Что касается Цаци Капитанки, то она была «профессионально ориентирована» на армию. За вознаграждение. Со скидкой для новобранцев. По полной стоимости для двух взводных и трех прапорщиков. Но один раз — и «в подарок» для одного ненормального капитана, которому и была обязана чем-то между своим званием и прозвищем.

Цаца Капитанка крайне ревниво относилась к Чиричевой из семьи медиков. Считала, что та отбивает у нее клиента. И умела изложить свое собственное видение военной доктрины: «Ха, военно-морской флот! Ничего особенного. Им белая форма важнее стоящей женщины. Боятся брюки на коленях испачкать. Сухопутные войска залегают в окопах, ползут по земле в любую погоду, проникают за линию фронта, занимают доты и дзоты, прицеливаются в мгновение ока и без промаха попадают в живое мясо... Уж я-то знаю! Сухопутные войска — это огромная масса! Они — ударная сила армии! А морячки — так, модели с подиума... Настоящий солдат — это покрытый пылью пехотинец!»

Джиджан, тот, что сидел рядом с ней, был кем-то вроде сводника, посредника между Цацей и «пользователями». Называя его на «вы», она игриво говорила: «Вы у меня хоть и гражданский, а все равно служите в Югославской народной армии».

Джиджан в этом качестве получал и все «бонусы», включая «отчисления» после каждого «тактического учения». Надо сказать, что он любил выглядеть «красиво», то есть уделял большое внимание своему костюму и целыми днями прогуливался по городу, следя за тем, какое впечатление производит на прохожих.