Глава 25
Урал. Марина

На встречу с братом она собиралась, ощущая противную дрожь в руках. Черная стрелка никак не желала ровно ложиться на веко, потом на пол упала коробка теней, расколовшись на мелкие кусочки и засыпав пол под зеркалом черной, коричневой и серой пылью. Марина ругнулась вполголоса, прошла в ванную и смыла нанесенный уже макияж, чтобы начать все заново.

– Ты чего так мандражируешь? – спросил Женька, покуривавший на кровати – у него с утра вдруг поднялось давление, и Коваль категорически запретила ему подниматься. У Хохла, конечно, было собственное мнение на этот счет, но он решил, что лучше не раздражать и без того чем-то взвинченную жену, а потому спокойно лежал в постели и делал вид, что никуда не собирается.

– Не знаю, – процедила она сквозь зубы, – как-то нервно мне. Боюсь, что выдам себя какими-то словами, жестами…

– Он не настолько хорошо тебя знает, котенок, чтобы обратить внимание на такие мелочи. Подумай, сколько раз вы вообще виделись? И вспомни, скольких людей ты встречала несколько раз в жизни и можешь ли вспомнить, например, как они вилку держали?

Марина села на кровать рядом с мужем, вынула из его пальцев сигарету и сделала затяжку. В словах Хохла был резон. Они с Дмитрием не настолько близки и не так хорошо друг друга знают, как это могло быть у брата и сестры, проживших бок о бок хотя бы в детстве. Так что с этой стороны никакой опасности не существовало. Кроме того, Дмитрий уверен, что она мертва, он просто не может представить себе, что сестра давно «воскресла» и чудит в родном городе почти по-прежнему. Нет, Дмитрий не узнает ее.

– Ты прав, – вернув Хохлу сигарету, сказала она, – надо взять себя в руки.

– Признай, что я иной раз могу умную вещь толкнуть, – засмеялся Женька, дотягиваясь свободной рукой до ее колена.

– Люблю тебя, – с чувством сообщила Коваль и снова вернулась к зеркалу.

– А раз любишь, пообещай, что будешь осторожна, – тут же поймал ее на слове муж. – Не нарывайся, хорошо?

– На кого там нарываться? На Димку? На Ворона?

– Ты прекрасно меня поняла. Все, – отрубил он.

Коваль вздохнула и продолжила накладывать макияж.

К «Матросской тишине» она приехала на своей машине, чтобы не светить приметные номера вороновской у своего дома, просто на всякий случай. Мишка уже был в кабинете, выглядел довольно неплохо, тщательно выбрит, даже лицо немного разгладилось.

– Хорошо спал, смотрю, – подколола Марина, войдя в кабинет и плотно закрыв за собой дверь.

– И не говори, – радостно подтвердил он, – провалился, как в яму. Даже снов не видел. А ты куда так вырядилась? – окинув взглядом довольно короткую юбку и прозрачную блузку, спросил Ворон, щелкая кнопкой пульта и наполняя кабинет звуками джаза.

– Это не твоего ума дело, дорогой. – Она села в кресло и перекинула ногу на ногу. – Минералочки нет холодной?

– Да как не быть – есть. – Он вынул бутылку из холодильника и протянул Марине. – Как бы мне не забыться и по имени тебя не назвать?

– Ты не напрягайся – я Маша, но лучше все же без имен.

– Ага, «киска-рыбка-мотылек», – хмыкнул Мишка, садясь напротив. – Хотя какая, на фиг, разница этому залетному?

– И то верно.

Генерал прибыл через полчаса, в кабинет вошел, звонко шлепнув ладонями в обе створки двери, и это Марине не понравилось. Очень уж смело, неужели не понимает, с кем дело имеет? Окинув кабинет быстрым взглядом, Дмитрий шагнул к ней:

– Позвольте представиться. Дмитрий Викторович.

– Мария Андреевна, – улыбнулась она и протянула руку. Брат аккуратно приложился губами к запястью и пристально посмотрел ей в глаза. Марина выдержала, не сощурилась привычно, даже изобразила игривость, но про себя подумала, что братец как-то слишком уж напорист.

– И где же, прекрасная барышня, прятал вас мой компаньон и спонсор? – усаживаясь на диван, поинтересовался генерал.

– На Средиземном море, – отозвалась она, – люблю, знаете ли, морские купания.

– Ну-ну…

Утратив интерес к Марине, он перенес все внимание на Ворона:

– Так что там с водителем-то, Михаил Георгиевич? Полиция работает?

– Работает, – кивнул Ворон, – до толку-то с нее…

– Я настаиваю, чтобы следствие велось по закону, – напирая на слово «закон», сказал Дмитрий, – мне скандалы не нужны, все-таки я в прошлом сам сотрудник правоохранительных органов.

– Да это я помню, – отмахнулся Мишка, бросив искоса взгляд на чуть улыбнувшуюся Марину, – только думаю, что надо бы и окольными путями поискать, а то сегодня водила, а завтра… кто знает…

– Если вы хотели меня напугать, то зря, – напрягся Дмитрий, и от Марины не ускользнуло, как задрожали пальцы руки, лежавшей на подлокотнике.

– Никто вас пугать не хотел. Но такие вещи случаются, разве вы не знали?

– Надеюсь, что со мной подобного не случится.

– Тогда прекратите свои пешие гулянки! – вдруг вспылил Ворон, слегка ударив по столу ладонью. – Прекратите и послушайте меня, всегда берите охрану! Я делаю это не потому, что мне так хочется, а как раз в целях вашей безопасности!

Дмитрий свел брови к переносице и сурово посмотрел на покрасневшего от напряжения Мишку, но ничего не сказал, только как-то неопределенно покачал головой. Они начали обсуждать очередную рекламную поездку, и Марина перестала прислушиваться, закурила и принялась исподтишка изучать брата. Он заметно постарел и обрюзг, но все еще сохранил остатки выправки и блеск в глазах. «А ведь он на самом деле меня не узнал. И интерес проявил как к женщине. На этом, что ли, его поймать? Хохол, правда, орать будет… Но мне нужно выяснить, почему именно этот город, зачем. А так у меня будет больше возможностей. Надо попробовать».

Она не ошиблась. Обсуждая предстоящую поездку, генерал то и дело посматривал в ее сторону и, встретившись один раз глазами, улыбнулся, дерзко опустив на секунду взгляд в декольте. «Ну и скотина ты, братец, – усмехнулась про себя Марина, – готов прямо из-под носа у спонсора бабу его увести. Кровь водичкой не разбавишь, верно говорят… Любит генерал гульнуть налево. Ну что ж… рискни-попробуй».

Брат не разочаровал. Улучив момент, когда Ворон вышел из кабинета, он вынул из кармана визитку и быстро что-то на ней написал. Протянув Марине кусок картона с выбитыми телефонами, именем и фамилией, он принял прежнюю позу и сделал вид, что читает какую-то бумагу, хотя при этом бросал на Марину любопытные взгляды. Коваль повертела визитку, прочла написанную на обороте фразу «Сегодняшний вечер хочу провести с вами» и, хмыкнув, отрицательно покачала головой. Заметив тень недовольства на лице, она про себя удовлетворенно подумала: «А ты как хотел? Чтобы я на глазах, так сказать, у собственного мужика начала с тобой роман крутить? Нет, я женщина порядочная, привыкла все делать по порядку».

– Почему? – негромко, но требовательно спросил генерал, и Марина улыбнулась:

– Есть причина.

– Надеюсь, она уважительная и не превратится в проблему.

– Как знать.

Вернувшийся Ворон прервал диалог и сообщил, что шеф-повар приготовил свое коронное блюдо и приглашает их обедать.

– Макароны по-флотски? – не удержалась Марина, вызвав смех у генерала.

– А что? Вполне, кстати, достойное блюдо.

– Никто не спорит.

Весь обед Марина то и дело ловила на себе взгляды брата, и с каждой секундой они нравились ей все меньше – настойчивость, с которой Дмитрий шел к цели, была, по ее мнению, чрезмерной. «Не привык ты, братец, обламываться-то», – подумала она, делая очередной глоток сока.

В кармане Дмитрия зазвонил мобильный, и он, бросив взгляд на дисплей, извинился и встал, чтобы отойти от стола. Это показалось Марине странным – что секретного может быть у него? Когда Дмитрий обходил стол и приблизился к ней, Коваль, напрягая слух, поняла, что голос в трубке – женский, и это удивило ее еще больше. Если звонит его пресс-атташе, то какой смысл скрывать разговор? А кто еще может звонить ему здесь?

– Ты не знаешь, у него баба есть? – перегнувшись через стол, шепотом спросила она у Ворона.

– Вроде нет. Ну, кроме той, что с ним работает. А ты почему спросила?

– Звонит ему женщина, он срывается из-за стола – что за тайны?

– Может, и завел кого…

– Как бы выяснить? Заряди одного из охранников, пусть внимательно посмотрит, – подсказала Марина, всматриваясь в маячащий за стеклянной дверью силуэт брата.

– Это можно. Леон звонил, они с Жекой твоим к Мирзе поехали.

– К Мирзе?! Зачем? – вскинулась Коваль.

– Хохол хотел почву прощупать. От кого-то же залетают эти стрелки-разрядники, что водилу прямо в моем доме наглухо…

– Мирза не мог! – решительно сказала Марина, выпрямляясь. – Кто угодно, Мирза нет.

– Ну вот Жека и хочет убедиться. Ты чего вспыхнула-то? В обход тебя работает? – насмешливо отбрил Ворон, и Марина неопределенно мотнула головой. – Он вроде лишнего не делает, Хохол твой.

– Я думала, он дома лежать будет, сердце с утра прихватило у него.

– Такие, как Хохол, в койке смерти не ждут.

– Чтоб тебя!.. – зашипела Марина, вцепляясь пальцами в белую скатерть на столе. – Что ты погоняло свое оправдываешь постоянно?!

Их разговор был прерван появлением генерала, который, похоже, собирался покинуть гостеприимное заведение.

– Я вынужден прервать наш обед, – извинившись, сказал он, – возникло срочное дело, мне нужно подготовиться. Охрана мне на сегодня больше не нужна.

– А я сказал – нужна! – вдруг взревел Ворон, ударив кулаком по столу так, что стоявший на краю бокал упал на пол и разбился. – Нужна тебе охрана – и хватит мне с тобой политесы тут разводить! Делать ты будешь так, как я говорю, иначе метись обратно в свою Москву к такой-то бабке, понял, генерал?!

Дмитрий на секунду растерялся и пару раз моргнул, словно прогоняя дурное видение, но потом сжал кулаки и напрягся, и Марина решила, что пора вмешиваться, пока не разгорелся скандал:

– А давайте решим все мирно и без крика, – она встала, подошла к брату вплотную и положила руку ему на плечо: – Дмитрий Викторович, вы бы остыли. Миша говорит только о том, что необходимо соблюдать осторожность, вот и все. Охрана – это вынужденная мера, ну вот такие выборы в этой стране, что поделаешь. У ваших конкурентов то же самое, можете поверить. И давайте не станем устраивать шум по пустякам. Вы можете спокойно заниматься своими делами, охранники вас не потревожат. Но так, поверьте, будет лучше для всех.

Ее голос, размеренные интонации, уговаривающий тон, почти незаметное движение тонких пальцев, которыми она как бы случайно коснулась его шеи над воротничком рубашки – все это вместе благотворно повлияло на генерала, он сделал пару глубоких вдохов и выдохов и окончательно взял себя в руки:

– Да, наверное, вы правы. Я не привык к присутствию рядом со мной посторонних, это ограничивает мою свободу.

– Зато спасает голову от дыры! – все еще кипятился Ворон, и Марина, обернувшись, укоризненно посмотрела на него.

– Мне все-таки пора, – напомнил генерал, взяв Марину за руку и не выпуская ее. – До завтра.

Коваль с усилием вывернула пальцы из крепкой хватки брата и отошла к столу. Когда Дмитрий скрылся за дверью, она зашипела, обращаясь к Ворону:

– Телефон свой дай, быстро! – Получив трубку, она спросила: – Номер охранников? Хоть чей-то?

Ворон назвал номер телефона, не совсем понимая, что она задумала, а Марина уже быстро набирала смс-сообщение с указаниями охраннику. Отправив его, она вернула телефон, залпом выпила сок и села:

– Уф! Все. Скоро мы точно будем знать, куда рванул наш генерал.

– Да и так понятно – к бабе.

– Понятно. Но к какой?

– Да какая разница-то? Не пойму, зачем тебе?

– Пригодится, – отрезала Коваль и вынула свою трубку.

Женька не отвечал, это было странно, обычно он не позволял себе игнорировать звонки жены. Ворон, внимательно наблюдавший за Мариной, увидел, как ее лицо становится бледным и почти испуганным, это было совершенно нехарактерно для прежней Наковальни.

– Может, сеть не кроет?

– Звонок-то идет.

– Э-э, подруга, а ты, по ходу, любишь его, – насмешливо констатировал Ворон.

– Можно подумать, это что-то постыдное или заразное! – огрызнулась Марина, убирая телефон. – Да, люблю – и что? Имею право, заслужила. И он заслужил, кстати. Ничего другого он никогда не хотел от меня.

– В который раз тебе повторяю – Малыша поменять на… – но договорить Ворон не успел – Марина метнулась к нему и схватила за горло холодными пальцами. Хватка у нее была неженская, и Ворон начал задыхаться, а она смотрела в его мутнеющие глаза и едва сдерживалась, чтобы не сдавить еще сильнее.

– Больше никогда не смей говорить хоть слово о моем муже, понял? – ослабив хватку, сказала она. – Запомни, Мишаня, я не шучу такими вещами. Не проверяй, как далеко могу зайти.

Ворон растирал горло и хватал воздух открытым ртом, стараясь восстановить дыхание.

– Малахольная… – выдохнул он наконец хрипло, – чуть глотку не перервала, в самом деле…

– В следующий раз перерву, – уже спокойно сказала она, закуривая. – Кстати, заметь – никто из твоей охраны даже не пошевелился. А ведь я могла тебя убить…

Ворон только рукой махнул:

– Они думают, что ты баба моя, вот и не лезут.

– А попроси-ка, милый, коньячку нам подать, – вдруг сказала Марина, выпустив колечко дыма, – надо же запить нашу семейную сцену. Я, правда, за рулем – но это же не проблема, да?

Что они и сделали…