20

Я проснулся от звука мобильника. Оказалось, что я нахожусь на переднем сиденье автобуса, едущего по Аппер-стрит. Рядом со мной сидела симпатичная девушка лет девятнадцати-двадцати. Она улыбнулась мне, и я в ответ улыбнулся ей.

— Кто это? — спросила она. Она говорила про мой мобильник, что должно было означать: мы знакомы.

О, блин, похоже, Тони опять забросил меня в будущее. Эта девушка знает меня, а я ее нет, и не представляю, куда едет этот автобус, и...

— Без понятия, — ответил я.

— Так посмотри.

Я потянулся в карман и достал мобильник. Я не узнал его. Совсем маленький. Сообщение пришло от Алисии:

— И что мне ответить? — спросил я у девушки.

— Почему бы тебе не написать ей, где ты? — поинтересовалась она.

— На Аппер-стрит.

— Блестяще! — и она взъерошила мне волосы.

— Ну так мне ответить?

— Господи! Если ты уже сейчас такой, каким же ты будешь в шестьдесят?

Отлично. Значит, мне еще нет шестидесяти. Уже что-то.

— Так я пишу просто «Аппер-стрит».

— Не так уж и важно. Все равно мы уже приехали.

Она встала, нажала на кнопку остановки по требованию и пошла к выходу. Я последовал за ней. Я не мог придумать ни одного вопроса, который мог позволить себе задать. Похоже, что мы с этой милой девушкой идем встречаться с Алисией. Чья это была идея? Если моя, я хотел застрелиться. Знает ли Алисия, что со мной будет эта девушка? Или это окажется для нее неожиданностью?

Мы сошли на Грин-стрит и, перейдя дорогу, вошли в китайский ресторанчик, которого я раньше никогда не видел, потому что еще не бывал в этой части будущего. Я начинал чувствовать себя так же, как прежде в других частях будущего.

В ресторанчике почти никого не было, и мы сразу увидели вставшую Алисию. Рядом с ней находился парень примерно ее возраста, сколько бы лет ей самой ни было.

— Мы уж думали, вы увильнуть решили, — сказала Алисия, смеясь.

— Извините, немного припозднились, — ответила симпатичная девушка.

Парень тоже встал. Все улыбались, как в рекламе зубной пасты. Другими словами, улыбались их зубы, но не более того. Даже я улыбался, однако не понимал, что за чертовщина происходит.

— Это Карл, — сказала Алисия. — Карл, это Сэм.

— Привет, — сказал я.

Мы пожали друг другу руки. С виду он был ничего, этот Карл, хотя выглядел так, будто играет в какой-то рок-группе: длинные, темные, с пробором волосы и эспаньолка.

Девушки стояли и улыбались друг другу. Они явно ждали, что я их представлю, но я не знал, как зовут симпатичную девушку.

— Не будем ждать, пока он сообразит, — наконец прервала тишину Алисия. — Я Алисия.

— Я Алекс, — сказала симпатичная девушка.

Мы сели. Алекс сжала мое колено под столом, думаю, чтобы сообщить мне, что все в порядке.

Тем временем я начал нервничать. Если бы я не был заброшен из прошлого в будущее, я бы нервничал еще всю дорогу в автобусе, думая, что Алекс впервые встретится с Алисией. То есть в пути я был защищен от получаса нервотрепки тем, что не знал, что, собственно, происходит.

— Как он? — спросила Алисия.

Она смотрела на меня, а я даже не знал, о ком идет речь, не говоря уж о том, как он, поэтому я сделал неопределенное движение головой, так чтобы непонятно было, кручу я ею или киваю. Все рассмеялись.

— Что это значит? — поинтересовалась Алисия.

Я пожал плечами.

— Поскольку у Сэма, кажется, приступ временного помешательства, отвечу я, — сказала Алекс. — Он в полном порядке. Не хотел отпускать нас, правда, поэтому мы и задержались.

«Он» — это Руф, наверное. Мы где-то оставили Руфа. Это правильно? Должны были мы это сделать? Никто не возражал, так что я решил, что все нормально.

— Не представляю, как у мамы Сэма получится уложить их обоих спать, — заметила Алекс.

— Нет, — сказал я, покачав головой.

«Нет» — это было первое слово, которое я сказал здесь, и оно показалось мне достаточно безопасным. Скажете «нет» — и не попадете впросак. Я почувствовал кураж.

— Я в жизни этого не сделал бы, — добавил я.

— О чем ты? — удивилась Алисия. — Ты делал это сто раз.

Опять сел в лужу!

— Ну да, знаю... — промямлил я. — Но ведь это тяжело, да?

— Тебе — нет, — сказала Алекс. — Ты это славно делаешь. Так что заткнись, а то это звучит так, будто ты хвастаешься.

Я чувствовал себя именно так, будто и в самом деле хвастаюсь. Я могу уложить спать двоих детей разом? Руф иногда остается со мной?

Я замолчал и стал слушать разговоры девушек. Карл все равно лишь изредка вставлял словечко — про свою группу и про все такое, поэтому все выглядело так, будто я молчанием скрепляю наш с ним мужской союз. Девушки болтали о Руфе и о том, что они изучают. Я встретил Алекс на своем курсе, потому что она учила те же предметы, что и я, каковы бы они ни были. Алисия ходила на курсы дизайнеров одежды. Выглядела она классно. Она была счастливой и здоровой, и в какое-то мгновение мне стало грустно, что это я делал ее несчастной и болезненной. Мне реально нравилась Алекс. Мне повезло. Она была действительно симпатичной, притом живой и дружелюбной.

И опять я узнал кое-что о своей жизни:

1) Похоже, я продолжаю учиться в колледже, но не полную неделю. Сейчас учится и Алисия, и мне часто приходится сидеть с Руфом. К тому же у меня есть какая-то работа. Плюс иногда я сижу с Эмили. Из-за всего этого — работы, колледжа, Руфа и Эмили — я мало где успеваю бывать.

2) Скейтинг я забросил. Карл тоже скейтер, и Алисия сказала ему, что я был хорош, пока не бросил. Жаль. Уверен, что я вынужден был это сделать.

3) Руф встал в четверть шестого. Алекс еще спала. Значит, Алекс иногда спит у меня. Надеюсь, мы надеваем три презерватива, когда занимаемся сексом.

4) Я был запряжен каждую минуту каждого дня. И это мой первый свободный вечер за черт знает какое время. То же самое у Алисии, хотя ей не надо смотреть за Эмили. Алекс, кажется, немного меня жалеет. Может, она и встречается со мной из жалости? Не знаю. Да и все равно. Я получил все, что мог. Она восхитительна.

От всего этого я устал. Все выглядело неплохо здесь, в китайском ресторане, но до этого момента тянулась долгая дорога из того места, где я был, сюда, в настоящее. Будет много работы, и много споров, и много хлопот с детьми, и забот о том, где взять денег, и бессонных ночей. Хотя я смогу пережить это. Это уж точно. Как я могу сидеть здесь, если не смогу это пережить? Думаю, именно это пытался всю дорогу объяснить мне Тони Хоук.