Производство равных

Ежедневно провожу в своём Живом Журнале часов по шесть. Несколько сот комментариев в сутки содержат разные точки зрения по столь широкому спектру вопросов, что тонус поддерживается от одних размышлений над всем богатством мнений моих читателей.

Например, один из них сообщил: некий «Сергей Вячеславович Савельев - русский учёный, эволюционист, палеоневролог, доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН, член Союза художников РФ именует психологов шарлатанами, объясняя различные особенности поведения прежде всего особенностями развития головного мозга и его участков, а потом уже на эту благодатную почву ложатся разные события и переживания личной жизни. Он, кстати, считает что вскоре техника позволит получать детальные данные о головном мозге каждого конкретного человека и неизбежно мир скатится к отбору по мозгам. Когда будет сразу понятно, кому идти в дворники, кому заниматься творчеством, а кому идти в науку. При том, что эта идея, конечно, будет приниматься в штыки, есть серьёзный плюс - человек будет работать на своем месте, не чувствуя, что попал не тeда и занимается тем, что ему не нравится».

Эта идея действительно принимается в штыки. Хотя бы потому, что слишком уж знакома по теоретическим трудам Жозефа Артюра Луича графа де Гобино и Хаустона Стьюарта Уильям-Чарлзовича Чемберлена, а также по основанной на этих трудах практической деятельности Адольфа Алоизовича Хитлера.

Тем не менее многим она представляется вполне разумной. В самом деле, вовсе не обязательно - по рецептам вышеуказанных уважаемых самими собою деятелей - загонять низших в концлагеря или социальные гетто. Можно даже не травить мозги эмбрионов спиртом, как в антиутопии Олдоса Леонардовича Хаксли «О дивный новый мир!» - дураков в мире и без того на век вперёд припасено. Достаточно - как предлагает Савельев - искать каждому посильное дело. И он себя почувствует счастливым, и обществу польза.

Вот только велика ли польза?

Насколько я могу судить по шестидесятилетнему личному опыту и почти столь же долгим наблюдениям, мозг поддаётся тренировке несравненно лучше мускулов. Даже явного на первый взгляд эпсилона (по терминологии Хаксли) или кандидата в дворники (по терминологии Савельева) можно довести до уровня если не самих Хаксли и Савельева, то по меньшей мере вполне пристойного инженера или новостного репортёра. Результат же деятельности инженера (о репортёрах не берусь судить) превышает результат деятельности дворника (или конвейерного сборщика) на порядки.

Конечно, без дворников и сборщиков не обойтись: инженеру тоже нужно жить в чистоте, а его идеи кому-то надо воплощать. Но всё те же инженеры создают всё новые машины для уборки улиц в разнообразных условиях, придумывают сборочные роботы и конструкции, собирающиеся едва ли не сами собою...

Обществу в целом выгодно не консервировать сложившуюся структуру хозяйствования, а постоянно её совершенствовать, вытесняя неквалифицированный труд, повышая средний уровень интеллектуальности занятий, развивая разум каждого человека, дабы он делал больше и интереснее. Идеи Савельева в долгосрочной перспективе столь же разрушительны, как и расовая теория Гобино с Чемберленом, обернувшаяся расовой практикой Хитлера.

Конечно, для эффективного использования интеллектуальных - как и любых других - ресурсов необходима соответствующая технология их развития. Как нужна и технология систематической механизации и автоматизации труда - а не подмены постиндустриализма, где на долю человека останется только творческая деятельность, выводом рабочих мест в регионы дешёвой рабочей силы.

Кстати, далеко не все рабочие места можно вывести за тридевять земель. Те же дворники нужны здесь и сейчас, а не в Шэньяне завтра. Поэтому эффективный менеджер ищет местных дураков или завозит нищих, готовых трудиться на любых условиях. А хороший руководитель обучает инженера и на выручку от его работы покупает добрый десяток дворовых пылесосов, спроектированных этим инженером или его коллегами, так что потребность в дворниках падает.

Впрочем, те же инженеры и по части вывода рабочих мест немало сделали. Например, львиную долю секретарской работы для Соединённых Государств Америки нынче делают индийцы. Туда через Интернет сбрасываются все наброски и диктовки, сделанные их нанимателями за день, а потом они за свой день - пока в СГА ночь - обрабатывают всё это и приводят в общепринятый офисный вид. Без современных средств связи - то есть без работы всё тех же инженеров (в самом общем смысле слова: ингениус примерно значит вдохновенный) - такая дистанционная работа была бы невозможна.

Из этих примеров видно: чем выше средний уровень интеллекта в обществе - тем выше производительность каждого члена общества. Но до каких пределов можно поднимать этот средний уровень? Насколько я могу судить по опыту интеллектуальных игр и наблюдений за моим отцом - учёным мирового масштаба, в обозримом будущем вряд ли удастся даже многолетними тренировками превысить нынешние возможности чемпионов мира по спортивному «Что? Где? Когда?» или академиков. Значит, средний уровень надо поднимать тренировками рядовых граждан - хотя бы тех же дворников.

Расписывать здесь всю историю споров о врождённых способностях не буду: вряд ли хоть один читатель вовсе не слыхал о них. Поэтому ограничусь цитированием записи некоего Кирилла Гончарова в моём Живом Журнале: «Почему-то мне кажется абсурдной теория "дарования" талантов от природы. Во-первых, у кого учился играть первый, например, гитарист на земле. Во-вторых... генетика генетикой, но откуда у эмбриона понятия о многообразии музыкальных инструментов, наук, спортивных дисциплин, языков? Мне кажется, что "дарованный талант" это чушь, а нереализованность каких-нибудь людей диктуется личным нежеланием развиваться, жизненными обстоятельствами, стереотипами, отсутствием знаний». Строго говоря, на первый вопрос ответил Денис Иванович Фонвизин устами Тришки в «Недоросле»: «Да первый портной, может быть, шил хуже и моего». Да и на второй вопрос обычно отвечают: врождённым может быть потенциал обучения. Тем не менее обширный опыт школы тех времён, когда её задачей было обучение, а не просто содержание несмышлёнышей под надзором, доказывает: если не отличником, то по меньшей мере грамотным, умелым и понимающим можно сделать каждого.

Увы, ныне школа - и средняя, и высшая - считается частью сферы услуг. Как и здравоохранение. И общественный транспорт. И библиотеки, музеи, спортивные сооружения...

Между тем даже реальный постиндустриализм не отменит необходимость в производстве - оно только будет вестись другими средствами. А в производстве главное - именно производство средств производства: все предметы потребления создаются именно этими средствами.

Главным же средством производства - при всех чудесах автоматизации - остаётся человек. И, надеюсь, навсегда останется - пусть даже только в роли учёного, чьи находки далее преобразуются в чертежи и воплощаются в металле вездесущей и всемогущей автоматикой.

Соответственно и образование следует рассматривать как производство главного средства производства. И относиться к нему - а также ко всему, что способствует совершенствованию человека, именно с производственными критериями. Правда, прямая оценка такой продукции вряд ли возможна по рыночным критериям применительно к каждому отдельному экземпляру. Но суммарные оценки - каков ущерб от усталости работников в троллейбусах, не оборудованных кондиционерами, или насколько растёт производительность, если работники знакомы с физикой достаточно для понимания процессов в зоне резания и поэтому реже запарывают фигурные фрезы, - можно сделать хотя бы на основе сравнительной статистики.

Правда, для такой оценки надо рассматривать всё общество как единую хозяйствующую структуру, а не как толпу личностей и хаотических межличностных взаимодействий. То есть, по сути, создавать социализм. Новый - с учётом накопленного опыта. И эффективный - иначе зачем же его делать?