Саша и Юля вернулись в Москву в двадцатых числах сентября. За девочек уже можно было не волноваться – они отлично адаптировались в швейцарской школе, где, в отличие от многих других европейских пансионов, учащихся селили в общежитиях не по классам, а делили на так называемые дома, причем в одном доме оказывались студенты разных возрастов, и старшим вменялось в обязанность помогать младшим. Ася и Яся разместились в одной комнате, держались вместе, и это помогло им почти полностью избежать проблем «акклиматизации» в новом коллективе, которых Юля, как всякая любящая мать, первое время опасалась. Но, как выяснилось, ее тревоги были абсолютно напрасны, дочкам в школе нравилось.

У Саши тоже было неспокойно на душе, но совсем по другому поводу. Он боялся, что, вернувшись в Москву, в их опустевший после отъезда девчонок загородный дом, Юля, лишенная своих привычных забот о дочках, снова затоскует. Однако и с этим все вышло как нельзя лучше. Оказалось, что Юля уже сама давно задалась вопросом, что будет делать дома, и придумала себе массу интересных занятий. Так, она записалась на курсы ландшафтного дизайна и теперь с интересом посещала лекции и семинары и тут же принялась применять на практике полученные знания, стремясь успеть облагородить сад до того, как настанут холода и выпадет снег. Но благоустройство сада стало не единственным ее увлечением. Помимо курсов, Юля еще заинтересовалась верховой ездой, начала посещать конно-спортивную школу и познакомилась там с Людмилой, которая быстро стала ее подругой. Людмила была по профессии педагогом, но работала не с обычными, а с так называемыми «особыми» детьми, занимаясь с ними иппотерапией – лечением с помощью верховой езды и вообще контактов с лошадьми. Раньше Юля никогда не занималась благотворительностью, просто было не до того, но теперь, когда появилось свободное время, она с увлечением взялась за это новое для нее дело и принялась помогать особым детям. И не только финансово, в том числе и как волонтер. Слушая ее рассказы об этих детишках и о том, что удалось для них сделать, Саша невольно снова вспоминал Марию. Как-то раз она обронила такую фразу: «Если тебе плохо или трудно, найди того, кому хуже и труднее, чем тебе, и помоги ему». Похоже, его жена сама, интуитивно, тоже пришла к этой житейской мудрости.

Что касается Саши, то его жизнь вроде бы вернулась в привычную колею, но лишь в отношении работы. С тех пор как он расстался с Марией, Саша больше не искал развлечений на стороне. Просто не хотелось этого – и все. Когда-то он точно так же бросил курить. В юности баловался, как и все, тогда это было модно, тем более что сигареты у него, разумеется, были не отечественные или какие-нибудь там болгарские, а привезенные из поездок в Западную Европу. В то время, когда «Мальборо» и «Кэмел» считались высочайшим шиком, редкая девушка могла устоять перед парнем, который угощал ее сигареткой «Золотое руно» с ментолом или длинной и тонкой коричневой «Море». Но, став постарше и поумнее, Саша понял, что ничего хорошего в курении нет. И в один прекрасный день завязал с этой дурной привычкой. Просто выбросил едва начатую пачку – и все. С тех пор, что бы ни случалось в жизни, курить ему больше не хотелось. Как отрезало.

Нечто подобное случилось и теперь. Сашу больше не тянуло «налево». Закончив дневные дела, он всегда отправлялся домой, и максимум, что позволял себе – посидеть иногда один или с приятелем в каком-нибудь приличном заведении, поужинать и выпить бокал-другой пива или коньяка, но уже без всяких случайных знакомств с претензией на романтичность.

Однажды вечером он сидел так в уютном пабе на Кутузовском, пил отличное австрийское пиво и гадал, отчего ему кажется столь знакомой женщина за столиком в углу. Это была дама средних лет, примерно под полтинник, неброско одетая и вообще выглядящая довольно невыразительной – ни интересной внешности, ни умения и, главное, ни желания себя подать. Такой тип обычно называют «серая мышь». Саша, привыкший вращаться в кругу совсем других женщин, недоумевал, откуда он может знать эту особу. А меж тем он точно с ней знаком, даже имя ее ему было известно, вот только он его запамятовал. Тоже что-то такое невыразительное и старомодное, имя, от которого веет нафталином. То ли Зоя, то ли Зинаида, то ли Алевтина… Нет, не так, не так и не так.

Сама женщина не замечала его, она была слишком занята разговором с мужчиной, который сидел к Саше спиной, так что тот мог видеть в полумраке паба только его затылок. Но вот мужчина, очевидно, закончив беседу, положил на стол купюру, поднялся, кивнул на прощание своей собеседнице и направился к выходу. Когда он проходил мимо Саши, тот успел его рассмотреть и, в отличие от женщины, сразу узнал. Это был Игорь Алаев – тот самый будущий счастливый отец, который однажды, будучи здорово подшофе, разговорился с ним в Швейцарии. Не имея никакого желания продолжать знакомство, Саша не стал окликать его. Но, когда Игорь исчез из зала, тотчас сообразил, кто была его спутница – врач из швейцарской клиники! Именно она наблюдала Юлю в Москве, вела ее с первых дней беременности, и она же спасла Юльку от смерти в Беллинцоне, когда обнаружилось, что ребенок внутри ее умер, за что Кравчуки были ей очень благодарны. Точно, это она! И зовут ее Раисой, Раиса Николаевна. Надо, пожалуй, подойти к ней и поздороваться.

– Добрый вечер, Раиса Николаевна.

Женщина подняла на него глаза, и в первую минуту на ее лице мелькнуло выражение, похожее на испуг.

– Ой, господи!.. Как вы меня напугали! Так внезапно подкрались…

– Извините, не хотел, – несколько растерялся Саша.

– Ничего, не обращайте внимания, я всегда пугаюсь, когда происходит что-то неожиданное, – она, похоже, полностью справилась со своим волнением.

– Я Александр Кравчук, – напомнил он. – Моя жена Юлия у вас наблюдалась. И вы ей очень помогли в Швейцарии…

– Да, я вас помню. Как вы? Как здоровье супруги?

– Благодарю вас, Юля почти в полном порядке.

– Ну и чудесно. – Раиса Николаевна натужно улыбнулась и поднялась из-за стола. – Вы меня простите, Александр, но у меня очень мало времени. Я должна бежать. Всего хорошего, передавайте привет вашей очаровательной жене.

С этими словами она встала из-за стола и торопливо направилась к выходу. Сразу после этого Саша тоже расплатился с официанткой и покинул паб, но, когда он вышел на улицу, ни Раисы, ни тем более Игоря уже нигде не было видно.

Эта случайная и, в общем-то, пустячная встреча явно не стоила его внимания. И Саша наверняка забыл бы о ней, если бы не новые обстоятельства.

В начале октября в Москву прибыл Стефан. И хотя в Россию его привели дела, прилетел он не один. Во второй же день на пороге загородного дома Кравчуков их старый друг появился в сопровождении стройной миловидной шатенки с чуть застенчивой улыбкой на округлом, по-юношески свежем лице.

– Саша, Юля! – с какой-то даже торжественностью в голосе проговорил Стефан. – Познакомьтесь, пожалуйста. Это Микаэла.

Юля протянула гостье обе руки.

– Очень рада увидеться с вами, Микаэла, – проговорила она по-итальянски. – Мы с Сашей так много слышали о вас. И только хорошее.

– Здравствуйте, – с запинкой ответила Микаэла по-русски. И тут же бросила на Стефана вопросительный взгляд – правильно ли она произнесла трудное иноязычное слово, не ошиблась ли?

– Идемте сразу за стол, – пригласила хозяйка. – А то мне через некоторое время придется ненадолго уехать. Важная деловая встреча, которую нельзя отменить.

– Что я слышу? – поднял брови Стефан. – У тебя деловая встреча?

– Да, ты не ослышался, – кивнул Саша. – Юля у нас теперь крайне деловая дама. Она занимается благотворительностью, помогает особым детям. Ну да она сейчас сама все вам расскажет… Проходите, друзья.

Он пропустил дам вперед и, замешкавшись при входе, показал Стефану большой палец. Что означало – Микаэлу он рассмотрел и полностью одобряет выбор друга.

Обед прошел очень приятно и непринужденно. Друзья оживленно болтали на самые разные темы, и Микаэла сразу же вписалась в их компанию, будто тоже была знакома со всеми очень давно. Она с первого взгляда понравилась и хозяину, и хозяйке дома. Юле совсем не хотелось уходить и прерывать такой чудесный вечер, но, к сожалению, дело не терпело отлагательств.

– Я постараюсь обернуться как можно скорее, – заверила она всех, уезжая. – Через два часа, максимум через три часа буду дома. Ребята, дождитесь меня, хорошо?

Юля укатила, а вся компания вышла в сад насладиться, возможно, последним теплым вечером в этом году. Был разгар бабьего лета, деревья уже почти полностью оделись в багрянец и золото, но в саду стараниями Юли было полным-полно цветов, точно на дворе стояла не осень, а поздняя весна.

– Какая красота! – восхищалась Микаэла, переходя от одного цветника к другому. – Наверное, здесь у вас работает несколько профессиональных садовников?

– А вот и не угадала, – улыбнулся Саша. – Почти все, что вы здесь видите, – дело рук моей жены. У нее есть помощник, но он делает только предварительную работу, ну там, землю вскопать, траву выполоть… А так это все Юля.

– Она просто молодец! – покачала головой Микаэла. – Чтобы устроить такой сад, мало одного хорошего вкуса, тут надо еще иметь столько терпения… Мне его никогда не доставало. Меня еле-еле хватает на то, чтобы поддерживать сад в приличном состоянии. Счастье еще, что сад у меня маленький. Марко, мой покойный муж, мечтал о большом саде, но его планы не сбылись…

– У тебя умер муж, Микаэла? – проговорил Саша. – Я не знал. Прими мои соболезнования.

– Спасибо. Да, он умер около четырех лет назад, вскоре после рождения Джулии. Точнее, погиб. Это была какая-то странная история…

Лицо Микаэлы нахмурилось. Стефан тут же подошел к любимой и обнял ее.

– Ты никогда не рассказывала мне эту историю, – проговорил он.

– Вот как? Просто как-то к слову не пришлось. Если хочешь, могу рассказать прямо сейчас.

– Только давайте пройдем в дом, – пригласил Саша. – А то уже становится прохладно. Все-таки не май месяц…

Они вернулись в гостиную, где Саша предложил гостям напитки. Стефан согласился на коньяк, Микаэла, принципиально не употреблявшая спиртного, остановила свой выбор на апельсиновом фреше.

– Мы с Марко познакомились одиннадцать лет назад, – начала она, усевшись в кресло. – Оба тогда были еще студентами. Я училась на экономическом факультете, а Марко – на медицинском. Он был старше меня на три года, но учился на два курса младше, поскольку поступил в университет не сразу после школы. Семья Марко была не из состоятельных, отец от них ушел, мама воспитывала еще двух младших дочерей и, конечно, не имела возможности платить за образование сына. Марко пришлось много работать, чтобы набрать денег на обучение в Международном университете.

Она сделала глоток сока из стакана и смущенно взглянула на собеседников:

– Вы извините меня, что я рассказываю с такими подробностями? Наверное, уже утомила вас… Просто я уже много лет надеюсь, что кто-то поможет мне разобраться в этой истории…

– Конечно, конечно, рассказывай все как есть! – поспешил заверить ее Стефан. – Ты ничуть нас не утомила.

Лицо его так и светилось благородным желанием помочь любимой женщине.

– Так вот, – продолжала та. – Мы познакомились, поженились… Жили очень скромно, я только что окончила университет, зарплата у меня была еще совсем невелика, Марко учился и пытался подрабатывать, как мог. Потом заболела его мама, и ему пришлось оставить учебу. Он устроился в автомастерскую, где быстро сделал карьеру, дослужившись до начальника – руки у Марко были золотые. Наше финансовое положение наладилось, и мы задумались о ребенке. И вскоре я забеременела. Я была тогда молода, здорова и очень легко переносила свое положение, но все равно была очень внимательна к себе, точнее, к будущему ребенку, с первых дней наблюдалась в специализированной клинике. И все шло отлично – до последних месяцев.

Она замолчала, переводя дыхание. Саша невольно стиснул пальцы. Опять «детская тема»! Ему уже совсем не хотелось, чтобы продолжался этот рассказ, который он начал слушать только из вежливости. Но теперь остановить говорящую было, конечно, нельзя, а самому выйти из комнаты неудобно. Придется терпеть это мучение до конца.

– Однажды, – продолжала тем временем Микаэла, – у меня тогда шел восьмой месяц беременности, я, как обычно, пришла в клинику, и моему врачу что-то не понравилось в моем состоянии. Мне сделали укол, но он не помог. Наоборот, стало еще хуже. Настолько плохо, что я потеряла сознание и была без памяти несколько часов. А когда очнулась, выяснилось, что я потеряла ребенка. Что-то внутри меня нарушилось, малышка – это была девочка – то ли запуталась в пуповине, то ли что-то еще… Словом, она начала задыхаться. Врачи поспешили оказать ей помощь, но не успели, все произошло в считаные секунды. Спасти девочку не удалось. Она… Она умерла, не родившись.

На глаза Микаэлы навернулись слезы. Стефан поспешил обнять ее, женщина благодарно уткнулась в его плечо, а Саша сидел, будучи не в силах пошевелиться. Какое странное совпадение! Вот свела же судьба двух людей, переживших одну и ту же трагедию! У Юли был совсем другой диагноз, но результат тот же – ребенок умер в утробе матери. Господи, какое счастье, что Юли нет дома и она этого не слышит! А то страшно подумать, что могло бы быть…

– Извините меня, – Микаэла вытерла глаза. – Столько лет прошло, а я до сих пор не могу успокоиться, каждый раз плачу, когда вспоминаю об этом… И Марко… Он тоже никак не мог смириться с тем, что произошло. Все время расспрашивал меня обо всех подробностях и возмущался, говорил, что такого не может быть… Он ведь учился на врача, хоть и не окончил курса, но немного разбирался в медицине. И не мог согласиться с диагнозом. Даже к главврачу этой клиники ходил, как сейчас помню, его звали Леонид…

– Но ведь потом все стало хорошо, да? – Стефан заглянул ей в глаза. – Прошло время – и у тебя родилась Джулия.

Микаэла кивнула.

– После смерти нашей первой дочки мы долго не решались на второго ребенка. Все боялись, что жуткая история повторится. Но потом все-таки отважились. Марко настоял, чтобы я наблюдалась в другой клинике, у другого врача. Но это было и логично – мы к тому времени уже перебрались в Лугано, где купили дом. Новому врачу Марко рассказал о случившемся со мной, и тот разделил его недоумение. Он сделал запрос в ту клинику, чтобы прислали мои данные, но там, оказывается, случился какой-то сбой в работе компьютеров, и большая часть информации потерялась. Марко это показалось подозрительным. Он сказал, что хочет разобраться во всей этой истории. А я… Я тогда не придала значения этим его словам. Если бы я знала, что будет дальше! Но в тот момент я думала только о ребенке, которого носила под сердцем, и все остальное в этом мире было для меня уже менее важно.

– А дальше? Что было дальше? – не удержался от вопроса Саша.

– Дальше родилась Джулия, здоровенькая и благополучная. И я занималась ею. Марко долгое время не возвращался к тому разговору. И вдруг однажды вечером он пришел позже обычного. Он был взволнован и сказал мне, что, кажется, сумел ухватить ниточку, которая поможет ему размотать весь клубок. Марко не стал рассказывать мне никаких подробностей, а я, к стыду своему, и не настаивала на этом. Джулия в те дни была больна, она, бедняжка, плакала дни и ночи напролет, а в тот вечер наконец температура спала, дочка успокоилась, и я хотела только одного – спать… Мы с Джулией так измучились за время ее болезни, что обе проспали до полудня и даже не слышали, как ушел Марко. А вечером он уже не вернулся. Пришел карабинер и сообщил, что моего мужа сбила машина. Самое ужасное, что нашелся человек, который видел, как это произошло, и, по его словам, это было не случайным происшествием! Черная машина с заляпанными грязью номерами сбила моего мужа нарочно, в тот момент, когда он был на тротуаре! И скрылась. Полиция так и не сумела найти виновного… Но это еще не все. Разбирая бумаги мужа, я наткнулась на странное письмо. Оно было отпечатано на компьютере и не содержало ни подписи, ни обратного адреса. Автор письма явно угрожал Марко. Звучало оно примерно так: «Если ты не успокоишься и не перестанешь совать свой нос куда не следует, тебе и твоей семье не поздоровится!»

– Ты сообщила об этом письме в полицию? – поинтересовался Саша.

Микаэла покачала головой.

– Нет. Я боялась… Я ведь осталась совсем одна, с маленьким ребенком на руках. Помочь мне, заступиться за меня было некому… Я тогда долго еще оглядывалась на улице и вздрагивала от каждого шороха…

– Бедная ты моя! – воскликнул Стефан, прижимая к себе замолкшую и опустившую голову Микаэлу. – Сколько же тебе всего пришлось пережить!..

А Саша сидел ни жив ни мертв. Услышанная история пробудила в нем такие мысли, что от них холодело внутри.

– Микаэла… – тихо спросил он. – Ты сказала, что вы переехали в Лугано. А где вы жили раньше? Собственно, меня интересует, где была клиника, в которой ты наблюдалась?

Задавая этот вопрос, он почти был уверен в том, какой ответ получит. И не ошибся.

– В Беллинцоне, – проговорила Микаэла. – Мы тогда жили там, и эта клиника оказалась ближайшей. Насколько я знаю, это швейцарско-русская клиника, в Москве есть ее филиал.

И Стефана, и Микаэлу очень удивила реакция Саши. Он вдруг ударил кулаком по журнальному столику, да так, что стаканы и бокалы подпрыгнули, испуганно зазвенев.

На следующий же день, точнее, уже вечер друзья встретились вновь, на этот раз только вдвоем, в тихом уютном кафе, где никто и ничто не могло помешать их важному разговору.

– Саша, прости, но я никак не могу тебя понять, – разводил руками Стефан. – С чего ты взял, что с этой клиникой что-то нечисто? Да, и у Микаэлы, и у тебя в разное время там умерли нерожденные дети. Это ужасно, но, к сожалению, такое случается в жизни. Если бы обе женщины наблюдались у одного врача, его можно было бы заподозрить в непрофессионализме. Но врачи были разные! Юлю наблюдала русская женщина, Микаэлу – мужчина-главврач…

– А смерть ее мужа, Марко? Разве она не кажется тебе подозрительной?

– Может быть, это лишь случайное совпадение?

– Не слишком ли много совпадений? – парировал Саша. – Смотри: муж Микаэлы был врачом. Пусть недоучившимся, но врачом. Диагноз, поставленный его жене, точнее, его ребенку, вызвал у него сомнения. Он начал разбираться в этой истории, что-то раскопал – и вскоре его сбивает неизвестная машина без номеров. Причем сбивает намеренно. А еще это письмо с угрозами… Нет, дружище, таких совпадений не бывает.

Стефан надолго замолчал, машинально крутя в руках чайную ложку.

– Да, наверное, ты прав, – проговорил он после длительной паузы. – Вероятнее всего, Марко действительно узнал о врачебной ошибке. Решил вывести врача, допустившего преступную халатность, на чистую воду, видимо, поговорил с ним, возможно, пригрозил разоблачением… И тот подстроил дорожно-транспортное происшествие. Думаю, об этом надо сообщить в полицию. Конечно, прошло четыре года, но тяжкие преступления, такие, как убийство – а это, похоже, самое настоящее убийство! – не имеют срока давности…

– Да погоди ты со своей полицией! – перебил Саша. – Ей-богу, тут дело не во врачебной ошибке. Все не так просто… Во-первых, два почти одинаковых случая, Микаэлин и наш. Хоть и с разницей в девять лет, но все равно подозрительно. А во-вторых, мне не дает покоя встреча Игоря с Раисой… После его пьяного откровения о покупке ребенка…

– Подожди-подожди! – Стефан заморгал белесыми ресницами. – Я что-то вообще перестал тебя понимать! Какие пьяные откровения, какие покупки детей? Что за Игорь? Что за Раиса?

– А, ну да, ты же не в курсе… Помнишь, когда мы в конце лета приехали в Бад-Рагац, мы как-то сидели с тобой в баре, а потом ты поехал укладывать малыша, а я остался?

– Нет, этого я что-то не припомню. Мы столько раз сидели с тобой в разных барах…

– Ладно, бог с ним, с этим баром, это как раз неважно. Важно то, что именно тогда я встретил некоего Игоря Алаева. Встретил совершенно случайно, хотя говорят, что случайностей не существует, все, что с нами происходит, абсолютно закономерно, и все предсказано судьбой. И последнее время я убеждаюсь в этом все больше и больше… Видно, судьбе было угодно тогда, чтобы именно в те дни мы вернулись с семьей в Швейцарию, чтобы девочки пошли в местную школу, а Юлька могла немножко отвлечься и отдохнуть. Именно тогда Богу было угодно, чтобы Юля увидела маленького Стефана и у нее испортилось настроение, чтобы мы с тобой отвезли ее с девочками домой, а сами зарулили бы в бар. Там я и встретил Игоря. Так вот, тогда, в нашу первую с ним встречу, по пьяни он рассказал мне историю, в которую я вначале не поверил… Игорь мне все на что-то намекал, а я не совсем соображал, что он имеет в виду, видимо, пьяный был, но уже тогда какая-то заноза во мне засела. Игорь рассказал о том, что они с женой собираются купить ребенка. Купить, понимаешь! Не усыновить, не удочерить, а именно купить! Он здорово надрался, как объяснил мне – на радостях. У них с женой очень долго не было детей, а тут в одной из местных клиник ему вроде как решили эту проблему за большие деньги.

– В смысле – вылечили от бесплодия? Искусственное оплодотворение или что-то в этом духе?

– В том-то и дело, что нет.

– Ну, значит, какой-то другой метод. Мало ли, что может быть… Сейчас наука шагнула так далеко вперед…

– Стефан, дружище, никакая самая прогрессивная наука не может спрогнозировать пол ребенка, который родится только через год! А этот самый Игорь говорил именно о сыне!

– Тогда, может, он имел в виду усыновление? – Стефан потер пальцем переносицу. – Но тогда почему в Швейцарии? Обычно, чтобы усыновить детей, едут с Запада в Россию, а никак не наоборот… Ты прав, это все действительно как-то странно.

– Подожди, я еще не сказал тебе самого главного! В тот вечер Игорь не назвал мне клинику, в которой ему обещали помочь. Но совсем недавно я случайно встретил его в пабе беседующим – с кем ты думаешь? С врачихой, у которой наблюдалась Юлька! С сотрудницей той самой клиники в Беллинцоне. Нет, как ни крути, а все нити ведут именно туда…

Стефан машинально поднес к губам чашку с остывшим кофе и отхлебнул, похоже, даже не замечая, что делает.

– Да, пожалуй, ты прав, Саша… Это все так подозрительно, что трудно объяснить простым совпадением…

– А я тебе о чем толкую?

– И что же ты собираешься делать?

– Для начала встречусь с Игорем. Тогда, в Швейцарии, он дал мне свою визитку, и, к счастью, я ее не выбросил. Она сохранилась чисто случайно, лишь потому, что я больше не надевал те джинсы, а Юля просто чудом не отправила их в стирку. Так что визитка отыскалась в кармане. Я позвонил и договорился о встрече на завтра. Очень надеюсь, что через сутки уже что-то узнаю.

– Что же, обязательно держи меня в курсе! – попросил верный друг. – И помни, что в любой момент можешь рассчитывать на мою помощь.

Саша с Игорем встретились в обеденный перерыв в ресторане на Тверской, куда обоим было удобно добраться из своих офисов. Игорь выглядел еще более довольным, чем при первом знакомстве, только в этот раз был уже, разумеется, трезв.

– Как ваши дела? – поинтересовался Саша.

– Отлично! – отвечал собеседник. – Все идет по плану. Осталось ждать менее полугода – и я стану счастливым родителем.

– Рад за вас, – кивнул Саша, который чувствовал себя актером перед кинокамерой, играющим очень трудную роль.

– Мы вроде были на «ты»? – Игорь кивком поблагодарил официанта, поставившего перед ними закуски.

– Что же, можно и на «ты». Даже лучше, поскольку дело у меня к тебе… как бы это сказать… несколько щепетильное. – Саша одним глотком выдул полстакана минералки.

Игорь поднял на него заинтересованный взгляд.

– Даже так? Слушаю тебя.

– Дело в том, что у нас с женой такая же проблема, как у вас со Светланой… Твою жену ведь зовут Светланой, я ничего не перепутал? У нас тоже нет детей. Последствия раннего аборта, знаешь ли… Были молодые, думали – куда спешить, пока поживем для себя, а обузу на шею повесить всегда успеем. Теперь повзрослели, поумнели, возраст уже критический. Очень хочется малыша – а не получается. И тут твой рассказ. Мы подумали – и решили. В общем, может, ты как-то свяжешь меня с той клиникой? Скажешь, где она находится, к кому там обратиться, что сказать? Я скоро опять собираюсь в Швейцарию, так что…

Игорь ненадолго задумался.

– Хорошо, я помогу тебе, – кивнул он после паузы. – По всему видно, что ты классный парень. Ты мне еще в прошлый раз понравился. Будем здоровы, – он чокнулся с Сашей запотевшим водочным стаканчиком, опрокинул его в себя, подцепил на вилку кусок селедки и поморщился. – Дерьмо здесь селедка, сплошной уксус!.. А клиника эта находится недалеко от Лугано, в Беллинцоне, есть такой городок. Я тебе потом точный адрес дам и схему проезда. Придешь туда, объяснишь ситуацию, так, мол, и так, проблема бесплодия, ничего не помогает, рекомендовали вашу клинику. Тебя проведут к врачу, а он уже все скажет – что, как и почем… С меня, например, двести пятьдесят штук евро просят.

– Прости, я что-то тебя не понимаю… – Саша отложил вилку. Двести пятьдесят тысяч – за что?

– Да за ребенка же!

– А откуда он возьмется, этот ребенок?

– От верблюда! – хохотнул Игорь. – Тебе что за дело? Мало ли девок отказывается от детей? Залетела по глупости, ребенок вроде и не нужен, а тут ей говорят – выноси младенца, дорогая, а мы тебе за это заплатим. Кто от такого откажется?

– Так все-таки, значит, матери-отказницы… – задумчиво проговорил Саша, ковыряя вилкой в тарелке. – Не уверен, подходит ли мне такой вариант. А вдруг эта женщина через какое-то время потребует своего ребенка назад? Или окажется, что она больна, что она наркоманка…

– Не, это исключено, – покачал головой собеседник. – Они там какие-то документы подписывают, чтобы юридически все шито-крыто было. Ну, а здоровье – это само собой. В клинике их очень строго отбирают, всю подноготную об обоих родителях выискивают, всю диагностику делают, наблюдают тщательно – все честь по чести… Детей, как ты понимаешь, тоже ведь не лохи покупают. И требуют, чтобы за их бабло все было в ажуре. Типа с пожизненной гарантией.

– Тогда еще такой момент… – Саша изо всех сил старался, чтобы его лицо не выдавало волнения. – А как вы с женой собираетесь объяснить появление ребенка родственникам, соседям, друзьям? Ведь дети не берутся из воздуха. Столько лет не было – и вдруг нате. Скажете, что усыновили?

– Нет, здесь все хитрее, – снова ухмыльнулся Игорь. – Мы со Светкой целый спектакль устроили. Всем объявили, что она ждет ребенка, врачиха ей даже какие-то специальные таблетки прописала, чтобы она выглядела как беременная, ну там, бледность, синяки под глазами и все такое. А дальше вообще цирк начнется, она подушку будет подкладывать вместо живота. Только это уже в Швейцарии будет, чтобы на таможне проблем не было. Улетим туда месяце на пятом, пока еще не очень должно быть заметно – а вернемся через полгода-год с ребеночком, который якобы там родился.

– Да, серьезно у них дело поставлено…

– А ты думал? Мне рассказывали, некоторые бабы не то что знакомых – мужей ухитрялись убедить, что родили сами! Пили всякие препараты, чтобы токсикоз изобразить, подушки меняли, чтобы все больше и больше, вроде как живот растет, ну, и так далее. Так что деньги в той клинике не зря берут, хотя и дороговато, конечно. Ну что – записать тебе адрес?

– Пиши, – кивнул Саша. – Я еще ничего не решил… Но адрес на всякий случай возьму.

Ему уже не терпелось поскорее распрощаться с Игорем, чтобы остаться одному и как следует все обдумать. Полученные сведения представлялись очень важными. Он еще не знал, как связаны эти махинации в клинике с гибелью его ребенка, но интуитивно чувствовал – связаны. И напрямую.