— Теперь будущее уже в твоих руках!

Делавэр — меня всегда так звали, сколько себя помню. Я не слишком задумываюсь о своем имени. Я даже никогда не пыталась узнать, произошла ли я из племени делавэр, живущего на маленьких наделах земли в бассейне Белой реки.

В те времена, когда нас называли не native атеrican a Indian, мое имя было Ярвуд, потому что так звали моего мужа. После смерти Ярвуда я отказалась от этого имени и приехала сюда, в Вирджинию.

В Северной Каролине я тоже жила в хижине на берегу реки. Я приехала в Вирджинию на автобусе, увидела красивую реку, пошла вдоль нее и нашла это место, где теперь живу. Я попросила владельца земли разрешить мне построить здесь хижину размером не больше курятника, чтобы жить в ней. И добавила, что, если он согласится, я буду молиться за счастье его семьи. У владельца были проблемы с травой на участке.

— Взгляните, что происходит, я специально засеял травой лужайку вдоль дорожки, ведущей к дому. Если дать ей вырасти, не подстригая, до высоты примерно в шесть дюймов, получится очень красивая дорожка, трава вокруг нее будет стелиться и колыхаться от ветра. Но у меня ничего не получается, я даже собаку выпускал, чтобы никто не топтал траву, она все равно безжизненно падает на землю. Мне хотелось бы сделать красивую зеленую дорожку ко дню свадьбы моей дочери в мае. Но в прошлом году у меня ничего не получилось, и я уже не знаю, с какой стороны теперь за это взяться, хоть волосы на голове рви! Я так мечтаю об этой дорожке, по которой поведу свою дочь, когда та будет покидать отчий дом.

К счастью, я смогла объяснить ему, что нужно делать.

— За два месяца до свадьбы на дорожку никто не должен ступать: ни человек, ни собака. С сегодняшнего дня до 10 мая трава успеет вырасти до нужной высоты, но следи, чтобы после 3 марта ни одно живое существо не ступало на дорожку.

Он получил великолепную зеленую дорожку, а я— разрешение построить хижину на берегу реки.

Вот уже восемь лет я живу в этой хижине. Я ее постепенно благоустроила, собирая подержанные вещи. На реке я ловлю форель и catfish, в лесу собираю ягоды, sugar potato, а с полнолуния до последней четверти луны я предсказываю будущее всем, кто ко мне приходит, и на эти деньги покупаю хлеб, молоко и табак. Два года назад я раздобыла самую простенькую модель компьютера «Макинтош», чтобы связываться со старейшими шаманами, еще живущими то тут, то там на Аляске. Старейшины владеют сетью, отличной от Интернета и электронной почты, но способной связаться с любым компьютером. Тот способ, который они используют для связи, позволяет сети простираться в бесконечность и ловить сигналы из будущего. Сигналы из будущего — это не послания умерших душ животных или людей. Как объясняют старейшины, речь идет о направляющей той информации, которую испускают сети, установленные на Земле.

У всех людей, которые приходят ко мне задавать вопросы о будущем, одна и та же забота. Они хотят знать, не станут ли со временем река и лес настолько загрязненными, что они их потеряют, иначе говоря, не сумеют там собирать ягоды и ловить рыбу. С такими людьми трудно говорить о будущем. Будущее означает потерю того, что у тебя есть в настоящий момент, и рождение того, чего у тебя еще нет.

В баре «У Томсона» я встретила удивительную девушку, которой я смогла помочь ощутить будущее. Звучала одна из тех монотонных песен, которые слушают белые, в воздухе сильно пахло табаком. Некоторые из присутствующих были поглощены игрой, состоящей в том. чтобы концом длинной палки толкать твердый шарик, другие пили пиво, с ностальгией воскрешая в памяти прошлое. Короче говоря, обстановка, царившая в баре, похоже, не менялась со времен охоты на бизонов в прериях. В этот момент появилась она.

Подобно бабочке с легкими крыльями, что позволяют ей лететь, куда она пожелает, подобно фее, наделенной даром появляться в тех местах, где ей понравится: где угодно и когда угодно, подобно очарованной душе, вот как она появилась.

— У вас можно поесть? — спросила девушка бармена.

Он покачал головой и ответил:

— Только чипсы.

— Есть здесь ресторан поблизости? Бармен посмотрел на часы и снова покачал головой.

— В конце улицы есть закусочная, но в этот час она закрыта.

Я обратилась к маленькой фее:

— Execuse mе, young lady, я живу совсем рядом и могу приготовить для вас бутерброд и тарелку горячего супа, и все это будет стоить гораздо дешевле, чем в любом ресторане.

Я назвала ей ту же цену, что и всем: пять долларов за еду и пять долларов за предсказание будущего.

— Очень вкусно, — сказала девушка, съев до крошки бутерброд и выхлебав до капли весь суп.

Бледный свет луны проникал через окно моей хижины. Было слышно, как от налетевшего с реки ветра шатались верхушки деревьев и шелестела листва. Похоже, другие этого не замечают, но свет, струящийся с экрана компьютера, похож на свет луны, а стук пальцев по клавиатуре напоминает шелест листьев и поскрипывание веток на ветру.

— Скажи мне свое имя.

— Киоко. КИ-О-КО.

— Дата рождения?

— 1 декабря 1974 года.

— Ты родилась в Японии?

— Да, в Иокогаме… Что это? — добавила маленькая фея, глядя на экран компьютера. На экране появились знаки, которые она не могла расшифровать.

— Старейшина племени инуитов с Аляски разговаривает со мной.

— Что он сообщает?

— Он говорит, что теперь будущее уже находится у тебя в руках.

— Это точно?

— Да.

Девушка счастливо улыбнулась. Однако она еще не знала, что идет к будущему.

Она не знала, что будущее означает потерю того, что имеешь, рождение того, чего у тебя еще нет.