Тупик социал-дарвинизма

За последние четверть века наша страна отшатнулась далеко в прошлое. Не удивительно, что на отечественных просторах бурно расцветают идеологические сорняки, давно искоренённые в большей части прочих развитых стран. Например, я то и дело вижу безудержную рекламу социал-дарвинизма.

Ключевые идеи этого учения просты. Эволюция обеспечивает прогресс благодаря тому, что более эффективные обладают большей вероятностью передачи своих генов потомству. Следовательно, любые попытки помогать менее эффективным препятствуют развитию человечества.

К сожалению, далеко не любая простота лучше воровства. В частности, простые рецепты социал-дарвинизма способны разрушить человечество куда эффективнее, нежели любые формы взаимопомощи, осуждаемой этим учением.

Прежде всего - потому, что не бывает эффективности «вообще». Действовать всегда приходится в каких-то конкретных условиях. И приспосабливаться к этим условиям. А чем лучше притрёшься к экологической нише - тем хуже тебя будет корёжить, когда ниша изменится.

Шерстистые носороги прекрасно себя чувствовали в ледниковый период - и сгинули при очередном глобальном потеплении. Динозаврам за миллионы лет эволюции в тепличных условиях так и не понадобилась система самостоятельного регулирования температуры тела - и нескольких облачных лет из-за падениея гигантского метеорита хватило для их повсеместного вымирания. Освободившееся место заняли млекопитающие, в эпоху господства динозавров бывшие мелкими грызунами вроде нынешних крыс: их образ жизни был вынужденно невыгоден энергетически, но способствовал развитию систем, понадобившихся в новых условиях.

Общество меняется куда быстрее природы. Ещё четверть века назад коммерческие способности были в нашей стране даже не просто не востребованы, а опасны для их обладателя. Если бы тогда в обществе господствовали социал-дарвинистские воззрения, восстанавливать нынешний - пусть и безнадёжно устарелый, но для многих выгодный, - уклад было бы некому.

Впрочем, общественный регресс всегда может опереться на тех, кто ещё сравнительно недавно считался эффективным. А вот прогресс невозможен без тех, кто доселе были общепризнанно проигравшими. Например, скотоводством когда-то занялись самые неудачливые охотники: тем, кто преуспевал в погоне за дичью, незачем было искать способы её выращивания. Земледельцами становились те, кому тяжело кочевать. На ремёслах специализировались те, кто не мог прокормиться с земельного надела. И так далее.

Восточная мудрость гласит: когда караван поворачивает, хромой верблюд оказывается впереди. Рьяный социал-дарвинизм способен оставить общество без хромых верблюдов - и некому будет выводить караван из тупика.

Но будь дело только в неоднозначности эволюции - у правоверных социал-дарвинистов ещё нашлось бы подобие оправдания. Человек весьма редко бывает узко специализирован. Куда чаще талант проявляется на самых разных направлениях. Природная одарённость человека - не столько конкретные приспособления (вроде близорукости - необходимой профессиональной черты ювелиров до появления увеличительных стёкол), сколько общая мощность, применимая едва ли не в любых обстоятельствах. Выходит, идеальный человек ко всему приспособится.

Куда важнее другое. Ещё Аристотель Никомахович Стагирский отметил: человек - животное общественное. Каждый из нас существует не просто в обществе, но и благодаря обществу. Даже легендарный Робинзон на необитаемом острове выжил, пользуясь не только остатками запасов с разбитого корабля, но и известными ему навыками и рецептами, выработанными мировой историей.

Более того, экономическая наука напоминает: разделение труда - эффективный способ нарастить его производительность. Чем сложнее общество, чем больше в нём разных специализаций - тем выше сумма вырабатываемых им благ. Даже если эти блага распределяются весьма неравномерно - всё равно выигрывает в конечном счёте каждый член общества (это, впрочем, не отменяет стремления к справедливости).

Но чтобы разделение труда работало - общество должно быть устойчивым. Кто рискнёт поручать жизненно важные для себя обязанности другому, если другой может в любой момент куда-то сгинуть? В этом, кстати, одна из причин всеобщего упадка в ходе любой революции: в непредсказуемой обстановке люди оказываются вынуждены отказываться от разделения труда.

Социал-дарвинизм ни в коей мере не способствует общественной устойчивости. Принцип «падающего подтолкни» превращает любой случайный сбой в катастрофический провал. А ведь практически каждый - даже кажущийся со стороны безнадёжным неудачником - как-нибудь да ввязан в цепочку взаимосвязей и взаимодействий. Чаще всего - далеко не в одну цепочку. Поэтому его выпадение из общества нарушает сразу множество оглаженных работоспособных процессов.

Правда, классическая теория свободного рынка с идеальной конкуренцией считает это потрясение несущественным: место выбывшею хозяйствующего субъекта немедленно занимает другой, да ещё и более эффективный. Увы, ничто - даже конкуренция - не бывает идеальным. Даже мелкому лавочнику, обслуживающему несколько близлежащих домов, понадобится немало времени, чтобы узнать предпочтения клиентов, перешедших от разорившегося соседа, и подстроить под них свою ассортиментную и кредитную политику. А уж если речь идёт об узко специализированной фирме, снабжающей одним-двумя видами продукции едва ли не всех, кто нуждается в соответствующих комплектующих... Что было бы с мировым рынком двигателей внутреннего сгорания, если бы в начале XX века прекратилась разработка свечей зажигания Bosch, в ту эпоху непревзойдённых по надёжности и живучести? Около ³/₄ передних подвесок для всех автопроизводителей мира долгое время поставляло одно небольшое предприятие; что случилось бы со всей автопромышленностью, если бы какое-то из неизбежных колебаний его эффективности привлекло внимание особо фанатичного социал-дарвиниста?

Мир и сам по себе - без всяких целенаправленных усилий но его ужесточению - достаточно опасен и нестабилен, чтобы благополучное существование в нём требовало каждодневного целенаправленного напряжения. Взаимопомощь - вовсе не бесцельная затрата сил. Поддерживая других, каждый из нас и сам оказывается устойчивее. Общество как единая конструкция просто не могло бы существовать в рамках социал-дарвинистской «войны каждого против всех». А вне этой конструкции каждый из нас проиграл бы несравненно больше, чем может потратить даже на самую безоглядную благотворительность.

Конечно, впадать в противоположную социал-дарвинизму крайность тоже нежелательно. Даже боги помогают только тем, кто помогает себе сам. В некоторых негритянских кварталах крупных американских городов уже несколько поколений существуют только благодаря всевозможным государственным подачкам. А ведь праздность - мать всех пороков!

Люди, прикормленные в надежде удержать их от грабежей ради насыщения, грабят ради развлечения.

Но исключения лишь уточняют область применения правила. Правило же очевидно и надёжно доказано. Социал-дарвинизм опасен для каждого из нас. В том числе и для самих правоверных социал-дарвинистов.