Книга: Побеждает лучший рассказчик
Назад: Глава 2 Что такое история?
Дальше: Глава 4 Истории, которые приносят победу

Глава 3
Обучение мозга

Талант рассказчика – это не набор навыков. Этому не научишься по чужому рецепту. Наборы навыков и рецепты годятся только для механизмов и систем, не умеющих мыслить самостоятельно. Люди – самостоятельно мыслящие создания – не имеют надежного руководства по эксплуатации или чертежа. Поэтому невозможно найти универсальный шаблон или набор навыков для рассказывания историй. В лучшем случае мы можем понаблюдать за тем, как другие используют истории и субъективные интерпретации, и узнать, как они при этом мыслят.
Для рассказывания историй необходимо определенное умонастроение. Хорошие рассказчики пребывают (постоянно или периодически) в особом философском состоянии, отличающемся от привычного для большинства из нас образа мышления. Имея на руках карту этого философского мира, вы сможете проникать в него по собственной воле. Вряд ли вы захотите в нем жить, потому что это не лучшее умонастроение для зарабатывания денег – спросите любого профессионального рассказчика. Однако это умонастроение великих истин, трогательных историй и глубоких привязанностей. Никакие обозначенные жирными точками пункты презентации на это не способны. Истории возвращают надежду, веру, упорство и другие позитивные, хотя и нерациональные эмоции в нашу повседневную жизнь.
Можно приучить свой мозг мыслить историями. Но сначала вы должны отучить его мыслить таблицами, графиками и диаграммами. Именно эти инструменты анализа мешают воображению. Истории – это необработанный, несокращенный, не подвергнутый анализу рассказ о реальных событиях из жизни. Воображение вовлечено в этот процесс, потому что опыт все еще неоднозначен, как и сама жизнь. Истории не принуждают к определенной интерпретации – они приглашают слушателей поучаствовать в поиске ответа на вопрос «Что это означает?». Истории дают слушателю возможность сделать собственные выводы. Противник любых готовых выводов может согласиться с вашей интерпретацией, но только если вы уберетесь с его глаз долой и позволите увидеть то, что видели вы.
Как бы вам ни хотелось, чтобы люди пришли к «верным» выводам, ваша попытка управлять их процессом осмысления лишь оттолкнет их. Истории подразумевают определенную откровенность, поэтому сами вызывают больше доверия. Доверие и достоверность неразделимы в реальной жизни. Доверие возникает на почве взаимного сотрудничества, основанного на предположении о намерениях. И никакой линейный анализ не сможет точно воспроизвести этот процесс. Взаимность – один из самых надежных предсказателей человеческого поведения. Существует даже специальная область знаний – экспериментальная экономика, – изучающая влияние восприятия на экономические решения. В реальной жизни эти решения зачастую нерациональны. Эмоции заставляют нас даже в ущерб себе наказывать тех, кого мы считаем охотниками за легкой наживой, и идти на неразумный риск (без гарантии прибыли), чтобы побудить незнакомых людей к взаимным уступкам. Такой экономически нерациональный риск называется доверием. Доверие – это первое, что исчезает, когда все наши решения приобретают объективный, рациональный смысл.
Временный отказ от навыков, обычно вознаграждаемых обществом, может вызывать чувство безудержной свободы. Кому-то это кажется полной безответственностью. Однако навыки, позволяющие победить конкурентов, заключаются в умении защищать, определять, прояснять и нести ответственность. Эти навыки мышления защищают вас от участи посредственности: вы определяете цели, проводите различия, проясняете роли, сравниваете критерии качества и добиваетесь безупречности. Между тем они формируют парадигму мышления, направленную на сравнение и разделение. Парадигма истории связывает и вдохновляет. Нам нужны обе.
Показатели, анализ, объективное мышление – эти инструменты оберегают нас от повторения ошибок, разбивая задачи на легко выполнимые этапы или выявляя лежащие в корне ошибок причины. Найти причины, разобрать на компоненты, заново собрать – все это подходит любой системе, состоящей из машин, лишенных мышления, и людей, которые позволят вам мыслить вместо них. Раньше так была устроена армия, но даже военнослужащие ныне претендуют на собственное мнение или соглашаются подчиняться только на договорной основе. Культурные различия, прошлый опыт и интернет разжигают искру независимого мышления в «лесной пожар» разнообразных мнений о том, что правильно и как это делать.
Очень умные люди пытались разработать критерии и аналитические инструменты для измерения и, как следствие, контролирования таких субъективных понятий, как доверие, верность, вера, уважение, увлеченность и вдохновение. Однако ни одно из этих состояний души не поддается точному измерению. Можно разложить на составляющие поведение, которое в некоторых ситуациях демонстрирует на практике одно из субъективных определений доверия. Однако истинное доверие слишком ситуационно, чтобы одно определение имело смысл для всей организации, правительства или общества. Например, иногда проявить доверие – значит молчать и защищать коллегу, а иногда – уберечь коллегу от повторения той же ошибки, заговорив о ней. Все зависит от ситуации. Попытки применить объективные критерии к субъективным понятиям вроде доверия лишь искажают или, что еще хуже, опровергают то, что мы знаем в глубине души. Это как с квантовой физикой: сама попытка провести какие-то измерения над квантом меняет результат этих измерений. Пора уже оставить в прошлом популярное убеждение «если нельзя измерить, значит, нельзя контролировать».
Самый естественный способ определить и «контролировать» субъективные явления – следить за тем, какие истории мы рассказываем. Тогда мы перестанем пытаться измерить неизмеримое и начнем больше времени тратить на контролирование того, что нельзя измерить. Если только вы не занимаетесь социологией, дальнейшее затрачивание ресурсов на попытки измерить доверие еще дальше уведет вас от понимания его сути. Хуже того, оно может создать ложную убежденность в том, что достижение каких-то показателей означает приобретение доверия. Когда показатели ценятся больше, чем личный опыт, начинает процветать лицемерие. И поскольку между утратой доверия и ухудшением показателей всегда проходит какое-то время, к тому моменту, когда они начинают ухудшаться, вносить какие-то исправления, как правило, уже поздно.
Утверждение «если нельзя измерить, значит, нельзя контролировать» опасно тем, что люди в него верят. Желание контролировать неизмеримое превращается в навязчивую идею: мы ежедневно отслеживаем показатели своей результативности, предельно внимательно, последовательно, с обязательной самооценкой. Но личная ответственность должна распространяться далеко за пределы того, что можно сосчитать. Эйнштейну приписывают такое высказывание: «Не все, что можно сосчитать, нужно принимать в расчет, и не все, что нужно принимать в расчет, можно сосчитать». Непосильный объем разработанных с добрыми намерениями показателей, которые мы вынуждены собирать, анализировать и принимать во внимание, мешает нам положиться на собственный здравый смысл и чувство личной ответственности для принятия ситуационных и субъективных решений. Истории возвращают нам ответственность за человеческие качества, искаженные или вообще упущенные из виду в угоду количественному анализу.
Истории защищают нас от апатии, недоверия, неуважения, изолированности и крушения иллюзий, помогая вспомнить, что такое истинная ответственность, доверие, уважение, вдохновение. Развитие способности использовать истории для усиления личной ответственности не лишит вас таланта объективно, рационально мыслить. Но вдобавок к этому вы научитесь быть субъективным и принимать в расчет разные точки зрения. Главное – выработать достаточную гибкость мышления, чтобы произвольно переключаться с объективного настроя на субъективный и обратно.
Без доказательств
Труднее всего избавиться от привычки собирать доказательства прежде, чем признать истинность чего-либо. Наверняка вас приучили требовать подтверждений, добиваться безупречности и сопоставлять альтернативы с применением линейного анализа. Эти инструменты мышления уберегают от того, чтобы быть обманутым или введенным в заблуждение, поэтому вы не снимаете оборону без веских на то причин. Причина, по которой стоит на время отвлечься от сбора доказательств, заключается в том, что для чувств надежных доказательств не существует. Когда жена говорит: «Если ты меня любишь, докажи», – что вы сделаете: купите ей машину, попросите мать отстать от нее со своими придирками или перестанете покупать цветы и начнете мыть посуду? Мое мнение таково, что любовь нельзя проверить и подтвердить объективными стандартами. Люди слишком часто игнорируют важную информацию из-за того, что не считают ее надежной по причине недостаточных доказательств.
В субъективном мире доказательств не существует. В субъективном мире подтверждается лишь 50–70 процентов информации. (Предупреждаю, что эти цифры – плод моего воображения. Я говорила образно.) Возьмем, к примеру, счастливых супругов. Спросите мужа: «Вы любите свою жену?» В пятницу вечером после романтического ужина он ответит вам «да». Задайте ему тот же вопрос в субботу утром, когда он опаздывает на гольф, а в машине закончился бензин, потому что жена весь израсходовала и забыла заехать на заправку. Если мужчина честный, то ему придется признать, что в этот момент его чувства к жене далеки от любви. Правильный ответ на любой вопрос о чувствах, ценностях или отношении (все это субъективные явления) зависит от ситуации.
Вот еще один пример. Мне хотелось бы считать себя умной. Я написала несколько книг, консультировала важных людей в процессе принятия важных решений, но когда я попала на Гавайи и увидела там прекрасный закат, то на следующее утро рано встала и отправилась в то же место в надежде увидеть не менее живописный восход. И только когда солнце начало пригревать спину, я с неохотой осознала, что солнце, хоть и садится на западе, восходит все-таки на востоке. Я могу «доказать», что одновременно умна и невероятно глупа в зависимости от ситуации. Я привела этот пример, чтобы показать, что ничто не может быть наверняка истинным или ложным, потому что человек – это парадоксальное сочетание плохого и хорошего, ума и глупости, щедрости и жадности и т. д.
Если вы (временно) примете как данность, что человеческие чувства «истинны» только в 50–70 процентах случаев, то вам придется снизить стандарты (тише, не паникуйте) при отборе и усовершенствовании своих историй. Найти совершенство невозможно, и попытки это сделать только портят все хорошее. Рассказывать истории можно только с пониманием и принятием многогранности и несовершенства человеческого опыта.
К субъективным вещам нельзя применять правило безупречности. Показатель успеха 50–70 процентов относится к инструментам, помогающим находить истории, к стратегиям рассказывания хороших историй, а также к их воздействию на слушателей. Эти инструменты будут работать в лучшем случае в 70 процентах ситуаций. Применяемые техники (например, доверительный тон) в одной ситуации могут усилить положительное воздействие вашего рассказа, а в другом, наоборот, оттолкнуть слушателей. Ни одна история не достигнет на 100 процентов вашей цели именно с тем результатом, на который вы рассчитывали. Для тех, кто не знает, когда прекратить гонку за совершенством, есть хорошее правило: одна история будет иметь смысл лишь для 70 процентов тех, на кого вы надеетесь повлиять. Это значит, что нужно диверсифицировать портфель и распределить риски, рассказывая больше историй. Кроме того, нужно терпимее относиться к неудачам. Проведем аналогию с лучшими бейсболистами: средний уровень успеха 0,3 означает, что игрок промахивался в два раза чаще, чем попадал по мячу. Понимая, что иногда будешь промахиваться, ты не перестаешь рассказывать истории только потому, что одна из них не достигла желаемой цели. Ты рассказываешь другую историю или, еще лучше, просишь кого-то рассказать свою.
Можно ли сделать так, чтобы рассказывание историй давало более надежный результат? Нет, если только вам не удастся переделать человеческое тело и разум. Без сложностей не обойтись. Если вы хотите, чтобы высшее руководство повременило с каким-то решением, расскажите ему не одну историю, а три. Рассчитывайте на то, что всегда будет несколько человек, которых ваш рассказ не тронет. Определив для себя допустимый уровень неудач, вы поймете, что правильнее и эффективнее рассказать три истории, чем пытаться добиться того, чтобы одна история произвела на всех одинаковое впечатление. Главная задача – временно заглушить внутренний голос, отвергающий какую-то деталь, описание или событие после единственной неудачной попытки. Нужна широкая сеть, чтобы вместить человека, человеческий опыт и чувства, составляющие суть хороших историй. Истории живут в беспорядочной неопределенности жизни. Прилагая слишком много усилий для их совершенствования, вы попросту уничтожите истории.
Нелинейные связи
Теперь, когда мы на время снизили свои стандарты, нужно пересмотреть и свое определение причинно-следственной связи. Ваши знания об этой связи наверняка почерпнуты из естественных наук. Один плюс один равно два. Но нейронная сеть головного мозга не линейна. Она образует экспоненциальные, разносторонние и динамичные связи между образами людей, событий и интерпретациями этих событий. Один человек плюс один человек равно «Enron» или «Hewlett Packard». Между людьми предсказуемых связей по принципу «один плюс один равно два» не бывает. Эмоции вызываются основанными на пережитом опыте ассоциациями, которые привели к нелогичным, но сильным связям. Скажите слово «Гавайи», и один человек проведет такую цепочку: «Медовый месяц… Секс… “Виагра”… Спам в электронном почтовом ящике». Другой подумает: «Гавайи… Мауи… Опра… Журнал… забрать вещи из химчистки». Мозг мыслит нелинейно, и логические цепочки ассоциированных мыслей и чувств могут расходиться в самые разные стороны.
Привычка мыслить объективно возникла на базе некоторых представлений о физической реальности, сформировавшихся в процессе изучения математики. Одно такое неявное убеждение, мешающее успешно рассказывать истории, – ожидание линейных взаимосвязей. Например, мы склонны ждать большого результата от больших усилий и малого – от малых. В физическом мире это так, но в субъективном мире восприятия и представлений связи формируются иначе. В субъективном мире небольшая деталь может создать огромную разницу. Представьте себе, что подчиненные три часа внимательно слушают, как терпеливо вы объясняете все тонкости нового программного обеспечения, которое собираетесь установить. Уходя, вы замечаете, что два сотрудника закатывают глаза и делают пальцами жест, похожий на квакающую лягушку. Что произвело большее впечатление? Три часа внимательного слушания или эти считанные доли секунды? Вот вам пример нелинейности: крошечное может равняться огромному. Так же и огромное может равняться крошечному. Когда умирает ваш ребенок, потеря работы из-за того, что вы задержались в отпуске или на больничном, для вас гораздо менее важна, чем возможность провести время с ребенком. Между тем потеря работы для семьи, где все здоровы, может означать катастрофу. Все зависит от ситуации и личной точки зрения.
Нелинейное мышление вызывает у нас затруднения, потому что мы приучены к линейным связям. Многие модели принятия решений не учитывают нелинейных истин. Однако путем тренировок вы можете научиться сочетать линейный анализ с нелинейным, чтобы повысить эффективность процесса принятия решений. Возьмем, к примеру, работодателя, которому нужно распределить восемь часов сверхурочной работы между четырьмя сотрудниками. Линейный ответ выглядел бы так:

 

8 часов разделить на 4 сотрудников = 2 часа сверхурочной работы каждому сотруднику.

 

Нелинейный ответ учитывал бы то, что у сына Джона на этих выходных день рождения, а Билли экономит каждый грош, чтобы купить мотоцикл. Поэтому на общем совете вы принимаете единогласное решение отдать все восемь часов переработки Билли. Оба подхода годятся для анализа ситуации, но выводы и результаты кардинально различаются. Субъективное решение надежнее с точки зрения эмоций подчиненных. Многие линейные решения создают ненужное недовольство из-за того, что никто не подумал о субъективном решении. Но это тема для другой книги. А здесь я попрошу вас надевать свою шляпу объективного мышления для подсчетов, составления графиков и таблиц, а затем снимать ее и надевать шляпу субъективного мышления для рассказывания историй.
Становясь рассказчиком, на время отказывайтесь от линейного мышления. Обмен личной информацией или история из жизни могут повлиять на отношения намного сильнее, чем при следовании линейному принципу. Можно войти в комнату, сказать одно правильное слово и завоевать доверие на десятки лет, а можно сказать одно неверное слово и на десятки лет утратить доверие. Вот почему людей с линейным мышлением ослепляет эмоциональная реакция. У них нет системы предвидения иррациональных и эмоционально заряженных реакций. Они продолжают думать, что достаточно быть правым.
На самом деле ваши факты не обладают такой силой воздействия, какой отличаются человеческие эмоции. Чувства меняют факты или хотя бы степень их влияния. Несколько происшедших друг за другом негативных случаев, вызывающих недоверие, способны обесценить даже самый убедительный факт. Если человек зол, расстроен или боится, он не будет придавать значения фактам, даже если они заслуживают доверия. Но под влиянием энтузиазма, ощущения собственной ценности и вдохновения человек может доверять фактам даже больше, чем они того заслуживают. Иногда люди увлекаются и даже начинают приукрашивать действительность. Приходилось ли вам поправлять человека, который был настолько воодушевлен, что начинал преувеличивать? («Мы сэкономили 3 миллиона!» – хотя на самом деле всего 300 тысяч.) Вот что происходит: в зависимости от восприятия мы утрируем факты или дискредитируем их.
Поэтому правота – это лишь половина того, что нужно для стимулирования желаемых действий. Все остальное зависит от восприятия и чувств. Ваша цель – переключаться с линейного мышления, когда вы излагаете факты, на нелинейное, когда вы рассказываете или интерпретируете историю. Вот что вы должны запомнить: ОЧЕНЬ многое зависит от деталей. То, что кажется несущественным при проведении расчетов, может оказаться весьма значимым, когда рассказываешь, что они означают.
Осталось опровергнуть еще одно дорогое нашим сердцам убеждение – и можно будет отправляться дальше.
Ловушка причины
Последнее допущение, которое нужно на время отложить в сторону при использовании историй как инструмента убеждения, – привычка, которой труднее всего сопротивляться. Наверняка вы до сих пор успешно решали проблемы с помощью анализа причин. Когда стремительно растут запасы товара на складе, увеличивается количество ошибок или снижается производительность, наша первая реакция – найти корень проблемы. Мы анализируем данные, определяем начальную точку проблемы, находим причину и устраняем ее. Но повторюсь, такой подход действует применительно к системам неодушевленных объектов или покорных людей.
Однако, как вы, возможно, заметили, покорность нынче не такое распространенное явление, каким было раньше. Когда проблема связана с восприятием, субъективна или эмоционально насыщена, анализ причин может усугубить ситуацию.
При подорванном моральном состоянии коллектива проводить общее собрание для выяснения того, что или кто послужил тому причиной, неконструктивно и не приведет ни к чему, кроме взаимных обвинений. В итоге разговор сводится к обмену логичными оправданиями в целях самозащиты. Каждый человек или группа старается доказать, что проблемы возникли не из-за них, а это помешает вам развивать у людей чувство личной ответственности. Даже если причина проблемы будет успешно установлена, чувства нельзя разложить на составляющие и заново сложить на основании того, что удалось узнать.
Попробуйте справиться с искушением провести анализ причин и расскажите историю или, еще лучше, попросите сотрудников рассказать о том, почему они захотели работать вместе с вами. Конечно, не все отреагируют положительно, не все захотят рассказывать, но одна из таких историй может стать тем уколом, который был всем необходим. Я убеждена в том, что с таким подходом вы восстановите боевой дух в коллективе скорее, чем путем очередного анализа причин с поиском виноватых. Моральный дух зависит не от решения проблем. Он высок тогда, когда четкое понимание личной выгоды или личной миссии уменьшает неизбежные трудности от размеров горы до размеров кочки на дороге. Неизбежные проблемы никуда не исчезнут: изменятся точка зрения и отношение людей к ситуации. В субъективном мире решение часто никак не связано с проблемой.
Взять, к примеру, зависимость. Причина алкоголизма – злоупотребление спиртными напитками. Значит, с точки зрения логики, чтобы вылечиться, нужно попросту меньше пить. Однако такой подход почему-то не отличается высокой эффективностью. Зато вспомните успех программы «Анонимные алкоголики», основанной на групповой терапии и двенадцати шагах с участием «более могущественных сил». Встречи алкоголиков состоят практически из одних историй. Люди делятся друг с другом своими успехами и неудачами, потерями и прощением, ежедневными победами над своей зависимостью. Они рассказывают истории о том, как делают первые шаги или как не могут заставить себя их сделать. Суть этих встреч как раз и состоит в том, чтобы рассказывать свои истории и выслушивать чужие.
Многие социальные проблемы решаются быстрее, когда мы прекращаем рационально анализировать их причины. Ухудшение ситуации в образовании, например, может сформировать такую линейную цепочку логических рассуждений (и это глобальное упрощение): уровень знаний по математике снизился до 25 процентов от прежнего уровня, значит, математике нужно уделять в четыре раза больше времени. Школьники и без того скучают на уроках. Анализ причин всего лишь перекладывает вину на родителей, учителей, систему и учеников. Допустим, мы смогли доказать, что во всем виноваты родители. Какие решения могут быть предложены? Обязательное обучение для родителей? Ситуация в образовании улучшится скорее, если мы перестанем оглядываться назад с обвинениями и начнем смотреть вперед с новыми историями, которые сплотят людей вокруг общей цели.
Итак, истории принесут наилучший результат, если на время отодвинуть в сторону три привычки:
1. Привычка ценить объективные доказательства выше известного непосредственного опыта.
2. Привычка считать ненадежной 50–70-процентную надежность.
3. Привычка считать, что решение всегда напрямую и логически связано с основной причиной проблемы.
Указанные привычки полезны при объективных рассуждениях, но они исказят ваше отношение к субъективному восприятию и эмоциональной реакции. Это все равно что внутренний и внешний голос: каждый из них абсолютно уместен для переживания ситуации во внутреннем и внешнем мире соответственно. Объективное мышление оставляет вас вне проблемы, а субъективное помогает войти в нее. Оба подхода имеют свою ценность и играют роль в поиске решения.
Назад: Глава 2 Что такое история?
Дальше: Глава 4 Истории, которые приносят победу