Глава двенадцатая

Когда мне было двенадцать и моя семья еще не распалась, мы совершали нашу ежегодную поездку на ярмарку штата Миннесота. Лори побился со мной об заклад, смогу ли я выдержать три поездки на вертикальной карусели, сидя с ним спиной к спине. Мама пыталась убедить меня, что мало геройства в том, чтобы исторгать из себя непереваренные куски сыра, но я не могла проигнорировать вызов, брошенный мне младшим братом.

И я это сделала. Меня не стошнило, но ощущение было такое, что мир кружился вокруг меня, по крайней мере, еще целый час.

У меня и сейчас такое ощущение: я утратила равновесие, а земля снова и снова уходит у меня из-под ног.

Никто не говорит ни слова. Отец Стивена откашливается, встает и выходит. Никто не пытается его остановить.

– Ох… ничего себе, – выдыхает Лори, не в силах больше выносить тяжести молчания. – Вот это да…

Стивен опускает голову на руки, а у меня вырывается неуверенный вздох. Глаза Лори встречаются с моими, и я осознаю: он понимает, что происходит со Стивеном, это скручивающее его ощущение горя, потому что оно отражается и на моем лице.

– Не надо, – говорит Лори. – Не надо психовать.

Стивен по-прежнему молчит. Я обвиваю его руками, упираюсь подбородком ему в плечо.

Лори встает, расхаживая перед диваном.

– Мы что-нибудь придумаем.

Стивен поднимает голову, его руки сжимаются в кулаки.

– Как? Что тут можно придумать? Я невидим, потому что мой дед был дьяволом. Вот и все. Я исчадие ада.

– Ты вовсе не исчадие ада, – возражаю я, чувствуя, как мои внутренности скручиваются узлом.

– Человек, способный проклинать? – напоминает мне Стивен. – Насылать злые, жестокие проклятия – вот моя наследственность, и ты хочешь сказать, что это не зло?

Стивена колотит, а лицо стало таким бледно-серым, что я тоже вздрагиваю.

– Но ты не злой, – протестую я. – И твоя мама тоже не была злой. Она отвергла это наследство.

– И посмотри, к чему это ее привело, – с горечью произносит Стивен, вырываясь от меня. Он встает и идет к окну, глядя в пространство. – Вот кто я. Я невидимый.

– Нет, нет, нет, – возражает Лори.

Он подходит к окну, и я рада, что он не наткнулся на Стивена. Я также тронута, что он пытается сблизиться с кем-то, кого он даже не может видеть. Он очень старается.

Лори машет руками, словно пытаясь разогнать дурной запах.

– Никаких мокрых жилеток, никакого погружения в отчаяние. Кто за карму?

– За карму? – спрашиваю я.

– Говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, но это чепуха. Мать Стивена практически сотворила чудо. И мне кажется, это что-то значит.

– Это значит, что она умерла, все еще неся наказание за то, что ее отец – злобный подонок, – говорит Стивен.

– Это скверно, никто не спорит, – говорит ему Лори. – Но это еще не конец истории. Это начало… ну, может быть, середина.

Лори пытается ощупью найти Стивена, и я боюсь вздохнуть. Стивен замечает это движение, и я вижу, что он напрягается. Но Лори удается легонько дотронуться до руки Стивена. Почувствовав сокращение мышц у себя под пальцами, он передвигает руку выше, чтобы стиснуть плечо Стивена.

– Теперь ты – история, – говорит Лори. – Тебе решать, как она закончится.

Я встаю и подхожу к окну. Стивен наблюдает, как я беру его руку, а потом – руку Лори. Мы образуем круг, стоя друг напротив друга.

Лори улыбается.

– Твоя миссия, если ты решишься ее принять…

Наконец улыбка касается и губ Стивена.

– Отлично. Найти невидимого человека – более невыполнимую миссию придумать трудно.

– Но я нашла тебя, – напоминаю я.

Стивен стискивает мои пальцы.

– И у меня есть мысль, – говорит Лори. – Сейчас вернусь.

Лори подмигивает мне и пулей бросается в коридор, плотно закрывая за собой дверь квартиры.

– Почему я из-за этого нервничаю? – спрашивает Стивен.

– Потому что энтузиазм Лори заразителен, а заразное может быть весьма отталкивающим.

Стивен привлекает меня к себе. Мы стоим, не говоря ни слова. Я могу его видеть. Я чувствую, как поднимается и опускается его грудь. У меня внутри бушуют гнев и горе, горячие и взрывоопасные, как бурлящий котел. Как кто-то мог наложить проклятие на собственного ребенка? Или на младенца? Стивен был похищен из этого мира еще до того, как сделал первый вздох. Чудо, что он вообще выжил. Возможно, Лори подметил ту единственную правду, за которую мы можем ухватиться, как за спасательный круг: история не окончена. Вопреки всему, Стивену все-таки удалось нащупать свой путь в мире, не знающем о его существовании. Вопреки всему, я переехала в дом, находящийся так далеко от моих родных мест, – единственная девушка, способная увидеть своего невидимого соседа.

Я хочу управлять собственной жизнью. Но я не могу отрицать невероятных обстоятельств, соединивших меня со Стивеном. И теперь, когда я здесь, я хочу верить, что невозможное возможно. Я готова к чудесам.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Стивен.

– О твоем спасении, – отвечаю я.

Наклонившись, он утыкается лицом мне в шею.

Я понимаю, что он что-то шепчет, и прислушиваюсь.

– Я люблю тебя, – повторяет он.

Мои пальцы вцепляются ему в плечи.

– Я вернулся! – объявляет Лори, хлопая дверью.

Должно быть, это выглядит очень странно: я стою там, прижимаясь к невидимому мальчику, которого люблю, но за которого я страшно боюсь (а временами побаиваюсь и его самого).

Мы отрываемся друг от друга, но все еще стоим так близко, что наши тела соприкасаются, когда мы оборачиваемся к Лори.

– Вы только не сердитесь, – просит Лори.

– Что ты сделал? – спрашиваю я.

– Мне пришлось позвонить по телефону, – отвечает Лори. – Нам понадобится кое-какая помощь.

– Кому ты позвонил? – Стивен сделал шаг вперед, его глаза сузились.

Щеки Лори розовеют.

– Шону.

– Что? – Стивен напрягается и замирает на том месте, где стоял, глядя на Лори.

– Лори! – кричу я, шагая к нему. – Нельзя использовать кризисные ситуации, чтобы произвести впечатление на новых друзей! Какого черта?

Лори закатывает глаза.

– Прекрати истерику, Джози. Ты покрываешься пятнами, когда злишься. Это непривлекательно.

Голос Стивена звучит тихо и опасно.

– Зачем ты позвонил Шону, Лори?

– Не сердись, – говорит Лори. – Я ничего ему не сказал. Клянусь. Мне просто нужно было кое о чем его попросить.

– О чем? – Стивен подходит к нам.

– Я вспомнил то, что он сказал мне, когда мы только познакомились. – Теперь у Лори не только зарумянились щеки, но и глаза блестят. Что бы там ни было, он действительно увлечен этим. – Я хотел познакомиться с Шоном поближе, но я знал только, что он любит комиксы, поэтому стал задавать ему о них разные вопросы.

– И что – комиксы исцелят от проклятия?

Мои руки скрещены на груди. Я снова начала злиться – неважно, покрываюсь я при этом пятнами или нет.

– Речь не совсем о комиксах, – говорит Лори. – Когда я спросил Шона, где он обычно покупает комиксы, он назвал мне несколько мест, причем об одном из них говорил как-то странно.

– Странный магазин комиксов? – уточняю я.

Лори кивает.

– Он говорит, что это его любимый магазин, но вроде как боится туда ходить.

– Почему? – спрашивает Стивен.

– Мне кажется, он упоминал что-то вроде «шоу уродов», – отвечает Лори. – Идти в этот магазин – все равно что посещать дом с привидениям или логово безумного ученого. Шон сказал, что дети торчат на крыльце, подначивая друг друга провести в магазине более пяти минут. Он уверяет, что никто на это не способен.

– Правда? – спрашивает Стивен, глядя с настороженным любопытством.

– Да, – отвечает Лори. – Шон сказал, что ему никогда не удавалось пробыть там больше пятнадцати минут.

– Так зачем он вообще туда ходит? – спрашиваю я.

– По-моему, у них лучшая в городе коллекция редких книг и специальных изданий, – отвечает Лори.

Теперь уже мне становится любопытно.

– Но какое отношение это имеет к нашей проблеме? – спрашиваю я.

– Не к проблеме, – поправляет брат, – а к нашей миссии. Давайте называть это миссией. Или квестом.

– Какая разница, как мы это назовем? – спрашивает Стивен.

– Сила позитивного мышления. Карма, – отвечает Лори. – Стивен – не проблема. Он личность. Невидимость – не проблема, а проклятие. Наша миссия помочь личности – Стивену. Цель нашего квеста – найти способ снять проклятие.

Мне кажется, у меня сейчас сердце разорвется от любви к брату.

Стивен улыбается.

– А магазин?

– Шон говорит, что дурная аура этого магазина не из-за комиксов, – сообщает Лори. – Причина – в дальней комнате.

Я представляю себе группу мафиози или наркобаронов.

– Торгуют нелегальным товаром?

– Вряд ли, – сомневается Лори. – Скорее, какие-то оккультные дела. Шон говорит, что у них работает колдунья.

– Колдунья? – переспрашиваю я, снова приходя в отчаяние. – О чем ты говоришь?

– Сперва выслушай меня. – Лори бросает на меня жесткий взгляд. – Эта дама явно предсказывает судьбу и оказывает обычные услуги экстрасенса, но Шон что-то говорит о снятии заклятий.

– Снятие заклятий? – У Стивена перехватило дыхание.

– Да, – отвечает брат. – Мне кажется, нам нужно об этом разузнать.

Я колеблюсь – вдруг это в прямом смысле слова охота за призраками?

– Но отец Стивена говорил, что единственный способ снять проклятие – найти деда Стивена.

– Это правда, – подтверждает Стивен.

– И колдуньи, Лори? – говорю я, запуская руки в волосы на висках, словно собираясь их выдернуть. – Неужели колдуньи?

– Ну конечно, как можно верить в существование колдуний? Вот проклятия – совсем другое дело! – восклицает Лори, бросая на меня яростный взгляд.

– В точку попал, – бормочет Стивен.

– Я к чему клоню – мы не знаем, с чего начать, – продолжает Лори. – Я не утверждаю, что это окончание нашего квеста. Но нам нужен проводник, или карта, или еще что-то. Мы ведь не знаем, с чего начать. Может, в этом магазине нам подбросят какие-то идеи.

– Может, все-таки назовем это «миссией», а не «квестом»? – предлагаю я. – А то у меня такое чувство, словно ты пытаешься быть нашим Мастером Подземелий или кем-то в этом роде.

– Я пытаюсь придать нашему опыту возвышенность, – поясняет Лори.

Стивен смотрит на меня, пожимая плечами.

– Мы хотя бы выберемся из дома. А то сейчас я чувствую себя в ловушке больше, чем когда-либо.

Я понимаю его. В какой-то степени мир Стивена стал намного меньше, а границы его жизни – после признания отца – еще более сузились.

– Ладно, – говорю я. – Я согласна.

– Где этот магазин? – спрашивает Стивен.

– В подвальном этаже особняка на Восемьдесят четвертой улице, – отвечает Лори.

– Это недалеко, – говорю я, отчасти сожалея, что здание не находится подальше.

Мне хочется вдохнуть свежего воздуха, прочистить голову. Сегодня первый день за несколько недель, когда на улице не такая жара, как в адовом пекле. Возможно, там даже ощущается легкий бриз.

– Да, недалеко, – соглашается Стивен, уже спеша к выходу.

Мне и раньше приходилось ходить со Стивеном по улицам. Сейчас я могу думать об этом только в системе координат «раньше – теперь». Раньше, пока я не узнала правду, прогулка выглядела одним образом. Теперь она выглядит иначе. Вот оно – теперь. Теперь я вижу, каким искусным образом приходится Стивену пробираться сквозь эту жизнь. Каким образом он старается уклониться от тех видимых, кто может наступить ему на ногу, толкнуть его или наткнуться прямо на него. Он вынужден постоянно приноравливаться, постоянно отодвигаться. По мере того как мы проходим через толпы ни о чем не подозревающих пешеходов, я хочу закричать. Возможно, если бы я кричала достаточно долго, привлекая внимание достаточного количества глаз, заставляя их обратить внимание на Стивена, одной только силы их взглядов хватило бы, чтобы разрушить проклятие. Я осознаю, что это глупо, но я в таком отчаянии, что готова прибегнуть к любому способу. Я хочу решить эту проблему прямо сейчас. Квест, предложенный Лори, меня пугает. Квесты слишком масштабны. Квесты отнимают целую вечность. А у нас нет вечности. Я даже не уверена, что у нас есть хоть сколько-нибудь времени. Часть меня знает, что правда, которую Стивен услышал от своего отца, надломила его. Я тревожусь, что он может вообще угаснуть из-за того, что вовсе не захочет быть в этом мире. Я не могу этого допустить.

Мы идем, и все внимание Лори сосредоточено на людях, на солнечном свете и на чудесном ветерке. Он не видит того лабиринта, по которому вынужден проходить Стивен. Лабиринт тел, в котором нужно ориентироваться только ему.

Мы проходим мимо Музея естественной истории, оказываясь на оживленных улицах Верхнего Вест-Сайда. Мы шагаем мимо жителей Нью-Йорка, погруженных в свою суетную жизнь и не замечающих нас – тех, кто выполняет свой квест прямо среди них.

– Это прямо перед авеню Колумба, – поясняет Лори.

Мы доходим до Восемьдесят четвертой улицы, минуя магазинчики и жилые дома безобидного вида.

Лори колеблется, остановившись посередине квартала и рассматривая коричневое здание особняка.

– Гм…

– Что-то не так? – спрашиваю я.

Стивен хранит молчание. Я замечаю, как редко он разговаривает, когда мы среди людей. Я понимаю, что он вынужден так поступать, но мой гнев от этого не убавляется. Получается, что проклятие похитило даже его голос.

– Вот этот дом, – говорит Лори, указывая на коричневое здание.

Не похоже, что здесь есть магазин. Нет ни вывесок, ни рекламы. Проходя мимо такого здания, я бы решила, что в нем только квартиры. У меня внутри что-то опускается под бременем разочарования. Но Лори, пожимая плечами, спешит к лестнице, ведущей вниз – к входу на уровне сада.

Стивен следует за ним, а я замыкаю нашу группу. Мой брат смотрит на дверь, которая также совершенно не похожа на вход в магазин. Нет знака «открыто» или «закрыто». Не указаны часы работы. Нет даже коврика с надписью «добро пожаловать».

– Ну что, стучаться? – спрашивает Лори.

– Просто дерни ручку двери, – предлагает Стивен, из-за чего Лори едва не подпрыгивает.

Брат тут же извиняется:

– Прости меня. Иногда ты застаешь меня врасплох.

– Все в порядке, Лори. Я знаю, что ты меня не видишь.

Лори кивает и поворачивает ручку. Дверь распахивается, и все, что я вижу, – темнота. Лори просовывает голову внутрь. Я слышу его возглас:

– Вот это да…

Он исчезает в сумрачном пространстве. Я вижу, как Стивен судорожно сглатывает, прежде чем последовать за Лори. Мое сердце отчаянно бьется о ребра. Я не могу объяснить прохладный ужас, разливающийся по моему затылку. Мне приходиться заставлять себя следовать за Стивеном.

Первым делом смесь запахов ударяет мне в нос. Один из них мне знаком и, более того, входит в число моих любимых. Я уверена, что многие сочли бы меня сумасшедшей, признайся я, что люблю запах комиксов, но это правда. Они так свежо пахнут мелованной бумагой! Этот аромат принес бы мне успокоение, если бы не другие запахи, наполняющие сумрачное помещение. По-моему, некоторые из них я распознала: розмарин, растопленный воск. Другие такие экзотические и тяжелые, что у меня слегка кружится голова.

Нет сомнений – это магазин. Однако я не могу понять, что это за магазин: контейнеры, полные комиксов, которые я бы радостно перелистывала часами, соседствуют с тяжелыми бархатными занавесками, закрывающими окна, и рядами горящих свечей на полках по периметру комнаты.

– И где же колдунья? – обращаюсь я к Лори.

– Шон сказал, что она в задней комнате, – отвечает брат, указывая в дальний конец магазина.

За прилавком самообслуживания едва различимы контуры закрытой двери. Но я не знаю, можно ли туда зайти, или вход только для персонала.

– И ты только сейчас об этом говоришь? – спрашиваю я.

– Не беспокойся на этот счет, – говорит Стивен, затаив дыхание. – Если вас обоих тут задержат, я могу заглянуть туда один.

– Видишь? Нет худа без добра, – откликается Лори.

Я качаю головой и направляюсь в дальний конец магазина. Сперва мне кажется, что здесь никого нет, но потом я замечаю сгорбленную фигуру на табурете за прилавком. Голова человека опущена, можно подумать, что он спит. Но когда я подхожу ближе, он поднимает голову и смотрит на меня сквозь сумрак. Я рада, что мне удается сдержать испуганный вздох. У человека нет глаза, и пустую глазницу пересекает ужасный красный шрам, спускающийся через все лицо и шею, а потом исчезающий за воротником рубашки.

– Нужна помощь? – хрипло спрашивает он.

– Э… – Я застыла на месте.

– Мы слыхали, у вас тут колдунья, – говорит Лори так, словно ему приходится говорить такое каждый день.

Смех человека напоминает хруст гравия под сапогами.

– Как вы узнали?

– Лори. – Я дергаю брата за руку. Если этот человек решит, что мы просто шайка подростков-проказников, он в два счета выкинет нас отсюда и на всю жизнь запретит нам его посещать.

– А зачем вам нужна колдунья? – Человек смотрит не на Лори, а на меня. Мое сердце бешено колотится о ребра.

– Чтобы помочь другу, – бормочу я, сама не зная, зачем ответила.

– Гм…

Человек сползает с табуретки. Он проходит мимо нас к входу в магазин. Когда он закрывает входную дверь, брат хватает меня за руку.

– Милли! – кричит человек, разражаясь таким жутким кашлем, словно вот-вот лишится легкого. Когда приступ кашля проходит, он снова кричит: – У тебя посетители!

Я слышу, как кто-то поднимается по ступеням. Открывается дверь за прилавком. В магазин входит женщина. За ней я вижу ступени, ведущие вниз, в неизвестное… На вошедшей скромное платье с цветочным, напоминающим скатерть рисунком. Ее серебряные волосы аккуратно уложены так, как это бывает у дам, которые каждую неделю бывают в салоне красоты. Быстро смерив меня критическим взглядом, Милли качает головой.

– Я не могу ему помочь, – произносит она.

– Что? – спрашиваю я, уставившись на нее.

Милли шевелит пальцами, и тут я понимаю, что ее пальцы указывают на Стивена.

– Это за пределами моей квалификации. Извините.

Стивен резко втягивает воздух:

– Вы меня видите?

Она не выражает ни малейшего удивления, услышав голос Стивена. Одноглазый человек косится в сторону Стивена с любопытством, но быстро принимает свою обычную ленивую позу на табурете.

– К сожалению, нет, – отвечает Милли Стивену. – Но я вижу проклятие.

Потом она обращается ко мне:

– Долго же ты меня искала.

Милли поворачивается и неуверенной походкой направляется к лестнице. Мы смотрим ей вслед, и тут она оглядывается и бросает через плечо:

– Ну же.