Глава 26
Ищите и обрящете
Стемнело. Зажженные в саду разноцветные фонари причудливо освещали клумбы. Воздух наполнился пьянящими ароматами и громким пением цикад. Вот именно в такой вечер хотелось жить вечно. Ночное небо, усыпанное серебряными стразами звезд, ярко-желтый полумесяц луны.
Игорь наслаждался одиночеством. Он думал об Оксане, о странных картинах. Что все это означало? Зачем она обманывает всех, создавая видимость того, что работает, когда скорее всего все это нарисовано не ею? Что она делает в своей мастерской?
Игорь уже принял решение уехать, но он не мог оставить «Аменцию», не попрощавшись с ней. Он хотел, чтобы при желании она смогла найти его. Не сегодня, не завтра, когда-нибудь.
В глубине души он знал, что выбора у него не было. Его напарник поступил мудро, оставив последнее слово за ним, когда все давно было решено. Он дал ему время, в сущности, не сомневаясь, что получит согласие.
Арнольд сделает это с ним или без него. Так или иначе Игорь навсегда останется подлецом в сердцах жителей «Аменции». Подлецом и негодяем.
С другой стороны, так ли уж безгрешны эти люди, чтобы судить его? За последние несколько дней он осознал, что любой из них имел мотив и возможность украсть Феликса.
Их прошлое было наполнено странными событиями, которые плавно перетекли за ними в будущее, как вода перетекает из одного сосуда в другой по тоненькой прозрачной трубке. Ройтер и управляющий взяли на себя функции пастырей, которые исповедовали и прощали им грехи.
Игорь закурил, в темноте кончик его сигареты описал почти полный круг вместе с рукой, отгоняющей назойливого комара. Он не искал чужого общества, не хотел больше думать о том, что будет с ними завтра. Он хотел покоя.
Клим, как всегда, появился почти бесшумно, на его морщинистом лице застыло обычное выражение задумчивости и добродушия. Несмотря на теплую погоду, он кутался в шерстяной жакет, он вечно мерз.
Игорь поднял голову и устало посмотрел на управляющего, он не желал сегодня слушать истории.
— Я скоро уеду, — сказал он.
Клим сделал несколько шагов и без приглашения опустился на скамью подле него.
— Устал, — произнес управляющий, вздыхая. — Слава богу, хоть гостиницей займемся в следующий сезон. Подумать только, так быстро потушили пламя, и все равно столько разрушений.
— Как в жизни, — пара недель пламенной страсти, а потом несколько лет восстановительных работ, — философски заметил Игорь.
— У тебя так было? — Клим улыбнулся.
— Эй, — Игорь предупреждающе поднял палец, — меня вы мои тайны выдавать не заставите, Хватит мне чужих секретов! Вы слишком добры к людям, — он резко развернулся, — вы позволяете им чувствовать себя безнаказанными.
— Что, по-твоему, я должен был делать? — спокойно поинтересовался его собеседник. — У каждого свои демоны, со временем все проходит. Надо уметь ждать. Жизнь исцеляет.
— Нельзя потакать слабостям! — Игорь покачал головой. — За глупость надо платить. Вы должны были быть жестче, преподать деткам урок, тогда бы и Феликс был дома.
— Поверь мне, я поступал жестоко и жестко. Я был тверд и непоколебим. Это не принесло ничего, кроме одиночества.
— Вы в кругу семьи. Вы не один.
Клим усмехнулся:
— Теперь я думаю, что любовь к близким абсолютна, даже если кто-то из них совершит страшное преступление.
— Зачем же вы рассказывали мне все это?
— Я думал, ты предотвратишь беду, я думал, у тебя есть силы, чтобы изменить историю «Аменции».
Игорь расхохотался. Конечно, в последнее время он начал сдавать: справедливость, доброта, семья, но, даже учитывая его специфическое состояние души, это было слишком. Похоже, у старика поехала крыша.
— Я — избранный! — У Игоря началась форменная истерика, он просто давился от смеха, что случалось с ним довольно редко.
— Я был уверен, что ты убережешь Феликса, — невозмутимо продолжил Клим Сергеевич.
Игорь все никак не мог остановиться, задыхаясь от нового приступа хохота. Арнольд был прав насчет управляющего. Знал бы этот несчастный, что он всерьез подумывал о том, чтобы похитить лошадь самому.
— Я по-прежнему уверен, что ты найдешь его.
Веселое настроение Игоря быстро сменилось вспышкой острого раздражения. Он стал уставать от того, что все в этом доме считали своим долгом засорять ему голову бреднями и пытаться манипулировать им.
— Ты хороший человек. — Клим накрыл грубой сухой ладонью руку Игоря. — Ты придешь к истине через страдания, но потом возьмешь свое. Ты найдешь Феликса, я знаю, — он понизил голос, — в этом мы связаны.
Игорь вырвал руку и резко поднялся со скамьи:
— Клим Сергеевич, простите, но я устал от нашей связи с вами.
Управляющий замолчал, вставая со скамьи вслед за ним. Его взгляд потух, плечи опустились.
— Прости. — Он растерянно огляделся, как будто приходя в себя. — На меня иногда находит.
— Я пошел. Спокойной ночи. — Игорь двинулся к дому по освещенной садовой дорожке. Пройдя несколько шагов, он остановился: — Кстати, мне просто интересно, а как вы, я и Феликс связаны?
— Я не знаю. — Клим пожал плечами. — Все в руках судьбы.
* * *
Игорь зашел в конюшню и огляделся: наверное, ему хотелось убедиться, что Костя не оставил там засады. Он прошелся но коридору и обнаружил, что денник Колумбы пуст. Белая лошадь, альбинос, как окрестил ее Игорь, продолжала восстанавливаться под личным руководством Филиппа. После пережитого отравления и пожара нервная система бедного животного расшаталась. Каждое утро испанец отводил кобылу на водные процедуры, а затем они предпринимали короткие прогулки недалеко от дома.
Костя вывел Буцефала на улицу и зажмурился от яркого солнца, бьющего прямо в глаза.
— Ты уверен, что мы не встретимся? — с тревогой спросил Игорь, выходя за ним следом.
— Они ходят шагом вдоль реки, Филипп не дает ей больших нагрузок.
— Он может увидеть с берега, как мы пересекаем мост, — не отставал Игорь.
— Спокойно, — Костя сунул ногу в стремя. — Они уехали больше часа назад, скорее всего уже возвращаются обратно. Мы покинем территорию с западной стороны, чтобы не встречаться.
— Я смотрю, твоя нога тебя больше не беспокоит, — сказал Игорь, наблюдая, как лихо конюх запрыгнул в седло.
— На мне все заживает как на собаке. — Он пришпорил лошадь.
— А откуда у тебя шрам на боку?
— Пьяная деревенская драка, пырнули ножом. — Костя странно улыбнулся. — А вы что подумали?
Солнце припекало все сильнее, и спина Игоря взмокла под майкой и защитным жилетом. Он не стал натягивать краги, но, по настоянию Кости, надел шлем. Они двигались шагом, а перебравшись через речку, перешли на рысь. «Аменция» быстро исчезла за верхушками деревьев. Буцефал уверенно шел по привычному маршруту. Все оставшуюся дорогу мужчины молчали.
Вскоре показалась знакомая поляна, раскинувшаяся перед озером. Темная спокойная вода, от которой даже на расстоянии веяло прохладой и свежестью. Костя остановился:
— Я буду ждать вас здесь. Сколько времени вам надо?
— А далеко это отсюда? — Игорь приложил руку козырьком ко лбу и взглянул на горизонт.
— Минут десять быстрым шагом. Не отпускайте поводья, Буцефал сам выведет вас к месту.
Игорь продолжал стоять в нерешительности:
— А как эта бабка?
Костя усмехнулся:
— Нормальная бабка, но сын у нее со странностями. — Конюх хитро посмотрел на Игоря. — Да вы не бойтесь, обычно в это время он бродит по лесу с ружьем.
Игорь покачал головой и, сжав бока Буцефала коленями, тронулся в путь. Через какое-то время он добрался до перевернутой лодки. Она рассохлась и потрескалась, Игорь едва узнал в этой бесформенной груде дерева рыбацкое судно. Конь резко свернул в чащу леса. Он шел уверенно, пригибая мускулистую шею под низкими ветками деревьев. Сердце Игоря забилось сильнее.
Они прошли опушку, покрытую солнечными кругами от пробивающихся сквозь густую листву лучей. Снова углубились в чащу. Игорь почувствовал, как Буцефал ускорил шаг, его копыта ступили на знакомую, протоптанную тропинку, вскоре показался и сам дом. Избушка на курьих ножках рядом сарай с покосившейся дверью, умывальник и что-то напоминающее огородные грядки.
Игорь спешился, привязал коня к дереву и, вытерев пот со лба, постучал в деревянную дверь:
— Баба Агуша.
— Я здесь, мил человек, — голос старушки прозвучал у него за спиной.
Игорь обернулся. Позади стояла маленькая седая старушка и приветливо улыбалась беззубым ртом, сжимая в руках пучок зеленой травы.
— Меня зовут Игорь, я — гость на вилле «Аменция». — Игорь невольно улыбнулся своим словам.
— Мишкин гость? — Агуша всплеснула руками.
— Марка Аркадьевича, — подтвердил Игорь.
— Я ж говорю, Мишкин гость. Парное молоко будешь?
— Спасибо, — Игорь покачал головой. Ему не хотелось случайно подхватить инфекцию. Он следил за своим здоровьем. — Я ищу Оксану.
— Ксанька не приходит раньше полудня. Я вот ей травку собираю, совсем головушка замучила. Как лошадка, не нашлась?
Игорь с удивлением посмотрел на часы. Обычно Оксана выезжала около половины десятого. Дороги от силы на полчаса. Правда, сегодня он выехал раньше, она могла задержаться.
— Нет, не нашлась лошадка. А с какой стороны придет Оксана?
— Вон, — старушка показала рукой в противоположную сторону леса относительно той, откуда прибыл сам Игорь. — Там охотничье хозяйство, деревня, по-нашему. — Она снова широко улыбнулась. — Одни охотники в заповедных местах.
— Я схожу встречу ее.
— Иди, мил человек, а я пока травку заговорю. Травка доброе слово любит.
Игорь бросил жилет и шлем на землю возле коня и двинулся в том направлении, куда указала Агуша. Он боялся заплутать, но дорога оказалась почти прямой, вскоре деревья начали редеть и показались первые строения.
Это было небольшое поселение, состоявшее из маленьких одноэтажных домов, которые местные сдавали туристам и отдыхающим на охотничий сезон. Поскольку вокруг «Аменции» находилась заповедная зона, охотники и рыболовы промышляли на другом берегу озера. Самым высоким домом в деревне была почта с медицинским пунктом на втором этаже.
Сезон еще не начался. Большинство домов пустовало. Игорь побродил по тропинкам и разбитым, полуасфальтированным дорогам в поисках въезда в деревню. Возле одного из разрушенных заборов стоял старый мопед, около которого с деловитым видом копошился бритый мальчик лет десяти.
Обойдя его, Игорь вышел к маленькой церкви и уже собирался вернуться, чтобы спросить мальчишку про дорогу, как заметил блестящий «рейндж-ровер», припаркованный в тени дуба. Водитель, развалившись на траве, пил морс из картонного пакета.
Игорь незаметно сделал шаг назад и скрылся за оградой церкви. «Значит, разминулись, — решил он. — Как такое могло произойти? Может быть, есть еще одна дорога от деревни до домика Агуши?»
— Эй, парень, — обратился он к мальчику с мопедом, — здесь есть еще одна дорога до Агуши?
— Че?
Игорю потребовалось терпение, чтобы добиться от него результатов. Они говорили несколько минут, и редкие прохожие уже стали проявлять любопытство к их диалогу.
— Ты знаешь эту машину? — спросил Игорь, когда уровень их взаимопонимания достиг пика.
— Конечно, даже внутри сидел, руль крутил.
— А где девушка, которая ездит на этой машине?
— К Агуше пошла.
— А ты можешь показать дорогу?
Парень почесал голову, задумчиво глядя на собеседника.
— Я дам тебе сто рублей, — нашелся Игорь.
Мальчик сплюнул под ноги, продолжая хранить молчание.
Игорь начал раздражаться и, достав из кармана смятую пачку сигарет, полез за зажигалкой.
Глаза парня загорелись алчным блеском. Через несколько секунд они уже вприпрыжку бежали по неровным, ухабистым дорожкам обратно в сторону леса. Проводник дважды перелезал под чьи-то ограды, заставляя Игоря следовать своему примеру. В какой-то момент он стал подозревать, что мальчик просто наслаждается вниманием, водя его по кругу.
Все дома были похожи друг на друга, и Игорь быстро потерял ориентацию. Наконец проводник остановился у одноэтажного недавно покрашенного дома на опушке леса. Игорь оглянулся, макушка церкви, где они начали свой путь, торчала на друг ом конце деревни.
— Вот здесь, — парень указал на тропинку, прячущуюся среди одуванчиков и высокой травы. — Это короткий путь до Агуши.
— Я шел по широкой тропе. — Игорь с сомнением посмотрел на парня.
— Это там. — Мальчик махнул рукой в сторону. — Они соединяются возле земляничной поляны. — Не успев договорить, он бросился наутек, боясь, что незнакомец отберет его трофеи.
Игорь постоял, отмахиваясь от надоедливых мух. Откуда их здесь так много? «Операция провалилась, пора возвращаться назад», — подумал он и вздохнул. Неожиданно за домом громко заржала лошадь. Сердце Игоря сжалось, он представил, как обходит избушку и застает невинно пощипывающего траву Феликса. Он уже видел, как набирает номер Ройтера и говорит что-то типа: «Я нашел Феликса». Ему действительно все еще хотелось, чтобы лошадь нашлась.
Он почти не дыша обошел дом, чтобы обнаружить позади него незнакомую кобылу, наложившую большую кучу дерьма, которую облепили навозные мухи. Игорь с отвращением поморщился, кобыла приветливо взмахнула белым хвостом.
За время, проведенное в «Аменции», истинным знатоком лошадей Игорь так и не стал, но все же, присмотревшись, эту кобылу узнать смог. Колумба. Он узнал ее по белым ресницам и фирменному седлу с логотипом «VA». Лошадь стояла привязанной к изгороди.
Страшная мысль тяжелым оползнем сошла с верхушки сознания, чтобы накрыть его с головой. Не может быть! Его мозг начал подавать отчаянные импульсы. Как во сне, Игорь увидел три трухлявые ступени, ведущие к неровно покрашенной, бугристой двери, рядом валялся пустой деревянный ящик.
Он открыл калитку, подошел к ящику и поднял его с земли. Сегодня ему не везло, старый ржавый гвоздь вонзился в его ладонь. Игорь сморщился, не разжимая пальцев, он потащил находку к противоположной стороне дома.
Очутившись там, куда выходили все три маленьких окошка, Игорь поставил ящик на землю и залез на него, держась рукой за стену. Затаив дыхание, он заглянул в первое окно. Деревенская кухня, черешня в миске, бутылка воды на столе, две табуретки.
Он спрыгнул на землю и таким же манером заглянул во второе окно. Возвышение позволяло ему спокойно обозревать обстановку в доме: маленькая комната с односпальной кроватью, застеленная ситцевой тряпицей в цветочек, зеркало с отколотым краем. Он уже стал сомневаться в своих догадках, когда заметил розовую крокодиловую сумку, которая, как НЛО, выделялась среди остальных потрепанных и обшарпанных вещей в комнате. Она стояла на маленьком комоде, рядом лежали раскрытая косметичка и мобильный телефон.
Он пригнулся и вытер выступивший на лбу пот. Ему стало жарко. Стук его сердца болезненно отдавался в каждой клеточке тела. Он спустился с ящика и несколько мгновений постоял, согнувшись пополам, восстанавливая дыхание.
Схватившись дрожащей рукой за третий подоконник, Игорь наступил на старые доски и прислушался. Из открытых окон не доносилось ничего, кроме громко тикающих комнатных часов. Он застыл, не находя в себе сил раздвинуть светлые занавеси. Обратной дороги нет.
Он поднял глаза и посмотрел на синее чистое небо у себя над головой, замер, наслаждаясь последними минутами покоя, затем, глубоко вздохнув, легко отодвинул невесомую ткань и заглянул внутрь.
Они спали, накрывшись одной тоненькой простыней на двоих.
