Массивная дубовая дверь мягко открылась на хорошо смазанных петлях, и на пороге дворца, иначе Сербин не мог назвать это строение, появился высокий подтянутый мужчина лет семидесяти на вид. Он легко спустился по высоким ступенькам и, обнявшись с участковым, повернулся к Сербину.

– А вы, надо полагать, и есть наш постоялец, о котором звонил Геннадий Андреевич?

– Так точно! – ответил Сербин. – Это я и есть.

Рукопожатие смотрителя оказалось сухим и крепким.

– Что ж, милости просим! Комната для вас приготовлена. Давайте свои вещи, я помогу занести. А-а, да! Зовут меня Виталий Иванович. Мою супругу – Дарья.

– Ну, а я Егор! Сербин. А о вещах не стоит беспокоиться, – ответил Сербин. – У меня их мало. Я сам управлюсь.

– Ну, тогда прошу! – Виталий Иванович сделал широкий жест рукой, приглашая в дом.

Сербин открыл багажник и набросил на плечо ремень сумки. Ноутбук и принтер в чехлах взял в руки.

– Я готов! – сказал он. – Ведите в свои пенаты.

Виталий Иванович пошел впереди, показывая дорогу, и Сербин захромал вслед за ним – нога от долгого сидения в машине отекла и под протезом побаливала.

Вошли в просторную светлую комнату, заставленную мебелью, стилизованной под старину: широкая деревянная кровать из темного дуба, такой же стол и стулья и огромное кресло-качалка у камина, на которое была брошена вышитая подушка из гобеленовой ткани. Большое зеркало в узорной дубовой же раме висело на стене.

Виталий Иванович открыл дверь в довольно широкой прихожей и щелкнул выключателем.

– Здесь санузел, – сказал он. – Горячей воды у нас еще нет – котельная не запущена, но вот прибор – «водогрейка». Нужно нажать вот эту кнопку, и через пару минут можно пользоваться горячей водой. А вообще, вода у нас постоянно – насос качает из артезиана.

– Отлично! – сказал Сербин, которому понравилось и убранство комнаты, и сам Виталий Иванович. – Мне говорили, что вы тоже армейский офицер в недалеком прошлом?

– В далеком, мой друг, в далеком! Я попал под сокращение еще во времена Горбачева. До пенсии мне оставалось дослужить, вы не поверите, полтора месяца! Но меня вышвырнули из армии, как котенка… Хорошо, что имел друзей в параллельном ведомстве – МЧС. Помогли. Короче, еще десять лет служил в МЧС, откуда уволился полковником со всеми причитающимися льготами.

– Извините, я не знал об этом. – Сербин сконфузился, зная по себе, как нелегко оказаться ненужным.

– Не стоит извинений! – весело сказал Виталий Иванович. – Я вообще считаю, что мне повезло дослужить свой срок в МЧС. Там все было по-другому. Человечнее, что ли, чем в армии…

– А вы, Егор, боевой офицер? Участвовали в боевых действиях?

– Приходилось, – коротко ответил Сербин, давая понять, что эта тема для него болезненна.

– Я понял, – задумчиво посмотрел на него Виталий Иванович. – Егор, вы можете называть меня Виталий. Я хоть и постарше вас, но чувствую, что с вашим жизненным и военным опытом вы далеко обошли меня. Я почему-то сразу же почувствовал себя рядом с вами младшим офицером…

– Давайте лучше будем чувствовать себя на равных, – улыбнулся Сербин. Виталий нравился ему все больше.

– Ну что, пойдем дальше? Или желаете с дороги отдохнуть?

– Нет. Давайте уж проведем обзорную экскурсию, а потом я займусь собой.

Они вышли из комнаты и, пройдя по коридору, спустились по широким ступеням вниз – в цокольный этаж. На небольшой площадке было две двери.

– Эта дверь ведет в гараж, – Виталий указал рукой на такую же крепкую дверь, как и остальные в «Замке».

– Здесь у нас столовая и кухня. – Он открыл дверь напротив, и они вошли в просторный зал, в котором стоял один длинный стол и десяток стульев. – Мебель, как видите, еще не завозили, но нам хватает и одного стола…

Они прошли в кухню, где у плиты колдовала женщина в ситцевом халате, но в белоснежном переднике и поварском колпаке на голове.

– Знакомьтесь! Это моя супруга Дарья. – Женщина обернулась, улыбнувшись.

– Извините, – сказала она. – Не могу сейчас отвлечься, не рискуя погубить блюдо.

– Ради бога! – воскликнул Сербин. – Конечно, занимайтесь своим делом. Я – Егор!

– Очень приятно! – сказала Дарья, не оборачиваясь, помешивая что-то на большой сковороде.

Мужчины поднялись наверх.

– Машину вы можете поставить в гараж, – сказал Виталий. – Я сейчас открою его.

– Минуту, Виталий Иванович! – наконец подал голос участковый, который повсюду сопровождал их. – Мне нужно поговорить с вами пару минут. А потом я попрошу товарища Егора, извините, не знаю вашего звания, подбросить меня до развилки.

– Тогда, может быть, выйдем на улицу? – сказал Егор. – Раз уж все равно ехать…

Они вышли на воздух, и участковый отошел с Виталием в сторонку.

Сербин закрыл багажник и сел в машину, ожидая старшего лейтенанта.

Поговорив минут пять с Виталием, он сел в машину и виновато посмотрел на Егора.

– Извините, что напрягаю вас! – сказал он. – Но по-другому мне не добраться, а я и так много времени здесь потерял.

– Все нормально! – сказал Сербин. – Я рад вам помочь, Игорь.

Высадив участкового недалеко от моста через реку Шахе, Сербин заглушил двигатель и закурил. И только теперь заметил, что его руки мокры от пота… Чувство реальной опасности редко подводило его на войне, и он знал, что это чувство не вызвано разыгравшимся воображением. Он знал: что-то идет не так, что опасность рядом…

Разум требовал: уезжай, немедленно уезжай отсюда…

Сербин долго сидел не шевелясь, лишь сжимая и разжимая лежащие на руле пальцы….

Рука сама потянулась к ключу зажигания… Он медленно развернулся и поехал к «Замку»…