Противник вынужден был перенести время наступления. Его перенесли еще на сутки. Теперь оно должно было начаться 21 сентября. Офицеры штаба 26-го корпуса побывали в штабах дивизий и оценили готовность войск. В 121-ю пехотную дивизия приехал начальник штаба 11-й армии, чтобы самому взглянуть на поле боя.

Действуя согласно плану, 2-я Ударная армия перешла в наступление. На болотном участке атаковала 128-я стрелковая дивизия. 412-й полк отбил все ее атаки, и наша дивизия понесли за день боя очень большие потери. 5-я горнострелковая дивизия также отразила все атаки. Не было успеха ни у 140-й бригады, ни у 3-й гвардейской дивизии. Вновь введенная в боя 19-я гвардейская дивизия пыталась перехватить дорогу Синявино – Гонтовая Липка, заняла несколько траншей, но была остановлена.

В журнале боевых действий 2-й Ударной армии приводятся загадочные данные о действиях 374-й дивизии. Там говорится, что части 374-й стрелковой дивизии прорвали оборону противника, уничтожили три танка и ряд оборонительных сооружение.

Как выяснилось, первое наступление дивизии совместно с 29-й танковой бригадой было назначено на 19 сентября. Но его отменили, «забыв» поставить об этом в известность самих танкистов.

Ранним утром 20 сентября, в 4 ч 20 мин начштаба дивизии, передал в бригаду, что время начало атаки назначено на 5 ч утра. 1-й танковый батальон успел подготовиться к атаке. Только вот 1246-й стрелковый полк, с которым танкисты должны были наступать, узнал о том, что им сейчас предстоит атаковать… за 10 минут до начала атаки! Артиллерия расстреляла свои снаряды впустую, атака началась только в 6 ч 30 мин. К 9 ч 40 мин танки Т-34, прорвав передний край обороны противника, прошли в глубь обороны.

Судя по отчету бригады, действовавшие в боевых порядках пехоты танки Т-60 около 10 ч утра, встретились с немецкими танками и автоматчиками. Это могло закончиться просто истреблением для наших легких машин, однако им повезло. Притом, повезло очень крупно, ведь в отчете сказано, что у танков Т-34 вышли из строя их орудия. Как потом отметили танкисты, наша пехота во время контратаки противника просто разбежалась.

Просьба командира бригады о вводе в бой второго эшелона не осталась без ответа. Только случилось это через 4 часа после того, как танки Т-60 из 2-го батальона вышли в исходное положение. Бой все же начался. Но уже в его ходе еще одним сюрпризом для танкистов бригады было решение командира полка отвести пехоту на исходные и оставить танки впереди без прикрытия. Только личное вмешательство Рогинского заставило выдвинуть пехоту вперед. За время этих препирательств было потеряно два Т-60.

Если обратится к материалам противника, то из истории 83го егерского полка становится известно, что утром его оборона была прорвана на участке 1-й роты. Все резервы батальона были брошены на то, чтобы заткнуть прорыв. Противник насчитал до батальона нашей пехоты и до 10 танков. Контратака немецкого резерва при поддержке штурмовых орудий принесла врагу успех. По немецким данным, удалось подбить пять танков, а пехота была уничтожена или взята в плен. После 11 часов по московскому времени все кончилось…

Что касается второй атаки наших частей, то по немецким данным, основной удар пришелся уже на 2-й батальона 83-го полка. Немцы насчитали до двух батальонов пехоты с танками. Понеся большие потери, противник отбил атаку, ценой потери одного «штуга» удалось подбить 4 танка. Еще один танк удалось уничтожить чуть позже, как раз из-за отсутствия пехотного прикрытия, пока командир 29-й бригады выяснял отношения с командиром полка.

В случае с 22-й стрелковой бригадой тоже произошли не совсем понятные вещи. По крайней мере, если судить только по нашим документам, то получается, что она отбивала контратаки противника, в результате боя противнику удалось потеснить к югу части бригады. Для выяснения обстановки в бригаду выехал работник штаба 6-го гвардейского корпуса. В журнале боевых действий, 2-й Ударной армии также упоминается, что немцы потеснили бригаду.

По немецким же документам, а точнее, журналу боевых действий 121-й дивизии, становится ясно, что был атакован 407-й полк, и на его участке немцы потеряли часть позиций. Атака шла на «Саксонской просеке», немцы с помощью 37-мм пушек и штурмовых орудий подбили два танка и отбили свои позиции.

Вместе с 22-й бригадой действовала своим батальоном в составе одного КВ, трех Т-34, и одного Т-26 122-я танковая бригада. Он за день боя потеряла два Т-34, было убито 5 и ранено 36 человек. 122-я танковая бригада с 5 по 19 сентября потеряла только тяжелых и средних танков сгоревшими – 7, а подбитыми – 6.

30-й армейский корпус также проводил последнюю подготовку. Утром 20 сентября один Т-34 появился на участке 2-го батальона 32-го полка, этот танк был подорван с помощью «Голиафа» 3-й роты 301-го батальона. Скорее всего, мы имеем первый пример использования «Голиафов» по назначению под Ленинградом. Еще один наш танк по немецким данным был брошен экипажем после того, как попал под огонь артиллерии.

К этому моменту нашими войсками были исчерпаны все возможные ресурсы для ведения дальнейшего наступления. Конечно, можно было бы вывести из армейского резерва 327-ю стрелковую дивизию, и бросить ее в бой вместе с 314 и 372-й дивизиями. Но вряд ли это бы дало какой-то серьезный эффект. Соединения были обескровлены. Более того, в журналах боевых действий 2-й Ударной армии и 6-го гвардейского корпуса нет ни единого намека, на то, что идет подготовка к отражению вражеского наступления. До него ведь оставалось меньше суток.

Всего в составе 6-го гвардейского корпуса южнее дороги на Синявино было две дивизии и две бригады (191, 19-я гвардейская, 22 и 53). В составе 4-го гвардейского корпуса было три дивизии (374, 294, 259) и две стрелковые бригады (33 и 32). В составе 8-й армии оставались 24-я гвардейская и 265-я дивизии. Фланг у рощи «Круглой» прикрывался также 3-й гвардейской дивизией.

Данные по численности нескольких соединений 2-й Ударной армии приведены на стр. 234.

Правда, представленные в таблице сведения были представлены на 22 сентября, но скорее всего, они отражали положение именно на 20 число, на последний день перед началом очень тяжелых боев. Как видно из таблицы, все соединения понесли большие потери. 23-я стрелковая бригада за 10 дней боев потеряла 1616 человек.

24-я гвардейская дивизия к этому моменту строила свою оборону в два эшелона. Ее действия поддерживали реактивная артиллерия и гаубичный дивизион. Подробных данных об обороне и численности 265-й дивизии не имеется. Известно только, что на ее участке и у соседней 11-й дивизии имелись закопанные в землю танки. А оборону 11-й стрелковой дивизии усиливали фугасные огнеметы. Все наши части находились в крайне невыгодном положении – после потери 1-го эстонского поселка их снабжение стало смертельно опасным делом…

Точных данных по наличию стрелкового вооружения в наших бригадах и дивизиях обнаружить не удалось. Известно только, что из 206 орудий калибра от 76 до 122-мм на западном берегу р. Черная имелось 88 единиц. Да, район по восточному берегу р. Черная и в районе Г айтолово был дополнительно укреплен инженерными сооружениям, были выставлены минные поля, но не их точного количества, ни подробной характеристики обороны 2-й Ударной и 8-й армий в нашем распоряжении пока также нет.

Ударная группировка противника состояла из усиленной 121-й пехотной дивизии, и двух пехотных дивизий 30-го армейского корпуса (170 и 24). В резерве 30-го армейского корпуса также находилась 132-я пехотная дивизия.

Если пытаться проанализировать ударные возможности 121-й дивизии, то выяснится, что помимо своих штатных частей, дивизия имела 366-й пехотный полк (два батальона). Всего 12 пехотных батальонов, из которых 3 были слабыми с боевой численностью100-200 человек, четыре – от 200 до 300 человек и два с численность 300–400 человек. Дивизия имела статус умеренно пригодной к наступлению.

408-й полк дивизии был усилен 3-м батальоном 49-го егерского полка. Артиллерийскую поддержку наступлению должны были оказать артполк дивизии и артиллерийская группа «Ост» 227-й дивизии. Кроме этого, штаб дивизии мог рассчитывать на огонь реактивных минометов, объединенных под общим командованием штаба 3-го полка. Из каждого дивизиона артполка в каждый пехотный полк были выделены корректировщики. Артиллерийская подготовка перед наступлением планировалась продолжительностью в 60 минут. Общее количество артиллерии в составе 26-го корпуса к 19 сентября было следующим – 27 батарей до 105-мм, 12 батарей от 105-мм и выше, и три батареи орудий большой мощности. В сумме это давало только от 81 до 108 105-мм гаубиц. Такой разброс цифр следует из того, что часть батарей могла быть уже 3-х орудийной, а часть – все еще 4-х орудийной.

Все эти цифры приводятся без учета минометов и другой батальонной и полковой артиллерии, которая в общие расчеты немецких штабистов здесь не входила, хотя ее действия обязательно планировались и разрабатывались на более низких уровнях организации.

План наступления предусматривал сначала захват силами 408 и 405-го полков участка на восточном берегу р. Черная. 407-й полк должен был прикрыть ударную группировку справа. Уже с этого участка дивизия должна была совершить рывок к Гайтолово.

В составе 24-й пехотной дивизии было 9 пехотных батальонов, из них только три имели численность от 200 до 300 человек. В составе 170-й дивизии было 11 батальонов из них 4 с численностью от 200 и более человек, а 5 батальонов от 100 до 200.

Наступление 30-го корпуса должно было начать позже, в 9 ч 15 мин по берлинскому времени. Удивительно то, что в самих документах 24-й дивизии не удалось обнаружить приказ на наступление 21 сентября с конкретным расписанием кому и что делать.

Согласно корпусному приказу, наступление предполагалось вести силами всех трех полков 24-й дивизии и одной полковой группы 170-й дивизии. Перед началом наступления с 6 до 9 часов артиллерия противника должна была вести огонь, в 9 ч должны были нанести удар самолеты.

102-й полк 24-й дивизии получил половину роты 66-го батальона и половину роты 301-го батальона (бывший 300-й батальон), а также весь 226-й дивизион штурмовых орудий. 170-я дивизия также усиливалась танками из 1-й роты 502-го батальона и половиной роты 301-го батальона.

Группировка артиллерии 30-го корпуса была более мощной, В ее составе было 4 дивизиона орудий большой и особой мощности, а также 5 дивизионов реактивных минометов.

Вражеская разведка достаточно точно установила состав войск группировки Волховского фронта. Оценки отдельных соединений противником были следующими. Так, 22-я стрелковая бригада оценивалась как понесшая большие потери, на ее участке были взяты в плен бойцы, назвавшие запасной полк своей основной частью. Немцы сделали вывод о том, что бригаду пополняли прямо в ходе боев. О том, что на участке 26-го корпуса вновь появилась 19-я гвардейская дивизия, противник знал. Часть ее бойцов попала в плен как раз 20 сентября. Противник благодаря работе разведки представлял, кто ему противостоит, каждый день его подразделения захватывали несколько человек в плен и отслеживали перегруппировки наших частей. До конца вскрыть систему огня немцам все же не удалось.

Оценка разведотдела 24-й пехотной дивизии сводилась к следующему. Перед дивизией находятся подразделения 11-й и 265-й стрелковых дивизий в количестве до 8 батальонов. Сильных резервов для контратак на этом участке у нашего командования нет. Отличительной особенностью стрелковых частей этих дивизий является большая численность пистолетов-пулеметов, что дает им большое преимущество в лесном бою. Немецкая разведка считала, что на этом участке находится достаточно мощная группировка советской артиллерии с реактивными минометами, но отмечала недостаток боеприпасов.

Оценка оборонительных сооружений сводилась к тому, что используются как захваченные немецкие, так и старые советские укрепления. Оборона дополнительно усиливалась за счет наличия фланкирующих огневых точек. Для этого привлекались и танки в оборонительных сооружениях.

Таким образом, ударная группировка противника насчитывала 12 батальонов в составе 26-го корпуса и примерно столько же из 30-го корпуса в первом эшелоне. Серьезного численного преимущества перед силами Волховского фронта враг не имел. Однако, в том, что касается количества и качества оружия, подавляющим было преимущество врага. В артиллерии, в минометах, в пулеметах враг значительно превосходил ударную группировку волховчан. Преимущество в танках Волховского фронта также было утеряно. Полным было господство противника в воздухе. Если учитывать возможность переброски резервов, и находящуюся во втором эшелоне 132-я пехотная дивизия, шансы на успех у Манштейна были серьезные. А вот у Мерецкова надежды на то, что удастся избежать катастрофы, по идее, уже не было. Другое дело, что имеющиеся документы также свидетельствуют о явно недостаточном его внимании к обороне флангов и том, что вскрыть подготовку к наступлению нашим командирам просто не удалось.