Вещие сны

Зимой 1889–1890 годов лорд Галифакс отвез своего старшего сына Чарльза, который был серьезно болен, на Мадейру, где ему рассказали следующую историю.

Только что приходил доктор Грэбхэм и после того, как осмотрел няню, у которой был приступ ревматизма, остался на некоторое время, чтобы побеседовать со мной. Он рассказал историю, которая настолько поразила меня, что я, дабы ничего не забыть, сел записывать ее сразу же после его ухода.

Несколько лет назад мистер Фрилэнд приехал на Мадейру, он был очень нездоров, а так как в гостинице, где он остановился, должен был состояться бал, доктор Грэбхэм пригласил его перебраться на несколько дней к нему.

Как-то раз доктор, вернувшись довольно поздно, застал мистера Фрилэнда сидящим у камина вместе с миссис Грэбхэм.

– Дорогой друг, почему вы не в постели? – спросил доктор. – Вам давно уже следовало лечь.

– Я просто не смог бы заснуть, – ответил мистер Фрилэнд. – Я видел прошлой ночью такой жуткий сон, что он не выходит у меня из головы. Мне приснилось, будто кто-то принес сюда мертвое тело и оставил труп в доме.

– Что за чудеса! – воскликнул доктор Грэбхэм. – Ни одна душа, даже миссис Грэбхэм, ничего об этом не знала, но именно так я и собирался поступить.

Уступив уговорам, доктор Грэбхэм рассказал следующую историю. Некий профессор Клиффорд, приехавший на остров, был на пороге смерти и много раз говорил, что не хочет быть похороненным на христианском кладбище.

– Я лечил его, и поскольку он мой близкий друг, то пообещал ему позаботиться о том, чтобы его воля была исполнена. – «В конечном счете, – заверил я его, – если ты не хочешь лежать на христианском кладбище, то и оно тебя неволить не будет. Я заберу тебя домой и при первой возможности отправлю пароходом в Англию». Я думал, – добавил доктор Грэбхэм, – что никто в доме об этом не узнает. Это будет просто продолговатый ящик, стоящий где-нибудь в сторонке, так, чтобы все было организовано согласно последней воле моего пациента.

Мистер Фрилэнд решил съехать от меня на следующий день, и при этих обстоятельствах я не решился его задерживать. Но тем вечером, как только мне удалось уговорить его лечь в постель, я прямиком направился к профессору Клиффорду и рассказал ему, что гостю приснилось то, что я намеревался сделать, другими словами, что я принес домой тело. Профессор Клиффорд проявил к этому происшествию живейший интерес и стал выдвигать самые разные объяснения, почему мистеру Фрилэнду мог присниться подобный сон.

На следующий день или через день он умер. До самого конца он пребывал в полном сознании, так что доктор Грэбхэм смог ему сказать:

– Тебе осталось жить всего несколько часов. Ты уверен, что не хочешь ничего написать?

Профессор медлил с ответом, и доктор Грэбхэм продолжал:

– По-прежнему ли ты убежден, что смерть есть конец всего и через час или два ты обратишься в ничто? Если ты собираешься что-нибудь написать или сказать или у тебя осталось какое-то дело, нельзя терять времени.

Однако профессор Клиффорд, казалось, был уверенным и спокойным, и, хотя ему явно не хотелось расставаться с этим миром, он ничего не сказал и лишь перед самым концом попросил письменные принадлежности. Он написал письмо дочерям, которое они должны были открыть, когда вырастут. Он также попросил, чтобы в гроб положили следующую записку:

«Я испытываю и в то же время не испытываю удовлетворения. Я жил и кое-что сделал. Теперь меня нет, и я ни во что не верю».

Его тело находилось в доме доктора Грэбхэма, пока труп не удалось переправить в Англию.

Лорд Галифакс сделал следующее добавление: «Мистер Фрилэнд заболел на Мальте и умер на борту своей яхты очень богатым и без наследников и оставил доктору Грэбхэму 50 фунтов».