Некогда в одном из городов острова Окинавы жил Ёшимитцу – хулиган и дебошир, один из самых сильных уличных бойцов, считавший себя непобедимым крутым парнем.

Каждый вечер после работы он в компании своих друзей, таких же хулиганов, тренировался, отрабатывая приемы уличной драки, чтобы в выходные дни, спровоцировав конфликт, вступить в поединок и опробовать на ком-нибудь разученные приемы. Как правило, драки начинались в городском порту, где всегда можно было встретить матросов с прибывающих кораблей, грузчиков и рабочих, которые по вечерам посещали увеселительные заведения, в изобилии расположенные на улочках около порта, с целью хорошо отдохнуть и весело провести время. Некоторые из этих посетителей были настолько пьяны, что почти всегда по любому поводу сами лезли в драку. Так что у Ёшимитцу и его компании друзей не было недостатка в соперниках.

Как-то в один из выходных дней, когда Ёшимитцу с друзьями подходили к порту, они увидели причаливший к пирсу большой корабль. На причале стоял седобородый мужчина и о чем-то беседовал с капитаном.

Один из друзей, указывая на мужчину, сказал Ёшимитцу:

– Есть желание подраться? Попробуй вот с ним.

– Нет, – ответил Ёшимитцу. – Мне нужен кто-нибудь покрепче и помоложе этого старика.

– Да ты что! Это же сам Ташиюки!

– Ташиюки? Тот самый – известнейший мастер сюри-тэ?

Ёшимитцу засомневался: «Как может этот старый дед, маленького роста и скорее всего небольшого веса, быть известным мастером?» А вслух добавил:

– Какой-то он хилый.

– А ты попробуй. Или боишься? – с вызовом спросил друг Ёшимитцу.

«Вот и повод нашелся для поднятия авторитета, а то уж больно смелые стали, – подумал Ёшимитцу. – Да и будет чем похвастать – буду говорить, что одолел в поединке самого Ташиюки».

А Ташиюки тем временем, ни о чем не подозревая, распрощался с капитаном и отправился в расположенный неподалеку чайный павильон.

– Ожидайте меня там, – сказал Ёшимитцу своим друзьям и показал на овощную лавку, расположенную как раз на противоположной от чайного павильона стороне улицы.

Ухмыляясь, друзья отправились в указанное место. А Ёшимитцу, справедливо решив, что внезапная атака поможет ему одолеть непревзойденного мастера, спрятался за углом чайного павильона. Вскоре он услышал приближающиеся шаги Ташиюки. Сейчас он появится из-за угла…

Мастер повернул за угол, и Ёшимитцу без предупреждения и с громким криком попытался нанести свой коронный удар кулаком в область живота.

Ташиюки, даже не отклоняясь от удара, слегка повернулся и с силой выдохнул: «Ха-а-а». Ёшимитцу, вложивший в удар всю свою недюжинную силу, почувствовал, что его кулак как будто столкнулся с гранитной скалой. Мастер же, сделав резкое движение, но настолько быстрое, что Ёшимитцу его не заметил, заблокировал руку нападающего и мертвой хваткой вцепился в его запястье. Ёшимитцу почувствовал такую боль, какую до этого дня никогда не ощущал. Пальцы мастера походили на железные клещи, а вырваться из этих тисков было невозможно.

– Ты кто такой? – спросил Ташиюки.

– Я – Ёшимитцу, – с трудом сказал юноша, пытаясь изо всех сил не заорать от невыносимой боли. – Я тут с друзьями.

Мастер подумал: «С друзьями, значит. И где же они…» – Боковым зрением он заметил группу молодых людей на противоположной стороне улицы. Они наблюдали за происходящим, но вмешиваться не пытались.

– Ну что ж, Ёшимитцу, полагаю, ты пойдешь сейчас со мной. Нам есть о чем поговорить, – сказал мастер.

Понимая, что он не в том положении, чтобы спорить, юноша последовал за Ташиюки без сопротивления. Да и какое там сопротивление, если его рука, зажатая, будто в тиски, онемела?

Так они и последовали в чайный павильон.

Войдя, мастер заказал чай и спросил:

– Ну а теперь объясни мне, зачем ты напал на меня? Мы вроде бы не знакомы, обид и оскорблений я тебе не наносил…

Смущенный Ёшимитцу, пряча взгляд, ответил:

– Я… Ну это. Мы с друзьями. Мы иногда приходим в порт, ну, чтобы подраться, проверяем на других эффективность разученных приемов.

Все еще не отпуская руку юноши, мастер спросил:

– А что думает по этому поводу ваш учитель?

– Вообще-то у нас его нет.

– Так вот в чем дело, – сказал с улыбкой Ташиюки и отпустил руку юноши.

Ёшимитцу со вздохом облегчения от того, что его больше не терзает эта ужасающая боль, принялся растирать мышцы, пытаясь восстановить кровообращение.

Мастер налил в пиалу чай и пододвинул ее юноше со словами:

– Теперь я буду твоим учителем.

– Я… Я… буду вашим учеником? – заикаясь, спросил Ёшимитцу.

– Ты разве глухой? Я сказал то, что сказал, – я беру тебя в ученики. Конечно, придется много поработать над техникой и скоростью. Я так понимаю, что ты пытался меня атаковать своим коронным ударом? Что ж, он не плох. Но чтобы удар действительно был сильным, необходимо работать всем телом, уметь концентрировать энергию и правильно дышать. И, разумеется, ты дашь мне слово, что больше не будешь участвовать в уличных драках.

– Обещаю, Учитель.

– Да, и никаких нападений на стариков, – сказал Ташиюки и, хитро улыбнувшись, добавил: – Ведь за внешностью и возрастом могут скрываться великие таланты… Можно серьезно пострадать.

Он продолжал улыбаться, а Вшимитцу пытался ухватить пиалу с чаем своей красной, опухшей рукой.