Лори. Вот она как раз выглядела радостной, словно Эрген высказал именно то, что у нее не получалось.

– Значит, мне нужен подвиг, так, что ли, выходит? – спросил Дори.

– Да-да, – Лори закивала. – А когда ты покажешь, что ты можешь, родители согласятся на нашу свадьбу.

Она неуверенно оглянулась на Эргена, а тот сделал вид, что задумался, но потом медленно кивнул.

– Определенно, – сказал он, – мы с мамой Дори дадим разрешение на вашу свадьбу. И даже поможем ее устроить.

После этого Лори радостно захлопала в ладоши и обняла Дори, а тот понял, что без подвига не обойтись. Но понял еще и то, что делает он теперь это не только ради себя, отца или Кронии, а ради самого ценного, что существует в мире. Ради Настоящей Любви.