Приложение

29/17-го июля 1870, без четверти 10.

Мелькнула мысль нового романа. Вот она: есть романтики реализма (Онегин – не пушкинский, а приятель Ральстона). Они тоскуют о реальном и стремятся к нему, как прежние романтики к идеалу. Они ищут в реальном не поэзии – эта им смешна, но нечто великое и значительное, – а это вздор: настоящая жизнь прозаична и должна быть такою. Они несчастные, исковерканные – и мучатся самой этой исковерканностью, как вещью, совсем к их делу не подходящей. Между тем их явление, возможное в одной России, где всё еще носит характер пропедевтический, воспитательный, полезно и необходимо: они своего рода пророки, проповедники; а проповедник круглый, в самом себе заключенный и определившийся, немыслим. Пророчество – болезнь, голод, жажда: здоровый человек не может быть пророком и даже проповедником. Оттого я и в Базарова внес частицу этого романтизма, что заметил один Писарев. В противоположность этому Онегину – надо поставить настоящего практика на американский лад, который так же спокойно делает свое дело, как мужик пашет и сеет, – можно подумать, что он хлопочет только о своем желудке, о своем bien être, и счесть его за дельного эгоиста; только наблюдательный глаз может видеть в нем струю социальную, гуманную, общечеловеческую: она сказывается в выборе его занятия, в сознании долга перед другими, в честно выдержанно сером <? >, во всем плебейском закале. Натура грубая, тяжелая на слово, без всякого эстетического начала – но сильная и мужественная, нескучливая, с выдержкой. У него своя религия – торжество низшего класса, в котором он хочет участвовать. Русский революционер.

К этим двум лицам присоединить тип русской красивой позерки (вроде Зубовой). До этого типа еще никто не касался. Он мне ясен. Потом тип девушки тоже несколько изломанной, «нигилистки», но страстной и хорошей (вроде г-жи Энгельгардт). Потом фигура вроде Ванички Новосильцева и других пигалиц (В. Шеншин, А. Шереметев). Для мужа позерки взять фигуру вроде Борисова – да нет, не Борисова, а деятеля государственного вроде графа Д. Толстого. (Молодые Писемские как дельные ребята – отношение их к № 2).

Фабула мне еще далеко не видна… но вот что steht fest:

№ 1 должен кончить самоубийством. Нигилистка (не назвать ли ее Марианной?) сперва увлекается им и бежит с ним – потом, разубедившись, живет с № 2.

NB. № 2 не должен представляться читателям как буржуа и пошляк, а нигилистка должна возбуждать сочувствие. Роль позерки во всем этом и ее мужа.

Нужно внести элемент политически-революционерный.

Женская фигура (1 нрзб.) должна пройти in dem Hintergrund.

№ 1 – Нежданов

№ 2 –

№ 3 (позерка).

№ 4 (нигил.) Марианна.

1. Нежданов Алексей Дмитриевич – р. 1843. – 25.

2. Соломин Василий Федотыч – р. 1840. – 28. Сын дьячка.

3. Сипягин Борис Иванович – р. 1820. – 48.

4. Сипягина Валентина Михайловна – р. 1839. – 29.

5. Коломенцев } – р. 1838. – 30. Калломейцев Семен Петрович

6. Синецкая Марьянна Викентьевна – р. 1846. – 22.

(племянница Сипягина).

Мать ее Варв<ара> Ивановна.

7. Маркелов Сергей Михайлович, брат Сип<ягиной> – р. 1833. – 35.

8. Остродумов Пимен <Ив<анович>> – р. 1843. – 25.

9. Сипягина Анна Захаровна – р. 1800. – 68. Сестра Ивана Захаровича С<ипягин>а.

10. Машурина Фекла – ниг<илистка> pur sang (1838). 30.

11. Паклин Сила Власьич – р. 1841. 27.

Н. Нежд<анов> – р<омантик> р<еализма>.

С. Солом<ин> – амер<иканец>.

С-н. Сипягин. Г<осударственный> д<еятель>.

С-а. Сипягина. П<озерк>а.

С-я. Синецкая – н<игилистка>.

П. Паклин. Меф<истофель>.

К. Калломейцев – В<аничка> Н<овосильцев>.

О. Остродумов, П. – туп<ец> будущ<его> (?).

А. З. Анна Зах<аровна> – стар<ая дева> } второ<степенные

лица> <? > М. Маркелов С. М. озлобл<енный>

Ф. Машурина.

Купец Голушкин.

Приказч<ик> Федя.

Викент<ий> Синец<кий> (Вердеревский).

Париж, февраль 1872.

Паклин, Сила Самсоныч (р. 1841-го года).

Его прозывают «Российским Мефистофелем» – и я бы хотел сделать его таким. Во-первых, наружность: небольшого росту, худощавый, тщедушный, немного хромает, голова круглая, волосы черные, жесткие, короткие, лоб широкий, морщинистый, маленькие карие глаза, густые подвижные брови, нос острый, утиный, вздернутый, с наглыми ноздрями, – рот как у Языкова (М. А.) и зубы мелкие, белые. Выражение лица (цвет его желтый), когда молчит, почти унылое, как бы запуганное, когда говорит – забавное, злое, насмешливое, голос тоненький, смеется с визгом и захлебыванием. Чувствует свое превосходство, говорит самоуверенно, – привык тешить других и тешиться над ними. Ни во что не верит, кроме своего ума, трусоват физически и в случае может подделываться – в нем жилка приживальщика. Циник страшный – относится ко всему цинически, но крупно, не мелко. Любит клубничку. Страшный враг фальши, не столько в сущности, сколько в выражении, в рисовке, во фразе. Гораздо шире и глубже и дельнее Пигасова. Смело берется за все важнейшие вопросы и любит их разрешать меткими суждениями. Отец его мещанин, дослужившийся до титулярного. Был ходок по делам – подьячий – управлял имениями, домами, под конец жизни сильно пил. Сына П<аклин> воспитывал в Коммерческом училище, хорошо знает по-немецки – служит в частной конторе с 1500 р. жал<ования>. Кормит слепую мать и горбатую сестру, которая моложе его. Знаком со множеством студентов, молодых людей. Как будто имеет пошиб политический – но это только по наружности, в сущности для этого слишком умен, да и знает, что на Руси давно – да чуть ли не навсегда – стоят царские власти. Но эти вопросы его привлекают – а главное возможность поораторствовать и иметь кружок слушателей, почти благоговейных. Когда дело принимает вдруг серьезный оборот – пасует. Взять несколько от наружности Скачкова.

Он должен сказать про Нежданова: «Ты, брат, революционер – но не демократ. Таких много!»

О Москве.

Глаза горят – а на сердце скука и грызь.

Нежданов, Алексей Дмитриевич, р. 1843. 25.

Побочный сын некоего генерал-адъютанта кн. Голицына и гувернантки его детей, умершей от родов. Наружность Отто – только рыжий. Удивительно белая кожа, руки и ноги самые аристократические. Ужасно нервен, впечатлителен, самолюбив. Воспитывался в пансионе у одного швейцарца, потом поступил в университет – по воле отца, ненавидящего нигилистов, по историко-филолог<ическому> факультету. Вышел кандидатом. Отец ему оставил 6000 р. сер. Братья его, фл<игель>-адъютанты, его не признают, но выдают ему 900 р. в год. Горд, склонен к задумчивости и озлоблению, трудолюбив. Темперамент уединенно-революционный, но не демократический. Для этого он слишком нежен и изящен. Досадует на себя за это, горько чувствует свое одиночество, не может простить отцу, что он пустил его по «эстетике». Поклонник Добролюбова. (Взять несколько от Писарева.) Скрытен и гадлив, но заставляет себя быть циником – на словах. В спорах раздражается немедленно. С Паклиным познакомился в кухмистерской. Полюбил его за его ум. Целомудрен и страстен (по женской части) – стыдится этого. Натура трагическая – и трагическая судьба. Голос приятный, несколько женский.

Маркелов, Сергей Михайлович, р. 1833. 35.

Небогатый. 120 душ. 1500 р. дохода.

Русский революционер. Наружность: смуглый, черноглазый, курчавые черные волосы. Лицо угрюмое, взгляд как бы сонный, энергическое упрямое выражение в носе, несколько крючковатом, широких правильных губах. Руки жилистые – весь жилистый. Голос – бас отрывистый. Впрочем, почти постоянно молчит. Неустрашим до отчаянности – но не оживлен. Может быть кровожаден, не умеет ни прощать, ни забывать, глубоко оскорблен и за себя и за всех угнетенных. Ограничен и всё в одну точку бьет. Читает очень мало – прочел, что нужно (Герцена в особенн<ости>), и готов на дело. Манеры резкие, но не назойливые – большей частью презрительно держится в стороне. Презирает легко и бесповоротно, особенно слабость. Служил в артиллерии и вышел поручиком по неприятности, в которой не совсем был прав, но где замешался немец. С отцом рассорился. Ненавидит немцев (особенно русских немцев). Сохранил военную выправку. Живет спартанцем и монахом. У него именьице в 4 верстах от губернского города, в 15 от имения Сипягиных – к ним надо ехать через город. Маркелов был страстно влюблен в одну девушку, которая ему изменила самым бесцеремонным образом и вышла за адъютанта – тоже из немцев (М<аркелов> ненавидит адъютантов). Мартьянов пробовал писать статьи о специальных недостатках нашей артиллерии, но у него совсем нет таланта изложения. Всё, однако, продолжает писать с великим упорством, почерк крупный, неуклюж<ий> – à la Orloff. Совершенно удобная и готовая почва для Нечаевых и К°. Презирает деньги.

Висячие черные жидкие бакенбарды. Никаких развлечений (карты, охота) не любит и не нуждается в них.

Чувство административности в нем развито, а потому, несмотря на свою резкость, он способен подчиняться влиянию; вообще он не голова – а правая, вооруженная рука.

Сипягина, Валентина Михайловна, 1839. 29.

Сестра предыдущего. Русская позерка. Наружность вроде Зубовой – смуглая (но не черноволосая, русая), напоминает Сикстинскую Мадонну – глаза удивительные. Несколько неуклюже сложена, плечи высоки, губы немного велики и бледны, но все-таки – прелестна. Воспитана в Институте Смольном. Ее отец – смирный и ограниченный генерал, мать умная и хитрая малоросска собычной простодушной наружностью. Валентина в Институте считалась республиканкой, а впрочем была на виду. Хорошо училась (отсутствие художественного элемента). Умна, не зла, даже желает добро делать, не без поэтичности и чувствительности, щедра, прогрессивна, но прежде всего: желание нравиться, желание властвовать – поза. В сущности, очень холодна. Во все любит вмешиваться и быть центром и главою. Деспотка, не может переносить самостоятельности в других. Манеры мягкие, почти вкрадчивые. Под старость разочаруется – и станет равнодушнее и лучше. Любит свет. Сипягин познакомился с ней, когда она жила с матерью в небольшой петербургской квартерке, холодной, как у Мещерской: виден пар, когда говорят. Сип<ягина> смеется и находит, что это как в церкви. Брата она побаивается – но чувствует, что гораздо умнее его; мужа она любит мало – но уважает его, т. е. видит в нем человека, который может далеко пойти. Разговаривает с ним мало. Он в ней ошибается, т. е.: думает, что она очень добра и мягка – только indolente; брат ее знает гораздо лучше. У ней один сын 7-и лет, с которым она как будто много возится, но в сущности больше говорит о нем с умными людьми.

Говорунья и повторяет удачно сказанные слова с таким видом, как будто в первый раз их произносит, – наивно, задумчиво – (1 нрзб.).

Синецкая Марьянна Викентьевна, 1846. 22 г.

Нигилистка, но из хороших, не самодельная от бездействия, самолюбия и пустоты, а натолкнутая на эту роль судьбой. Племянница Сипягина. Наружность вроде Луизы– только более женственная. Светлые большие серые глаза, большой нос, маленькие сжатые губы, росту почти небольшого, руки и ноги крошечные, волосы – красивые светло-русые – стрижет. А ходит всё в каких-то широких, перехваченных блузах. Энергия, упорство, трудолюбие, сухость и резкость, бесповоротность – и способность увлекаться страстно. (Маркелов ее полюбил – она хотела было себя заставить его полюбить, но не могла. Не довольно изящен, и не довольно молод, и не довольно умен – она сама не воображает, как ей именно это нужно – оттого она отдалась Нежданову.) Ненавидит свою тетку и до некоторой степени презирает дядю. Положение ее весьма тяжелое. Отец ее, полуполяк (вроде Вердеревского), был уличен в громадной казенной краже, осужден, сослан, потом прощен – но умер без гроша; мать не перенесла этого удара – и вот ее дядя приютил ее («мы оба круглые сироты» – Сипягиной), но ей тяжко и тошно есть чужой хлеб – она непременно хочет на волю вырваться – держится она самостоятельно и несколько угрюмо. Сипягина всячески старается ее mettre à sa place. Между ними постоянная, хотя весьма скрытая и вежливая борьба. С<инецк>ая занимается естественными науками, à la grande commisération Сипягиной. Сипягин несколько ею тяготится. Она таки довольно тяжела.

Соломину она окончательно отдается в силу головного решения, которому всё – и самая жизнь ее – должно покориться. Да и оно авось дельно.

Надо будет хорошенько прочувствовать и передать, почему она отдалась Нежданову. Тут действовали: а) что в ней было женственного; б) привлекательность всего трагического – а с Неждановым она перенесла страшно трагические дни.

Сипягин, Борис Иванович, р. 1820. 48 л.

Средняя пропорциональная между Абазой и Жемчужниковым (и Валуевым). Либеральный бюрократ. Высокого роста; голова маленькая, лицо внушительное и спокойное, манеры изящные, говорит отлично по-французски и даже по-английски – «haute école». Голос приятно-самоуверенный и тихий, движения рук благороднейшие – неизбежный министр. В 68-м имеет уже давно чин тайного советника, камергер – председательствовал в разных комиссиях, на отличном счету у государя; однако в 1868-м году несколько будирует, а оттого в деревне. Его немножко обошли. Умерен во всем. Во время эмансипации находил, что напрасно крестьянам дают землю, потом, однако, перешел на сторону Милютина. (Взять элемент Хрущова, кн. Оболенского – Д.), Склонен к славянофильству и даже называ<ет> себя славянофилом – но без фанатичности. В сущности ограничен и неглубок – и сух и эгоист. В домашней жизни тоже вежлив и размерен. Отец его был известный правдолюбием и честностью сенатор, вроде Жемчужникова – старика. Имение довольно значительное – да и сам он, хотя честным образом, но увеличил его по разным железнодорожным предприятиям, где ему, просто из уважения, давались паи… (до «калмыцких» денег, однако, не доходило). От правительства получил аренду. Считает себя патриотом, но тоже умеренно. Тип русского juste milieu. Одна слабость: игра. Проигрывается иногда сильно.

Соломин, Василий Федотыч. – 1840; 28 л.

Сын дьячка. Настоящий русский практик, на американский лад. См. – что сказано о нем в концепте. Наружность – лошадиная в хорошем смысле. Крупный, костистый, мускулистый; цвет лица желтоватый, волосы белокурые с искорками, лицо длинное, как у ересиарха Селиванова, глаза небольшие, серые, умные и симпатичные по простоте своего взгляда; взять физиономию Забелла <? >; губы крупные, хорошие, зубы белые, движения медленные, но не неуклюжие. Силач; энергия сказывается во всем, в самом смехе. Один у дьячка сын, пять сестер, все замужем за попами да дьяконами; с согласия отца – хорошего старика, вроде Устюжского – бросил семинарию, пошел по естественным наукам и математ<ике>, в университет, потом попал на завод, к англичанину, выучился по-англий<ски>, ездил в Англию, говорит дурно, но толково (анекдот по этому поводу с Сипягиным. Сол<омин> говорит: я понимаю). Находится во время действия романа на большом заводе в качестве главного механика. Завод в 4 верстах от имения Маркелова. Большое влияние С<оломина> на рабочих – и вообще оригинальное его положение. Он знает хорошо петербургских революционеров и хотя сочувствует им, однако держится на точке выжидания. Понимает невольное отсутствие народа, без которого ничего не поделаешь. Школы заводит. Знакомится с Маркеловым… позже с Неждановым. Столкновения, вследствие которых те гибнут, – он остается цел. – Жестокие, запутанные сцены. Надо показать, что он остается цел не как хитрец и виляка и трус, а как умный и дельный малый, который даром не хочет губить ни себя, ни других. Даже Маркелов, погибая, выражает ему свое уважение. Сипягин знакомится с ним на заводе; он сам затевает нечто подобное и хотел бы его перетянуть. Надо показать, как Сипягин, сперва грандиозно и свободно входящий в этот бунтовщицкий круг, вдруг пугается, теряет голову и сам всех выдает – с высоты своего величия…

Постараться над отношениями Синецкой и Соломина.

NB. Сцена, где Маркелов не выдает его перед полицией, хотя сам гибнет.

Сипягина, Анна Захаровна, р. 1800. 68.

Тетка Бориса Сипягина. Старая дева; приживалка. Взять тип Берты Виардо.

Колломейцев, Сем<ен> Сем<еныч>, р. 1838. 30.

Рабски и по мере возможности оскорбительно списать Ивана Петровича Новосильцева, прибавив к нему Маркевича. NB. Надо, чтобы промелькнул его двоюродный брат Мишка Лонгинов.

Остродумов, Пимен, р. 1843. 25.

Семинар, тупец – вроде Кетчера, с меньшим самомнением. Фигура вроде покойного Голихмана <? >. Рябой, громадный, губы синеватые, зубы как у лошади. Голос сиплый. Усердный и честный – но ограниченнейший.

Машурина, Фекла, <р. >. 1838. 30.

Нигилистка pur sang. Крупна и безобразна вроде Остродумова – но в 30 лет ц<…>а. Училась прилежно – хочет попасть в акушерки; подписывается: Машурина. Перчаток никогда не носит. Почерк крупнейший. Способна на всякое самоотвержение. Ест хлеб фунтами – и больше ничего. Нечаев делает из нее своего агента.

1) Паклин сравнивает поездки наших русских в Америку с бросанием себя под колеса Джаггернаута.

Париж. Февраль 1872.

По задней лестнице дома в Офицерской взбирается в 5-й этаж Остродумов – он идет к Нежданову. Он застает у него Машурину – а его нет. Она курит. Разговор между ними. Приходит Нежданов, раздраженный и больной. Разговор о безобразии начинающейся реакции. Является Паклин. Беседа. Намеки на «Тайное дело». Звонят… Входит Сипягин в бобрах. (Нежданов объявлял в газетах о том, что согласен отъехать на кондицию.) Накануне он случайно взял билет из гордости (история с офицером у кассы. – «Им, вероятно, сдачи будет нужно – а я беру в 1 ряду – вот 3 рубля!»), попал во второй ряд во время представления комедии Остр<овского> «Не в свои сани» – и, будучи соседом с Сипягиным, имел с ним разговор. Тот потом узнал от кн<язя> Г., что это сын его отца, умный малый и т. д., и, прочтя в газетах объявление, является к нему. Машурина и Остродумов, обиженные присутствием аристократа, уходят. Паклин остается полунаблюдателем, полузаинтересованный. Кончается тем, что Сипягин заключает условия с Неждановым быть учителем русского яз<ыка>, ист<ории> и геогр<афии>, но не гувернером. – Желает сохранить свободу. Отъезд через два дня. Сип<ягин> уходит грациозно. Паклин объясняет Н<еждано>ву, кто именно этот Сипягин, потом оставляет его одного. Тут следует вкратце рассказать историю Нежданова.

Мы в деревне у Сипягиных. Весна. Сипягина у себя в гостиной. Ожидает прибытия мужа. Коля приходит и отсылается. Визит Колломейцева. Разговор (упоминовение о Лонгинове). Сипягина позирует и либеральничает. С<ипягина> посыл<ает> за Синецкой. Ее появление; показать враждебность их. Колл<омейцев> ухаживает за Сипягиной – а она его направляет на Синецкую. Коля с Анной Захаровной. Едут! едут! Появление Сипягина и Нежданова. Сцены встречи и знакомства друг с другом. Нежданов нервозен и неловок. Покровительственный тон Сипягина, мягко-наблюдательные манеры его жены. Ему отводят его комнату – в 3-м этаже. Вид на сад. Потом сходятся к ужину. Расходятся на ночь. За столом он сидит возле Синецкой. Колломейцев ораторствует в реакционерском вкусе, Сип<ягин> ему умеренно противоречит. NB. Мужик пойдет с факелом.

Описание следующего дня. (Синецкая учит Колю французскому и музыке.) Нежданову сперва очень тошно – потом он как будто сходится с Синецкой.

Целая неделя.

История с воскресеньем, обедня, церковь – попы. Определяются характеры. Сипягин-хозяин, его фразы о необходимости русской landed gentry, упоминает о желании завести завод – и о Соломине. Борьба Сипягиной с Синецкой. Сипягина пробует покорить под нози Нежданова. Утренняя сцена в саду. Нежданов застает разлучное свидание Синецкой с Мартьяновым. Его удивление. Разговор с Синецкой по этому поводу. Она должна в этот раз или прежде или после рассказать историю своего отца, свое положение в доме Сипягиных. Еще большее удивление, когда Мартьянов, прибывший к обеду и ничего не говоривший, вдруг является к нему в комнату, знакомится с ним и сообщает ему, что есть к нему письмо от X. и что он их лагеря. Странное сближение (показать тупость Март<ьянова> и нервоз<ность> Нежд<анова>). На ночь они оба уезжают в деревню Март<ьянова>, куда приезжают за полночь, – застают Машурину и Остродумова курящими. Описание этой поездки – через город, где у кабаков еще толпится народ (под воскресенье) и т. д.Они должны ехать дальше пропагандировать. Разговоры до зари (упоминовение Соломина). Нежданов не может спать – возвращается измученный и недоумевающий. Его грызет сомнение и какое-то отчаяние в то же время. Странный день, с разными штучками Сипягиной. На следующее утро объяснение с Синецкой. Тут она должна ему рассказать про отца.

А потом и про Мартьянова и про намерения Сипягиной выдать ее за Коллом<ейцева>.

Еще неделя. Позерка продолжает свои штучки. Она хочет выехать на артистическом чувстве, которое она чует в Нежданове – но так как это в ней фальшь – оно ничего не выходит. Решительная сцена за обедом. Схватка между Колл<омейцевым> и Нежд<ановым>. Чуть не до ножей. Сипягин величественно принимает стор<ону> Нежд<анова>. Позерка либеральничает.

Вечером свидание между Синец<кой> и Нежданов<ым>. Она его полюбила – и он… и ему кажется, что он ее полюбил. Что делать? Разные планы. Нежд<анов> поверяет ей, какие он имеет тайные поручения. От Мартьянова записка: надо на другой день ехать знакомиться с Солом<иным>. Синецкая восторженно входит во всё это.

Поездка на завод с Март<ьяновым>… Нежданову поручено сблизиться с Соломиным и Мартья<новым> и другими и глупым купцом, социалистом, который дает деньги. Описание. Соломин. Сближение этих трех лиц. Надо это хорошенько обрисовать и определить. Соломин только до некоторой степени входит в предложение. (Нежд<анов> отпросился на два дня.) Ночуют y Мартьянова. Утром идут к купцу, который имеет прозелитов. (Упоминовение об адвокате Урусове.) Комический пшик (дурковатый приказчик). В городском саду встреча с Паклиным! Каким образом? Объяснение. Он ежегодно привозит в этот город свою горбатую сестру на лето к родственникам. Нежданов, Март<ьянов> заезжают к нему.

Описать оазис. Потом обед с купцом и Соломиным. Насмешки Паклина, скепсис. Мартьянов едет домой с Нежд<ано>вым. Страшная сцена между ними. (Ревность. – Мартьянов знает, что Синецкая его полюбила.) Чуть не смертельная стычка. Марть<янов> между прочим ему говорит, что он, Нежданов, изменяет своим убеждениям, что он уже не верит революции… (в душе Нежданов это сам чувствует). М<артьянов> сначала как будто хочет себя уверить, что он из политических чувств сам отказался от С<инецк>ой.

Мартья<нов> вдруг догадывается, что поступает дурно, – показать всё великодушие в этом характере.

Нежданов возвращается совсем сбитый с толку.

Объяснение с Синецкой. Так нельзя продолжать… Надо бежать. Он доверяется ей вполне… Она вся огонь – но он… – показать, как в нем постепенно всё разрушается.

Приезжает Соломин, выписанный Сипягиным. Описать хорошо весь этот день – обед и как себя он держит. Показать в нем настоящего из молодых. Впечатление, произведенное им даже на позерку. (Английская фраза.) Появление Колломейцева. Столкнуть его с ним. – Он в его gentry (да и ни в какое) не верит: ему надо быть чиновником.

Соломин не сходится с Сипягиным.

Вечерняя – скорей ночная – сцена между Солом<иным>, Неждановым и Синецкой. Они решились бежать. Соломин предлагает им пока остаться у него на заводе. – Там можно будет в случае нужды повенчаться, чтобы не отбили ее у него. Сцена эта должна быть решительною в том смысле, что в ней выказывается весь характер Соломина и возможность его будущего влияния на Синецкую.

На след<ующий> день Сипягин как будто показывает, что ему всё известно, и он хотя не одобряет, но понимает. Выказать окончательно Сипягину, бесцеременно желающую выдать Синецкую за Колл<омейцева> и попрекающую ее тем, что она их хлеб ест.

Вместе с Неждановым они убегают к Соломину.

Описание этого побега – потом первых дней. Надо, чтобы читатель понял, что Нежд<анову> не удержаться на земле – и что происходило в Соломине и в самой Синецкой.

Слух доходит, что Маркелов – Соломину об этом донес его же работник – начал проповедовать; Синецкая поощряет Нежданова; появление Машуриной. Она летит за границу и тоже поощряет. Остродумов где-то застрял.

Вдруг появляется Паклин: Маркелов, вздумавший проповедовать мужикам, схвачен и препровожден в город – купец Голушкин арестован и всё и всех выдал, желает перейти в православие (вспомнить слова Кожанчикова в моем деле). Нежданову то же предстоит. Смущение, тревога. Остается одно средство – Паклин берет на себя ехать к Сипягину, чтобы тот заступился за beau-frèr’a…так как у него были сочувствия…Он уезжает. Сипягин встречает его весьма вежливо, но узнав, в чем дело, вдруг разоблачается в чиновника-исполнителя; едет в город и – с совета жены – чуть не насильно берет Пак<лина> с собою. Разговор в коляске. NB. Паклин о третьей руке Митроф<ана> и т. д., о Константине из столба – если возможно. (Калломейцев присутствует при сцене. Он приехал для соображения, что делать после побега Синецкой.) Сцены в городе с губернатором, с Маркеловым, который вдруг утихает и являет твердость и спокойствие необыкновенное. Сипягин, сам как бы не замечая, не то что доносит на Нежданова – а для собственной его безопасности. Он узнал косвенно от Паклина, что он у Соломина, – Паклину показалось, что он его не выдаст. – Не захочет же С<ипягин> погубить свою племянницу. Однако принимаются распоряжения.

Между тем у Соломина происходит беда. Нежданов, после сцены с С<инецкой>, которая предчувствует, – жжет бумаги, идет в сад – и застреливается. Соломин и Синецкая приносят его домой – он умирает на их руках. Страшная ночь. Утром рано они оба уезжают, прибравши труп и сделав все распоряжения. Полиция налетает и т. д. (Доверенное лицо Соломина – Павел – за всё отвечает: Соломин вернется.) Между тем С<оломин> и С<инецк>ая обвенчались у знакомого священника (условие – не быть мужем и женою до тех пор, пока точно полюбят друг друга). Суд. Маркелов ссылается в Сибирь, Паклин выкарабкивается и возвращается напуганный в Петербург. Остродумов убит. Машурина исчезает.

Короткий эпилог. Через год. Сипягин снова в Петербурге и готовится в министры. Паклин живет тихохонько. Соломин и Синецкая сошлись (узнать это из разговора П<аклин>а с Машуриной).

NB. Соломин отказался быть привлеченным в Петерб<ург> и выведенным в люди чрез посредство Сипягина. (Маркелов – там, где Чернышевский и др.)

Отдельные мысли.

1) Разговор между Неждановым и Паклиным перед его самоубийством.

2) Поместить стихотвор<ение>:

Милый друг, когда я буду…

По задней лестнице дома в Офицерской в Петербурге взбирается в 5-й этаж Остродумов – он идет к Нежданову. Он застает у него Машурину – а его нет. Она курит; и он просит у нее сигару и курит тоже. Разговор между ними. Намеки на общее дело. (Нечаев уже тут на заднем плане.)

Приходит Нежданов, раздраженный и больной. Разговор о безобразии начинающейся реакции. На Петербург и Москву надежда плохая. Надо бы пощупать провинцию. Является Паклин. Беседа. Новые намеки на «тайное дело». Паклин как будто горячее всех – но это потому, что само-то дело еще вдали и можно пока поговорить. Звонят. Входит Сипягин – в бобрах, – хотя дело уже в конце апреля.

Нежданов объявлял в газетах о том, что он согласен отъехать на кондицию, – дал свое имя и адрес. Накануне он был в театре; случайно – из гордости – попал во 2-й ряд. (Вышла история с офицером у кассы. Офицер стоял за ним. – «Им, – обращаясь к кассиру и говоря о Нежданове, – вероятно, будет нужно сдачи – а я вот даю 3 рубля; пожалуйте поскорее кресло в 1-м ряду».) Давали комедию Островского: «Не в свои сани не садись». Нежданов, будучи соседом с Сипягиным, разговорился о пиесе, в которой, при всем таланте Островского, не одобрял тенденции унижать цивилизацию. Сипягин стоял за патриархальность. Однако он заинтересовался своим собеседником и узнал от знакомого своего, флигель-адъютанта, князя Г., что это – сын побочный его отца, умный малый, но красный и т. д. Прочтя в газетах объявление, Сипягин является к нему. Игривое его замечание, что это как бы перст… рока (т. е. его вчерашняя встреча). Он хочет взять его в учителя своему сыну – и дает почувствовать, что высказанные Неждановым накануне мненья не только не пугают его, С<ипягин>а – но, напротив, навели его на мысль взять его к себе в дом, так как он сам, С<ипяги>н, – либерал. Остродумов и Машурина, обиженные присутствием аристократа, уходят. Паклин остается полунаблюдателем, полузаинтересованным участником. Нежданову предлагают ехать в деревню – он соглашается быть учителем русского языка, истории и географии, но не гувернером – не хочет стеснять своей свободы. Сипягин третирует всё en gentleman широко – и жалованье полагает большое и путевые издержки. Нежданов угрюмо соглашается на всё. Отъезд назначен через два дня. Сипягин уходит грациозно. Паклин объясняет Нежданову, кто именно этот человек, и уходит. Нежданов остается один… грустные думы. В кратких чертах рассказывается его биография и намечиваются главные линии его характера.

Мы в деревне у Сипягиной. Весна. Красивые дни. Большой дом; европейская отделка с небольшими восточными прорывами. Сипягина у себя в гостиной. Ожидает прибытия мужа. Коля приходит – и отсылается прочь; не до него. Визит Коломейцева.

Разговор. Он делает ей глазки – но она совершенно равнодушна, хотя любезна. Она в сущности никого не любит и не хочет любить – да и прочит Синецкую за Коломейцева. (Он упоминает о Каткове, о Лонгинове; показать его пошиб. Она в отсутствие других ему не противоречит; – при других она либеральничает.) Сипягина посылает за Синецкой. Та появляется. Показать немедленно враждебность этих двух натур и тягостные отношения. Колломейцев снисходительно ухаживает за Синецкой; Сипягина ему помогает. Коля с Анной Захаровной. Едут! Едут! Появление. Встреча. Позы Сипягиной. Появление ее мужа и Нежданова. Первые впечатления и знакомство. Нежданов нервозен и непокоен. Покровительственный тон Сипягина. Мягко-наблюдательные манеры его жены. Roideur Синецкой. Нежданову отводят его комнату в 3-м этаже. Вид на сад. Размышления. Все сходятся к ужину – и расходятся на ночь. (Сегодня слишком все устали, чтобы играть в карты – в стуколку.) За столом Нежданов сидит возле Синецкой. Колломейцев ораторствует в реакционерном вкусе. Сочувственный взгляд, обмененный Синецкою и Неждановым. Сипягин умеренно противоречит Колломейцеву – напоминает о фразе Веневитинова: «Мужик пойдет с факелом»; «Да, – возражает тот, – ошибка была в том, что не мужики пойдут с факелами, а другие». Нежданов уходит к себе с тяжелым чувством: хозяева либералы – а между тем… скверно что-то.

Описание следующего дня. (Первый урок Коле; Сипягина кротко присутствует.) Синецкая учит Колю французскому и музыке. Нежданову сперва очень тошно, однако он сердится на себя и берет себя в руки.

Проходит целая неделя. Описать ее. Неделя в дворянском, не очень барском, либеральном доме. Всю фальшь выставить. История с воскресеньем; обедня; манера креститься так, чтобы крестьяне видели; книжечка Сипягиной… («Да что? Колдует она, что ль?» – вопрос мужика.) Потом попы – завтрак – гадливость. Фразы о необходимости завести русскую «landed gentry». (Опять Коломейцев; ввести, если нужно, мирового посредника, волостного старшину.) Сипягин – хозяин и желал бы завести тоже завод (определить какой – бумагопрядильный) и упоминает о Соломине. Борьба Сипягиной и Синецкой продолжается. Сипягина пробует покорить себе под нози Нежданова; но из этого ничего не выходит – и он вдруг ее понимает, а сперва он должен в ней ошибиться. Сипягина хочет взять Нежданова со стороны эстетической; но он именно тут-то не поддается – потому что сам знает, что это его Ахиллесова пятка. (Не упомянуть ли здесь о стихотворении: «Милый друг»?) – Да сверх того он чует, что и это у ней фальшь и поза.

Утренняя сцена в саду – где Нежданов против воли делается свидетелем окончательной размолвки между Маркеловым и Синецкой. Он не может увернуться от объяснений с нею; впрочем, она сама в коротких словах, но решительно – à la nihiliste – сообщает ему, в чем дело. Обед. Маркелов мрачен и безмолвен. Удивление Нежданова, когда вечером М<аркелов> приходит к нему – и знакомится с ним и передает ему письмо X. (т. е. Нечаева), объявив притом, что он их лагеря. Объяснение; странное сближенье. Показать тупую, честную, ярую решительность Маркелова – и нервозность и взволнованность Нежданова. Маркелов теперь, когда он окончательно убедился, что он не любим, только и думает о том, как бы скорее действовать. Он предлагает Нежданову уехать к нему в деревню – на ночь; уроков у него не будет раньше 2 часов следующего дня. Они точно отправляются. Описать эту поездку, через город, где у кабаков еще толпится народ (дело под воскресенье). Они приезжают в деревню за полночь – застают Машурину и Остродумова курящими и пьющими пиво. Оба с порученьями – им предстоит ехать дальше пропагандировать. Разговор до зари. (Упоминовение о Соломине.) Нежданов не может спать, возвращается измученный, недоумевающий (NB. Маркелов требует немедленного действия – а как?). Его грызет сомнение и отчаяние в то же время.

Странный день с разными штучками и заигрываниями Сипягиной, на которую набежала чувственная струя: он ей предается, зная, что тут опасного нет. Вечерняя сцена (во время стуколки). Она отходит в сторону и нежничает. Млеет добродетельно.

На другое утро неожиданное объяснение с Синецкой, которую вчерашние нежничанья раздразнили. Она высказывает Нежданову историю своего отца, свое положение в доме – наконец и про Маркелова и про намерение Сипягиной выдать ее замуж. Нежданову нравится откровенность девушки, хотя она сама странная…

Нежд<анов> получает записку от X. – о сближении с Маркеловым, Соломиным и купцом Голушкиным. Позерка продолжает свои штучки, Сипягин ездит к губернатору, сближение с Синецкой делает успехи. Наконец, в конце недели за обедом схватка с Коломейцевым. Сцена решительная – чуть не до ножей… («Клеврет ренегата!»). Сипягин величественно принимает сторону Нежданова. Сипягина тоже либеральничает – но вдруг догадывается, что Нежд<анов> ее ненавидит и презирает (смутно догадывается также, что он нравится Синецкой), и сама начинает ненавидеть и бояться его…

Вечером поздно – свидание и объяснение между Синецкой и Неждановым. Она его полюбила… и он… и ему кажется, что он полюбил ее. Во всяком случае – в обоих так много сходного, близкого и оба ненавидят Сипягину. Что делать? Разные планы.

Нежд<анов> поверяет ей, какие он имеет тайные порученья. От Маркелова записка: надо на другой день ехать к Соломину на завод. Синецкая восторженно входит во всё это. Объяснение это происходит в пустой комнате наверху. Слышны шаги в коридоре – Синецкая говорит громко, как Полина про Берту: «Я знаю, кто нас подслушивает теперь… Сипягина. Мне всё равно!»

Поездка на завод с Маркеловым к Соломину. Описание завода и как живет Соломин. При свидании все три характера ясно обрисовываются. (Нежданов отпросился на оба дня.). Соломин только до некоторой степени входит в предложение X. Он близости, возможности революции в России не верит. Впрочем, едут все к Маркелову – ночевать. Большие толки.

NB. Дехтерёв!! [(Корюшкин)] (Кисляков). Маркелов собирает письма К<исляков>а. Маркелов рано получает записку от сестры, которая говорит ему, что Синецкая и Нежданов друг в друга влюблены. Едут все трое в город (утром) к купцу Голушкину, который обещает прозелитов. Голушкин старовер, глупый и чванливый, хочет прослыть прогрессистом, вроде Солдатенкова. Сцена у купца – дурковатый приказчик – будто бы прозелит – упоминовение о князе Урусове, адвокате – шампанское в честь республики. – Ура! Зовет обедать. Нежданов несколько гнушается и Соломин посмеивается – но Маркелов говорит: нельзя – не разборчивые мы невесты. До обеда идут в городской сад… встреча с Паклиным! Какими судьбами? Объяснение. Он ежегодно привозит в этот город свою горбатую сестру на лето к родственникам. «Здесь у меня оазис». Родственники глупые и добрые до святости. Муж и жена – оба старые, бездетные – и никто их не зовет иначе как Фимушка (Серафима) и Фомушка (Фома). И добры и глупы «до святости». Друг на друга даже похожи – и одеваются почти одинаково: толстенькие, кругленькие, в каких-то полосатых капотах – у одной на голове чепец, у другого колпак с теми же рюшами, как на чепце, только без банта. Паклин уверяет, что без банта и не узнаешь, кто – кто; тем более что Фомушка безбородый. «Посетите оазис». Приятели его посещают. Описать. (Политика туда не проникает.) Горбатая поет недурно, а слабым голосом. Клавесин. Слуга Каллиопыч. Девочка Пуфка и т. д. На обед с купцом отправляется Паклин. Прозелитом оказывается тот же приказчик, про которого не разберешь, что он: точно с придурью или подделывается под хозяина – всё только смеется и пьет. Паклин глумится. Разные обещания и проч. Соломин отправляется на завод – Паклин в оазис; Маркелов домой с Неждановым.

Страшная сцена между ними на дороге. Ревность Маркелова. Он знает, что Синецкая его любит. Чуть не смертельная стычка. Маркелов между прочим говорит Нежданову, что он, Н<ежданов>, изменяет своим убеждениям, что он уже не верит революции… (в душе Нежд<анов> сам это чувствует). Маркелов сначала как будто хочет себя самого и Нежданова уверить, что он из политических чувств сам отказался от Синецкой, но не выдерживает характера… Подъезжая к усадьбе Маркелова, Нежданов хочет ехать дальше к Сипягиным; но тут показать всё великодушие Маркелова. Он догадывается, что поступает дурно, умоляет Нежд<анова> зайти к нему… Сцена (NB. Надо, чтобы это хорошо вышло.) Маркелов кончает тем, что отдает вместе с небольшим портретом Синецкой Нежданову право на нее. (NB. Маркелов рисует, хотя плохо. Портрет сделан им и довольно схож.) Нежданов возвращается домой совсем сбитый с толку.

На другой день объяснение с Синецкой. Так нельзя продолжать… Надо бежать. Он доверяется ей вполне (этим выказывается его любовь – или собственно это он принимает за любовь, за единственно для него возможную…). Она – вся огонь, готова на всё, входит во всё… но он… показать в нем постепенное разрушение его убеждений, его напускной политической жизни. (Он должен бы быть по натуре художником, но и это не вышло; а для дилетанта он слишком беден – да это и претит ему.) С Сипягиной он окончательно враг.

Через два дня приезжает Соломин, выписанный Сипягиным, который всё мечтает об устроении завода. Описать весь этот день и обед, и как Соломин себя держит, и как Сипягин показывает ему хозяйство и сам собой любуется и либеральничает. Показать в Соломине настоящего из молодых. Впечатление, произведенное им на позерку. Она умна – и чует в нем дельного и крепкого человека. (Говорит про него мужу английскую фразу – Соломин замечает, что он знает по-английски.) Приезд Колломейцева – столкнуть его с Соломиным. Кол<ломейце>ва бесит, что Соломин вполне его игнорирует. Соломин в landed gentry – да и ни в какое не верит, на его глаза – всё это чиновники. По поводу завода он с Сипягиным не сходится.

Вечерняя или ночная сцена между им, Неждановым и Синецкою, которая очень внимательно слушала Соломина и поражена им. Она с Неждановым решились бежать. Соломин предлагает им – пока – остаться на заводе. (Положение Синецкой между Сипягиной и Колломейцевым и Анной Захаровной, которая тоже ненавидит Синецкую и при Коле делает ей сцены, – невозможно.) На заводе можно будет в случае нужды обвенчаться (складной поп Зосима двоюр<одный> дядя Соломина), чтобы не отбили ее у него. Принято с благодарностью. Сцена должна быть решительною в том смысле, что в ней выказывается весь характер Соломина – и возможность его будущего влияния на Синецкую. Соломин уезжает в ночь. Его дорожные думы.

На следующий день Сипягин меланхолизирует (ему досадно, что завод упал в воду – он просто хотел переманить Соломина). Он делает вид, что ему всё известно – и что он хотя не одобряет, но понимает. (NB. Выказать окончательно Сипягину: она попрекает Синецкую, что она ее хлеб ест – а учительницу для Коли нанять стоило бы дороже.)

В ту же ночь она вместе с Неждановым, который держался весь этот день как-то тупо пассивно, убегает к Соломину.

Описание этого побега – отношений этих двух существ, приема Соломина, потом – первых дней на заводе. Надо, чтобы читатель понял, что Нежданов не удержится на земле – и что происходит в Соломине и Синецкой.

О венчании пока еще нет речи…

Житие одного дня.

Слухи вдруг начинают ходить, что Маркелов начал проповедовать. (Соломину об этом доложил его работник.) Синецкая начинает тоже поощрять и науськивать Нежданова: он медлит – тяжелые сцены. (Впрочем, Соломин на его стороне. – NB. Синецкой странно, что хотя и Сол<омин> не советует, она не чувствует против него негодования.)

Внезапное появление Машуриной. Она летит с порученьем за границу – везет неизвестному лицу в Женеве половину куска картона с нарисованной виноградной веткой – и 279 р. сер.Остродумов где-то застрял. Машурина тоже понукает. В самый развал недоуменье, тоска. Появляется Паклин с скверными известиями: мужики схватили Маркелова и препроводили в город. Дурковатый приказчик выдал Голушкина – он арестован, всё и всех выдает, желает перейти в православие – жертвует портрет государя в школу (вспомнить слова Кожанчикова по моему делу). Нежданову то же предстоит. Смятение, тревога. Остается одно средство: Паклин берет на себя скакать к Сипягину, чтобы тот заступился за beau-frèr’a, так как и он выказывал сочувствие – ну и за родственника («Да мы еще не женаты». – «Ах! ну ничего… Соврать можно».) Он уезжает. Сипягин встречает его сначала вежливо, но, узнав, в чем дело, вдруг разоблачается в чиновника-исполнителя и труса; едет в город и, с совета жены, чуть не насильно берет с собою Паклина. Калломейцев, который присутствует при этой сцене (он приехал для соображения, что делать после побега Синецкой), тоже советует – «действовать» – и является уже Маркевичем «наголо». Он тоже скачет в город следом за Сипягиным. Разговор в коляске между Сипягиным и Паклиным; этот тщетно старается иронизировать, abonder dans le sens de Mr du gouvernement, говорит, что русского мужика может поднять только «выкраденная третья рука Митрофана» или «Константин Павлович из столба». Сипягин rit du bout des dents – и суше и отдаленнее, чем когда-либо.

Приезд в город, к губернатору. Сцены в городе с ним, с Маркеловым, с мужиками, его поймавшими… он вдруг утихает и являет твердость и спокойствие необыкновенное. Сипягин, как бы сам того не замечая, доносит на Нежданова. Он узнал косвенно от Паклина, от Соломина, что Нежданов на заводе у Соломина. Паклин никак не думал, чтобы он его выдал, захотел губить свою племянницу – но в Сипягине уже свирепствовал будущий министр… Подъезжает Колломейцев. Безобразие. Торжество, трусость, ярость (вспомнить рассказ И. Новосильцева, когда он узнал о покушении 4-го апр<еля>).

Принимаются распоряжения… Паклина из презрения отпускают… Он вспоминает трехкратный крик петуха в Евангелии… Его последние слова с Маркеловым.

Между тем у Соломина на заводе беда! Нежданов, после тяжелой сцены с Синецкой, которая предчувствует – и предлагает напоследях жениться (поп Зосима предуведомлен), жжет бумаги, идет в сад (10-й час вечера – ненастная погода) – и застреливается. Соломин и Синецкая приносят его домой – он умирает на их руках. Страшная ночь. Утром раненько они уезжают, прибрав труп и сделав все распоряжения. Полиция налетает. Остается доверенное лицо Павел (сделать из него нечто короткое, но типическое). Он за всё отвечает очень спокойно: «г-н Соломин вскорости вернется, а куда уехали – неизвестно». Нежданова увозят в город.

Между тем Соломин и Синецкая (это трудно, но так как это верно – всп<омнить> свадьбу Успенского, который в Каре) обвенчиваются у попа Зосимы – с условием не быть мужем и женой до тех пор, пока точно полюбят друг друга.

Суд.

Маркелов ссылается в Сибирь. Превосходно держит себя перед судом. Паклин выкарабкивается и возвращается напуганный в Петербург. Остродумов убит крестьянами. Машурина исчезает за границей.

Короткий эпилог: через 2 года. Сипягин снова в П<етербург>е и готовится быть министром. Жена его затеивает обществ<енные> дешевые кухни и т. д. Соломин, который отказался быть привлеченным в Петербург и выведенным в люди посредством Сипягина, и Синецкая сошлись (узнать это из разговора Паклина с Машуриной, проявившейся под другим именем в П<етербург>е). Маркелов в Сибири. Колломейцев служит в Министерстве просвещения.

NB. В сцене (на суде) между Маркеловым и поймавшим его мужиком показать понимание М<аркеловы>м нрава мужика и сожаление мужика о «хорошем» барине.

прохладные – блаженные?

о ключе?

Марк<елов>: Я упрям, я недаром малоросс.

г <…> – и добродетель

? лукаво, точно обманул…?

Фатеев – энергическ<ий>, смуглый: «не могу работать!»

Герои труда (статья).

значительная усмешка?

Якушкина!

когда не Павлы будут готовы, а Дутики (Паклин).

рыжий (Нежд<анов>). не козыряй с двойки.

Сип<ягин> в отпуску в деревне.

Кукольник – пластичен.

Мы вас жалеем.

Плоть Паклина слаба (о женщ<инах>).

Приап Эвнух.

Знакомство с Марианной побуждает Нежд<анова> к политике.

Дворяне кабаки разводят.

Штатские хрипят, военные в основ<ном> гнусят, выс<окие> сан<овники> и то и другое.

кички баб.

о Бакунине?

Вы знаете, я вам ни в чем отказать не могу (Соломин Нежданову).

волжкий?

холодна ли Марианна?

Сипя<ги>н (1 нрзб.).

Нежд<анов> каким-то мизерным сидит за столом.

Сол<омин> гов<орит> Неж<данов>у: «Здравствуй!».

У тебя лицо меланхол<ическ>ое, а у него – убитое.

Знаешь ты, какое ремесло.

Сила Самуила – легче пуха, легче духа.

Всё под мышками режет?..

(предлагают подлость)… разделается тихо, благородно.

Dixi! (Кисляков).

Фланелевый набрюшник?

Кольё!

Так приятно на вас смотреть, что даже печально.

Диди в дожде золот<ых> листьев.

Ученый Кант.

2 брата, очень похожих друг на друга и ненав<идящих> др<уг> др<уг>а, смотрят д<руг> н<а> д<руга> с яростью – а глаза те же.

Закрывает глаз с той стороны, которую целуют.

Мар<ианна> кусает губы.

вспомнить о самоубийце Сахновской.

(m-lle Bixio).

Ложь <? > и сочинительство М. А. Милютиной.

Грусть Сипягиной.

веселенькие (переклитки).

Паклин в городе на вакации.

Нежданов должен сам рассказать, что его видели.

Надеть степенный картуз (Албединский).

съ – потеряно.

почва!