Введение

Считается, что ученые – невероятные рационалисты. Что ко всему они походят сугубо «положительно», разумно, и уж конечно, никогда не отрицают фактов. Считается, что твердо установленные факты для ученых священны, и сами ученые очень любят распространять о самих себе такие слухи.

Это представление есть совершеннейшая неправда. Большинство ученых по своей натуре невероятные мистики, их мышление построено абсолютно иррационально. В самой основе современной науки лежит совершенно никем никогда не доказанное, абсолютно произвольное положение о том, что мир сугубо материален.

Так сложилось исторически, с XVIII века, когда по Франции с воплями «Раздавите гадину!!!» бегала шайка так называемых энциклопедистов. Эти люди совершенно точно знали, что чего не спохватишься – того и нет; что ни Бога нет, ни дьявола и что в мире нет и не может быть ничего невидимого глазу. Действовали они, разумеется, вовсе не из рациональных, а из чисто идеологических и политических… а очень часто и просто хулиганских побуждений. Многие из «энциклопедистов» были редкостными неудачниками, и жгуче завидовали людям более умным, состоятельным и интересным. Многие их тексты отражают просто судорожную зависть и ненависть к тем, кто имеет успех у женщин. Другие обнаруживают четкий эдипов комплекс, то есть патологическую ненависть к отцу и вожделение к матери. У третьих прослеживаются признаки весьма своеобразной половой ориентации.

Эти удивительные люди «совершенно точно знали», что «Бога нет», что служение обществу и королю – блажь и глупость, что супружеская верность – смешна и старомодна, а порядочность – свойство деревенщины. Реально существующий мир (в том числе и науку) они ненавидели и презирали, а все известное о мире «энциклопедисты» изо всех сил старались привести к своим убогим представлениям.

Степень вреда, причиненного всей мировой цивилизации этой рычащей ненавистью, хлюпающей кровью бандой, организовавшей целую серию революций по всей Европе, еще не изучена и не оценена должным образом.

В своей «Энциклопедии» эти бравые ребята вполне серьезно писали о том, что на свете не существует никаких таких метеоритов: «С неба не падают камни, потому что на небе нет камней». Они же вполне серьезно писали, что не существует никакой жизни после смерти тела и что нетленность мощей придумали «попы», чтобы обманывать «народ».

Современная наука, увы, развивалась под огромным влиянием французских погромщиков. Ученый, как правило, невероятнейший мистик и даже мракобес: слишком многое он «знает» заранее. Знает без обсуждения и даже без получения каких-либо сведений. Он «точно знает», что не существует ни Господа Бога, ни бессмертной души у человека, ни нечистой силы, ни даже почему-то экстрасенсорных явлений. Казалось бы, получив сведения о чем-то необычном, например об «упавшем с неба камне» или о мальчике, который читает пальцами ног, ученый должен немедленно выехать туда, где находится или обитает это отклонение от известного и всесторонне изучить это явление. Но, как правило, ученый поступает совсем иначе.

Так же как товарищ Мирабо не желал знать о существовании метеоритов, ученый ХХ века делает вид, что привидение в здании Института археологии в Таллине придумано экзальтированными дамочками, и нипочем не пойдет проверять, а существует ли само явление? Да и зачем, если они все знают заранее? Ведь «каждый умный» и «каждый порядочный» человек точно знает, что не существует никаких привидений!

Так же ученые относятся ко всему, что связано с невидимым миром, и очень ко многим вполне материальным явлениям, например к «снежному человеку» или к хождению с лозой. Еще недавно так же относились к геомагнитным аномалиям: полагалось считать, что их не существует, а всякий ученый просто боялся этим заниматься и даже обсуждать, ведь тогда он оказался бы «чудаком» и не вполне «своим» человеком.

Для большинства ученых до сих пор материализм примерно то же самое, что обрядоверие для москалей XVI века, а марксизм – для коммунистической номенклатуры. Играть «не по правилам» рискованно в любой среде. Ученые попросту боятся нарушать нормы, принятые в их сообществе, заслужить репутацию опасных чудаков и смутьянов. А то заслужишь – и окажешься отлучен от общения с коллегами, приглашения в коллективы разработчиков и в редколлегии, на конгрессы и на конференции – то есть от всей профессиональной жизни.

Здесь пора сделать важную оговорку: слишком часто науку и нравы ученых «критикуют» те, для кого попросту оказался «зелен виноград», кто хотел бы, да не смог сделать научную карьеру. Или злая полуграмотная деревенщина, блестяще описанная у Шукшина в его «Срезал».

Ну так вот, я уже четвертое поколение в своей семье, которое кормится науками и имеет ученые степени. В 32 года я стал кандидатом исторических наук, а в 39 – доктором философских. Я автор более двухсот печатных работ, в том числе 5 монографий, мои статьи постоянно выходят в таких престижных журналах, как «Российская археология» и «Общественные науки и современность».

Так что уж простите, но это не я «не дотягиваю» – скорее уж «не дотягивают» коллеги, с упорством неудачников сидящие на убогом «материализме» времен Вольтера, Гольбаха и прочей полусумасшедшей погани.

В экспедициях я работал с подросткового возраста, начал ездить в 13 лет в экспедицию мамы, Елены Вальтеровны Буровской. Волей-неволей маленький «экспедишник» становился свидетелем многого, о чем ученые не говорили… А если начинали говорить, то поджимали губы и подергивали плечами, словно мироздание лично обидело их, не желая соответствовать их диким представлениям, и заслуживает за это теперь только презрения.

Хорошо это или плохо, не знаю, но стал я не ботаником и не лесоводом, а нарушил семейную традицию. Много лет я был археологом и уже в этом качестве не только в экспедициях, но и работая с материалами раскопок, не раз сталкивался с удивительными явлениями… о которых коллеги категорически отказывались говорить, а очень часто даже думать.

На протяжении своей многогрешной и бурной жизни я поддерживал отношения со множеством ученых разных направлений. Не раз и не два доводилось мне слышать нечто в духе: «Ну вот тебе, ладно, расскажу, но вообще это же ерунда какая-то получается… Ты если про это говорить будешь, на меня не ссылайся!». В частности, очень интересное сообщение о встрече со «снежным человеком» я получил от доктора геолого-минералогических наук, который в свое время сильно пострадал от «неверия» ученого мира в геопатогенные зоны.

Эти заметки я так и разделил на четыре части: рассказы археолога, рассказы ученого, рассказы «экспедишника». Особняком стоят «рассказы горожанина» – истории, которые известны мне просто как жителю города Красноярска. В них я свел самые яркие истории из тех, которым был свидетелем или слышал от надежных людей.