В 1984 году Лара решила, что пришло время завоевывать Нью-Йорк. Когда она поделилась своими планами с Говардом Келлером, тот откровенно испугался.

— Не нравится мне все это, — категорически заявил он. — Вы не знаете Нью-Йорка. Равно как и я. Это другой город, Лара. Мы…

— То же самое мне говорили, когда я приехала из Глейс-Бея в Чикаго, — заметила она. — Дома везде одинаковые, будь то в Глейс-Бее, Чикаго, Нью-Йорке или Токио. Везде нам приходится играть по одним и тем же правилам.

— Но здесь же наши дела идут превосходно, — возразил Келлер. — Что еще вам нужно?

— Я уже говорила: большего. Я хочу, чтобы мое имя засияло под небом Нью-Йорка. Я построю там «Камерон-плаза» и «Камерон-центр». И однажды, Говард, я возведу самый высокий небоскреб в мире. Вот чего мне не хватает. Итак, «Камерон энтерпрайзиз» переезжает в Нью-Йорк.

В Нью— Йорке был самый разгар строительного бума, и в город понаехали такие гиганты, специализирующиеся на сделках с недвижимостью, как Зеккендорфы, Гарри Хелмсли, Дональд Трамп, Юрайзы и Рудины.

— Мы присоединимся к этой компании — сказала Келлеру Лара.

Они зарегистрировались в отеле «Редженси» и приступили к освоению города. Лара была потрясена размерами и кипучей жизнью этого огромного города, похожего на каньон из небоскребов, по дну которого текли реки машин.

— По сравнению с ним Чикаго просто захолустный городишко! — восторгалась Лара. Ей не терпелось приняться за дело. — Первое, что мы сделаем, — это сколотим команду. Наймем лучшего в Нью-Йорке адвоката, затем подберем исполнительных директоров. Выясните, кто работает на Рудинов, и разузнайте, нельзя ли их переманить.

— Понятно.

— Вот список понравившихся мне зданий, — продолжала Лара. — Наведите справки, по чьим проектам они построены. Я хочу встретиться с их архитекторами.

Возбуждение Лары начало передаваться и Келлеру.

— Я открою в банке кредитную линию, — заявил он. — С нашими чикагскими капиталами это не будет проблемой. Кроме того, я свяжусь с кое-какими инвестиционными компаниями и агентами по продаже недвижимости.

— Отлично.

— Но, Лара, не думаете ли вы, что, прежде чем окунуться во все это, вам следовало бы решить, что вы собираетесь делать?

Лара посмотрела на него невинными глазами.

— А разве я вам не сказала? Мы покупаем Центральную больницу Манхэттена.

Незадолго до этого Лара посетила салон-парикмахерскую на Медисон-авеню. Пока ей делали прическу, она невольно слушала болтовню сидящей в соседнем кресле клиентки с обслуживающей ее парикмахершей.

— Мы будем скучать без вас, миссис Уокер.

— Я тоже, Дарлен. Сколько лет я уже пользуюсь вашими услугами?

— Почти пятнадцать.

— Как летит время! Мне будет не хватать Нью-Йорка.

— Когда вы уезжаете?

— Как можно быстрее. Сегодня утром я получила уведомление о закрытии. Только представьте себе — такое заведение, как Центральная больница Манхэттена, и вдруг разорилось! Я почти двадцать лет проработала там инспектором, а они прислали мне письменное уведомление об увольнении! Могли бы хоть из приличия сделать это лично. И куда только катится мир?

Теперь Лара уже внимательно вслушивалась.

— А в газетах о закрытии больницы пока ничего не было.

— Верно. Они держат это в секрете. Хотят, чтобы для персонала больницы эта новость была неожиданной, Парикмахерша Лары сушила ей волосы, когда та начала вставать.

— Я еще не закончила, мисс Камерон.

— Ничего, — улыбнулась Лара, — я очень спешу. Центральная больница Манхэттена представляла собой ветхое, весьма уродливое здание, занимавшее целый квартал в восточной части острова.

Лара долго, неотрывно смотрела на него, но ее воображение рисовало величественный небоскреб с дорогими магазинами на первом этаже и великолепными апартаментами наверху. Лара вошла в больницу и поинтересовалась названием корпорации, которой принадлежало это заведение. Ее направили в офис Роджера Бурнхэма на Уолл-стрит, — Чем могу быть полезен, мисс Камерон?

— Я слышала, что продается Центральная больница Манхэттена.

Он удивленно поднял брови.

— Кто вам сказал?

— Это правда?

— Может быть, — уклончиво проговорил он.

— Не исключено, что я захочу купить ее, — сказала Лара. — Какова будет ваша цена?

— Послушайте, мадам. Я ведь вас знать не знаю. Не можете же вы просто так войти с улицы и требовать, чтобы я обсуждал с вами девяностомиллионную сделку. Я…

— Девяносто миллионов? — Лара считала, что цена высоковата, но ей очень хотелось приобрести этот участок. Вот было бы начало! — Об этой сумме мы говорим?

— Ни о чем мы с вами не говорим. Лара протянула Роджеру Бурнхэму стодолларовую бумажку.

— За сорокавосьмичасовой опцион. Все, о чем я вас прошу, это сорок восемь часов. Вы ведь так и так не собирались пока объявлять о продаже больницы. Что вы теряете? Если я смогу заплатить эти деньги, вы получите то, о чем просите.

— Но я даже понятия не имею, кто вы такая.

— Позвоните в Чикагский коммерческий банк. Спросите Боба Вэнса. Он президент этого банка.

Бурнхэм некоторое время разглядывал ее, затем тряхнул головой и пробормотал какую-то фразу, в которой Лара разобрала только слово «помешанные».

Однако он отыскал в справочнике номер телефона, и секретарша соединила его с Бобом Вэнсом.

— Мистер Вэнс? Это Роджер Бурнхэм из Нью-Йорка. У меня здесь мисс… — Он вопросительно посмотрел на Лару.

— Лара Камерон.

— Лара Камерон. Она намерена купить кое-какую принадлежащую мне недвижимость и говорит, что вы ее знаете.

С минуту он молча слушал.

— Правда?… А-а… Что вы говорите!… Нет, не слышал… Хорошо… Хорошо… — Он снова замолчал. — Большое вам спасибо.

Положив трубку, Бурнхэм уставился на Лару.

— Похоже, в Чикаго вы произвели настоящий фурор.

— Такой же фурор я собираюсь произвести и в Нью-Йорке.

Он взглянул на стодолларовую бумажку.

— А с этим что прикажете делать?

— Купите себе кубинские сигары. Ну так я могу считать, что мы договорились?

— Все это несколько необычно… — продолжая разглядывать ее, проговорил Бурнхэм, — но, пожалуй, да. Я даю вам сорок восемь часов.

— Мы должны действовать очень быстро, — сказала Келлеру Лара. — Для того чтобы организовать финансирование этого проекта, у нас есть только сорок восемь часов.

— Вы уже прикинули, во что это обойдется?

— В общих чертах. Девяносто миллионов Бурнхэму и, по моим оценкам, еще двести миллионов, чтобы снести больницу и построить новое здание.

— Итого двести девяносто миллионов долларов! — вытаращив глаза, воскликнул Келлер.

— Вы всегда быстро считали, — насмешливо сказала Лара.

— Но где же мы возьмем такие деньги? — спросил он, не обращая внимания на ее иронию.

— Возьмем взаймы. Не думаю, что это будет слишком трудно.

— Вы очень рискуете. Может возникнуть тысяча непредвиденных обстоятельств, а вы собираетесь поставить на карту все, что у вас есть…

— Именно это-то меня и заводит — игра. И выигрыш.

Достать деньги на строительство в Нью-Йорке оказалось еще проще, чем в Чикаго. Мэр города Кох подписал постановление 421-А об учреждении новой налоговой программы, в соответствии с которой предприниматель, возводящий современное здание на месте устаревшего, мог рассчитывать на получение льгот при налогообложении, а в первые два года и вовсе освобождался от налогов.

Когда банки и страховые компании навели справки о финансовом состоянии Лары Камерон, они были более чем счастливы иметь с ней дело. И прежде чем истекли сорок восемь часов, Лара уже явилась в офис Бурнхэма и вручила ему чек на три миллиона долларов.

— Это первый взнос по нашей сделке, — заявила она. — Я принимаю ваши условия. Да, кстати, ту сотню можете оставить себе.

В течение следующих месяцев Келлер занимался решением финансовых вопросов с банками, а Лара работала с архитекторами над проектом.

Дела шли как нельзя лучше. Архитекторы, строители, специалисты по маркетингу — все выполняли свои задания точно в срок. Строительные работы начались в апреле.

Лара была неутомима. В шесть часов утра она уже появлялась на строительной площадке и наблюдала, как поднимается ее новое здание. Теперь на стройке хозяйничали рабочие, и от этого ей было немного тоскливо, ибо она привыкла к более активной деятельности, а здесь ей делать было нечего. Она предпочитала возводить несколько зданий одновременно.

— Почему бы нам не подыскать что-нибудь еще? — спросила Келлера Лара.

— Потому что и этого проекта вам более чем достаточно. Одно ваше неверное движение — и все рухнет. Вы понимаете, что в строительство этого здания вы вложили все до последнего пенни? Если хоть что-то случится…

— Ничего не случится, — заверила она, но Говард выглядел взволнованным. — Вас что-нибудь беспокоит?

— Да, условия подписанного вами договора…

— А что не так? Деньги-то мы получили, разве нет?

— Мне не нравится пункт о дате завершения строительства. Если здание не будет закончено к пятнадцатому марта, вы потеряете все, что у вас есть.

Лара вспомнила о том, как она строила свое первое здание в Глейс-Бее, и о том, как ее друзья пришли ей на помощь. Но здесь все иначе.

— Не волнуйтесь, — успокоила она Келлера. — Строительство будет закончено в срок. Так вы уверены, что мы не можем позволить себе подумать еще об одном проекте?

Лара проводила совещание со специалистами по маркетингу.

— Все магазины нижнего этажа уже разобраны, — говорил ей коммерческий директор, — и больше половины апартаментов. По нашим оценкам, три четверти их будет раскуплено еще до завершения строительства, а чуть позже и все остальное.

— Я хочу, чтобы все было продано заранее, — отрезала Лара. — Поднажмите на рекламу. В этот момент в кабинет вошел Келлер.

— Должен признаться, Лара, — сказал он, — вы были правы. Работа идет строго по графику.

— Это здание обещает стать машиной, печатающей деньги.

Пятнадцатого января, за шестьдесят дней до даты окончания строительства, возведение стен и перекрытий было завершено, и рабочие уже занялись прокладкой труб и электропроводки.

Лара стояла и наблюдала, как под самой крышей копошатся строители. Один из них выпрямился, чтобы достать из кармана пачку сигарет, но в это время из его рук выпал гаечный ключ и полетел вниз. Не веря своим глазам, Лара увидела, что стальной инструмент с бешеной скоростью падает прямо на нее. Она едва успела отскочить в сторону, почувствовав, как заколотилось ее сердце. Строитель смотрел на нее сверху и жестом показывал: извините, мол.

С перекошенным от злости лицом Лара поднялась на подъемнике на тот этаж, где работал неуклюжий строитель. Не обращая внимания на головокружительную высоту, она по настилу лесов подошла к рабочему.

— Это вы уронили гаечный ключ?

— Да, извиняюсь.

Она со всей силы влепила ему пощечину.

— Вы уволены! А теперь убирайтесь с моей стройки!

— Но послушайте, — попытался оправдаться рабочий, — это же случайность. Я…

— Убирайтесь вон!

Мужчина некоторое время смотрел на нее, затем вошел в клеть подъемника и поехал вниз.

Пытаясь успокоиться, Лара глубоко вздохнула. Рабочие не сводили с нее глаз.

— Продолжайте работать! — приказала она.

Лара завтракала в компании Сэма Госдена, нью-йоркского адвоката, готовившего для нее контракты.

— Я слышал, дела идут блестяще, — сказал Госден.

— Лучшего и желать не надо, — улыбнулась Лара. — До завершения строительства осталось всего несколько недель.

— Знаете, мисс Камерон, я хочу вам кое в чем признаться.

— Валяйте, только смотрите, не слишком разоблачайтесь.

Он засмеялся:

— Я поспорил, что вам не удастся осуществить свой проект.

— Что вы говорите! Но почему?

— Возведение зданий такого масштаба, как то, что построили вы, — это мужская игра. Женщины, которых еще можно встретить среди бизнесменов, занимающихся сделками с недвижимостью, — это такие маленькие старушонки с крашеными волосами, торгующие кооперативными магазинчиками.

— И вы поспорили на меня? Сэм Госден улыбнулся:

— Признаться, да. Лара подалась вперед.

— Сэм…

— Что?

— Никто из моих людей не может спорить на меня. Вы уволены.

Оставив его сидеть с открытым ртом, Лара встала и вышла из ресторана.

Когда в понедельник утром Лара приехала на свою стройку, она сразу почувствовала, что что-то не так. И вдруг ей все стало ясно: не было слышно ни стука молотков, ни визга дрелей — стояла гробовая тишина. Не веря своим глазам, Лара уставилась на недостроенное здание. Рабочие собирали инструменты и намеревались уходить. Она подбежала к их прорабу.

— Что здесь происходит? — потребовала ответа Лара. — Еще только семь часов.

— Я увожу людей.

— О чем это вы?

— Поступила жалоба, мисс Камерон.

— Какая еще жалоба?

— Вы ударили рабочего?

— Что?! — Она уже успела позабыть об этом. — Ах да. И по заслугам. Я уволила его.

— У вас что, есть право ходить и раздавать направо и налево пощечины людям, которые на вас работают?

— Минуточку, — засуетилась Лара. — Все было совсем не так. Он уронил гаечный ключ и чуть не убил меня. Возможно, я несколько погорячилась. Мне очень жаль, но я не хочу, чтобы он возвращался.

— Он и не собирается возвращаться, — сказал прораб. — Как и никто из нас.

Лара вытаращила на него глаза.

— Это, надо понимать, шутка?

— Мой профсоюз не считает это шуткой, — заявил прораб. — Нам приказано уйти, и мы уходим.

— Но ведь у нас с вами договор.

— Вы нарушили его. Если вы чем-нибудь недовольны, можете жаловаться в профсоюз. — Он повернулся, чтобы уйти.

— Постойте, — остановила его Лара. — Я же сказала, что сожалею… Знаете что? Я… Я готова извиниться перед этим человеком и снова принять его на работу.

— Мисс Камерон, мне кажется, вы так ничего и не поняли. Он не собирается возвращаться к вам. И всех нас уже ждет другая работа. В этом городе хватает дел. И вот что еще я хочу вам сказать, мадам: мы, черт побери, слишком много работаем, чтобы спокойно сносить пощечины от наших хозяев.

Лара стояла и смотрела, как уходили строители. Все это казалось ей кошмарным сном.

Очнувшись наконец, она помчалась в свой офис, чтобы рассказать о случившемся Говарду Келлеру.

— Я слышал, — проговорил он, прежде чем она успела произнести хоть слово. — Я уже связался по телефону с профсоюзом.

— И что они говорят? — оживилась Лара.

— Они собираются проводить слушания по этому делу в следующем месяце.

На ее лице отразилось смятение.

— В следующем месяце! Да у нас до окончания строительства меньше двух месяцев!

— Я сказал им об этом.

— А они что?

— Говорят, что их это не волнует. Лара обессиленно рухнула на диван.

— О Боже! Что же нам делать?

— Не знаю.

— Может, нам удастся уговорить банк… — Она увидела выражение лица Келлера. — Да вряд ли… — Неожиданно Лара встрепенулась. — Знаю! Мы найдем другую бригаду строителей и…

— Лара, — прервал ее Келлер, — ни один рабочий-строитель в этом городе не подойдет к нашей стройке.

— Надо было убить этого ублюдка!

— Точно. Это очень вам помогло бы, — угрюмо сказал Келлер. Лара вскочила с дивана и принялась ходить взад-вперед.

— Я могу попросить Сэма Госдена… — Она вдруг вспомнила. — Хотя нет, я его уволила.

— За что?

— Это не имеет значения.

— Возможно, — вслух размышлял Келлер, — если мы свяжемся с хорошим адвокатом…, с кем-нибудь, у кого есть связи в профсоюзах…

— Отличная мысль. С кем-нибудь пошустрее. Знаете такого?

— Нет. Но Сэм Госден как-то упоминал одного адвоката. Его зовут Пол Мартин. Пол Мартин.

— Что за человек?

— Точно не знаю, но его имя всплыло, когда мы беседовали о проблемах профсоюзов.

— Вы знаете, из какой он фирмы?

— Нет.

Лара вызвала секретаршу.

— Кэти, в Манхэттене работает адвокат по имени Пол Мартин. Разыщите мне его координаты.

— Вы хотите узнать номер его телефона и назначить встречу? — спросил Келлер.

— Уже нет времени. Я не могу позволить себе рассиживаться в ожидании, когда он соизволит меня принять. Я должна сегодня же увидеться с ним. Если он сможет нам помочь — отлично. Если нет, нам придется искать другой путь, — заявила Лара, подумав про себя: «А другого-то пути нет».