Глава 6
Следуя указаниям Иедидиа, Эрин и Кемпер обогнули полуразрушенную фабрику и пошли по узкой дорожке, которая вела сквозь рощу чахлых, умирающих деревьев. Дорожка эта, судя по всему, первоначально была тропой, по которой гоняли скотину, но теперь превратилась в крошечную тропинку, едва заметную в зарослях плюща. Тут почти не было следов: видимо, ходили здесь редко, а если и ходили, то точно не люди.
Сначала Эрин побаивалась уходить далеко от проезжей дороги, где они оставили свой автомобиль, но теперь девушка была только рада, что не видит больше эту отвратительную фабрику, ставшую музеем обломков. Ей вдруг пришло в голову, что все, что они видели, могло быть сделано руками Иедидиа.
Возможно, все то, что им показалось творением больного сознания, было всего лишь странной игрой одинокого ребенка. Но Эрин тут же отмела эту мысль как невозможную. Совершенно невозможно было представить, как этот малыш забирается на крышу и прибивает там все эти кости.
Будь Кемпер чуть-чуть терпеливее, Эрин еще поговорила бы с Иедидиа и выяснила бы, как он здесь оказался. Но Кемпер не хотел медлить, и Эрин его прекрасно понимала. Тут и более терпеливые люди не выдержали бы.
Сначала предполагалось, что они будут ждать шерифа на фабрике Кроуфорда, а теперь выяснилось, что им придется искать его дом. Можно было поехать туда на машине, но никто не знал дороги, а Иедидиа сказал, что тут недалеко. И вот, пожалуйста, они пробираются сквозь какую-то чашу, конца которой не видно.
Кемпер и Эрин шли тихо, лишь иногда тихонько ругаясь на цеплявшиеся за одежду и за ноги растения. Им очень многое хотелось сказать друг другу, но сперва нужно было избавиться от этой мертвой девушки: нельзя же смешивать такие вещи. Наконец Кемпер все-таки не выдержал:
— Почему ты раньше мне не сказала?
Эрин сразу поняла, о чем он говорит.
— Я хотела, чтобы все было правильно, — ответила она.
— Что ты имеешь в виду?
Эрин остановилась и повернулась к своему парню.
— Я хотела, чтобы ты женился на мне по доброй воле, а не потому, что так нужно.
Для Эрин это было серьезной дилеммой — рассказывать или не рассказывать Кемперу о своей беременности. Если бы они поженились до того, как он об этом узнает, было бы понятно, что он правда любит ее. А теперь… теперь парень будет думать, что обязан на ней жениться. Кемпер очень серьезно относился к своим обязанностям: Эрин прекрасно знала, как он поведет себя в такой ситуации. Он будет так же старательно исполнять обязанности отца, как сейчас проверяет давление в шинах.
Но Кемпер смотрел на ситуацию совсем с иной точки зрения. Он любил Эрин. Ну, может быть, он плохо умеет выражать свои чувства, но Эрин пора бы и так догадаться. Она должна бы знать, что он женится на ней, если это будет нужно.
— Я обязательно женюсь, обещаю тебе, — заверил Кемпер свою подружку. — Я просто жду подходящего момента.
— Ну, конечно, я так и поняла, — ответила Эрин не слишком уверенно.
Затем она повернулась и пошла вперед по узкой тропке. На губах у девушки играла слабая улыбка.
Какое завораживающее и одновременно отупляюще скучное занятие — смотреть, как отжимается Энди.
Морган и Пеппер тихо сидели у входа на фабрику. А что еще им было делать? Эрин и Кемпер ушли минут десять назад. Им придется искать дорогу к дому шерифа, потом все ему объяснять, а потом еще тащить его сюда. Раньше чем через полчаса их даже ждать не стоит. Первый испуг и шок постепенно сменились скукой.
У них в фургоне лежала мертвая девушка, они застряли в какой-то дыре, представляющей собой нечто среднее между мастерской, где набивают чучела, художественной галереей и концлагерем. Стояла жара. Говорить не хотелось. Скучно. СКУЧНО!
Ребята уже стали привыкать к окружающей их обстановке, однако Пеппер по-прежнему настороженно оглядывалась на зияющий чернотой дверной проем. Иедидиа так и не сказал, был там кто-нибудь кроме него или нет. Честно говоря, все им сказанное звучало в высшей степени загадочно.
Впрочем, Энди не собирался попусту тратить время. Как только Кемпер скрылся, Энди опустился на землю и стал отжиматься. Его напряженные мускулы засверкали от пота.
— Эй! — крикнул Энди.
Иедидиа открыл заднюю дверь машины и принялся тыкать труп какой-то палкой!
— Ты, маленький мутант! — крикнул Энди, вскакивая на ноги. — Ничего нельзя трогать до прихода полиции!
«Что этот ребенок вытворяет? Тоже мне, нашел игрушку!»
Иедидиа отошел от машины и печально посмотрел на свою палку. Он уколол эту девчонку, а она даже не пошевелилась. А теперь он увидел, что конец палки испачкан кровью. Девочка действительно была мертва.
Пеппер заметила какое-то странное выражение на лице мальчика. Она подумала, что, скорее всего, ребенок опечален увиденным, хотя, надо признать, Пеппер и не была уверена в правильности своих выводов.
— Бедный мальчик, — сказала она. — Готова поклясться, что у него даже друзей-то нет.
Морган окинул взглядом мрачный пейзаж и стоящую за их спиной заброшенную фабрику — и ехидно фыркнул:
— Не понимаю почему!
— У нас будет замечательная семья! — восторженно рассуждал Кемпер. — Куча малышей, я стану рассказывать им про машины и брать их на авторалли, и мы вместе будем проводить отпуск…
Внезапно они вышли из леса. Здесь, на открытом пространстве, радостно светило солнце, и места уже не казались слишком мрачными.
Кемпер просто очаровал Эрин. Всю дорогу он убеждал подружку, что из него получится замечательный муж. Он и правда хотел стать ее мужем и отцом ее детей. Эрин была в восторге. Такого Кемпера она и полюбила когда-то, а отнюдь не обкуренного идиота-контрабандиста, пускающего пыль в глаза своим приятелям, хоть она ничего и не имела против его друзей.
Внезапно Кемпер замолчал, и Эрин видела, почему. Тропинка обрывалась, но впереди, на равнине они увидели одинокую ферму.
Первое, что им бросилось в глаза, была высокая ветряная мельница. На ней почти не осталось лопастей, однако она все еще работала, ловя оставшимися лопастями порывы ветра, разгуливающего по высокой траве, что росла на склоне, ведущем к ферме.
Кемпер внимательно огляделся.
Ферма представляла собой большое здание в плантаторском стиле — очень строго, даже сурово оформленное. На стенах не было никаких украшений, просто коробка в форме прямоугольника.
Шесть массивных прямоугольных колонн перед входом в дом поднимались от земли до самой крыши. Они поддерживали грубо сколоченный из досок балкон, располагавшийся на высоте второго этажа. За исключением этого балкона и мезонина, весь дом был построен из простого белого кирпича. В результате все здание больше напоминало какой-то военный блиндаж, чем дом мирных сельских жителей.
На обоих этажах были окна, узкие прямоугольные отверстия, завешанные шторами. Вход в дом выглядел куда дружелюбнее. Там висела занавеска, сделанная, судя по всему, из марли. Деревянные двустворчатые двери, хорошо видные сквозь марлю, были широко открыты.
На крыльце стояло несколько стульев и скамеек. И еще что-то. Кемпер решил, что это старые пружинные матрацы, которые зачем-то вытащили наружу и прислонили к стене. Если шерифа здесь нет, то совсем непонятно, что делать.
— Делать нечего, пошли, — вздохнул Кемпер и стал подниматься вверх по склону.
Эрин последовала за ним. Когда они подошли ближе, она заметила старый заржавевший ящик, стоявший на обочине дороги. На нем была нацарапана фамилия. Очевидно, фамилия тех людей, что жили в этом доме: ХЬЮИТТ.
Но Люда Мей сказала, что фамилия шерифа Хойт. Хьюитт, Хойт… Может быть, во всем виноват ее акцент?
Энди сидел на ступеньках крыльца. Он не видел Иедидиа с тех пор, как велел тому не трогать труп девушки. Пеппер и Морган его тоже не видели. Наверное, ребенок ушел куда-нибудь в лес.
Прошло некоторое время, прежде чем мальчик снова вернулся. Он появился словно из ниоткуда — просто вышел из-за деревьев с хитрой улыбкой на лице. Энди внимательно посмотрел на этого странного ребенка. Нельзя сказать, чтобы Энди был в восторге оттого, что этот маленький дебил снова здесь появился.
Пеппер же, напротив, была рада, что мальчик вернулся. Ей по-прежнему хотелось ему как-нибудь помочь. Да и в любом случае, с Иедидиа ей сейчас было общаться приятнее, чем с Морганом и Энди.
Пеппер сидела на крыльце рядом с Морганом. Когда мальчик появился, она ему приветливо улыбнулась, приглашая подойти поближе.
— Я нарисовал твой портрет, — сказал он. — Хочешь посмотреть?
— Конечно, — согласилась удивленная Пеппер.
Иедидиа засунул руку в карман куртки, вытащил оттуда смятую бумажку и осторожно протянул ее Пеппер.
Морган тоже не удержался и посмотрел на принесенную картингу. Она была нарисована красной ручкой (Морган почему-то был абсолютно уверен, что так оно и будет), так что получился портрет истекающей кровью Пеппер. Впрочем, шутки в сторону, портрет был очень хорош. Да, было видно, что его нарисовал ребенок, да, это было сделано очень грубо и далеко не профессионально, и тем не менее портрет был вполне узнаваемым.
— О! — восхитилась Пеппер. — Просто здорово!
— ТЫ правда так думаешь? — спросил мальчик.
Морган подумал, что чем дальше, тем больше во всем происходящем становится сюрреализма. Вот они уже сидят в этом музее ужасов и восхищаются творениями Иедидиа, современного Маугли.
— Да, — уверенно сказала Пеппер. — Мне правда очень нравится.
Иедидиа внимательно посмотрел девушке в лицо, стараясь найти хоть какой-нибудь признак того, что его собеседница лжет. Но она говорила искренне. Судя по всему, ей действительно понравилась его картинка. И может быть…
— А хочешь, я покажу тебе еще и другие? — предложил он.
«Еще?»
— Конечно, — радостно воскликнула Пеппер и добавила, обращаясь к Моргану: — А ты хочешь посмотреть?
Морган взглянул сперва на Пеппер, потом на мальчика — и согласился:
— Конечно, хочу.
Они встали и пошли вслед за Иедидиа на другую сторону фабрики.
— Эй! Вы куда? — крикнул им вслед Энди. Парень моментально вскочил на ноги и побежал их догонять. Они не должны никуда ходить без него: мало ли что может случиться.
При ближайшем рассмотрении ферма Хьюиттов оказалась еще менее привлекательной, чем издали. Это была огромная груда камней, почти крепость. Такое чувство, что человек, который строил это здание, хотел, чтобы один вид его дома приводил в трепет собирающих хлопок рабов. Дом выглядел очень чисто. Кое на каких кирпичах, разумеется, была грязь, но что еще ожидать в таком глухом месте, как это.
Они сделали еще три-четыре шага по направлению к дому. Эрин снова огляделась вокруг. В отличие от того места, где стояла старая фабрика Кроуфорда, тут везде росла трава. Деревья здесь тоже росли, но ничего напоминающего ту мрачную рощицу, через которую Кемперу и Эрин только что пришлось пройти, не было.
Эрин догнала Кемпера, и они оба остановились перед входной дверью.
Внутри играла классическая музыка. Какая-то старая уже исцарапанная пластинка.
Кемпер замялся. Они с Эрин переглянулись, и девушка подошла и постучалась в косяк двери.
— Здравствуйте! — крикнула она. — Есть кто-нибудь дома?
Никакого ответа. Только музыка. Кажется, это играл старый граммофон.
Эрин постаралась заглянуть внутрь сквозь толстую марлю, но безрезультатно.
Теперь постучался Кемпер, уже громче.
— Простите! — крикнул он и услышал эхо от своего голоса. Видимо, за дверьми начинался длинный пустой коридор.
— Эй! Есть кто? — снова крикнул Кемпер. Он уже начинал нервничать.
«Где этот чертов шериф?»
Музыка смолкла.
Эрин и Кемпер переглянулись. Кто-то выключил граммофон. Кто-то их услышал. Внутри кто-то есть.
— ЧТО ВАМ НАДО?
Голос доносился изнутри здания — низкий, гулкий, с сильным южным акцентом. Судя по голосу, говорил какой-то старик.
Кемпер прижал лицо к сетке, но все равно ничего не увидел. И тут он услышал еще какой-то звук, больше всего напоминающий рычание маленькой собачки.
— Вы шериф? — громко спросила Эрин.
— А что, я похож на шерифа? — послышался ответ.
— Я не знаю, — отозвалась Эрин. — Мне вас не видно.
Кемпер принялся чесать свою бородку. Все сегодня шло шиворот-навыворот. Буквально все.
Иедидиа подвел Пеппер к невысокой дверце сбоку фабрики. Он хотел пропустить Пеппер вперед, но та лишь стояла и улыбалась, пока мальчик не догадался, в чем дело, и не открыл дверь. Пеппер, Энди и Морган вошли в какую-то тесную комнатку. Сюда откуда-то попадал свет, потому что, в отличие от первой комнаты, той, куда вел главный вход, здесь все было видно. Впрочем, свет оказался довольно тусклым, и нельзя было понять, откуда он падает.
Кто его знает, и для чего эта комната первоначально предназначалась. На потолке виднелись какие-то свинцовые трубы, на полу — мусор, такой же странный, как и во дворе: кукольные головы, разбитые кости, разорванные фотографии, согнутый стеклоочиститель.
На одной из стен в беспорядке висели картинки. Все на мятых бумажках с неровными краями, все нарисованы рукой Иедидиа. На них были запечатлены разные люди — мужчины, женщины, дети. И даже кое-какие домашние животные — кошки и собаки. Портрет Пеппер мальчик повесил на эту же стену.
— Спасибо, Иедидиа, — сказала глубоко тронутая Пеппер. — Мне, правда, очень приятно.
— Ты в этом уверена? — пробормотал себе под нос Энди.
Портрет Пеппер был нарисован с натуры, и, видимо, все остальные портреты тоже. Но кто же тогда все эти люди? На стене было несколько десятков картинок. Неужели все они зачем-то приезжали в это Богом забытое место? Или это воображаемые друзья Иедидиа? Ну, да все равно.
Энди осмотрел всю выставку, вплоть до того угла, где трудно было что-либо разглядеть из-за плохого освещения. Там он остановился. Морган тоже подошел к своему приятелю и заглянул ему через плечо. Оба они сошлись во мнении, что эти спрятанные в сумраке картинки сильно отличаются от тех, что Иедидиа им показывал. Все они были в чем-то гротескны и таили в себе не меньше агрессии, чем чудовищная скульптура, стоявшая во дворе.
— Эй, малыш! — сказал Морган, не в силах оторвать взгляд от картинки, на которой изображалось пронзенное ножом сердце. — И это тоже рисовал ты?
БАМС!
Это захлопнулась дверь. Темнее от этого не стало.
Морган огляделся — Иедидиа в комнате не было.
Пеппер разглядывала висящие на стене портреты, Энди — тоже. Никто не следил за мальчишкой.
— Может, нам лучше… — начала Пеппер.
Но Энди прервал ее:
— Вернуться к нашему фургону? Согласен.
Энди, а за ним и его товарищи бросились к двери — она была закрыта.
Иедидиа же бежал, что было силы, в сторону умирающей рощи.
— Отойдите от двери, — приказал голос.
Эрин была уверена, что тот, кто с ними разговаривает, — старик. Она посмотрела на Кемпера. Тот пожал плечами. Что им еще оставалось делать? Они стояли прямо у самой занавески.
Теперь оба сделали пару шагов назад и стали ждать, что будет.
Дверь медленно отворилась. Ох, эти петли не мешало бы смазать маслом! На пороге появился старик, хозяин этого дома, — в инвалидной коляске.
Он осторожно выехал на крыльцо дома и окинул взглядом незваных гостей. Казалось, что его больше заинтересовал Кемпер, но и Эрин он тоже бегло оглядел с ног до головы. Впрочем, ничего удивительного в этом настороженном внимании не было: старик должен был понять, что за люди стучали и кричали у дверей его дома.
Эрин, со своей стороны, тоже внимательно рассмотрела хозяина. Он, судя по внешности, прожил нелегкую жизнь. Его лицо под простенькой светлой кепкой больше всего напоминало крошечную модель Большого Каньона. Впалые щеки испещрены морщинами. Морщины были даже на носу. Очевидно, он старательно брился, но такую щетину, как у него, вряд ли могла взять хоть одна бритва. За стеклами простых пластмассовых очков холодно поблескивали серые глаза.
На старике была надета майка, и Эрин могла хорошо разглядеть, какие сильные у него руки: они верно служили ему в течение всей жизни, да и теперь было видно, что ему не составляет труда передвигаться на своей инвалидной коляске. Пара выцветших полосатых подтяжек. Грубые, прочные серые штаны, которые…
«О, Господи!»
Только теперь Эрин заметила, что ноги у старика обрублены по колено. Обрубки торчали из его завернутых штанов.
Эрин не хотела показать свою брезгливость, но от этого зрелища девушка совершенно потеряла контроль над собой. У этого старика были ампутированы обе ноги, и он даже не пытался хоть как-нибудь скрыть это.
Из дома выбежала маленькая рыженькая собачка и вскочила на колени своего хозяина. Старик даже не посмотрел на нее. Он по-прежнему сурово разглядывал своих посетителей. Кемпер заметил, что в правой руке у него была трость.
— Шериф здесь не живет, — объявил старик с немалым раздражением.
— Чего и следовало ожидать, — сказал Кемпер. Парню просто чудом удалось сдержать себя и не выругаться. Куда бы они ни сунулись, им везде говорят, что шерифа здесь нет.
Хозяин бросил на Эрин ледяной взгляд:
— Если тебе очень надо, то можешь ему позвонить.
Это предложение вывело Эрин из того задумчивого состояния, в которое она уже начала погружаться: девушка бездумно смотрела, как собачонка вертится и скребет лапами колени старик.
— Э-э-э… Спасибо, — пробормотала она. — Нам бы это очень помогло.
Кемпер не был уверен, что от этого будет хоть какая-нибудь польза: они звонили шерифу от Люды Мей, и ничего хорошего из этого не вышло. Впрочем, Кемпер был готов попробовать еще раз.
В конце концов, этот старый калека не мог причинить им никакого вреда.
Эрин осторожно обошла инвалидную коляску и уже начала открывать дверь, когда хозяин гневно рявкнул на нее:
— Вытри ноги! Я люблю, чтобы в моем доме было чисто.
Эрин посмотрела под ноги и увидела, что у дверей действительно лежит половик, совершенно чистый, практически без единого пятнышка. Она быстро вытерла ноги и вошла внутрь. Кемпер хотел последовать за подругой и уже принялся счищать грязь со своих ботинок, но старик так развернул свою коляску, что войти внутрь парень не смог. Собачонка грозно зарычала.
Старик посмотрел на Эрин:
— Я сказал, что ты можешь позвонить шерифу.
Затем он перевел глаза на Кемпера:
— А ты лучше обожди снаружи. Мне не нужны неприятности.
Сказав это, старик поднял свою трость и ткнул ею в грудь Кемпера.
Молодой человек поднял руки:
— Хорошо-хорошо, шеф. Только не стреляйте.
Но старик и не думал шутить. Нисколечко. Он убрал свою палку, кивнул Эрин, чтобы та шла в дом, и двинулся за ней. Въехав внутрь, он палкой захлопнул входную дверь.
«Что за день! Господи! Какой ужасный выдался день!»
Кемпер тряхнул головой и пнул попавшийся на пути ком земли. Теперь все зависело от Эрин.
Что же происходило внутри?
Хозяин сказал Эрин, что она может звать его Старик Монти. Это звучало странно и как-то старомодно, но все, что касалось этого Монти, было странно и старомодно. Даже спинка его инвалидной коляски была сплетена из прутьев. Да и дом был под стать хозяину.
Несмотря на мрачный внешний вид, внутри он выглядел очень уютно и гостеприимно. Пол в коридоре был отполирован, стены украшены с большим вкусом (хоть и не по последней моде), и нигде ни пятнышка.
Эрин было стыдно за свои мысли, но она никак не могла понять, как Монти удается поддерживать дом в таком виде. Ведь он настоящий инвалид! Может быть, кто-нибудь приходит здесь убираться. А возможно, что Эрин просто еще не видела всю семью.
Коридор вел сквозь весь дом.
Слева виднелась открытая дверь, а справа, прямо напротив нее, закрытая. Прямо за этой закрытой дверью находилась застеленная ковром лестница, ведущая на второй этаж. Судя по всему и под этой лестницей тоже располагалось какое-то помещение.
Дальше по обеим сторонам коридора было еще множество дверей. Постепенно они добрались до конца коридора. Эта часть дома больше всего напоминала кладовую. Здесь было довольно-таки темно, но Эрин разглядела какие-то старые коробки и обломки мебели. И еще что-то, наподобие двери, но Эрин в этом не была уверена.
Старик провел гостью в хорошо меблированную гостиную — строгую и чистую: вся мебель здесь была в чехлах.
— Телефон тут, — сказал он. — Я наберу вам номер.
Монти подъехал к музейного вида телефону, стоящему на специальном столике, поднял трубку и стал набирать номер.
— Спасибо, — нервно улыбнулась Эрин.
Пока Монти ждал ответа, девушка успела бегло осмотреть комнату. Если не считать выцветших обоев, то все было в очень хорошем состоянии, что, впрочем, не удивительно, если на всё надеты чехлы. Здесь же находился и тот самый граммофон, который они слышали.
На нем стояла старая-престарая пластинка. Моцарт. На стенах висели фотографии — портреты давным-давно умерших людей. Лампы, несколько ваз. Эрин взяла в руки фарфоровую мисочку для благовоний и поднесла ее к носу. Все уже давным-давно выдохлось. Девушка поставила ее на место.
На потолке висел большой медный вентилятор. Его лопасти вращались, но нисколько не освежали раскалившийся за день воздух.
Внезапно перед глазами Эрин мелькнула трость Монти. Он передвинул фарфоровую мисочку на то место, откуда ее Эрин взяла. Девушка оглянулась и принялась извиняться: не дай Бог, старик обидится и не разрешит ей звонить.
Кемпер по-прежнему толкался возле входа.
Люда Мей. Иедидиа. А теперь еще этот безногий сумасшедший. Интересно в этих местах вообще водятся нормальные люди?
— Через полчаса, — повторила Эрин. — Да, конечно, мы обязательно дождемся… Да, спасибо, шериф.
Наконец-то одному из них удалось лично поговорить с самим шерифом. На этот раз переговоры вел не кто-то чужой — не Монти и не Люда Мей.
Шериф извинился и сказал, что его задержали неотложные дела. Но он подтвердил, что заброшенная хлопкообрабатывающая фабрика — это и есть старая фабрика Кроуфорда, и пообещал, что через полчаса обязательно там будет и встретится сними.
Эрин улыбнулась.
Как говорила ее мама: если ты хочешь, чтобы что-то было сделано, тебе придется сделать это самой.
Кажется, жизнь снова начинала входить в свою колею. Надо поскорее пойти и рассказать обо всем Кемперу. Но когда Эрин повернулась, чтобы поблагодарить Монти, его там уже не было.
Наверное, он не хотел смущать девушку своим присутствием и теперь что-то делал по дому. Настоящий джентльмен. Учитывая состояние его здоровья, у Монти есть все права настороженно относиться к незнакомцам, которые появляются в этих глухих местах. Он ведь не способен себя защитить. У него даже соседей нет, которые могли бы услышать, что в его доме что-то происходит. Нет, Эрин прекрасно понимала, почему Монти был с ними так неприветлив. Слава Богу, что все наконец-то немного прояснилось, и этим они обязаны только этому старику.
Однако теперь пора отсюда выбираться.
— Спасибо! — крикнула Эрин, надеясь, что ее услышат. — Я уже закончила.
Она немного подождала, но ответа не последовало. Придется искать выход самой. Чтобы добраться досюда, им с Кемпером потребовалось не меньше пятнадцати минут. Нужно успеть вернуться обратно к приезду шерифа.
Эрин в последний раз осмотрела удивительную комнату и вышла в коридор. Кемпер стоял у входа, его тень была видна сквозь марлевую занавеску.
Вдруг она услышала приглушенный голос.
— Пожалуйста…
Это был Монти. С ним что-то случилось.
— Ты не могла бы мне немного помочь, — позвал он неуверенным, задыхающимся голосом. Определенно, что-то произошло. Но где старик?
— Я в ванной. Я просто упал.
Теперь Эрин все поняла. Он оставил ее одну, чтобы гостья могла спокойно поговорить с шерифом, отправился в уборную и там случайно упал из своей инвалидной коляски. Девушке не хотелось, чтобы у старика были хоть какие-нибудь неприятности из-за того, что он согласился им помочь. Да и не только в этом дело, Эрин вообще не отказала бы в помощи ни одному калеке.
Теперь она услышала и тявканье собаки. Судя по эху, она была в ванной вместе с Монти.
Эрин быстро пошла по коридору. Она подумала, что можно бы позвать на помощь Кемпера, но ей не хотелось тратить на это время. Девушка слышала, как старик пытается подняться, а несколько секунд спустя наткнулась на его коляску, опрокинувшуюся прямо перед открытой дверью.
Коляска перегораживала весь вход в ванную, где на полу лежал Монти. Он смущенно спрятал свой катетер. Старику было очень неловко делать это на глазах у Эрин, но что ему еще оставалось?
— Не могла бы ты просто… — начал он.
Вдруг стены дома огласил громкий металлический вой, в котором потонул конец фразы. Это все испорченные краны и старые трубы, странно, что вообще в этой дыре хоть что-то работает. Монти протянул руку. Эрин не слышала, что он говорит, но и без слов прекрасно понимала, что инвалиду требуется помощь. Она осторожно обошла упавшую коляску.
Слева была раковина. Из крана хлестала коричневая вода и исчезала в трубе.
Эрин подошла к старику. Тэт схватил ее за руку и потянул. Девушка напрягла все свои силы, пытаясь поднять его. Для такого худого, а к тому же еще и безногого старика, Монти был очень тяжел. Хватка же у него оказалась просто железная. Эрин пришлось приложить немало усилий, чтобы…
Кто-то прошел по коридору за ее спиной.
Эрин едва держалась на ногах. Ей пришлось отодвинуть коляску и захлопнуть дверь (чтобы было во что упереться).
Монти вцепился в девушку, тянул ее на себя изо всех сил — так они и барахтались, хватаясь друг за друга, задыхаясь и стараясь не упасть. Но все тщетно.
Чем больше Эрин прилагала усилий, чтобы помочь Монти, тем труднее ей становилось. Казалось, что старик специально сопротивляется. Ке… Кем…
Кемпер сидел на ступеньках крыльца. Ему казалось, что минуту назад он слышал голос Эрин. Она, видимо, говорила по телефону. Но теперь голоса затихли. Эх, если бы только она принесла хорошие новости!
Кемпер достал из одного из своих огромных карманов пачку сигарет. Привычным движением он вытащил одну сигарету и сунул ее в рот. Затем спрятал пачку обратно, достал зажигалку. Зажигание сигареты — это целый ритуал. Здесь нельзя спешить. Все должно быть сделано правильно. Все должно быть сделано красиво. Кемпер знал толк в курении. Он зажег сигарету, спрятал зажигалку и затянулся. Эх, хорошо…
В конце концов, все не так уж и страшно. И места здесь красивые. Просторно, тихо и мирно. Чудные места…
Кемпер выдохнул и посмотрел на часы. Приближался вечер.
— Эй! Эрин! — крикнул он. — Ну что ты там застряла?
Чертовски неприятно находиться в двух шагах от человека и не знать, что он делает и что с ним происходит. Прошло уже слишком много времени. Можно было успеть поговорить со всеми шерифами Соединенных Штатов. Черт! старик уже достаточно пообщался с Эрин, чтобы понять, что они пришли сюда не для того, чтобы убить и ограбить его.
Кемпер сделал еще одну затяжку и бросил сигарету на землю, после чего встал и вошел в дом. Ему надоело ждать. Этот старикан в инвалидном кресле просто издевается над ними. Хватит!
Войдя внутрь, Кемпер огляделся. Он попал в длинный коридор. До чего же все старое! Наверное, еще времен Гражданской войны. И что за отвратительный, завывающий звук. Создавалось такое ощущение, что вой шел сразу со всех сторон. Судя по всему, это воздух в испорченных водопроводных трубах. Да что бы там ни было, все равно завывает громко и отвратительно.
Кемпер не видел ни Эрин, ни старика, а из-за этого шума ничего не слышал тоже. Парень начинал нервничать. Он еще раз окинул взглядом коридор и пошел вперед.
Вскоре он заметил справа ведущую наверх лестницу. Эрин вряд ли могла быть наверху. Значит, нужно идти вперед. Но постойте-ка секундочку!
На стене у лестницы что-то висело. Оно — непонятно почему — привлекло внимание Кемпера. Парень подошел поближе, чтобы лучше разглядеть, но, даже находясь в нескольких дюймах от этого странного предмета, Кемпер не мог понять, что перед ним.
Господи! Да это же крысиный череп. В каких-то перьях. В глазницы вставлены бубенчики. Снизу, на нитке, висит еще несколько колокольчиков. И вдруг Кемпер осознал, что этот сувенир напоминает, — да те черепа, которые он видел на заброшенной фабрике. Потому-то это странное украшение и привлекло его внимание. Он среагировал на жуткое сходство еще до того, как успел хоть что-нибудь осознать.
Кемпер снял череп со стены и повертел его в руках. Колокольчики зазвенели — тихо, но звонко. Стараясь больше не шуметь, парень уже вознамерился было повесить череп обратно на стену, но тут заметил, что дверь прямо за его спиной немного приоткрыта.
Он двинулся к этой двери, совсем забыв о крысином черепе, который по-прежнему оставался в его руках. Кемпер и сам не заметил, как кошмарная безделушка выскользнула у него из рук и со страшным звоном упала на полированные доски пола.
«Черт побери!»
Надеясь, что его никто не слышал, Кемпер наклонился и протянул руку за…
И тут кто-то встал у него за спиной.
На голову Кемпера обрушился сокрушительный, безжалостный удар кузнечного молота.
Ноги подкосились, оглушенный Кемпер беспомощно упал на пол. Он не мог пошевелиться, но прекрасно понимал, что с ним происходит. Кто-то схватил механика за волосы и за рубашку и потащил его, беспомощного, оглушенного, избитого, от шока не чувствующего боли и неспособного даже пошевелиться, по отполированным доскам. Что за существо напало на него и куда оно его тащило, Кемпер понять не мог. Что за чертовщина?!
Парень весь трясся от ужаса и отчаянья, но не мог ни пошевелиться, ни крикнуть. Однако тот страх, который он испытал в момент удара, не шел ни в какое сравнение с тем, что Кемперу пришлось испытать, когда он увидел, кто ударил его.
Человек. Огромный, сильный, мощный, жирный, подвывающий и повизгивающий от восторга, как чудовищная плотоядная свинья.
Настоящий монстр.
Такой даже в страшном сне не привидится.
А его лицо! Господи! Его лицо!
Это просто невероятно! Просто невероятно!
От огромных ботинок монстра прогибались половицы, а эта гора жира хватала и тащила Кемпера, едва не вырывая ему волосы. Грубые, грязные штаны были все в каких-то ужаснейших пятнах. Грязная полосатая рубашка. Из-под ее коротких рукавов торчали рукава какого-то нижнего белья, заправленные в доходящие до локтя кожаные перчатки, которые одновременно защищали руки и делали хватку сильнее. И, наконец, тяжелый кожаный фартук, простроченный крест накрест и вонявший так же, как мертвая девушка в фургоне Кемпера. Фартук, сшитый из кожи. Очевидно, ручная работа.
Кемпер сосредоточил свое внимание на руках, которые тащили его куда-то: толстые пальцы оказались сплошь унизаны кольцами. Тут были кольца-печатки, обручальные кольца, кольца с камнями и без камней. Эти пальца тянули и толкали Кемпера. Каждое их прикосновение оставляло на теле следы.
Кемпер понял, что он погиб.
Происходило что-то ужасное, и он ничего не мог с этим поделать. У парня просто не осталось сил. Кемпер был повержен и растоптан, а когда он посмотрел в лицо этого человека, ему показалось, что он смотрит в лицо дьяволу.
Совершенно безумные глаза, слюнявый рот, полный гниющих зубов, и — маска, маска, сделанная из человеческой кожи. На этого монстра было надето настоящее человеческое лицо — уже разлагающееся и совершенно отвратительное. Над лицом свисали черные, кишащие вшами космы монстра.
«Господи! Господи! Что же будет с Эрин!»
Кемпер не мог справиться с этим чудовищем, которое, надев на себя чье-то мертвое лицо, визжало и похрюкивало, как обожравшаяся свинья.
— Вы не помогаете мне! — крикнула Эрин. — Просто расслабьтесь!
— Что?! — крикнул в ответ Монти.
Такое чувство, что этот чудовищный шум становился все громче и громче. Да еще эта чертова собака никак не могла успокоиться и все бегала вокруг, надрываясь от лая. Эрин просто с ума сходила от всего этого шума. Что за чертовщина? Нужна этому старику ее помощь или нет? Девушка еще крепче вцепилась в его запястья и напрягла все оставшиеся силы.
Кемпер пытался сопротивляться, но собственные мускулы его не слушались. Видимо, удар что-то повредил у него в мозгу, и теперь его серые извилины заливала кровь. Единственное, на что Кемпер был способен, — это беситься от собственного бессилия.
Кожаное Лицо протащил свою жертву через весь коридор, мимо закрытой двери в ванную, в самую его дальнюю темную часть.
Эта часть дома очень отличалась от всех остальных комнат, находящихся на первом этаже. Судя по всему, она являлась своего рода кладовой, и бардак здесь был просто ужасный. В одном углу друг на друге громоздились сломанные стулья, в другом — бельевая корзина и старый матрас, рядом стоял ящик для инструментов, в котором лежало нечто, напоминающее детскую тряпичную куклу.
Но Кемпер ничего этого не заметил. Единственное, на что парень обратил внимание, — это на то, что воздух здесь был совсем другой: если при входе запах свидетельствовал о том, что это нормальное жилье, то здесь пахло нехорошим домом. Кемпер понял, что эта кладовая — вход в другой мир; ворота, ведущие из мира, который он любит, в мир, в котором он умрет.
В самом центре задней стены располагалась раздвижная металлическая дверь. Эта дверь явно противоречила общему стилю всего дома — массивная, исцарапанная, заржавевшая. Такая дверь могла бы вести в холодильную камеру на какой-нибудь скотобойне. Дверь распахнулась. За ней оказалась маленькая комната, освещенная тусклым зеленым светом, — комнатка с пятнами крови на стенах.
Кожаное Лицо волок истекающего кровью Кемпера к распахнутой двери. Руки юноши безвольно тащились по грязному полу. Кемперу был виден кусочек настоящего лица, выглядывающий из-под отвратительной маски. Зрелище оказалось не менее отвратительное — красная и грубая морда. Кемпер попытался открыть рот, чтобы хотя бы послать этого ублюдка к черту, но даже это ему не удалось.
Монстр поднял тело Кемпера и, бросив его внутрь, вошел в жуткую комнатку сам. Затем повернулся и, торжествующе взвизгнув, захлопнул дверь с такой силой, что от этого удара вздрогнул весь дом.
