Глава 9
Легко ли стать моделью
У начинающей модели есть две возможности сделать хорошую карьеру. Первая: Его Beличество Случай, когда тебя вдруг заметят на автобусной остановке, в кафе или в аэропорту. Это бывает редко, но зато при таком раскладе девушка почти наверняка попадает в модельную элиту. Примеров тому немало — Клаудия Шиффер, Кейт Мосс и так далее… Вторая возможность — участие в серьезном конкурсе.
Конкурсов, победительницы которых могут сделать хорошую карьеру, не так уж много (я имею в виду — престижных мировых). Главные из них — «Elite Model Look» (организатор — агентство «Elite») и «Supermodel of the World» (организатор — агентство «Ford Models»).
Эксклюзивные права на проведение в России «Elite Model Look» долгое время были у знаменитого модельного агентства «Red Stars». Здание агентства располагалось в Сеченовском переулке, как раз напротив консульства Грузии. Раз в год у консульских мужчин был праздник: прямо под их окнами выстраивалась длиннющая очередь из молодых длинноногих красавиц. Важные консульские дела, не выдержав конкуренции, задвигались в долгий ящик; половина консульских мужчин регулярно выходила покурить, вторая половина, дабы не терять драгоценное время, просто не уходила с улицы. Тот же эффект наблюдался в районе ресторана «Генацвале». Генацвале, работающие в данном заведении или пришедшие сюда пообедать, толпились у входа в ресторан, забыв и о работе, и об обеде.
Не удивлюсь, если на эти дни все столики расписаны за полгода. Конкурс, знаете ли, конкурс…
Мало кто из журналистов ходит на «дикий» отборочный тур, но я хожу всегда. Потому что финал — это уже не так интересно, а вот первый тур — это ежеминутные большие и малые драмы, радужные надежды, сменяющиеся глубоким разочарованием…
Толпа на улице огромная. Многие пришли с «группами поддержки» в лице мам и молодых людей. Девушки волнуются, доносятся обрывки разговоров…
Самое популярное слово — «кастинг». Девчонкам кажется, что, пройдя «кастинг», они хоть на шажок, хоть на маленькую ступеньку, да приблизятся к тому сияющему миру, где их ждут баснословные контракты, мировая известность и гордое звание «супермодель».
Но как только претендентки заходят в здание агентства, где на стенах висят большие фотографии звезд «Red Stars» — Натальи Семановой, Ольги Пантюшенковой, Татьяны Завьяловой, Ирины Бондаренко, — они начинают волноваться. Некоторые вообще так теряются, что никого не видят, ничего не слышат и не понимают, а где же, собственно говоря, проводится этот самый пресловутый «кастинг». Те, кто поопытнее, все же берут верное направление и идут к столу, за которым сидит жюри.
Сам «кастинг» занимает от силы секунд двадцать. Девушка пересекает комнату по диагонали, после чего ей говорят: «Спасибо, до свидания». И все! Приговор окончательный, обжалованию не подлежит.
Некоторым — примерно одной из пятидесяти — везет больше, их просят задержаться и присесть на маленький диванчик.
Когда на диванчике собирается человек десять, их снова попросят выстроиться в ряд, еще раз внимательно рассмотрят, после чего… девяти из десяти скажут «до свидания».
Кого-то приглашают в соседнюю комнату — на замер. Но и это еще ничего не значит, вам могут сказать «до свидания» даже после замера. Я лично была свидетельницей того, как очень красивая девушка прошла практически все этапы. Ее попросили задержаться, потом она сходила на замер, и ей опять не сказали «до свидания». Казалось, что все складывается, но тут… Ее попросили снять туфли и пройтись босиком. После чего сказали «до свидания». Знаете почему? Ноги без каблуков казались коротковатыми. Хотя для обычной жизни ноги у нее были вполне даже ничего.
Требования конкурсной комиссии к будущим моделям самые суровые: никаких аппетитных бедер, упитанных икр, крашеных волос и выщипанных бровей. Правда, отсутствие всего вышеперечисленного все равно не дает гарантии, что вы пройдете на следующий тур.
Женька, к примеру, волосы не красила (в ее Верхних Яйцах, или как их там, приличной краски, равно как и хорошего парикмахера, днем с огнем не найти), ноги у нее были чуть толще моей руки, но вот почему-то конкурсной комиссии она не приглянулась, ей быстро сказали «до свидания», и вместе с толпой таких же не прошедших «кастинг» девушек Женька отправилась восвояси. Потихоньку поток барышень, желающих стать супермоделями, почти иссяк, я тоже решила свалить, потому как завтра ожидался второй тур, а мне еще нужно было отписаться по первому дню.
Я быстро свернула на Остоженку, где меня остановили две девицы, держащие в руках ворох каких-то бумажек. На московских улицах довольно часто пристают с дурацкими вопросами типа «какой майонез вы любите» или «какое средство от поноса вы принимаете, случись у вас понос». У девиц вид был довольно решительный, они горели желанием задать мне вопрос. Я слегка притормозила, и девицы тут же кинулись в мою сторону.
— Вы были на конкурсе! — хором заявили они.
Я не стала возражать.
— Вы не прошли на следующий тур, — продолжали гнуть свое девицы.
И с этим утверждением я спорить не стала. Хотя на конкурсе я была в качестве обозревателя, но, взбреди мне в голову податься на «кастинг», тысяча к одному, что на следующий тур меня бы не пригласили. Девицы удовлетворенно кивнули и выложили свой главный козырь:
— Мы хотим предложить вам работу… — здесь последовала многозначительная пауза, — моделью!
Видимо, барышни перегрелись на солнце: в модельных конкурсах могут принимать участие девушки до двадцати четырех лет, между тем моей дочери тринадцать. Если из двадцати четырех вычесть тринадцать, сколько получается? В свое время Фаина Раневская на вопрос «не разменяете ли вы мне сто долларов» отвечала так: «Нет, но спасибо за комплимент».
Тем не менее я взяла у девиц бумажку с телефонами «модельного агентства» и договорилась в ближайшее время созвониться насчет работы. Мои переговоры по поводу возможного трудоустройства неожиданно были прерваны скандалом: на противоположной стороне улицы одна из участниц конкурса о чем-то спорила с милиционером, причем блюститель порядка держал в руках ее паспорт. Парочка, которая только что пыталась завербовать меня в модели, милиционера не испугалась — видимо, у них здесь было «все схвачено». Меня же подзуживали маленькие внутренние чертенята, живущие в душе каждого журналиста и вынуждающие вмешаться в конфликт. Я перешла улицу с приятной улыбкой на лице и предвкушением небольшой драчки. Неожиданно рядом со мной появилась девушка, которую я вроде видела на конкурсе: ей почти сразу же сказали «до свидания», она не дошла даже до стадии «диванчика». Девушка, заставшая самое начало конфликта, вполголоса ввела меня в курс дела:
— Он попросил у нее паспорт для проверки, а теперь не отдает, говорит, что она не имеет права находиться здесь без регистрации. И билет хочет отобрать.
Барышня, спорившая с блюстителем порядка насчет правомочности своего пребывания в столице, уже дошла до нужной кондиции: она почти кричала и временами срывалась на плач. Наконец милиционер отдал ей паспорт; инцидент вроде бы исчерпан, но не тут-то было. На сцене появился новый персонаж. Неопрятный мужчина средних лет. Вновь появившийся авторитетно представился «работником прокуратуры». Документов, правда, «работник прокуратуры» не предъявил, полагая, видимо, что окружающие обязаны верить ему на слово. Мужчина с ходу предложил всхлипывающей барышне подвезти ее, а заодно «разобраться» с нехорошими ментами. Девица отреагировала на звуки мужского голоса, как собака Павлова на зажженную лампочку, только у собаки капала слюна, а барышня принялась громко рыдать и, ни минуты не колеблясь, ушла с «работником прокуратуры». Ну что же, она уже совершеннолетняя, не было смысла ее удерживать. Хотя ураганной карьеры в Москве она не сделает, это точно: в нашем городе, если хочешь добиться настоящего успеха, нельзя быть глупой и доверчивой.
— Совершенно верно, — согласился со мной кто-то. Я обернулась — та девушка, вместе с которой мы спешили на помощь. Видимо, последние слова я автоматически произнесла вслух.
— По кофейку? — предложила я, и девушка кивнула в знак согласия.
