33

Рик кинулся вперед, отчаянно молотя ластами и на ходу доставая кож, готовый броситься на акулу. Но Оливия удержала его, схватив за ногу. Кивнула на индикатор: мол, воздуха в обрез, и показала рукой наверх. Он в последний раз посмотрел на голову, медленно опускающуюся в бездну, и последовал за девушкой. Ей хотелось как можно скорее отплыть подальше от места ужасной трагедии – и Оливия прибавила ходу, то и дело сверяясь по компасу, в какой стороне берег, и не забывая оглядываться на Рика, не отстает ли. Кислород был почти на нуле, но нельзя поддаваться панике! Над головой скользили зловещие тени. Это, почуяв кровь, собирались на пир другие хищники. Вдохнув напоследок, Оливия Джоулз начала осторожно подниматься к поверхности, медленно-медленно выдыхая воздух, как при громком: «А!». Надувной жилет раздулся и плотно сдавил грудь – она нащупала воздухоотводную трубку, глотнула из нее и, медленно выпуская пузыри, посмотрела наверх. Глядя на волшебный свет и сетку голубых волн, Оливия подумала, что поверхность моря совсем близко, но впечатление было обманчиво, так что пришлось еще набраться терпения. «Дыши, – внушала она себе, – не паникуй, поднимайся как можно медленнее, как этот вот самый медленный пузырек».

Когда Оливия и Рик наконец вынырнули, задыхаясь и фыркая, оказалось, что до берега еще довольно далеко – сарайчик дайверов был от них в добрых трехстах метрах.

– Что ты с ним сделала? – заорал Рик.

– Что? – переспросила Оливия, сдвигая на лоб маску и отцепляя пояс с грузилом. – О чем ты говоришь?

Она замахала руками, подавая сигнал опасности, засвистела в свисток – на берегу должны их заметить. У сарайчика, как всегда, сидела кучка парней.

– На помощь! – закричала она. – Акулы!

– Что ты с ним сделала? – всхлипывая, повторил Рик. – Что ты сделала?

– Да что ты мелешь? – огрызнулась девушка. – Ты спятил? В туннеле не Дуэйн был, а кто-то в маске с закрытым лицом. Он дал мне но дышать, а потом исчез.

– Чушь какая-то, Этого быть не может. Эй! – закричал Рик парням на берегу и замахал руками. – Эй, давайте к нам!

И вдруг Оливия увидела плавник.

– Рик, заткнись и не дергайся.

Не сводя глаз с плавника, она засвистела в свисток и снова подняла руку. И тут, на счастье, до парней на берегу дошло, что кто-то в опасности. Один из них завел мотор, остальные попрыгали в лодку, и вот уже лодка мчится им на выручку. Плавник исчез под водой. Оливия поджала ноги – приняла позу «плавучий гриб», и все твердила про себя: «Скорее, скорее, ну пожалуйста», готовая к тому, что в любой момент последует бросок – и мощные челюсти разорвут ее на части. Лодка добиралась до них, казалось, целую вечность. «Да что же они там копаются? Чурбаны безмозглые».

– Бросай баллоны – ив лодку, – крикнул Рик, внезапно опять превращаясь в заправского инструктора. Оливия сбросила баллон и ласты, ухватилась за протянутые к ней руки и, кое-как вскарабкавшись на борт, плюхнулась на дно.

Вернувшись на пристань, девушка села на скамеечку, накрылась полотенцем и задумалась. Жуткая картина гибели Дуэйна так и стояла перед ее глазами. Далеко в море с катера опускали в глубину клетку с Риком и еще одним парнем – еще оставалась слабая надежда найти останки погибшего. Единственный на острове Попайян человек с медицинским образованием, ирландка преклонных лет, с унылым видом стояла на борту катера, держа наготове аптечку. Услышав рев сирены, Оливия посмотрела вдаль и увидела приближающуюся лодку с включенным проблесковым маячком: это с Роатана, самого большого острова, прибыли медработники.

– Вам надо вылежаться на всякий случай, – сказала медицинская сестра, закуривая сигарету. – Мы отвезем вас к мисс Рути.

– Для начала пусть ее допросит полиция, – важно заметил один из местных полицейских.

Оливия вполуха слушала разговоры: люди, собравшиеся вокруг нее, обсуждали гибель Дуэйна и высказывали вслух возможные причины: что он еще с вечера был не в себе от кокаина, что поплыл без напарника, что давеча нес какую-то чушь – грозился проучить ребят Феррамо. Он мог допустить ошибку – нечаянно порезался и тем самым привлек внимание акулы, или, может, сцепился с кем-нибудь из людей Феррамо, и его ранили. Но когда заговорили о появлении незнакомца в туннеле, все перешли на шепот. Один из парней от волнения схватил ее за плечо – как раз за то место, где был ожог от коралла. Она тихо застонала.

– Рейчел, – шепотом спросил парнишка, – прости, что спрашиваю, но ты уверена, что в туннеле не Дуэйн был? Может, это его акула тянула?

Она покачала головой.

– Не знаю. Он был в гидрокостюме с капюшоном. Не думаю, что это был Дуэйн. Иначе он бы как-нибудь дал о себе знать. И акулы по туннелям не плавают. И не было капюшона на этой го... – голос ее дрогнул, – ...голове.

Когда Оливия вернулась домой, мисс Рути стряпала. Противни с булочками и пирожными были выставлены на плите и на выкрашенном желтой краской буфете, пахло корицей и еще какими-то пряностями. У Оливии на глаза навернулись слезы. Совсем как в далеком детстве: вспомнился ей и домик Братца Кролика, и вечерние мультики про хлопотливую семейку Вудентопов, и то, как мама ее пекла всякие штучки, поджидая дочку из школы.

– О хоссподисусе, садитесь скорей.

Мисс Рути кинулась к комоду, чтобы извлечь из ящика наглаженный носовой платок с цветочком и буквой «Р», вышитыми в уголке.

– Пресвятая Мария, Матерь Божья, – бормотала она, снимая с противня клеклый на вид пирог. – Готово. А теперь – по чашечке чаю.

Она щедрой рукой отрезала огромный ломоть и протянула Оливии – как будто липкий пирог и чашка чаю были единственным средством, способным отогнать кошмарное видение оторванной головы. Но в общем-то, подумала девушка, откусывая от вкуснющего и сочного бананового пирога, не так уж она и неправа.

– Сегодня отсюда есть рейс? – тихо спросила Оливия у мисс Рути.

– Наверняка. После обеда почти всегда есть вылеты.

– А как заказать билет?

– Ну, вынесите сумку на крыльцо, и Педро – у него красный грузовик – постучится, когда будет проезжать мимо.

– Но откуда он узнает, что надо остановиться? Как он узнает, что мне надо на самолет? А вдруг у него места не будет?

И снова мисс Рути посмотрела на нее так, как смотрят на идиотку.

После трех пополудни в дверь постучали. Красный грузовичок был пуст. Оливия проследила, как ее любимую бежево-оливковую сумку загружают в заднее отделение, сама же села впереди, сжимая в кулаке шляпную булавку и ощупывая на всякий случай шпионское кольцо – перечную авторучку она сунула в карман шорт. День был чудесный: небо сияло голубизной, бабочки и колибри порхали себе над цветочками. Неземная красота, даже не по себе как-то. Завидев щит с Робинзоном Крузо и мостик, ведущий к взлетно-посадочной полосе, Оливия приготовилась выходить, но грузовик почему-то свернул направо.

– Но это же не аэродром, – воскликнула она и сильнее вжалась в сиденье, когда машина притормозила на поросшем клочковатым кустарником пятачке возле моря.

– Que? – сказал водитель, открывая дверь. – No hablo ingle's.

– No es el aeropuerto. Quiero tomar el avion para La Ceiba.

– Да-да, – ответил он по-испански, ставя сумки на землю. – По вторникам самолет летает с Роатана. Вам придется подождать лодку, – и махнул рукой в сторону пустынного горизонта. Мотор он не выключал.

– Но тут не видно никакой лодки.

– Будет через пять минут.

Оливия отнеслась к его словам с недоверием.

– Подождите еще несколько минут, – сказал он и полез в кабину.

– А вы куда?

– В деревню. Все в порядке. Лодка будет здесь через пару минут.

И включил передачу. Она обреченно смотрела, как дребезжащая колымага уезжает прочь, и вдруг почувствовала смертельную усталость – последние силы, казалось, покинули ее. Тарахтенье мотора постепенно заглохло вдали, стало тихо. Солнце жарило вовсю. И лодки что-то не было видно. Оливия перетащила свой багаж под сень казуарины и уселась в тенечке, отмахиваясь от мух. Через двадцать минут послышался отдаленный вой мотора. Она вскочила на ноги и с надеждой стала осматривать горизонт в подзорную трубу. Действительно, к берегу очень быстро приближалась какая-то лодка. Девушка вздохнула с облегчением. Ей не терпелось поскорее выбраться отсюда. Лодка подплыла ближе, и стало видно, что это роскошная белая моторка. До сих пор ничего похожего на Попайяне она не видела, ну да Роатан все-таки центр мирового туризма. Может, у аэропорта в Роатане есть свой собственный катер.

Человек в лодке помахал ей рукой, приглушил мотор и изящной дугой вырулил к пристани. Катер был красивый, большой, с белыми кожаными сиденьями и полированными дверями, ведущими в каюту.

– Para el asropuerto Roatän? – крикнула она матросу.

– Si, senorita, suba abordo, – ответил он, пришвартовал катер, закинул на борт ее сумку и протянул ей руку, чтобы помочь взобраться. Потом отвязал канат, включил мотор на полную мощь и вышел в открытое море.

Выпрямившись на краешке белого кожаного сиденья, Оливия все оглядывалась назад, пока берег острова Попайян не исчез вдали, потом стала с нетерпением смотреть вперед, на пустынный пока что горизонт. Дверь кабины отворилась, и наружу высунулась черноволосая и курчавая лысеющая голова. Человек поднял на нее взгляд, и по всему его лицу расплылась масляная, заискивающая улыбка.