День города

Место: Дома

Дата: 23/10/2003

Время: 14:49

Музыка: нет/«Бастилия» – Амнистия

В центральном парке было не протолкнуться. Пацаны в кожаных куртках и спортивных штанах, с девками в мини – юбках гуляли по аллеям, потягивая пиво из бутылок разного калибра. Толстопузые пролетарии с коровами – женами стояли в очередях к палаткам с шашлыками. Бомжи терлись у мусорок, слизывали остатки кетчупа и горчицы с картонок от шашлыков. Сопливые дети ползали по дорожкам, рвали проросшую сквозь асфальт сухую траву или носились, громко топая ногами, по крыльям самолета Як-40. Его приволокли сюда лет двадцать назад, хотели сделать кинотеатр, потом – музей, в конце концов, не сделали ничего. Из самолета сперли все, что было можно, отпилили даже несколько кусков обшивки – в надежде сдать на металлы.

Я подошел к бывшему летнему театру. По распоряжению мэра его отремонтировали и по праздникам стали проводить бесплатные концерты. На сцене стояли колонки «Marshall», настраивались музыканты – «мой» проект, «Бастилия». Поначалу начальник департамента культуры сопротивлялась – почему, мол, «импортное» название? Я объяснил, что дело не в названии, а в том, чтобы была правильная музыка и нравилась народу. «Людям нужны зрелища, – сказал я. – Хлеб у них уже более или менее есть. Люди должны понимать, что не только в столице, а и в нашем городе могут появляться артисты всероссийского уровня.» Аргумент подействовал.

Я поднялся по лестнице, зашел на сцену через заднюю дверь. Оля – в длинной юбке, почти до земли, в потертой дерматиновой куртке, стриженная «под ноль», пила из бутылки коньяк.

– Ну, как настроение? – спросил я.

– Зачем задавать такие…

Я стоял за кулисами, наблюдал за реакцией народа. Народу нравилось. Или ему было все равно. По крайней мере, его не ломала такая гремучая смесь: Оля пела блатняк голосом Натальи Ветлицкой, в панковской аранжировке:

Люди слушали, пританцовывая, попивая пиво, вгрызаясь в шашлыки и сахарную вату. Несколько упитых мужиков и баб посбрасывали куртки и начали плясать. Пинский и два его зама наблюдали издалека, стоя у своих «мерсов» в окружении охранников. Пинский кивал головой – как будто ему тоже нравилось.