Глава 14
Фул хаус

После обеда родилась идея сыграть партию в покер. Игорь провел всю первую половину дня на конюшне, помогая Филиппу и Матвею ухаживать за Феликсом. Он чувствовал, что Марку Аркадьевичу это нравилось, и старался угодить хозяину дома. В любом случае, чем больше времени он находился рядом с лошадьми, тем лучше понимал свое новое окружение.

Погода стояла прекрасная, светило яркое солнце, щебетали птицы, настроение у всех было празднично приподнятым. После столь напряженного утра и сытной трапезы все, чего хотелось Игорю, это лечь и снова уснуть. Тем не менее он принял приглашение и остался в саду играть в карты. Они обычным составом: Филипп, Матвей, Игорь и Нина — устроились за маленьким столом.

— Вы не возражаете, если я присоединюсь? — Глеб, не дожидаясь ответа, придвинул себе стул.

— Конечно, — Нина улыбнулась, весело поглядывая на остальных.

— Мы думали, у вас с Оксаной совещание, утверждаете список гостей, — с едва уловимой иронией произнес Филипп.

— Мы закончили. — Глеб взял свои карты со стола к изучил раздачу: — Я слышал, будет парад лошадей.

— Мы в курсе. — Матвей сбросил две карты и взял две новые из колоды.

— Что за парад? — Игорь добавил в банк две условные монетки стоимостью сто рублей каждая.

— Пас. — Филипп бросил карты на стол. — Мы украсим цветами скаковой крут и плац, включим вечернюю иллюминацию, выведем лошадей, нарядим жокеев, покажем маленькую программу.

— Наденем на лошадей черные уздечки с золотыми пряжками и седла из выделанной кожи. — Матвей подмигнул Глебу и бросил еще пару монет в банк. — Всадники будут в табачных фраках и треуголках с золотой эмблемой «Аменции».

Глеб как ни в чем не бывало добавил еще две монеты сверху, Игорь спасовал. Остались только Глеб и Матвей. Они продолжали поднимать ставки, невинно болтая о лошадях.

— Я возьму Буцефала, — сказала Нина. — Это моя любимая арабская скаковая, — пояснила она Игорю. — Я сама его воспитала.

— Буцефал — интересная кличка. — Игорь улыбнулся.

— Это в честь знаменитого коня Александра Великого, сына Филиппа Македонского, — с гордостью сказала Нина. — Переводится с древнегреческого как «голова быка». Буцефал был фессалийской породы, у них большие лбы и вогнутый профиль, как у быка.

— Ну что, открываемся? — Матвей посмотрел на Глеба.

— Что ж. — Он медленно открывал карту за картой, выкладывая их на стол перед соперником. — Три туза и восьмерка.

— Черт, — Матвей сокрушенно покачал головой.

Филипп усмехнулся, посмотрев на помощника Ройтера:

— Сегодня твой день, Глеб Николаевич, заработал на простых ребятах пару тысяч.

— Не совсем. — Матвей заулыбался. — Я сказал «черт», потому что мне жаль, что я не поставил больше. — Он непринужденно продемонстрировал присутствующим трех дам и две десятки.

— Фул хаус? — недоверчиво уточнил Глеб, напряженно вглядываясь в его карты, будто картинки могли исчезнуть на глазах.

— На дамах и десятках.

— Что ты взял из колоды?

— Даму и десятку. — Матвей с трудом сдерживал смех.

Глеб продолжал с подозрением пристально смотреть на него.

— Еще одну, — предложил он.

Игорь заметил быстрые взгляды, которыми обменялись Филипп с жокеем.

— Филипп, расскажи про Буцефала, — попросила Нина. — Игорю будет интересно.

— Это красавец араб, резвый конь, выносливый, умный. Что касается истории его знаменитого тезки, то отец Александра Филипп купил его в триста сорок третьем году до нашей эры за сумму, эквивалентную двадцати тысячам английских фунтов. Его никто не мог оседлать, но это не смутило Сашу, которому было тогда всего двенадцать лет. Он уже обучался военному искусству и, будучи внимательным мальчиком, заметил, что конь чрезвычайно пуглив и боится даже собственной тени. Александр повернул его мордой к солнцу и, вскочив на спину, после недолгих уговоров пустил коня в галоп. С тех пор Буцефал допускал к себе конюхов, но седлать и скакать верхом на себе позволял только Александру, преклоняя перед мальчиком, ставшим вскоре императором, колени, чтобы ему легче было взбираться на его спину. Он участвовал во всех великих боях и умер на исходе битвы с индийским царем Пором от многочисленных ран. Ему было тридцать лет. Его похоронили со всеми почестями, подобающими воину, на месте его могилы Александр Македонский основал город Буцефалию. — Закончив рассказ, Филипп сбросил карты на стол: — Я — пас.

— Этого коня отец подарил мне, когда мне исполнилось восемнадцать лет. — Нина посмотрела на Игоря и улыбнулась. — На совершеннолетие.

— Не напоминай. — Матвей махнул рукой и красноречиво дотронулся до своей головы. — Потом десять дней не мог тренироваться.

— Ставки, господа? — Глеб нетерпеливо поерзал на стуле.

— Я — пас.

— Я тоже.

Игорь с Ниной без сожаления сбросили карты.

И снова в игре остались лишь Глеб и Матвей. Такое совпадение показалось Игорю странным. Он заметил, что Филипп почти не взглянул на свои карты, прежде чем выйти из игры. Юноши продолжали подкидывать монеты в банк, их кучки постепенно редели, пока почти все деньги не перекочевали в центр стола.

— А как давно здесь работает Костя? — спросил Игорь, чтобы как-то разрядить обстановку.

— А что? — Нина повернулась в его сторону.

— Просто ты сказала, что сама объезжала Буцефала. А как же Костя?

— Мне помогал Матвей, когда бывал здесь между учебой и заездами. Костя пришел к нам два года назад.

— Повышаю. — Вместе со ставкой Глеб слегка повысил голос.

— Принимаю, и две сверху. — Матвей наклонился и пересчитал монеты Глеба. — Нет, шесть сверху, предлагаю ставить все.

Ровно столько оставалось у его соперника. Глеб замешкался. Было видно, что он злится. Игорь спрятал улыбку, слыша сосредоточенное сопение на другой стороне стола.

— Я — пас, — наконец с явной неохотой произнес Глеб и тут же перемешал свои карты с оставшейся колодой.

— А зря, — Матвей перевернул две карты. — У меня всего лишь две дамы.

— А у меня две восьмерки. — Глеб встал из-за стола: — Пойду, нужно сделать пару звонков. До вечера.

— Давай-давай. — Филипп улыбнулся ему вслед.

— И три туза, — тихо добавил Матвей, открывая свои оставшиеся карты.

Фигура проигравшего еще не скрылась за стеклянными дверями, а друзья уже громко хохотали. Игорь не сомневался, что Глеб услышал их смех. Он в недоумении переводил взгляд с Матвея на Филиппа.

— Что у него было? — корчась от хохота, выдавил Матвей.

— Стрит флеш. — Филипп смахнул слезинку в уголке глаза.

— Эй, — Игорь развел руками, — что здесь происходит?

Нина вышла из-за стола:

— Будьте внимательны с этими шулерами!

Вслед за ней поднялись и остальные, продолжая обмениваться комментариями, вызывающими новые приступы безудержного хохота.

— Слушай, прости. — Матвей по-дружески обнял Игоря за плечи. — Мы просто не могли себе отказать. Ты видел его лицо?

Игорь не выдержал и рассмеялся:

— Пожалуйста-пожалуйста, только я больше с вами играть не сяду!

— Игорь Георгиевич, — из столовой навстречу веселой компании вышел управляющий, — ваш друг приехал. Он разместился в семейном крыле.

— Пойдем расскажем Глебу, где поселили гостя! — Друзья снова закатились от хохота.

Василий, седой невозмутимый дворецкий, проводил Игоря на второй этаж. Минуя уже знакомый ему круглый холл семейной части дома, он подумал, что теперь, с присутствием Арнольда, некоторым станет тяжело.

— Друг, у меня нет слов! — Арнольд театрально раскрыл свои объятия. — Такого я не ожидал.

— Ты не мог одеться чуть проще? — Игорь критически осмотрел его белый костюм. — Джинсы и свитер, например.

— Ты же просил — прилично!

— Но не настолько, ты же вроде все еще Добролюбов, а не дон Корлеоне.

— Это в прошлом! Я изменился! — Арнольд с чувством обнял друга и крепко прижал к себе. — Наконец-то я вырвался из бетонных джунглей!

— Как дела в фонде? — поинтересовался Игорь.

— Нормально. — Напарник раздраженно отмахнулся. — Когда ты введешь меня в курс?

— Переоденься, и пройдемся до конюшни!

— Это обязательно? — Арнольд поморщился.

— Сними свой мафиозный костюм и оденься хотя бы как великосветский рантье.

— Задача ясна. Здесь носят шейные платки?

Через десять минут после приезда Арнольда в «Аменцию» Игорь начал сожалеть о том, что пригласил его. Арнольд не то чтобы мешал, просто его присутствие мгновенно сказалось на общей обстановке в доме. Он создавал нервозность, как дремлющий до поры до времени вулкан, он собирал вокруг себя зрителей, ожидающих извержения лавы. Он был слишком деятельным, слишком активным.

Игорь часто задавался вопросом, как они могли так долго и так плодотворно проработать в тесном контакте. Большая половина того, что делал и говорил Арнольд, раздражала его. Он привык к постоянному напряжению, готовности натянуть поводок, осадить или резко пресечь чрезмерные инициативы напарника.

Врожденная хитрость Арнольда, его удачливость, умение быстро увидеть выгоду в совершенно бесперспективном деле граничили с сумасбродством, грозящим положить конец самой продуманной и выгодной операции. Не говоря о его болезненной страсти к проблемным женщинам с большой грудью. Игорь опасался его знакомства с Верой.

Он уставал от своего партнера больше, чем от других людей, но вместе с тем чувствовал себя зависимым от его веселого и беззаботного нрава, от лихой рискованности и, самое главное, от беззаветной преданности их дружбе. Игорь знал, что, если понадобится, Арнольд не задумываясь пожертвует всем, чтобы спасти его от беды.

Размышляя над тем, как поведать другу о том, что происходит в этом доме, Игорь зашел в тупик. Некоторые детали и догадки он предпочел бы пока оставить при себе, боясь возбудить в Арнольде нездоровый охотничий инстинкт. Но, утаив определенные обстоятельства, он рисковал окончательно запутаться и лишить себя объективного взгляда со стороны.

Игорь опасался неуемной энергичности и бесконтрольной предприимчивости Арнольда. Не успев показать ему виллу и представить некоторых обитателей, он уже начал страшиться того, на что способен его бесшабашный друг. Арнольд любил деньги, интригу и красивых женщин, и, к большому сожалению Игоря, этот дом мог предложить ему все это в избытке.

— Значит, там он прятал деньги, — сказал Арнольд, разворошив конфеты.

— Тише! — попросил Игорь, настороженно оглядываясь по сторонам. Он не имел ни малейшего представления о том, где могли находиться остальные. Нужно было как можно быстрее уйти с территории, чтобы спокойно обсудить сложившуюся ситуацию.

— Я боюсь проходить через электрический забор, — пожаловался Арнольд. — Мне не нравятся их методы контроля.

— Чего бояться? — Игорь похлопал друга по плечу. — Тебе всегда везет!

— Знаешь, когда два везунчика находятся на одном пространстве, один из двух теряет свою силу. Жизнь любит равновесие.

— Мне никогда особо не везло. — Игорь равнодушно пожал плечами.

— Я не про тебя, а про Феликса. Хотя тебе действительно повезло лишь один раз, — Арнольд хитро улыбнулся, — когда ты познакомился со мной.

— А ты считаешь, что в Праге, за кулисами шапито, мне не повезло? — Игорь остановился в метре от почти не видимых в высокой траве столбов с мигающими красными сигнальными лампочками.

— Такие истории не в счет! Вот если бы рыжая из «Куколок» тебе позвонила. — Арнольд закатил глаза.

— Да, конечно, благодаря твоим стараниям этого уже не произойдет.

— Свяжись по своей рации, пусть уберут ток. Смертельный трюк. — Арнольд подошел к столбику и приподнял ногу.

— Перестань. Я тебя даже толком похоронить не смогу. У нас праздник на носу! — Игорь прижал рацию к губам: — Клим Сергеевич, прием, пустите нас погулять.

Через несколько секунд сквозь треск радиоволн прорезался голос управляющего:

— Снять защиту. Что, на волю потянуло?

— Хочу показать другу окрестности, — объяснил Игорь.

— Давайте, мальчики, только в лес не ходите!

— А ты уверен, что ток уже отключен? — спросил Арнольд, занося ногу над погасшим датчиком на столбе.

Сделав шаг, он дико заорал и, согнувшись пополам, рухнул на траву. Игорь сломя голову бросился на помощь другу. Упав на колени, он склонился над Арнольдом, его тело содрогалось в конвульсиях, рот беззвучно открывался, на подбородок стекала слюна.

Игорь уже ощущал обжигающую силу тока на своей коже, он зажмурился и, схватив Арнольда за плечи, попытался перетащить его на безопасную половину. Но, лишь осознав, что удара не последовало, открыл глаза и обнаружил, что на лице пострадавшего мелькнула слабая улыбка.

Игорь выругался и поднялся на ноги. Арнольд весело хохотал, катаясь по траве:

— Но, согласись, ты повелся! Ну разве я не гений!

— Ты мудак! — Игорь с отвращением посмотрел на напарника.

— Слушай, теперь я понимаю, почему ты бегаешь от привидений. У тебя нервная система расшаталась, ты стал впечатлительным, как ребенок. Я просто не узнаю тебя. — Арнольд обиженно отряхивал штаны от травинок. — Может, это кризис среднего возраста? Смотри, — он начал загибать пальцы, — тебя потянуло на молоденьких стриптизерш, ты увлекся лошадьми, стал сентиментальным. Я думаю, что ты на пороге нервного срыва, — нравоучительно закончил он.

Игорь молча покачал головой и, развернувшись, пошел в сторону реки.

— Я думаю, лучше будет оставить рацию здесь, возле столба, — крикнул Арнольд. — Если мы не хотим, чтобы другие нас слышали.

— Ты прав. — Игорь удивленно поднял брови. — Странно, что это говоришь ты, а не я.

— Ты стал другим, друг мой! — Арнольд догнал его и положил ему руку на плечо. — Я тебя не виню. Если бы я целый день мыл лошадей и убирался в конюшне, то тоже отупел бы довольно быстро.

Они дошли до пляжа и направились вперед, к маленькому мосту. Арнольд предпочитал всегда находиться в движении.

— Здесь живут три женщины и пять мужчин, включая хозяина, — начал Игорь, как только домашний пляж перестал быть виден за высокой травой.

Арнольд нахмурился:

— Мне не нравится такая арифметика.

— Ты будешь слушать?! — осадил его Игорь. — Дочь хозяина Нина — милая девочка, симпатичная, с ней приятно общаться.

— Эта та, что обзывала отца старым козлом?

— Да, — Игорь задумчиво кивнул. — Что это было, я так и не понял. Внешне они очень любезны друг с другом, она целует его в щеку, называет папочкой. Мне кажется, что они по-настоящему близки.

— С кем она спит?

— Я думаю, она спит с папиным помощником Глебом.

— Это логично. — Арнольд сосредоточенно потер лоб. — Как ты узнал?

— Они встречаются по ночам. Но все же я не уверен.

— Да? — переспросил Арнольд. — Ты подозреваешь, что они устраивают тайные встречи, чтобы поиграть в домино?

— Нет, просто, когда они играли в карты, она спокойно позволила другим ребятам обмануть его и смеялась громче всех.

— Ну и что, в этом все женщины — всегда на стороне победителей. — Арнольд нетерпеливо перебил друга. — Потом, возможно, это еще один способ скрыть их отношения.

— Не знаю, он ей не подходит. Жокей тоже шастает по ночам: либо следит за ними, либо ходит куда-то. Да еще это кольцо с ремня.

— Думаешь, Филипп догадывается, что ты его нашел?

— Не знаю. Он так открыто объявил поиск, как будто на самом деле не знал, где его потерял.

— Слушай, — Арнольд покачал головой. — Это какой-то бред! Что ты делал здесь целую неделю? У тебя конюх ворует деньги и прячет под конфеты, потом возвращает их хозяину, привидения запирают тебя в подвале, кто-то кого-то душит, кто-то куда-то ходит.

— Знаешь, — Игорь остановился, — в комнате конюха полно странных рисунков, и вдобавок он плачет по ночам.

Арнольд тяжело вздохнул:

— И что же он рисует?

— Я не видел.

— Не знаю, выдержу ли я это, — Арнольд схватился за голову. — А что насчет денег? Здесь можно заработать?

Незаметно они дошли до маленького моста, соединяющего два берега реки, на другой стороне виднелась хорошо протоптанная тропинка, ведущая к лесу. На обратном пути Арнольд впал в задумчивость и почти не разговаривал с другом до самого пляжа.

— Все это на первый взгляд кажется абсурдным, — наконец многозначительно изрек он, — но есть надежда, что в мутной воде появится золотая рыбка.

Игорь промолчал. Вскоре в траве показались зловещие столбики с мигающими красными лампочками.

— Ты уверен, что положил рацию именно сюда? — Арнольд в сотый раз обшаривал траву у себя под ногами.

— Не трудись, ее кто-то взял. — Игорь сиял куртку и, аккуратно расстелив ее на траве, опустился вниз. — Жаль, что не взяли воды, пройдет пара часов, прежде чем нас хватятся.

— Это нелогично. Подумай. — Арнольд завис над ним, заслоняя предзакатное солнце, — мы прошли через столбы, сообщили, что все в порядке, и оставили рацию здесь, Тот, кто взял ее, должен был связаться с пультом, снова отключить ток, украсть нашу рацию, вернуться обратно и включить датчики. Эти манипуляции не могли остаться анонимными.

— А кто тебе сказал, что мы не узнаем, кто это сделал? — Игорь поднял голову и взглянул на напарника. — Но доказать все равно ничего не сможем. Понимаешь, — он грустно усмехнулся, — здесь все время так происходит. Знаешь кто, но не знаешь зачем. Я знаю, что Филипп душил кого-то возле моей двери, знаю, что конюх взял деньги, ну и что?

— А управляющий, этот странный мужик со своими разговорами? Что ты узнал от него? Ты ему доверяешь?

Игорь задумчиво покрутил травинку в руке:

— Мне иногда кажется, что он знает, кто я такой.

— В смысле?

— Ну, видит меня насквозь.

— Я тебя поздравляю! — Арнольд поднял руки к небу. — Харе Кришна, брат! Ты совсем одурел?! — Он сделал паузу, чтобы еще раз внимательно посмотреть на друга. — Мы хотим их потрясти, понимаешь! Мы не хотим, чтобы они знали, кто мы такие! Понимаешь? — Он не сводил с напарника горящих от возмущения глаз.

Игорь отвернулся:

— Я устал.

— Я тоже устал сидеть без денег! — Арнольд пнул землю ногой.

Они снова замолчали, отвернувшись в разные стороны.

— Тяжелый день, — вздохнул Игорь. — Была первая тренировка. Марк доволен, летает как на крыльях.

— О господи! — простонал Арнольд. — Я понял, старик отнесся к тебе по человечески, и ты поплыл. Ты теперь любишь лошадей, слушаешь бредни сумасшедшего управляющего, пускаешь слюни на бабу хозяина и чувствуешь себя как дома! Абсолютно счастливым.

— Что-то типа того. — Игорь тихо засмеялся. — Не хватает только рыжей, тогда я бы действительно испытал простое человеческое счастье.

Они сидели в двух метрах от опасно мигающих столбов, пока не начало темнеть. Их разговор прервался лишь тогда, когда по траве запрыгал луч фонаря и они услышали чьи-то шаги.