Мишени, по которым бьет манипулятор
Мишень манипуляции – это та область нашей личности, нашего Я, на которую манипулятор оказывает направленное воздействие.
Существует древнегреческий миф об Ахилле, легендарном герое Троянской войны, сыне мирмидонского царя Пелея и бессмертной морской богини Фетиды. Желая сделать своего сына неуязвимым, мать окунала его в младенчестве в воды священной реки Стикс, и из-за этого телу Ахилла не могло повредить никакое оружие. По преданию, незащищенной осталась только пятка, за которую Фетида держала сына, погружая его в воду (отсюда и пошло выражение «ахиллесова пята»).
Каждый из нас, будучи устойчив к одним внешним воздействиям (словам, поступкам окружающих людей), обнаруживает свою уязвимость по отношению к другим – имеет свою ахиллесову пяту. Для каждого из нас есть определенные модели поведения окружающих, которые вызывают сильные эмоции и выбивают из состояния устойчивого равновесия.
Например, для некоторых людей совершенно непереносима ситуация, когда собеседник начинает плакать, – они готовы сделать все, что он хочет, все, что он требует или требовал, только бы это прекратилось. Другие теряют способность здраво рассуждать, если собеседник подчеркивает их статус и заслуги (или, скажем, внешние данные), «тают» и готовы сделать для собеседника все что угодно, даже в ущерб собственным интересам. У третьих очень легко вызвать чувство вины и «сыграть» на нем и т. д.
Уязвимые точки человека одновременно являются и мишенью, по которой «бьет» манипулятор, добиваясь своих целей: когда они задеты, практически всегда возникает более или менее выраженная эмоциональная реакция. Это может быть переживание неясного дискомфорта, разочарования, горечи, обиды, злости, ревности, это могут быть и эмоции позитивно окрашенные – переживания самодовольства, гордости за себя или за кого-то, удовлетворенного тщеславия, интереса или любопытства. Но чаще всего не бывает того, чтобы манипулятивный удар по «мишени» проходил бесследно и не вызывал никакой эмоциональной реакции.
Эмоции, которые возникают в результате манипулятивного воздействия на точку уязвимости человека, имеют некоторые характерные особенности:
– они могут не соответствовать ситуации. Например, вы спокойно разговариваете с сослуживцем в кафе во время обеденного перерыва, разговор носит совершенно невинный характер, но неожиданно вы отмечаете появление непонятно откуда возникшего чувства раздражения;
– они могут соответствовать ситуации, но быть неадекватно сильными. Например, на совещании вам не дают высказаться до конца, а вы чувствуете себя в такой ярости, что готовы вцепиться оппоненту в горло, хотя обычно такие бурные эмоции вам не свойственны;
– эмоции, возникающие в ответ на задевание точки уязвимости, могут носить амбивалентный, противоречивый характер, когда одновременно вы испытываете совершенно разные эмоции. Когда, как пишет Е.В. Сидоренко в своей книге «Тренинг влияния и противостояния влиянию», одновременно «и смешно, и противно». Как бы вы чувствовали себя, услышав в свой адрес, например, следующее: «С тобой всегда приятно иметь дело, ты человек организованный, обязательный, без всякой там креативности!..»? (Приведенный пример описывает манипулятивную операцию «универсальный щипок», механизм которой подробно описан Е.В. Сидоренко, а в данной книге излагается в главе, посвященной описанию манипулятивных операций в рамках вектора воздействия на чувства.)
Мишенями манипулятора обычно становятся те области нашего Я, которые связаны со значимыми для нас людьми, идеями, желаниями и потребностями. Например, если человек сильно боится чего-нибудь, скажем нападения собак, им легко манипулировать (сделать так, чтобы его маршрут не проходил мимо определенной улицы, просто ненавязчиво сообщив ему, что уже было два случая нападения на прохожих стаи бездомных псов в этой местности). Если человек придает большое значение тому, чтобы его поступки (в том числе в глазах окружающих людей) были последовательными, манипулятор может легко «поймать» его на этом: «Позвольте, но ведь два месяца назад в разговоре со мной вы высказывали совсем другое отношение к этому делу, что же это вы теперь говорите?» Боясь выглядеть непоследовательным, человек говорит и делает то, что теперь, в изменившихся обстоятельствах, считает неправильным. Манипулирование, эксплуатирующее этот страх, было детально описано еще в классической работе Роберта Чалдини «Психология влияния».
Мишенями манипулятивного воздействия чаще всего становятся:
– иррациональные идеи (представления);
– чувства;
– желания (мотивация);
– психические состояния;
– установки, стереотипы, привычки.
Ознакомимся с ними более подробно.
Мишень 1. Иррациональные идеи (представления)
Понятие «иррациональная идея» («иррациональное представление») было введено и описано американским психологом Альбертом Эллисом, основателем рационально-эмотивной психотерапии. Буквально оно означает некое представление или идею, которые носят характер убеждения относительно себя, других людей или окружающего мира, но не является рационально обусловленным и логически правильным. Иррациональные представления являются как бы призмой, через которую индивид рассматривает и оценивает внешние события.
Иррациональные идеи не есть нечто экзотическое, они характерны далеко не только для невротиков или людей с психологическими проблемами. Они наблюдаются практически у каждого из нас: у кого-то одни, у кого-то другие, у кого-то их больше, у кого-то меньше.
В качестве примера приведем одну из наиболее распространенных иррациональных идей, описанных Альбертом Эллисом: «Я должен быть во всех отношениях компетентным, адекватным, разумным и успешным (нужно все понимать, все уметь, все знать и во всем добиваться успеха)!». Иначе говоря, я должен всегда быть на высоте; если я чего-то не знаю, не умею, если у меня что-то не получается – значит, я неудачник. Человек с такой иррациональной идеей не будет иметь душевного покоя. Еще бы! Ведь все знать, все уметь, быть всегда успешным просто НЕВОЗМОЖНО. Для такого человека любой, даже незначительный, неуспех в каком-нибудь деле оборачивается серьезными переживаниями по поводу личной несостоятельности. А этим легко может воспользоваться манипулятор.
В качестве примера иррациональных представлений можно привести следующие:
– Я должен всегда быть на высоте.
– Я должен всем нравиться.
– Я не должен допускать ошибок.
– Я должен быть последовательным в своих суждениях и поступках.
– Если человек оказал мне какую-то услугу, я обязан ответить ему услугой.
– Люди должны быть честными (например, возвращать долги).
– Родители (особенно мать) должны во всех ситуациях думать сначала о ребенке, а потом о себе.
– Что бы ни случилось, надо быть верным данному однажды слову.
– Это будет ужасно, если я не стану богатым, не смогу обеспечить своих детей на всю жизнь вперед.
– Очень плохо, что я не смогу быть всегда здоровым и красивым. Стареть – ужасно.
– Когда окружающим заметны твои переживания – это признак твоей слабости. Этого нельзя допустить!!!
– Хорошие дети всегда слушают своих родителей.
– Женщина, не имеющая детей, – неполноценна.
– Настоящий мужчина никогда не плачет.
– Люди старше 40 лет необучаемы в принципе.
Список можно продолжать бесконечно. Каждый из нас носит в себе большее или меньшее количество иррациональных представлений, которые мы отчасти усваиваем с родительскими наставлениями в детстве, отчасти получаем из окружающей нас социальной среды (общение с друзьями, коллегами, средства массовой информации и т. д.). Некоторые иррациональные идеи являются обобщением собственного опыта человека.
Иррациональные представления осложняют нашу жизнь и в определенном смысле являются зоной нашей уязвимости. С одной стороны, именно из-за них те или иные события мы воспринимаем не вполне адекватно. С другой – иррациональные представления дают манипулятору «зацепку» для достижения им своих целей.
Мишень 2. Чувства
Моя дочь в 7-летнем возрасте, говоря о манипуляции и пока не зная, как это называется, именовала манипулирование «игрой на чувствах», и в этом детском определении, на мой взгляд, есть немалая доля правды.
Чувства – это устойчивые эмоциональные переживания человека, которые выражают его отношение к себе самому, другим людям, ситуациям или объектам. Чувства относительно постоянны во времени, в отличие от эмоций, и даже могут им противоречить: например, мать сердится на ребенка, увидев замечание в его дневнике (это ситуативная эмоция), но при этом не перестает любить его (чувство). Чувства – это любовь и ревность, страх, ненависть, нежность, зависть, уважение, благоговение, привязанность, самовлюбленность, гордость… Чувства человека выражают его индивидуальность и вместе с тем делают его уязвимым для манипуляции. Потому что умелый манипулятор легко использует чувства человека как попутный ветер для достижения своих целей…
Констанция Бонасье в исполнении Ирины Алферовой умело манипулирует Д’Артаньяном (художественный фильм «Д’Артаньян и три мушкетера»), посылая его в Лондон за алмазными подвесками. Молодой гасконец очень самолюбив и, кроме того, влюблен в Констанцию – чтобы получить взаимность, он готов на все что угодно. Разберем этот пример.
К – Констанция
Д – Д’Артаньян
К: «Ах, что будет мне порукой, если я доверю вам эту тайну?»
Д: «Моя любовь к вам!»
К: «Боже мой, боже мой, могу ли я вам доверить судьбу королевы и мою жизнь?»
Д: «Однажды ночью все это уже было в моих руках!»
К (подходит сзади и обнимает Д): «Вы должны отправиться к нему в Лондон…»
Д: «В Лондон, к Бэкингему!!!»
К (отходит): «Сумеете ли вы?»
Д: «Вы же видите, как я люблю вас!»
К: «Да, вы говорите…»
Д: «Я честный человек!»
К: «Надеюсь, это так…»
Д: «Я храбр!»
К: «О, в этом я убедилась!»
Д: «Тогда испытайте меня!»
К: «Туда и обратно вы должны успеть за десять дней…»
Д: «О! Десять дней – это целая вечность, когда ждешь встречи с любимой!»
К: «Ах, я буду очень волноваться за вас. Это очень опасно…»
В приведенном примере Констанция умело играет на чувствах Д’Артаньяна, сначала сомневаясь в том, может ли она ему довериться (Боже мой, боже мой, могу ли я вам доверить судьбу королевы и мою жизнь?), потом – в том, что Д’Артаньян честный человек (Надеюсь, это так…) и любит ее (Да, вы говорите…). Д’Артаньян очень самолюбив и, кроме того, влюблен в Констанцию, которая очень искусно задевает обе эти струны в его сердце. Теперь в качестве доказательства любви и во имя подтверждения собственной чести Д’Артаньян отправится куда угодно, даже на край света.
Мишень 3. Желания, мотивация
Обратимся к определениям психологического словаря.
Мотив – это побуждение к деятельности, которое связано с удовлетворением потребностей человека.
Мотивация в широком смысле определяется как «побуждения, вызывающие активность организма и определяющие ее направленность».
Мотивация – это наши желания, потребности, ценности, то, что важно и значимо для нас. То, к чему мы стремимся и ради чего мы совершаем те или иные поступки. Это и желание богатства, и стремление дать детям образование, и жажда признания и успеха, и амбиции больного самолюбия, и поползновения поесть «на халяву». Это стремление сохранить лицо и расквитаться с обидчиками.
Имея представление о ключевых ценностях и мотивах другого человека, манипулятор с легкостью находит к нему подход. Хотите быть всегда красивыми и молодыми (а кто же не хочет)? Покупайте нашу косметику из манны небесной! Хотите устранить соперницу, вернуть мужа в семью? Потомственная колдунья Дарья Иванова решит все ваши проблемы (полная сексуальная привязка!!! Гарантия 100 %!!!). Хорошие мамы покупают своим малышам памперсы Х и никакие другие (а вы хорошая мама своему малышу?).
Человек может хорошо представлять себе, что такое манипуляция, уметь защищаться от нее, но… потребности остаются потребностями, и, будучи сами по себе мощной движущей силой человеческого поведения, часто легко могут быть использованы другими людьми для достижения ими собственных целей и манипуляции в качестве «попутного ветра».
При этом манипулятор осуществляет целенаправленное воздействие на жертву, связывая в ее сознании образы тех или иных объектов, людей, ситуаций с возможностью или невозможностью реализации потребностей жертвы – возможностью реальной (объективной) или мнимой (существующей только в сознании жертвы).
Приведем примеры.
Работала на скорой, там случай был такой. Бабулька с завидной регулярностью вызывала неотложку несколько раз в день. В очередной раз главврач выслал специализированную реанимационную бригаду и строго-настрого наказал с бабкой разобраться: или госпитализировать, или предупредить, чтоб машины из-за ерунды не гоняла.
Бабка непростая была – ветеран всех войн. Запросто могла в горздрав нажаловаться. И имела нас всех в виду. Пытал ее доктор и так и этак – что болит? Уж полночь близится, а бабуля твердит: мол, ничего ей не надо, жить надоело, дайте яду – и все тут!
В конце концов доктор не выдержал пытки. Обратился к фельдшеру бодрым голосом:
– Марик, у нас есть яд?
Тот весело отвечает:
– Есть!
– Набирай!
Марик с невозмутимым видом набирает физраствор в двадцатикубовый шприц. Бабулька недоумевает:
– Что вы делаете, сволочи?
– Яд набираем. Вы ж хотели умереть. Отказываетесь от госпитализации, от неотложной помощи, все про яд и смерть твердите…
Бабка как заверещит:
– Вон отсюда, сволочи!
Доктор важно так спрашивает:
– Женщина, вы что, умирать уже не желаете? А мы из-за вас истратили последнюю ампулу яда! Имейте в виду: яду на городской cкорой уже нет! Если еще раз вызовете cкорую – придется штраф платить за яд!
И уехали на подстанцию. Всю дорогу тряслись, боялись, жалобу в горздрав напишет.
Зато уже три года cкорую не вызывает. В поликлинику обращается. А представляете, какие байки теперь ходят по городу?
Другой пример.
Герой одноименного художественного фильма Джек Восьмеркин – молодой парень, вернувшийся из Америки в родную деревню после пятнадцати лет отсутствия. Время действия в фильме – конец двадцатых годов. Джек Восьмеркин сажает у себя на огороде табак сорта «Вирджиния», рассчитывая затем реализовать его как курево односельчанам. Его соседи крайне заинтригованы вопросом: что же это растет на огороде у Восьмеркиных? Сам Джек отмалчивается или отделывается ничего не значащими фразами. Измученные догадками и сомнениями, деревенские кулаки Скороходовы, отец и сын, крадут кустик табака с огорода Джека и долго рассматривают его, пытаясь определить: что же это все-таки такое? Ни внешний вид, ни запах не говорят им ничего. На зуб пробовать боязно, мало ли что, вдруг ядовитое, так и до летального исхода недалеко… Нужен кто-нибудь, кто попробует и скажет, на что это похоже. А ведь прямо не скажешь, что это и зачем его надо пробовать, – никто не хочет на себе испытывать, дураков нет… И Пал Палыч, и его сын Петр в растерянности.
Мимо проходит Маланья, дочь Пал Палыча, девица на выданье (только женихов у нее пока не густо).
М – Маланья
П – Пал Палыч
П: «Малаша, доченька!»
М: «Чего?»
П: «Иди!»
М: «Чего?»
П: «Папаня даст… Иди сюда! Ну, иди сюда, доченька, чего дам! На, жуй!»
М: «Чего это?»
П: «Жуй, тебе говорят!»
М: «Еще чего! Не буду!»
П: «Как это не будешь?»
М: «А чего это?»
П: «Зелье приворотное! Для женихов!»
М: «Глотать надо?!!»
П: «А как же? Замуж-то хочешь?»
М: «Хочу!!!»
П: «Ну вот, вот и жуй!»
Маланья жадно хватает листья табака и начинает их сосредоточенно жевать. Отец и брат наблюдают за ней с напряженным вниманием: а вдруг на месте скончается?
П: «Ну, как?!! Чего это?!! Чего молчишь, кобыла, когда спрашивают?!! Есть эффект?»
М: «Есть!»
П: «Какой? Какой эффект-то, тебя спрашивают?»
М: «Еще больше замуж хочется!»
Мишень 4. Состояния
Психическое состояние может быть определено как стойкое, но способное быстро меняться психическое явление, которое оказывает влияние на интенсивность жизнедеятельности человека в сложившейся ситуации. В психологии среди основных психических состояний изучают бодрость, эйфорию, тревогу, усталость, апатию, депрессию, утрату чувства реальности (деперсонализацию), стресс.
Известно, что под влиянием того или иного состояния весь строй душевной жизни человека несколько изменяется, делается своеобразным. Под влиянием состояния человек может совершить тот или иной поступок – в том числе и тот, который он не совершил бы в своем обычном, привычном состоянии.
Например, некоторые люди (чаще женщины), будучи в «подвешенном», тревожном, напряженном душевном состоянии, склонны совершать покупки, причем с легкостью приобретаются вещи не самые нужные, а также дорогие, те, на которые в обычном состоянии было бы жалко денег. Купленная вещь позволяет несколько снизить тревогу и беспокойство.
Человек, который прилагает серьезные усилия к тому, чтобы справиться с зависимостью (алкогольной или никотиновой), под влиянием острого тревожного состояния или тоски «срывается», несмотря на то что героически «держался» достаточно долгий срок.
Человек, переживающий душевный подъем из-за того, что события жизни складываются благоприятно (предстоят какие-либо позитивные события), заметно для окружающих «добреет», легко и с удовольствием дарит подарки, прощает долги, спокойнее воспринимает мелкие неприятности. И наоборот, когда нависает угроза над удовлетворением важнейших наших потребностей, мы становимся обидчивыми, мстительными и раздражительными, куда-то девается и желание прощать, и желание дарить…
Играя на душевных состояниях своей жертвы, манипулятор обычно применяет один из двух способов:
– используя уже имеющееся у жертвы душевное состояние;
– вводя жертву в нужное манипулятору состояние, целенаправленно создавая у нее нужные переживания и затем используя их в своих целях.
В первом случае манипулятор приближается к жертве, выбирая удобный момент. Например, обращается к нему с вопросом щекотливого характера – просьбой, в которой человек в обычное время, скорее всего, ему бы отказал. Однако манипулятор удачно выбирает момент, когда жертва находится в приподнятом настроении или, еще лучше, в особом состоянии «душевного размягчения» (по выражению Л.Н. Толстого), когда хочется всех прощать, всем что-то дарить или отдавать, когда хочется делать что-то для других.
Во втором случае манипулятор целенаправленно создает у жертвы определенное состояние, которое в дальнейшем использует в своих целях. Приведем подходящий пример из художественной литературы – обратимся к бессмертному произведению Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна».
Том Сойер и Гекльберри Финн решили освободить сидящего в заточении беглого негра Джима. Разработанный план похищения предполагал использование ложки. Том и Гек жили у тети Салли, которая точно знала, что ложек в доме всего десять. Одну ложку, таким образом, нужно было украсть, сделав это так, чтобы пропажи не заметила хозяйка.
«Том очень беспокоился, как же нам быть с ложкой, сказал, что без ложки нам никак нельзя, и стал думать. Сообразил все как следует, а потом сказал мне, что делать. Вот мы все и вертелись около корзины с ложками, пока не увидели, что тетя Салли идет; тогда Том стал пересчитывать ложки и класть их рядом с корзинкой; я спрятал одну в рукав, а Том и говорит:
– Знаете, тетя Салли, а все-таки ложек только девять.
Она говорит:
– Ступай играть и не приставай ко мне! Мне лучше знать, я сама их считала.
– Я тоже два раза пересчитал, тетя, и все-таки получается девять.
Она, видно, из себя выходит, но, конечно, стала считать, да и всякий на ее месте стал бы.
– Бог знает, что такое! И правда, всего девять! – говорит она. – А, да пропади они совсем, придется считать еще раз!
Я подсунул ей ту ложку, что была у меня в рукаве, она пересчитала и говорит:
– Вот еще напасть – опять их десять!
А сама и сердится, и не знает, что делать. А Том и говорит:
– Нет, тетя, не может быть, чтобы их было десять.
– Что же ты, болван, не видел, как я считала?
– Видел, да только…
– Ну ладно, я еще раз сочту.
Я опять стянул одну, и опять получилось девять, как и в тот раз. Ну, она прямо рвала и метала, даже вся дрожит – до того взбеленилась. А сама все считает и считает и уж до того запуталась, что корзину стала считать вместе с ложками, и оттого три раза у нее получилось правильно, а другие три раза – неправильно. Тут она как схватит корзинку и шварк ее в угол – кошку чуть не убила; потом велела нам убираться и не мешать ей, а если мы до обеда еще раз попадемся ей на глаза, она нас выдерет. Мы взяли эту лишнюю ложку да и сунули ей в карман… Мы остались очень довольны, и Том сказал, что для такого дела стоило потрудиться, потому что ей теперь этих ложек ни за что не сосчитать, хоть убей, – все будет сбиваться; и правильно сочтет, да себе не поверит; а еще денька три посчитает – у нее и совсем голова кругом пойдет, тогда она бросит считать эти ложки да еще пристукнет на месте всякого, кто только попросит их сосчитать».
Мишень 5. Установки, стереотипы, привычные модели реагирования
Здесь речь пойдет об устойчивых во времени (относительно постоянных), привычных для человека моделях восприятия реальности и поведения, некоей накатанной колее, в рамках которой мы воспринимаем окружающий нас мир и действуем в нем. В первую очередь это установки, стереотипы и привычки.
Установкой в психологии называют готовность, предрасположенность субъекта к восприятию будущих событий и действиям в определенном направлении.
Примером могут служить социальные установки, то есть установки человека по отношению к социальным объектам: другим людям, социальным группам или процессам. Так, в настоящее время существуют социальные установки по отношению, например, к детям-сиротам. Они – несчастные, обделенные судьбой дети, оставшиеся без родительской любви и заботы, в детских домах вырастают слаборазвитыми, нередко агрессивными или неприспособленными. Эти дети вызывают чувства жалости и сострадания, а у некоторых – и желание держаться от них подальше. К каким действиям мы становимся склонны, готовы, услышав «дети-сироты»? Правильно: детям-сиротам надо помогать!
Как уже отмечалось, установка – это прежде всего готовность человека к действиям в определенном направлении. Манипулятор тоже, как правило (если манипуляция носит прагматический характер), стремится скрытым образом побудить нас к действиям в определенном направлении. Установка жертвы, о которой он знает, может сослужить ему в этом «хорошую службу».
– …Я знаю, вы добрая, сострадательная женщина, таких сейчас очень мало – поверьте, я знаю, о чем говорю, я сирота и воспитывался в детдоме, я с самых малых лет очень хорошо знаю, что такое человеческая жестокость. Я знаю, я вижу по вашим глазам, что вы поможете мне…
– Не оставляй меня, любимая! Ты не сможешь быть ко мне такой несправедливой, ты не сможешь быть такой жестокой! С самых ранних лет, еще с детдома, я не знал, что такое любовь! Я так мечтал о любви! А теперь ты отнимаешь ее у меня…
– Граждане, все собранные средства пойдут детям, в детский дом на Паляничной улице, на покупку для них хорошей одежды на зиму, холода обещают ужасные этой зимой. Поможем сиротам, граждане!
Используя установки, манипулятор добивается того, что жертва совершает нужные ему поступки, даже не замечая того, что ею скрыто управляют, ведь ситуация была такой естественной, а чувства жертвы – такими реальными!
Стереотип – нечто, повторяемое в неизменном виде; шаблон действия, поведения и пр., применяемый без раздумий, рефлексии, даже неосознанно. Характерная черта стереотипа – высокая устойчивость.
Для нас важен в первую очередь
Социальный стереотип – «относительно устойчивый и упрощенный образ социального объекта (группы, человека, события, явления и пр.), складывающийся в условиях дефицита информации как результат обобщения личного опыта и представлений, принятых в обществе (нередко предвзятых)».
В качестве примера можно назвать стереотипы в отношении возрастных, профессиональных, этнических групп (лица пожилого возраста, учителя, военные, «лица кавказской национальности», евреи, чукчи и др.). Как уже упоминалось, стереотипы могут быть не только в отношении групп – может быть стереотип восприятия определенного человека («Этот Петров у нас тихий, незаметный, серенький, что с него возьмешь») или явления, события («Ясно, почему мой сын стал таким нервным, – это у него подростковый возраст, все подростки нервные»).
– Граждане, ну что вы Иванова слушаете, он все равно ничего серьезного не скажет, известно – прогульщик…
Иван Петрович о Мерабе Вахтанговиче (на совещании): «Конечно, я понимаю, что Мерабу Вахтанговичу кажется, что проект надо запускать возможно скорее. Он у нас вообще человек восточный, горячий, ему бы шашку – да и на коня. Но у нас тут не Кавказ».
Привычные модели поведения – это то, что мы обычно называем привычками. Кто-то привык пить пиво вечером по пятницам, кто-то – спать после обеда. Для кого-то привычно ходить дома в стареньком халате и бигудях, для кого-то ходить каждую неделю в кино (может быть, тоже в бигудях). Круг привычек составляет для нас часть привычного, предсказуемого мира, поэтому появление кого-то или чего-то, могущего нарушить привычный для нас ход жизни, нередко рассматривается как вторжение, покушение на его стабильность. Этим легко пользуется манипулятор. Манипулятор может использовать не только бытовые привычки жертвы, но и постоянные модели ее поведения, проявляющиеся в общении с другими людьми. Ведь привычки создают поле предсказуемости нашего поведения.
