Глава 2
Иду. Иду осторожнее, чем бывалый канатоходец! А вокруг такая темень и тишина, что думается уже не о приключении, а о том, как бы не оконфузиться. Причём прямо тут, на этих самых ступенях.
Сладковато-затхлый запах больше не ощущается, ибо только им и дышу. Кроме него в воздухе невероятное количество пыли, которая жутко щекочет нос и норовит забиться в глаза, уши и, вообще, во все доступные дырочки.
С глазами как-то справляюсь — прикрываю и моргаю почаще. Зато с носом беда полная, и очень скоро в ватной тишине хода звучит:
— Апчхи!
Звук получается до того звонким и громким, что я пугаюсь и подскакиваю. И с огромным трудом восстанавливаю равновесие! И дико радуюсь тому, что всё-таки удержалась и не покатилась вниз.
Иду. Медленно, но уверенно переставляю лапки, слышу тихий скрежет своих когтей и своё же дыхание. И, несмотря на то что темень тут по-прежнему невероятная, очень стараюсь приглядываться.
Спустя какое-то время начинаю различать очертания стен и ступеней, но порадоваться данному факту маленький дракон не в состоянии. Просто меня по-прежнему донимает пыль, а в носу свербит так, что хоть на стенку лезь.
Ещё мгновение, и во тьме вновь звучит звонкое:
— Апчхи!
И я опять едва не падаю со злосчастной лестницы.
Вообще, я точно знаю: быть драконом — это чудесно! Это гораздо приятней и выгодней, нежели быть человеком. Но здесь и сейчас жуть как хочется принять истинный облик, чтобы почесать нос.
— Апчхи! Апчхи! Апчхи!
Нет. Вы как хотите, а я этой пылищи не выдержу.
Я разворачиваюсь в намерении подняться наверх, но замираю, сообразив: там совсем темно, а искать потайной рычаг — или чем эта стена отодвигается? — в таких условиях бесконечно трудно.
То есть разумнее продолжить путь. Тем более что иду долго и, значит, лестница должна вот-вот закончиться. И вдруг там, куда она ведёт, пыли поменьше?
В общем, я опять разворачиваюсь и топаю дальше, чтобы буквально через дюжину ступеней замереть и тихо выругаться. А потом выругаться снова, но уже громче. Нет, ну вот зачем меня в этот ход понесло, а? И почему сразу не догадалась, что ведёт он не куда-нибудь, а в склеп?!
Едва маленький дракон миновал последнюю ступеньку, сработало заклинание, заставившее вспыхнуть многочисленные тусклые светильники. Так что тьма окончательно отступила, давая возможность увидеть огромное мрачноватое помещение с саркофагами.
По шкурке тут же побежал холодок. Жутко захотелось покусать драконью сущность, которая на эту авантюру подбила, но разве до неё дотянешься?
На пару минут маленькая красивая я застыла в нерешительности и испуге. Потом выдохнула, тряхнула головой и вспомнила, что я вообще-то хищник. Что у меня есть прочная броня чешуи, острый гребень, когти и другие полезные в бою штучки. Следовательно, дрожать глупо. Стоять столбом и верить, что ситуация разрешится без моего участия — ещё глупей.
В итоге я опять тряхнула головой и бодро шагнула к ближайшему каменному ящику. Потом расправила крылья, оттолкнулась лапками и на этот самый саркофаг взлетела. Просто пока стояла и тупила, в чешуйчатую голову пришла светлая мысль — вход через молельню не слишком удобный, а значит не единственный.
Тут должен быть другой. Более доступный!
И этот другой в самом деле нашёлся. Там, у самой дальней стены, я заметила широкую лестницу и очертания двери. Правда раскинуть крылья и устремиться к цели не рискнула, ибо потолок-то высокий, но не настолько. Повинуясь здравому смыслу, маленький дракон спрыгнул на пол и отправился пешком.
Страх? Нет. Вот теперь его не было. А ещё в склепе оказалось на порядок меньше пыли, так что жизнь вообще наладилась! Правда… ненадолго.
Я миновала ряда четыре каменных ящиков, на несколько секунд замерла возле установленной на одном из них табличке, а потом, повинуясь маршруту, свернула вправо. Свернула, чтобы вздрогнуть, тут же отскочить и едва сдержать желание заголосить на всю округу. Просто там, за поворотом, нечто сильно похожее на труп лежало.
Нет, понятно, что «склеп» и «труп» — вещи взаимосвязанные и вообще, но проблема в том, что остальные, как я могла судить, по саркофагам покоились. А этот неожиданно прямо в проходе. Причём не лежал, а сидел, подпирая спиной один из многочисленных каменных ящиков.
Лица покойника я не видела, только обтянутую почерневшей кожей руку. Ещё одежду и сумку, и последние… они какими-то знакомыми показались. Именно этот момент заставил проглотить застрявший в горле комок ужаса и после некоторых колебаний снова шагнуть в проход.
И вновь отскочить на добрых три шага, узнав в умершем того, кого никак не ожидала тут увидеть!
Желудок мгновенно скрутило судорогой, к горлу подкатила тошнота. А драконья сущность зарычала и предложила атаковать огнём. И клянусь, я бы так и сделала, если бы не эмоции — они оказались настолько сильными, что призвать огонь я попросту не сумела.
В итоге отскочила ещё дальше и уперлась спиной в один из саркофагов, уставившись на Ласта. Такого чёрного, такого мёртвого, с сильно отросшими волосами и ногтями, но всё-таки… всё-таки это был он.
Тот самый человек, который помог сбежать из Рестрича. Тот, с кем два года моталась по дорогам империи и близлежащих государств. Тот, благодаря кому поучаствовала во множестве интересных, но довольно сомнительных дел. Тот, кто… предал и заключил в проклятый ошейник. Тот, кого ненавидела всем сердцем!
Вопроса, что стряслось с Ластом, у меня не возникло — причину вот такого состояния бывшего компаньона я знала. Зато тот факт, что тело лежит здесь, в фамильном склепе герцогского замка, удивил очень.
Правда, забивать голову предположениями я не стала. Когда сердце утихомирилось, а дыхание выровнялось, решительно шагнула к… трупу. Приблизилась, чтобы аккуратно подцепить зубами кожаный ремешок и стащить с плеча до боли знакомую сумку. Ту самую, в которой Ласт ценные вещи носил.
Несколько неуклюжих ввиду драконьей анатомии движений, и большая часть содержимого высыпалась на каменный пол. И вот теперь моё сердце обмерло ещё раз. Застыло, чтобы через мгновение зайтись самым бешеным боем.
Просто тут, среди всякой всячины, лежала она — небольшая предельно потрёпанная книжица, которую я, сколько себя помню, очень хотела почитать. А отдельная прелесть заключалась в том, что магический замок был открыт! Уж не знаю почему, но всё-таки.
Я хищно накрыла личный дневник Ласта лапой и подтянула к себе. Уже собралась вцепиться в него зубами, но притормозила. Просто взгляд опять зацепился за сумку, вернее, за аккуратную, перетянутую розовой лентой стопку бумаг, которая в этой самой сумке лежала.
Спустя миг фамильный склеп наполнился гневным драконьим сапом, а во мне опять вспыхнуло желание наградить труп огненным плевком. Я конечно же знала, что Ласт мои вещи забрал, но вновь увидеть собственные, заработанные во времена сотрудничества с этим гадом векселя как-то не рассчитывала.
В общем, это был шок, с которым я тем не менее справилась. Опомнилась, чтобы в следующее мгновение послать к бесам ценные бумаги, схватить дневник мёртвого мага, развернуться и продолжить путь к выходу.
Вот теперь, после этой встречи, я была готова к любым неожиданностям! Но неожиданности кончились, и до двери золотая девочка добралась без приключений.
Зато дальше…
Взбудораженная случившимся, я взбежала по широким ступеням и застыла маленькой красивой статуэткой. Сильно порадовалась, ощутив приток свежего воздуха, сообщавший о наличии вентиляции и, вероятно, каких-нибудь слуховых окон.
А потом порадовалась ещё сильнее, ибо драконий слух различил человеческие голоса. То есть где-то поблизости находилось то ли жилое, то ли хозяйственное помещение. Следовательно, у меня имелись все шансы выбраться наружу очень скоро.
Последнее воодушевило безмерно! Оно же заставило выплюнуть дневник Ласта и позвать людей.
— Ву! — сказала я.
Сперва тихо. Ну а парой минут позже, когда стало понятно, что тихо — никто не слышит, сообщила громче:
— Ву! Ву-у-у!
Голоса, которые звучали довольно отчётливо, резко замолчали. А маленький дракон, радуясь тому, что его-таки услышали, повторил:
— Ву. Ву-у-у!
Там, куда, вело слуховое окошко, что-то разбили. Следом раздалось испуганное:
— Вы слышали?
Дальше опять звон, а за ним почти паническое:
— Кажется, это из склепа.
— Из склепа?!
Не выдержав, я закатила глазки и застонала. И даже собралась сказать этим трусам всё, что о них думаю, но не срослось. В следующую секунду я уловила некое движение сбоку. Резко повернула голову, и…
— Иии! — вопила я, сидя на крышке одного из саркофагов. — Иии!
В ватном безмолвии подземного склепа мой голос звучал особенно громко и совсем несчастно. Так несчастно, что хотелось расплакаться и пожалеть саму себя.
Угу, пожалеть. И тот факт, что там, снаружи, отчаянно матерится и бряцает ключами светлость, на ситуацию не влиял нисколечко.
— Иии! — продолжала голосить я. — Иии!
Да, вопила. И да, останавливаться не собиралась, даже несмотря на то, что фактор страха давно из поля моего зрения удалился. Более того, вероятность его возвращения равнялась нулю, ибо в помещение люди ломятся, но…
— Иии! — не жалела связок я. — Иии-и-и!
— Астра, я здесь! — раздалось первое цензурное, причём по-прежнему из-за двери. — И если тебя там не убивают, то прекрати орать. Ладно?!
Моим ответом стало всё то же предельно отчаянное «Иии». В результате толстая дверь содрогнулась, да так, что едва с петель не слетела, а там, снаружи, вновь перешли на грязную брань и принялись греметь ключами.
Как ни странно, маленького дракона эта демонстрация силы впечатлила. Я даже решила замолчать, но стоило вспомнить те жуткие глаза и длинный кожаный хвост, как сердце до краёв наполнилось ужасом, а из пасти вырвалось:
— Иии! Спаси-и-и!
Прошла целая вечность, прежде чем дверь распахнулась, чтобы впустить в усыпальницу вооруженного острым мечом Дана.
Ещё миг, и я услышала:
— Что случилось?
И вот незадача — едва герцог Кернский вошёл, паника, застигавшая моё сознание, отступила. Развеялась, словно не бывало! Я же замерла с распахнутой пастью, просто не в состоянии издать новый пронзительный крик. В итоге сказала на порядок тише и спокойнее:
— Иии.
Потом потупилась и пояснила:
— Ву-у-у. — Что означало: крысу увидела. Большую и о-очень страшную. Понимаешь?
Блондинчик, кажется, понял. По крайней мере иных причин опустить меч и помянуть процесс зачатия у него не имелось. А вот Вернон, который даром чтения драконьих мыслей не обладал, по-прежнему держал на пальцах боевое заклинание и точно готовился атаковать.
— Как ты здесь очутилась? — спросил Дантос после паузы.
Маленький дракон смущённо пожал плечами и кивнул в сторону второй, вроде как тайной лестницы. Потом наклонился, схватил зубами потрёпанную книжку и осторожно спрыгнул с саркофага.
Да-да! Несмотря на весь ужас произошедшего, дневник Ласта не потерялся! Мне хватило выдержки, чтобы сперва эвакуировать себя и тетрадку в более-менее безопасное место, а уже после этого впасть в истерику.
— А это что? — последовал очередной вопрос Дана.
Эм… Как бы объяснить… Понимаешь, милый, у тебя тут посторонний труп завёлся, а я чуть-чуть помародёрствовала.
— Что значит труп? — нахмурился блондинчик. — Что значит посторонний?
Вот только теперь Вернон изволил погасить свою магию и шагнуть в сторону от двери, освобождая дорогу. Вторая загораживающая выход фигура с места, наоборот, не сдвинулась, а сложила руки на могучей груди и переспросила:
— Что значит «посторонний труп завёлся»?
— То и значит, — безмолвно ответила я.
Потом приблизилась, бочком протиснулась мимо хозяина замка и добавила:
— Будете его обыскивать — не наглейте. Векселя, например, мои.
— Какие ещё векселя? — выдохнул Дантос, но ответа не дождался.
Увы, я слишком перенервничала и желания общаться не имела. К тому же в моих зубах находилась вещь, вызывающая крайнюю степень любопытства, и я больше не могла с этим любопытством справляться.
Поэтому, не выпуская дневник, улыбнулась столпившейся в отдалении прислуге и посеменила в сторону лестницы. Тот факт, что челядь белее мела, меня не тронул. Равно как и присутствие здесь нескольких не менее бледных стражников.
— Астра! — донеслось вслед, но я не обернулась.
Спасибо за спасение, пупсик, но мне сейчас не до тебя. У меня дневник! И все тайны Ласта в придачу. А тайны — это очень-очень важно. Веришь?
Верил он или нет — не знаю, но остаться у склепа не пожелал.
— Можешь глянуть, что за труп? — обратился блондинчик к магу.
— Ну разумеется, — со смешком ответил тот.
Вот после этого к стуку когтей добавился стук сапог, то есть Дантос за маленьким драконом увязался. Но я возмущаться не стала. Пусть идёт. Будет кому посторожить дверь, пока я форму меняю.
Герцог Кернский, к слову, был одет и даже выбрит, что как бы намекало — он проснулся задолго до того, как случился инцидент в склепе. А хмурый вид и некоторая холодность наводили на мысль — меня потеряли и пытались искать.
Догадка оказалась верной. Когда вышли на нужный этаж, шагающий позади Дантос всё-таки сообщил:
— Я с ног сбился. Половину замка обыскал. А ты…
Золотая девочка ёрничать не хотела, но удержаться не смогла. Спросила с толикой ехидства:
— А что же ты своё невероятное чутьё не применил? Ну как раньше. Как в особняке.
Жаль, но в этот раз расшифровать моё «ву-у-у», которое, впрочем, ввиду наличия во рту дневника, прозвучало не слишком внятно, не сумели. Или не захотели суметь! И вместо ответа на вопрос я услышала:
— В какой-то момент подумалось, что ты опять сбежала. И… — Дан выдержал короткую, но вескую паузу, — не могу сказать, что эта мысль доставила мне удовольствие.
В голосе светлости прозвучала неприкрытая горечь, и я слегка запнулась. Тут же остановилась, повернулась и буркнула:
— Даже не мечтай!
Потом сообразила, что сказала, и фыркнула, в попытке сделать вид, будто имела в виду совсем другое. Но телепатия… она ж такая телепатия! Когда нужно, то фиг сработает, а тут…
От светлости повеяло теплом, а в тишине коридора прозвучало:
— Ты серьёзно? Ты не врёшь?
Маленький дракон опять фыркнул и на провокацию не повёлся. Он развернулся, чтобы бодро продолжить путь к личным апартаментам блондинчика. А оказавшись там, проследовал в спальню, выплюнул свою пыльную, пропитанную не слишком приятными запахами ношу, и поспешил к двери в ванную.
— Ву-у-у! — сообщила на ходу. Что означало: не подглядывай, пожалуйста. И дневник руками не трогай.
Ответом мне стала тишина, но я верила — светлость не подведёт.
А дальше… Дальше были наполненные дикой болью минуты трансформации и непродолжительный, но очень желанный душ.
Да, я не удержалась. Тем более что к пыли дорог добавилась едкая пылюка склепа. А ещё ужасно хотелось помыть рот — ну после дневника Ласта. Да и вообще… Вообще горячие струи, ароматное ромашковое мыло и шампунь с запахом лаванды — это чудесно. И устоять перед таким искушением действительно невозможно, особенно если ты девчонка!
Ну а после душа случилось большое пушистое полотенце, в которое я завернулась, и… осторожное возвращение в спальню.
Я не сомневалась — герцог Кернский мои намерения угадал и, следовательно, посторонних в покоях нет. Более того, все двери, конечно, заперты! То есть я могу спокойно развалиться на кровати и читать, сколько вздумается.
И кое в чём мои надежды оправдались — чужих в спальне действительно не наблюдалось, и дверь явно была закрыта на ключ. Зато в том, что касается «развалиться и читать», заминочка вышла…
Она была высокой, симпатичной и сероглазой. Караулила прямо напротив двери в ванную, а когда я из этой самой ванной вышла, сложила руки на груди и улыбнулась уголками рта. И пусть разделяло нас шагов пять, но проскользнуть мимо не получалось. В смысле, это было вполне возможно, но…
Но я не могла. Стояла, хлопала ресницами, и… и, собственно, всё. А он тоже стоял! И тоже смотрел, но очень скоро не выдержал.
Шаг навстречу, ещё один, третий… А потом капкан мужских рук захлопнулся, и я ощутила, что пьянею. Причём стремительно! Быстрей, чем можно вообразить!
Дантос притянул ещё ближе и зарылся носом в мои волосы. Затем наклонился и поцеловал в обнажённое плечо. Я же едва не замурлыкала, ощутив тепло его тела и такой родной, такой желанный запах. А через миг запрокинула голову и подставила губы.
Умолять не пришлось. Их светлость воспользовался приглашением сразу, без колебаний… Но вот беда: чем дольше он целовал, тем яснее я сознавала — мало! Мне категорически мало этого поцелуя, да и объятий совершенно недостаточно.
Руки сами потянулись к вороту мужской рубахи, тело нетерпеливо выгнулось. Увы, но факт — я ужасно истосковалась по Дану. Если бы во время путешествия он не заморачивался на приличиях, которые мешали ночевать в одном номере, всё было бы спокойнее, а так… Я больше не могла ждать. Не могла и не хотела! И блондинчик моё нетерпение не только услышал, но и поддержал.
Он быстро избавился от камзола, подхватил меня на руки и понёс к кровати. Бережно уронил на атласное стёганое покрывало и наклонился, чтобы вновь прикоснуться к губам. И если до этого момента у меня ещё сохранялись какие-то остатки разума, то теперь мир поплыл окончательно. Я была пьянее хмеля, и мне это состояние нравилось.
Секунды, которые потребовались Дану, чтобы сбросить сапоги и стянуть с себя рубаху, показались вечностью. Зато потом он очутился совсем близко и наконец-то покусился на моё полотенце.
Я… запротестовала, но не всерьёз, а чисто из вредности. И очень порадовалась тому, что блондинчик истолковал протест совершенно верно — то есть внимания на попытки удержать ускользающую ткань не обратил.
А справившись с полотенцем, лёг сверху, придавив обнаженную меня к постели, и подарил взгляд, исполненный такого желания, что я, вопреки логике и опыту, залилась краской. И тут же услышала:
— Ну вот ты и попалась, малышка…
Мм-м…
Пришлось закусить губу, чтобы не улыбнуться.
Конечно, дорогой. Конечно, ведь я даже не догадывалась, чем может кончиться эта трансформация! Так что да — ты бесконечно коварен. Ты соблазнил, искусил и…
Додумать, увы, не смогла, ибо в следующий миг меня попросту огорошили:
— Ах вот как! — В голосе Дана прозвучали нотки шутливого, но всё-таки возмущения. — Ладно, малышка. Я тебя услышал!
Герцог Кернский снова припал к моим губам, а его прикосновения стали предельно откровенными. Но я на эту откровенность не ответила — у меня случился шок.
Это что же получается? Теперь телепатия Дантоса работает независимо от того, в какой форме я пребываю? Бес меня пожри, но это… несправедливо!
— Почему несправедливо? — прервав поцелуй, спросил Дантос.
— Потому что! — дала исчерпывающий ответ я.
А вместо сочувствия или поддержки поймала тёплую улыбку и новый, очень медленный поцелуй в губы. И очень чётко поняла — если Дантос сейчас остановится, то я за себя не отвечаю. Но… герцог Кернский не остановился. Ни на секунду. Ни на миг!
Из накрывшей дрёмы вырвал далёкий звук голосов. Это было неожиданно, и я вздрогнула, чтобы тут же замереть в напряжении. Но уже через мгновение расслабилась и блаженно зарылась лицом в подушку. Закрыла глазки и притворилась, что всё ещё сплю.
Голоса доносились из соседней комнаты — из гостиной. Один принадлежал Дантосу, а второй, кажется, Полли. Спустя несколько минут догадка насчёт горничной подтвердилась, и даже причина визита выяснилась — Полли приносила обед. Но прежде чем я узнала эти подробности, голоса замолчали, а дверь спальни приоткрылась с тихим шелестом. Дальше был едва различимый звук шагов, ощутимое проседание матраса и щекотный шёпот в ушко:
— Всё ещё спишь?
Мне было так хорошо, так тепло и комфортно, что хотелось сказать «да» и продолжить. Но желание увидеть Дантоса оказалось сильнее.
Так что я потянулась, зевнула и лениво перевернулась на спину. И тут же удостоилась тёплой улыбки и сияющего взгляда серых глаз. Этот взгляд ужасно смутил, но я свои эмоции не выдала — улыбнулась в ответ и спросила:
— Нас все потеряли, да?
Блондинчик, который, к слову, был уже полностью одет и причёсан, пожал плечами, давая понять, что реакция окружающих ему не слишком интересна. Тут же наклонился, легко поцеловал в подбородок и встречный вопрос задал:
— Есть хочешь?
Вот так я и узнала о визите горничной. Затем облачилась в одну из многочисленных герцогских рубашек и, потягиваясь, отправилась вслед за Даном в гостиную.
Картина, которую там застала, была вполне ожидаемой. На столе, установленном возле одного из огромных окон, появилась белоснежная скатерть, а на ней тарелки и кофейник — обед их светлости. Ну а угощение для маленького дракона рядом, на полу.
Меня такой подход, разумеется, не оскорбил, а вот Дантос недовольно нахмурился. Потом привычно подхватил миски и, водрузив их на стол, галантно предложил даме стул. Я, разумеется, согласилась, но с одним условием:
— Миски мои.
Блондинчик чуть скривился, однако спорить и подсовывать мне «человеческую еду» не стал. И это сильно порадовало, ибо порции, приготовленные для светлости, были прямо-таки гигантскими. Раза в полтора больше, чем обычно.
Последнее вызвало недоумение, которое тут же подметили.
— Это компенсация за пропущенный завтрак, — усевшись напротив, признался Дан.
Мигом вспомнились слова о том, что меня искали всё утро, и причины, по которым кто-то не позавтракал, стали более чем ясны. Но совесть проснуться не успела — от раскаяния отвлекло тихое и удивлённое:
— Ну надо же…
— Что случилось? — обратилась к Дантосу я.
В ответ мне предложили приглядеться к набору столовых приборов, и… в общем, повод для удивления действительно имелся. Просто количество приборов было двойным, в смысле на две персоны рассчитанным. Впрочем, с учётом сведений, полученных от Жакара…
— Некоторые из слуг догадываются, что я не просто дракон, — сказала, умыкнув у светлости сперва ложку, а потом и вилку.
— Я в курсе. Но ведь это не повод нарушать конспирацию.
Дантос был настолько серьёзен, что я не выдержала и разулыбалась. Тут же подхватила пшеничную булочку и сосредоточилась на супе.
Мой визави столь легкомысленную позицию точно не оценил, но голод оказался сильнее желания спорить. В итоге блондинчик последовал моему примеру — тоже обратил внимание на суп.
А через четверть часа, когда первый голод был утолён, это самое внимание переключилось на меня. Теперь Дантос сидел, жевал, поглядывал и молчал. Причём молчал выжидающе!
Вот тут и открылась одна принципиально важная проблема. Да, я приняла истинный облик и даже губы под поцелуй подставила, но простить не простила. То есть говорить нам было не о чем, разве что о выходке с приглашением Катарины и о трупе Ласта. Ну и о дневнике, разумеется.
И я уже раскрыла рот, дабы сообщить Дану о своём намерении задержаться в образе человека, но решительный стук в дверь мою инициативу оборвал.
— Дантос, нужно поговорить! — голос Вернона прозвучал очень сурово. — Срочно!
Мои намерения… нет, не изменились. Но я быстро сообразила, что если останусь в истинном облике, то дальше покоев герцога Кернского не уйду. То есть буду вынуждена сидеть тут, в то время когда там, снаружи, стряслось что-то важное.
Такой расклад, конечно, не понравился, и я спешно поднялась на ноги, чтобы удалиться в ванную.
— Вернон, минуту подожди! — крикнул тем временем Дантос и тоже вскочил.
Он в два счёта оказался рядом, ухватил за руку и привлёк к себе. В серых глазах читалась… нет, не мольба, но искренняя просьба: «Не превращайся!»
Увы, но времени на обсуждения не было, и мне пришлось вероломно кивнуть. И сделать вид, будто намерена просто пересидеть визит мага в спальне.
С тем и ушла. Покинула гостиную, чтобы вскоре оказаться под той же дверью в облике чешуйчатой девочки и услышать предельно нервное:
— …план императорского дворца и слепок ауры главного хранителя, понимаешь?! И у меня нет никаких сомнений в том, что он этим слепком воспользовался! То есть этот человек проник в государственные тайны! И какие из них он унёс в могилу, а какие разболтал или продал, мы знать не можем.
— И что ты предлагаешь?
— Во-первых, сообщить Роналкору, а во-вторых…
Нет, договорить Вернон не смог. Магу помешало выразительное «Ву-у-у» в исполнении одного ну о-очень сладкоголосого дракона.
Попыток встать на задние лапы и открыть дверь самостоятельно я не делала — ждала, когда за мной поухаживают. И дождалась… не очень довольного моим появлением Дантоса.
По всему выходило, что в этот раз телепатия не сработала, что для герцога Кернского превращение стало сюрпризом. Но угрызений совести я опять-таки не испытала — в данный момент меня больше заботила глупая идея Вернона рассказать обо всём Роналкору.
— Почему ты считаешь эту идею глупой? — спросил Дан, и я невольно вздрогнула.
Помянула крепким словом нестабильность ментального контакта, а потом призналась…
— Ву! — сказала я. Что в данном случае означало: подумай сам, если Роналкор узнает, то в замок сразу же понаедут всякие следователи, дознаватели и прочие личности. А нам эта толпень нужна?
Блондинчик довод не оценил — поджал губы и глазища прищурил. А через миг в тишине гостиной прозвучало:
— Кстати, а что ты говорила о векселях? Они твои по праву первого мародёра, или?..
Маленькая красивая я сделала большие глаза и бросила взгляд на переполненного эмоциями Вернона. А не найдя поддержки, села, обвила лапки хвостиком и тяжко вздохнула. Подвергаться допросу, конечно, не хотелось, но я с самого начала знала, что процедуры этой не избежать.
— Так что с векселями? — напомнил Дантос.
Я вздохнула опять и принялась делиться знаниями. И даже не сомневалась — вот сейчас телепатический дар светлости сработает без сбоев.
Сообщение о том, что я знаю найденного в склепе человека, особого удивления не вызвало. Признание, что человек этот был магом, тоже восприняли ровно. А вот когда я напомнила про ошейник и упомянула про роль Ласта в его появлении на драконьей шее, воздух в гостиной резко наполнился грозой. Источником этой грозы был, разумеется, Дантос.
Герцог Кернский пришел в ярость, причём резко. На мгновение стало страшно за дорогущую мебель, но крушения всё-таки не случилось. Зато мы поняли — подпускать Дантоса к трупу не стоит. Впрочем, если этот труп уже осмотрели и он больше не нужен, то почему нет?..
Парой минут позже, когда буря стихла, я пояснила насчёт векселей. Рассказала, что бумаги принадлежат мне, что Ласт забрал их после того, как заковал в ошейник. Данный поступок мертвяка стал поводом для новой вспышки герцогского гнева и тихого замечания Вернона:
— Этому человеку очень повезло, что он умер. Иначе…
Продолжить Вернон не потрудился, ибо ситуация была понятна без слов. Хотя лично я уверенности в том, что смерть от рук Дана была бы мучительней, не имела. И это моё мнение незамеченным не осталось…
— Поясни, — справившись с новым шквалом эмоций, попросил герцог.
Вот тут я вновь потупилась и даже чуть-чуть смутилась, но всё-таки сказала.
— Ву. — Что означало: мне известно, от чего умер Ласт. И это не многим легче смерти от пыток.
Их светлость нахмурился, потом передал мой ответ Вернону и нахмурился сильнее. А маг встрепенулся…
— И что же это было? — спросил он. — Я вижу, что смерть не рядовая, но единственное, что смог определить — труп не опасен и не заразен.
— Ву-у-у, — вырвалось в ответ.
А меня, вопреки воле, захлестнуло одно не слишком приятное воспоминание…
…Датар-Ши — небольшой городок на границе со Степью. Узкие улицы, вечная пыль, сухой, словно пергамент, воздух. Но желание поёжиться и втянуть голову в плечи вызвано отнюдь не архитектурой или климатом. Просто… это воровской город.
Нет-нет, ничего особо страшного тут не происходит! И проверяющим, объявись те в Датар-Ши, придраться будет не к чему. Вернее, придраться-то смогут, но только в том случае, если отыщут подземные ходы, скрытые под подвалами и канализацией. А это невозможно. Правда невозможно. Совсем-совсем!
Я сижу под широким тентом, за плетёным столиком, и пью прохладный чай. Чуточку злюсь, потому что Ласт ушёл в подземелья два дня назад, и столь долгое его отсутствие искренне раздражает. А ещё… немного боюсь, потому что мужчин вокруг предостаточно, и я слишком часто ловлю на себе заинтересованные взгляды.
От этих взглядов хочется чесаться. Хочется встать, отряхнуться и вновь спрятаться в гостинице, но я не намерена потакать своим страхам. Во-первых, я весь вчерашний день в номере просидела и, кажется, начала покрываться плесенью. Во-вторых, люди этого сорта чуют страх не хуже, чем собаки, и относятся к нему не иначе как к приглашению напасть.
В итоге когда чашка пустеет, я принимаю решение прогуляться. Встаю, бросаю на стол монету, а сама устремляюсь к главной площади. Я знаю, что там есть торговые ряды и хочу оценить ассортимент. Возможно, даже прикупить какую-нибудь безделушку или две. А может, и три — а что, последнее дело было вполне выгодным, денег у меня достаточно.
Вот только Леди Судьба мои планы меняет…
Не доходя до площади, вижу мальчишку лет пяти. Он совершенно заурядный — чумазый, в истёртых, местами залатанных штанишках. Но улыбка у пацана совершенно невозможная. Такая яркая, такая заразительная, такая…
Я невольно заглядываюсь на эту улыбку, а через пару минут осознаю себя шагающей вдоль торговых рядов. Причём иду, что называется, на буксире. У этого самого ребёнка!
Вздрагиваю, хмурюсь, трясу головой, с запозданием понимая — мальчишка умудрился применить гипноз! Но прежде чем успеваю испугаться или рассердиться, оказываюсь у небольшого прилавка, на котором разложены амулеты и прочая магическая дребедень.
Пацан отпускает мою руку и отступает, улыбаясь шире прежнего. Я же понимаю — ребёнок дурного не хотел, просто он «зазывалой» подрабатывает. Снова хмурюсь, потом добровольно вынимаю из кармана медную монету и протягиваю мальчику.
И говорю строго:
— Больше так не делай! Не со мной!
Ребёнок радостно кивает и буквально растворяется в толпе, я же оборачиваюсь и начинаю разглядывать выставленный на прилавке товар. А почему не посмотреть? У столь предприимчивых людей, безусловно, что-то интересное найдётся!
— Что юной леди угодно? — спустя минуту спрашивает древний, худющий, но очень бодрый старик.
Я пожимаю плечами и продолжаю разглядывать товар. А потом вспоминаю об одной вещице, которая действительно нужна.
— Защита от воровства, — говорю я.
Продавец понятливо хмыкает.
Он бросает подчёркнуто-хитрый взгляд по сторонам, но я морщу нос, давая понять, что интерес никак с местным населением не связан. Я же не первый день живу, и мне прекрасно известно, что тут, в Датар-Ши, вероятность ограбления крайне мала, ибо воровать у вора — моветон. Но в принципе, в целом, защита нужна. Мы с Ластом слишком много зарабатываем в последнее время…
— Тебе попроще или получше? — уточняет продавец.
— Второе, — отвечаю уверенно.
А собеседник щурится и новый вопрос задаёт:
— От простых людей или от магов?
Старик замолкает, а мне отчего-то кажется, что он прекрасно осведомлён, в чьей компании я в этот город явилась. Поэтому собственный ответ вызывает толику смущения.
— Ото всех.
Продавец показательно вздыхает, и мне совсем неудобно становится. Уж от кого, а от Ласта у меня секретов нет, и мне очень не хочется, чтобы кто-то думал иначе. Но улыбочка, с которой смотрит старик, слишком красноречива. Хотя…
Я усилием воли избавляюсь от глупых мыслей. Какая, бес пожри, разница, что подумает торговец? Чего я распереживалась?
— Мне нужна защита от воров. И не важно, кто этим вором будет.
— Это дорого, — отвечают мне.
— Насколько?
Торговец приглашает к прилавку молодого парня, который всё это время стоял в сторонке, а мне указывают на расположенное поблизости кафе. Я соглашаюсь, понимая: если не обзаведусь защитой, то хоть время в ожидании Ласта скоротаю.
Но всё оказывается не настолько дорого, как думалось. Цена вполне приемлема, более того, старик готов приступить к установке защиты немедленно. Я же вполне могу отдать ему сумку — ту самую, которую зачаровать нужно, — ибо она всё равно пуста, все ценности остались в гостиничном сейфе.
В итоге мы бьём по рукам, и через полчаса я получаю ту же вещь, но с магией — под подкладкой, в специальных кармашках, разместились кристаллы, которые в случае кражи лишают захватчика сил.
Вору нужно удалиться на десять шагов и всё, ноги подогнутся, руки ослабнут и вообще. Причём заклинание достаточно сильное, чтобы срубить и мага, но…
— Такого, как Ласт, заклинание не ослабит, — признаётся торговец. Прежняя догадка насчёт знакомства подтверждается, угу. — Для магов его уровня этой защиты мало.
Несмотря на некрасивость ситуации, я этим словам рада, ведь теперь можно ответить:
— Ничего страшного. Ласт — последний, от кого нужно защищаться.
— Да?
В тусклых старческих глазах вспыхивают весёлые огоньки, а через секунду я слышу:
— Давай так: я добавляю к твоей защите вот это… — он достаёт из кармана нечто похожее на пудреницу. — Это будет бесплатно, но с условием: Ласту ни слова.
— И в чём подвох? — хмурюсь я.
А в ответ слышу:
— Здесь особенная магия с индивидуальной настройкой. Если Ласт откроет эту вещицу, то нарвётся на последствия.
— Какие?
Торговец точно хочет соврать, но в итоге говорит честно:
— Смерть. Медленная и мучительная. — Потом поясняет: — Здесь заклинание чёрной сыпи. На ауре эта магия не отображается, а первая стадия её действия неотличима от обычной простуды. А после первой стадии лечить бесполезно, после первой стадии ничто не поможет.
Я от такого заявления немею, зато собеседник мой по-прежнему говорлив:
— Думаешь, что уж кого, а тебя этот сучий хвост не ограбит? Но если Ласт настолько честен, то чего тебе бояться? Обещаю, по случайности он эту штуку не найдёт, только при целенаправленном обыске.
— Да как вы… — отхожу от ступора я, и… диалог продолжается.
Слово за слово, аргумент за аргумент, и меня банально загоняют в ловушку. Старик цепляется за мою искреннюю убеждённость, что Ласт не вор, и в итоге на сделку я всё-таки соглашаюсь.
«Пудреница» оказывается там же, где кристаллы — в кармашке под подкладкой, а я даю торжественную клятву: ничегошеньки Ласту не говорить.
Клянусь, а сама понимаю — скажу сразу же! И даже не подозреваю, что признание моё всё-таки не состоится…
Вначале просто забуду, потом вспомню, но отвлекусь, а чуть позже соглашусь с доводами торговца: если Ласт никогда на моё имущество не покусится, то какой смысл про индивидуальную магическую ловушку рассказывать? Зачем предупреждать об опасности, которая никогда не настигнет?
Ну и ещё кое-что…
— Вы с Ластом враги? — спрашиваю у старика. — И по какому поводу поссорились?
Собеседник юлить не пытается. Он отвечает сразу и без запинки, но то, что слетает с тонких губ, слишком невероятно. Я слушаю, таращу глаза и не верю. Просто не верю, и всё!
— Видишь ли, девочка, я слишком стар для некоторых… хм… работ. Поэтому три года назад имел неосторожность заключить с Ластом сделку. Я вручил ему дубликат ауры главного хранителя и план императорского дворца и рассчитывал получить взамен кое-какие артефакты из сокровищницы. Но награды своей так и не увидел. Ласт заявил, что до хранилища не добрался, что слепок ауры не сработал и самого Ласта едва не взяли. Но я знаю, что это ложь…
Нет, я не поверила, но это не помешало наклониться и прошептать:
— А что правда?
— Ласт в императорском хранилище был, — отчеканил старик уверенно. — Но к артефактам и побрякушкам не притронулся. Он не захотел тратить время и силы на заклинание обнаружения дополнительной защиты, предпочёл отсидеться в архиве.
— Где-где? — переспросила я.
Ответом мне стала лёгкая снисходительная улыбка.
— Архив, девочка, это место сосредоточения тайн. Эти тайны бывают очень полезными и прибыльными… Гораздо прибыльней, нежели артефакты, которые нужно отдать компаньону.
Почему торговец выдал мне эту историю? Нет, не знаю. И совсем не уверена, что смогла бы пересказать её кому-либо ещё. Утверждать, что тот мальчишка с удивительной улыбкой водит к прилавку старика всех и каждого, тоже не возьмусь, но это, если вдуматься, совсем не важно.
А вот подаренная «пудреница» оказалась крайне полезна… После того как я очнулась в клетке и осознала, что именно произошло, мысль о чёрной сыпи стала лучиком света. Возможно, это неправильно, но когда знаешь, что твой обидчик получил по заслугам, жить гораздо проще.
— Астра? — донеслось откуда-то издалека, и я вздрогнула, возвращаясь в реальность.
Вспомнила где и с кем нахожусь, а потом мысленно сообщила про магию с индивидуальной настройкой и вызванную этой магией сыпь.
После того как герцог Кернский расшифровал моё послание, Вернон побледнел и округлил глаза. А через миг выпрямился и выдохнул:
— Ну надо же!
Дальше был короткий ликбез для далёкого от магии Дантоса. Мол, болезнь магико-алхимического происхождения, чрезвычайно редкая, незаразная, но смертельная для носителя. Лекарств от неё нет и не предвидится, а счастье в том, что сил на подобное заклинание уходит очень-очень много, и магов, способных его сотворить, в империи считай не имеется.
Вслед за этим «магов не имеется» случилась попытка расспросить о подробностях заражения, но я отмахнулась. В данный момент меня заботило другое…
— Ласт избегал людей и коллег, — по-драконьи сказала я. — А делиться информацией вообще ненавидел.
— Думаешь, все тайны остались при нём? — уточнил Дан.
Маленький дракон тяжко вздохнул. Уверенности не было, но…
— Сыпь убивает за полтора года. То есть Ласт больше пяти лет назад скончался. Какие-то признаки утечки государственных тайн за эти годы были?
Герцог Кернский задумался на пару мгновений и сказал:
— Нет.
А я опять вздохнула.
— Нужно проверить дневник. Ласт отмечал все важные события, и если он с кем-то чем-нибудь поделился, то это должно быть отражено в записях.
Слова прозвучали как всё то же «Ву-у-у», но Дантос понял. Тот факт, что я не слишком в своих выводах уверена, незамеченным также не остался, но спорить со мной всё-таки не стали. Единственное, герцог Кернский сказал:
— Скрыть ситуацию от Роналкора мы всё-таки не можем. Но я попрошу обойтись без отправки к нам дознавателей, тем более дело крайне неоднозначное и один чиновник, — блондинчик кивнул на Вернона, — у нас уже есть.
Решение, в общем-то, порадовало, и теперь я вздохнула не тяжко, а спокойно. А в наступившей тишине новый вопрос прозвучал на сей раз от брюнета:
— Астра, как, по-твоему, он очутился в этом замке? Что здесь делал?
— Понятия не имею. Нужно смотреть дневник, возможно, там какие-то подсказки найдутся.
Вернон мою реплику, как и раньше, не понял, а вот Дантос проникся. Даже вознамерился за этим самым дневником сходить, но увы.
Увы, но в дверь хозяйских покоев снова постучали, а после того как Дантос бросил недовольное «войдите», на пороге нарисовался Жакар. Столь же пузатый и румяный, как и всегда.
Он отвесил лёгкий поклон и сообщил о том, что стражники уже извелись в ожидании точных распоряжений. В частности, вояк из замкового гарнизона интересует, будет ли продолжен начатый Верноном осмотр трупа и на какой срок нужен караул у комнаты, в которую этот самый труп поместили.
По мне вопросы были плёвыми и вполне могли подождать, но стражники считали иначе. Один из них даже поднялся на хозяйский этаж и теперь топтался поблизости в надежде на ответ.
— Позови его, — узнав о присутствии стража, сказал Дантос.
Толстощёкий дедок охотно отстранился, пропуская внутрь невысокого, худощавого мужчину в форменной куртке, а маленькая красивая я замерла в полном офигении. Просто в гостиную мой бывший сосед вошёл. Натар.
