Глава 16
— У меня для вас сюрприз, — сказал Уоррингтон-Рив.
Рэй ждал. Он быстро понял, что терпение окупается.
— Мисс Траб вернулась на работу в конторе Филпота, — сообщил адвокат.
— Чтоб меня черти взяли! — Это был действительно сюрприз. — Откуда вы знаете?
— Филпот позвонил мне сегодня утром. Не только приступила к работе, но миссис Филпот временно отвела ей комнату в их квартире.
— А… а Скотланд-Ярд? — выдавил ошеломленный Рэй. — Судя по тому, что говорили, получалось, что она исчезла, поскольку сказала Мевис, что встречалась с Торном в тот вечер, когда убили Лесли, и что, возможно, она прикончила обоих.
— Похоже, эту версию пока положили под сукно, разве что Митчел держит что-то за пазухой. Не рассчитываю, что он будет рассказывать, что делает или чего добился. Убийство Кука и смерть Торна — не мое дело. Единственная информация, которой он поделился, касается прошлого — чей это был ребенок.
— Но разве это что-то меняет в деле о самом убийстве? Вы всегда говорили, что нет.
— Это всего лишь раскрыло наконец повод для желания Френсис избавиться от ребенка: избавиться от шантажа. Единственный тут прокол — тот факт, что Френсис не было в Конингтоне в ту ночь, когда умер ребенок. Была у себя дома, и есть свидетели. Как я уже говорил вам, это никогда не подвергалось сомнению. С Колином — другое дело.
— Но ведь миссис Огден не узнала его на фотографии!
— К сожалению, нет. Так что на сегодня у нас нет ничего, что подтверждало бы нашу теорию «парня в голубой пижаме».
— Зато она сразу опознала Лесли, правда? То есть сказала, что его лицо когда-то видела.
— Нет. Это еще одно разочарование. Я ошибся с тем старым снимком — случайно это оказалось фото Стивена Кука, а не Лесли. Между ними есть отчетливое семейное сходство. Я о том довоенном снимке на поле для гольфа.
— А не об армейском?
Но Уоррингтон-Рив уже не слушал.
— Гольф! — воскликнул он. — Оба Кука играли в гольф!
Рэй ничего не понимал.
— Что тут общего с миссис Огден? — спросил он. — И вообще, почему она узнала Стивена?
— Дорогой мальчик, подумай немного. Видела она его не один раз. На процессе, перед этим у коронера при установлении причин смерти. Собственно, с самого начала.
— Но вы же спрашивали, не был ли человек на снимке у нее в доме.
— Вероятно, был, в самом начале.
— Чтобы встретиться с Элен? Разве она не сидела в тюрьме?
— Кук был поверенным в делах ее семьи, — ответил Уоррингтон-Рив и задумался. — Интересно, ездил ли он к ней после смерти ее отца. Это весьма правдоподобно, если только ему удалось добыть у Френсис адрес. Да, вполне возможно, — повторил он. — Мог поехать, чтобы деликатно уведомить, что ее лишили наследства. Я его спрошу.
В Скотланд-Ярде инспектор Митчел штудировал рапорт медэксперта о результатах вскрытия тела Раймонда Торна.
— Смерть в результате отравления. Смертельная доза барбитуратов. Нет еще никаких данных, как он их заполучил? Хотя самоубийство кажется весьма неправдоподобным в середине ноября под кустами на болотах.
— Верно, — подтвердил инспектор Браун, переходя к докладу. — Торн никогда не лечился ни у одного врача в нашем районе. Ни одна аптека не готовила ему порошков по какому-нибудь рецепту. Если уж зашла речь об этом, доктор Эверетт, врач мисс Траб, дал ей слабенькие таблетки, содержащие аспирин, кодеин и какой-то препарат брома. Значит, у нее запаса барбитуратов не было. Доктор Бауэр из клиники утверждает, что лекарства пациентам дают только сестры, которые следят, чтобы те их тут же принимали. И в их клинике нельзя создать запас лекарств.
— Так что, видимо, Траб не входит в расчет, если речь идет о Торне. А миссис Мидоус?
— У нее было время, чтобы поехать в Лондон после моего визита к ним на той неделе, — докладывал в свою очередь инспектор Фрост. — У нее было достаточно времени. И она регулярно принимает барбитураты, страдая бессонницей. Но ее лекарства слабые. Нужно проглотить их уйму, чтобы добиться смертельного результата. Не могу себе Представить, как можно было заставить Торна принять все это.
— Он много пил. Если был под хмельком, мог не заметить, что ему подали, а алкоголь усилил реакцию.
— Возможно. А мотивы?
— Когда Торн встретил мисс Траб, он должен был сообщить об этом Куку. В противном случае я не понимаю, как Лесли узнал, где она живет. Торн, возможно, торговал информацией — последнее время он почти не писал картин и его средства были исчерпаны. Если Френсис убила Кука, Торн становился вдвое опаснее и его тоже пришлось устранить.
— Ну ладно, пусть она убила Кука. Но как?
Все помолчали. Потом Митчел спросил:
— А что нового в Уэйфорде?
— Ничего, — ответил Фрост. — В то утро, когда убили Кука, она взяла машину. Поблизости от дорожки никаких следов нет. Колин Мидоус ездил на мотоцикле — тоже нигде нет следов. То, что говорил Холмс, ничего не дает. Все дорожки поблизости от гольф-клуба узкие и грязные, на обочинах живые изгороди заросли ежевикой.
— Но ни у кого из Мидоусов нет удовлетворительного алиби?
— Верно.
— А когда вы были у них, Колина не было дома?
— Нет.
— Но потом он вернулся?
— Не настолько поздно, чтобы не мог еще попасть в Лондон, скажем, в десять вечера.
— И все еще ни следа оружия преступления? — спросил Митчел, чтобы переменить тему, которая зашла в тупик.
— Нет. Несколько раз мы прочесали всю местность, и еще раз обыскали дно реки. Но оно может еще где-то там лежать, в гуще кустов или в воде. Так проще всего от него избавиться.
— Разве что у кого-то хватило ума сообразить, что местность будет обыскана, и забрать этот предмет домой.
— Там было море крови, — заметил Фрост.
— Можно было отмыть ее в реке.
— Мы думали об этом, когда искали следы на берегу. Но не нашли места, достаточно близкого к воде, чтобы можно было наклониться и что-то вымыть, например, палку. Тем более, не одежду и не башмаки, которые наверняка должны быть забрызганы кровью. Особенно старательно искали мы следы крови на земле и следы ног возле тела, но ничего там не было, кроме отпечатков ног Рэя и Мевис Холмс. Если речь идет о возможности смыть кровь, то вода действительно стояла высоко и течение было сильным, но берег слишком крут, за исключением одного места у моста, но и там до воды далеко. Как видите, в обоих случаях вода была недосягаема.
— Вы сказали, там не было следов ног?
— Нет. Я сказал, там не было следов, где была бы заметна кровь. На берегу следов хватало: Холмсов, детворы и прочие, в основном резиновых сапог. Это не исключает ни миссис Мидоус, ни ее мужа. У них обоих такие. А у нее есть пара сапог, которые она носила еще в армии для езды на мотоцикле, и до сих пор ими для этого пользуется.
— Вы осмотрели их обувь? Она была сухой или мокрой?
— Мокрой и грязной. Оба заявили, что каждый день в ней работают в саду.
— Так мы не можем исключить ни одного из Мидоусов.
— И мисс Траб тоже.
— Ну, тут я сомневаюсь, — заметил Митчел, — Не стоит забивать ей голову. Она кажется достаточно уверенной в себе, раз покинула клинику и вернулась на работу. Я написал ей через Холмсов, что не стоит скрываться, чтобы мы не сделали соответствующих выводов, и она на другой день прислала мне свой новый адрес. Так что давайте пока оставим ее в покое.
— И что мы будем делать? — спросил инспектор Браун. — Ждать, пока что-нибудь само свалится нам в руки?
— Нет, мы не будем только ждать, — ответил Митчел. — Прежде всею и впредь будем заниматься последними выплатами, которые получил Лесли., Приписать их Мидоусам не можем, но должны выяснить их происхождение. Предлагай обратиться за помощью к Стивену Куку. Он пытается привести в порядок дела кузена и может там найти что-то такое, что наведет на след. А кроме того, мне кажется, я знаю, где мы найдем предмет, которым был убит Лесли. Если нам повезет, то удастся доказать, что был использован именно он, что приведет нас прямо к той особе, которую мы ищем. Полагаю, как раз этим мы сейчас и займемся.
Разговор этот состоялся в Скотланд-Ярде в пятницу. На следующее утро за завтраком в доме супругов Филпотов мисс Траб сообщила, что намеревается поехать в Уэйфорд навестить сестру.
Филпоты ничего не слышали о последних событиях. Мисс Траб тоже не знала, что ее шеф выступил на ее стороне, и попросту обратилась к нему с просьбой разрешить ей вернуться на работу, поскольку чувствует она себя гораздо лучше. Мистер Филпот согласился и, позвонив жене, предложил, чтобы мисс Траб пока остановилась у них. Никто из них не видел в этом ничего неприличного, хотя часть сотрудников была поражена и дезориентирована. Но мисс Траб любили, пока газеты шумихой вокруг этого дела не возбудили в них сомнений, а поскольку она казалась такой же, как прежде, к концу недели все пришло в норму.
Так же было и дома у мистера Филпота. Жена была удивлена, несколько встревожена, но склонна оказать любезность. В субботу утром она уже была явно дружественно настроена.
— Вы можете поехать автобусом «Гринлайн», — заметила она, вставая из-за стола, чтобы найти расписание. — Вероятно, вы захотите позвонить сестре и сообщить, когда вас ждать?
Мисс Траб поблагодарила за расписание, но телефоном не воспользовалась.
Прибыла она в Уэйфорд около часу и съела ланч в маленькой чайной в предместье, поблизости от автостанции. До Даунсайда, дома сестры, дошла пешком и была там в начале третьего. С удовлетворением заметила, что машины нет — видимо, Колин поехал в клуб. Помнила, что он всегда играет в гольф в субботу после ланча.
Когда Элен тихо вошла, миссис Мидоус полулежала на софе в гостиной, читая какой-то журнал. Появление сестры настолько ее потрясло, что не могла двинуться с места и замерла с побелевшим лицом, вытаращив глаза и разинув рот.
Мисс Траб подошла к ней, подняла выпавший из рук журнал и пригляделась к сестре.
— Ну что же, Френсис, — сказала она, — все кончилось и нельзя дальше притворяться.
— Не понимаю, — шепнула миссис Мидоус.
Мисс Траб сделала нетерпеливый жест, и Френсис скорчилась, поднеся руку к горлу.
— О нет, ты прекрасно понимаешь, — сурово бросила мисс Траб.
Она повернулась, придвинула кресло и села.
— Стало известно, что ты была матерью Тома. Они нашли акушерку — сестру Уолтерс — в Канаде. И догадались, что отцом был Лесли.
Миссис Мидоус вскрикнула. Это разъярило ее сестру.
— Нужно было делать, как я тебе говорила с самого начала, — гневно заявила она. — Тебе мало было, что я взяла на себя весь стыд и всю ответственность за Тома? Мало, что отец отвернулся от меня и что я лишилась всех друзей? Мало, что сделала все это для тебя и никогда не разоблачала твоих мерзких обманов и предательств, и жульничества с метрикой? Какое бы имело значение, узнай Колин? Вы были супругами, не так ли? Никто чужой бы ничего не знал. Никто бы не поверил, даже распусти Лесли любую сплетню. Но он и этого не сделал бы. Ты его знала, знала, что он — пустое место.
— Нет, не знала. Это началось еще до того, как Колин сделал мне предложение. И ты сама знаешь, что так было.
— Могла покончить с этим позднее. Я тебе говорила, что делать.
— О да, ты всегда все знала лучше всех! — крикнула Френсис. — Меня уже тошнило от твоих добрых советов! Ты всегда была права, Ты всегда меня поучала. Потому я так и поступала все время. Чтобы хоть немного отыграться. И отыгралась.
— И для этого убила своего сына? — сурово спросила мисс Траб.
У Френсис перехватило дыхание.
— Я его убила? Ты с ума сошла! Как ты смеешь! Как смеешь! — Ее голос сорвался от ярости и страха, — Ты же знаешь, что это не я! Должна знать! Знаешь, что ты сама это сделала!
— Даже сейчас, — с отчаянием произнесла мисс Траб, — даже сейчас ты не хочешь сознаться. Даже сейчас, когда полиция идет за тобой по пятам.
— Но это не я! — завизжала Френсис, вскочив на ноги. — Не я! Не я! И могу доказать это. И докажу! Я была тут, дома, в Уэйфорде. Ты же слышала мои показания. Это тебе пора признаться!
— Все эти годы, — простонала Элен с лицом, залитым слезами, — все это время ты считала меня виновной! И обманщицей! Пусть тебя Господь за это простит!
— А что же еще я могла думать? А что ты обо мне думала!
Мисс Траб закрыла лицо руками. Френсис кинулась к ней.
— Элен! Элен, мне так жаль! Знаю, это подло, то, что я сделала, и что говорила в суде. Но я не была неблагодарной. Поступала плохо, но сожалела об этом. Только я думала, что ты его убила, и это перечеркнуло все, что ты для меня сделала. Я тогда решила, что больше ничего тебе не должна. Ты была ничем не лучше меня. Нет, хуже! Гораздо хуже! Потому я так и вела себя на суде.
Мисс Траб достала платок и утерла глаза. Обняла сестру, притянув ее к себе.
— Бедная Френсис. Обе мы сошли с ума. Значит, это была не ты. Видимо, я должна в это поверить…
— Да, да! Ты должна поверить!
— Ты не убивала Тома, сознательно позволяя, чтобы меня признали виновной.
— Я боялась, что толкнула тебя на это, но считала, что ты в самом деле виновна.
— Это потрясение, — с тяжелым вздохом сказала мисс Траб, — превосходит мои силы.
Френсис отодвинулась и встала с колен, снова сев на софу. Наконец она поверила, что сестра говорит правду, но одновременно продолжала считать, что та психически нездорова.
— Значит, это был Лесли? — без особой убежденности спросила она.
— Лесли — убийца? О нет, наверняка нет. Ребенка убили, чтобы уничтожить власть Лесли и устранить меня. Если бы меня повесили — конец шантажу. Ведь никто тебя не шантажировал, пока я была в тюрьме, правда? Минутная шумиха — и все его угрозы уже не имели значения. Все осталось для тебя позади. Но когда меня освободили — совсем другое дело. Возникла совершенно новая ситуация. Возник бы новый грандиозный скандал, выйди факты наружу. Клятвопреступничество то, что ты позволила мне страдать за тебя! Достойные уважения порядочные граждане и мать внебрачного ребенка! Можно было раскрутить шантаж как следует, и я уверена, что Лесли это сделал!
— О да, он так и сделал, — подтвердила с горечью Френсис.
— Этого я и боялась и потому старалась скрывать от вас, что меня освободили.
— Ты же могла сменить фамилию. Почему ты не вернула себе свое настоящее имя?
— Я поклялась, что этого не сделаю, пока не смогу носить его без стыда, — гордо заявила мисс Траб. — Это было бы к тому же обманом в отношении мистера Филпота, ну и мне нужно было отмечаться в полиции. А люди все забыли. Столько молодых людей вообще никогда обо мне не слышали…
— Но Лесли слышал. О, в нем можно было не сомневаться.
— Никогда бы он не узнал, не встреть меня Раймонд. Ведь это просто роковое совпадение, что я поселилась в том же районе, что и он. Он и сказал Лесли.
— И все началось снова. Мучения. Страх. Необходимость добывать деньги, да так, чтобы никто не знал. Видишь, я не могла. Постоянно откладывала.
— Ты хочешь сказать, что ничего не платила с того момента, как он начал шантажировать опять?
— Нет. Говорю тебе, приходилось как-то выкручиваться. И еще скрывать все это перед Колином…
— Но Колин уже знал, — заметила мисс Траб.
— Да. Все это время знал, — повторил как эхо Колин, стоявший у дверей.
