Алюминиевая фольга у нас есть?
Знаю, что Эраковичу после множества попыток все-таки удалось сказать свое слово в искусстве. Правда, в изобразительном, а не в кинематографии. Как-то ночью его вдруг осенило. Он разбудил Эраковичку в лихорадочном возбуждении:
— Алюминиевая фольга у нас есть?
— Что? — пробормотала Эраковичка в полусне.
— Жена, соберись! Я чувствую, что пришел мой час творить! Есть у нас дома алюминиевая фольга? — повторил Эракович.
— На прошлой неделе купила новый рулон, я к нему еще не притрагивалась. — Эраковичка наконец проснулась, встала и надела пеньюар, чтобы составить супругу компанию.
И всю бессонную ночь напролет Эракович, в полосатой шелковой пижаме, взлохмаченный, одержимый мощным порывом вдохновения, дрожащими руками разматывал и рвал этот десятиметровый (ширина тридцать сантиметров, толщина десять микрон) рулон. Результат выразился множественным числом: ровно тридцать три автопортрета. Небольшого формата. Позже в роскошных рамах. Но еще до того, как они приобрели окончательный выставочный вид, Эраковичка нерешительно усомнилась:
— Это действительно автопортреты?
— Ты что, не видишь, там отражается мое лицо! — Эракович поднес поближе к себе один из тоненьких листочков. — И чтобы ты была в курсе, я называю такой прием «вторжением личности художника в пространство».
Выставку Эракович назвал скромно: «Эраковичи». Критики были потрясены. О выставке писали столичные газеты. Эракович с наслаждением раздавал интервью. Позировал на фоне взятых в рамки обрывков алюминиевой фольги. Все они до бесконечности умножали его лицо. Он говорил, что всю жизнь необыкновенный «дуэт ангельских голосов» призывал его к чему-то подобному. Слухи о «новом слове в искусстве» распространились и за границей. Несмотря на международные санкции в отношении Югославии, выставка «Эраковичи» побывала в нескольких европейских столицах. Где тоже вызвала большой интерес и должное признание.
Правда, Эраковичу так никогда и не удалось повторить свой успех. «Озарение» его больше не посещало. Даже несмотря на то, что Эраковичка, желая внести свой вклад в творчество мужа, скупила в ближайшем магазине весь запас не только алюминиевой фольги, но и обычной пищевой пленки. Кассирша ей с завистью сказала:
— Ну, соседка, я смотрю, запасы на зиму у вас будут солидные.
Эраковичка, вообще-то очень скромная, сама себе удивилась, когда довольно высокомерно отрезала:
— Запакуйте да помалкивайте. Неужели вы думаете, что я с вами буду разговаривать об искусстве?!