Бекка быстро поняла, что передача писем Деррику была огромной глупостью. Если она рассчитывала напомнить ему о его угандийских корнях – о том, кто он на самом деле такой, – то она призналась себе, что ошиблась. Однако некоего результата она добилась. Если прежде он был с нею прохладно-вежлив, то теперь она вообще перестала для него существовать.

То, что над важной работой для занятий по цивилизации Запада она была обречена работать с Шуманом Лишние Трусы, только ухудшало дело. Если бы не это, она хотя бы могла рассчитывать получить отличную оценку. Но когда Лишние Трусы повис у нее на шее, словно дохлая немецкая овчарка, рассчитывать на что-то выше «удовлетворительно» не приходилось. И то, если ей очень повезет. И то, если ей удастся уговорить его перестать быть клиническим идиотом.

Когда он показал ей свою часть их общего доклада, ей стало нехорошо. Она вытащила наушник «глушилки» в надежде, что его шепотки помогут ей понять, почему он такой кретин. «Надо бы, чтобы она… больше никто… единственный способ ее уговорить… потому что…» Из этого было понятно только одно: он рассчитывал, что она примет ту чушь, которую он слепил. Ей сразу стало понятно, что все надергано из Википедии и «Аскми. ком»: бестолковая куча сведений о каком-то племени на Амазонке, коренном населении Канады и маори из Новой Зеландии. Он прилепил все это к их заданию кое-как. Когда она все это прочла, ей захотелось пробить ему башку.

Она сказала:

– Тод, нам было сказано создать нашу собственную примитивную культуру. Наверное, можно было бы начать с этого и обсудить варианты, но…

Тод схватил свои бумаги:

– Эй, я и так чуть не надорвался над этим. Не пытайся меня заставить… Иначе очень пожалеешь, жабья задница!

«А как же», – подумала она, но вслух сказала только:

– Это выглядит, как копипейст из Интернета. Ты даже все своими словами не пересказал.

– Ну и что?

– А то, что мистер Кит сказал…

– Кит пусть подотрется.

«Надо поскорее узнать»…

– …что проверит насчет Интернета. Так что если мы это возьмем… Послушай, все не так сложно. Если хочешь, можем работать вместе, а не делить задание. Я могу помочь тебе с примитивной культурой, а ты мне – с европейской.

– Ты и так взяла самую легкую часть, – возмутился он. – Если бы я знал, что ты так сделаешь, поклал бы я на тебя.

«Поклал», – подумала она. Он даже грамотно говорить не может.

Она предложила:

– Тогда давай меняться.

– Нет уж! Я уже это сделал. – «Другая часть… нечестно… только так… дура… остальные уже…» Он схватил свои листки. – Ладно, я эту дурь исправлю, – прошипел он. – Черт! Знал же, что надо выбрать кого-то еще!

– Культура должна быть особенная, – напомнила она ему.

– Заткни свою жирную пасть! – ответил он.

Так что дело обстояло плохо. А когда она в следующий раз получила его текст, лучше не стало. Выглядел он иначе, но достаточно было полтора часа просидеть в Интернете в «Саут-Уидби Коммонз», чтобы убедиться: он просто перепечатал исходный текст, чуть его перетасовав и щедро добавив прилагательные и наречия.

Она вздохнула, сдаваясь, и прогуглила Джеффа Корри. Оказалось, он взял адвоката. Пустую квартиру Коннора наконец обыскали, проверили на отпечатки пальцев и признаки насильственных действий – полный следственный набор. То же проделали с домом Джеффа. И с его машиной. В полиции решили, что Джефф что-то знает – но Джефф говорить отказался. А еще ему теперь нельзя было уехать из Сан-Диего. Так что она по-прежнему оставалась в безопасности.

В этих обстоятельствах ей следовало бы почувствовать себя чуть лучше, однако с нависшей над ней обидой Деррика и полной безнадежностью Шумана Лишние Трусы ей как-то не стало легче от того, что отчим за ней не охотится. По крайней мере, пока.

Выйдя из «Саут-Уидби Коммонз», она поплелась к автобусной остановке. Ей еще оставалось идти довольно далеко, когда у тротуара остановился пикап. Стекло опустилось – и из окна высунулась Диана Кинсейл. Она одарила Бекку долгим понимающим взглядом, а потом пригласила ее в машину – и говорила так сочувствующе, что Бекка молча послушалась.

– Грустно? – спросила ее Диана.

В кои-то веки она ехала одна, без собак, которые ее обычно сопровождали.

– Погано.

Бекка почувствовала, что не хочет вдаваться в подробности. Диана ей друг, но пускаться в рассказы о письмах Деррика, о Кортни Бейкер и Шумане Лишние Трусы… При одной этой мысли ей захотелось просто заснуть.

Диана заявила:

– Тебе явно нужен тоник.

– Мне уж точно что-то нужно.

Она решила, что Диана говорит о том, чтобы купить кофе в одном из городских кафе. Однако Диана не стала парковаться, а выехала из городка на шоссе.

В результате они оказались на противоположной стороне острова, к северо-западу от Лэнгли, на ферме, которая выходила на огромный водный участок в форме серпа, носивший название «Никчемный залив». Там Диана заехала под огромную деревянную арку над гравийной дорогой. «Что душеньке угодно» было вырезано на арке настолько давно, что почти все буквы заросли лишайником.

Подъездная дорога обогнула длинный некрашеный курятник и оборвалась между громадным красным сараем и желтым жилым домом, окруженным верандой. Дом стоял на склоне, поросшем травой. Его окна выходили на залив и на далекие коттеджи, разбросанные вдоль берега.

Тоник оказался в доме и носил имя Шарла Манн. Эта худая, как палка, женщина с двумя круглыми пятнами ярко-розовых румян на щеках устроила у себя в прихожей мини-парикмахерскую. На ней были разношенные «угги», штаны с начесом и два свитера с капюшонами. Бекке показалось, что в Шарле нет ни грамма радости. Единственным шепотком, который ей удалось поймать, было: «Знаю, чего он хочет, но я…» – и он ничего не сказал ей про эту женщину.

Шарла заметала с пола обрезки волос. Взглянув на Бекку, она сказала:

– Девочка, кто такое сотворил с твоими волосами? Да за это судить надо! Садись, дай я на тебя посмотрю.

Бекка моментально поняла, что за тоник задумала Диана. Вот только проблема заключалась в том, что ее прическе положено было оставаться уродливой. И вся она тоже должна была оставаться уродкой в фальшивых очках с немодной оправой, наштукатуренным лицом, одежке не по фигуре и грязных кроссовках с порванными шнурками. Ее измененная внешность была важной частью плана ее матери, рассчитанного на побег от Корри – и один раз эта задумка уже ее спасла. И должна была спасать снова.

Диана положила руку Бекке на плечо и посмотрела ей прямо в глаза.

– Это будет хорошо, вот увидишь, – пообещала она. – Все проходит.

Как всегда прикосновение Дианы принесло некий подъем. Это заставило Бекку сказать:

– Ладно.

– Ты сможешь вернуть Бекке прежний цвет? – спросила Диана у Шарлы. – Они немного отросли. Сможешь подобрать краску?

– Достаточно близко, – ответила Шарла. – Но только если она даст слово больше их не портить. Готовы дать клятву, мисс Бекка?

– Наверное, – сказала Бекка, про себя гадая, как ей заплатить за то, что собирается сделать Шарла Манн.

В мире сказок Бекка вышла бы из-под рук Шарлы, словно гадкий утенок, ставший взрослым лебедем. Этого не случилось. Однако Шарла действительно сотворила чудо: ее прежний цвет волос – светло-русый с золотистыми прядями – вернулся обратно, а благодаря стрижке шапка волос красиво сидела на голове, воздушно обрамляя лицо.

– Вот это – стрижка, – объявила Шарла, делая шаг от кресла. – Подновлять раз в полтора месяца – и все будет отлично.

Бекка понятия не имела, чем заплатить за стрижку, не говоря уже о краске. А уж найти деньги, чтобы подкорачивать волосы раз в полтора месяца… Нереально. Но не успела она ничего сказать, как Шарла повернулась к Диане и сказала:

– А теперь вы, леди. Как обычно?

– Покороче, наверное, – ответила Диана.

Она запустила пальцы в волосы – короткие, неровные, темные с немалой долей седины. Раньше Бекка считала, что Диана стрижет себя сама, и только теперь поняла, что эффект был преднамеренный.

– Уверена? – уточнила Шарла, пока Диана усаживалась в кресло. – Но все-таки не совсем коротко, а?

Шарла с Дианой обменялись в зеркале взглядом. Бекке показалось, что они сказали друг другу нечто такое, чего она не поняла. Диана отозвалась:

– Суперкоротко сделаем попозже.

– Рада слышать, – заявила Шарла.

Диана взглянула на Бекку и сказала, что ей следовало бы погулять вокруг фермы, потому что виды тут чудесные, а сам участок прелестный. Бекка согласилась, хоть ей и не хотелось уходить. Под внешним спокойствием в Диане что-то происходило. Бекке хотелось узнать, в чем дело, однако она почувствовала, что сейчас для этого не время.

Она вышла из дома.

Уже начало смеркаться. Бекка поняла, что, пока она была в доме, к «Что душеньке угодно» приехал еще кто-то: большой белый грузовик стоял рядом с громадным курятником, а свет из здания падал на землю из приоткрытой двери.

На дверце грузовика Бекка увидела круговую надпись: «Газоны, уход и милота Торндайка». За встроенными комодами в кузове оказалась целая гора разных инструментов и инвентаря.

Мужской голос произнес:

– И кто ты такая?

Повернувшись, она увидела, что ее разглядывает высокий немолодой мужчина, полирующий очень толстые и немодные очки полой своей фланелевой рубашки. Бекка его узнала. Она видела, как он проводил тюленье заседание в «Саут-Уидби Коммонз» в тот день, когда ее домой подвозил Сет. Как и Сет, он носил бейсболку на пышной шевелюре, которая выбивалась из-под головного убора, словно солома из огородного пугала.

– А что такое «милота»? – спросила она у него.

Он перевел взгляд на дверцу грузовика:

– Милый, сделай то, милый, сделай это… Это моя работа: Айвор Торндайк, уход за газонами, садом и всякое разное. – Он вернул очки на место. – Это мой ответ. А где твой?

– На что?

– Кто ты такая и какого черта заглядываешь ко мне в грузовик?

– Шарла меня подстригла. И покрасила. – Что, конечно, напомнило ей о деньгах. И она импульсивно спросила у Айвора: – Вам не нужен помощник? Я много чего умею – и мне нужна работа.

Айвор поправил бейсболку и внимательно посмотрел на нее. Она уловила: «Хорошенькая малышка… могла бы… не место ей здесь сейчас», – что трудно было как-то истолковать. Вслух он сказал:

– Помощник? И что ты делаешь?

– Что угодно, – ответила она. – Я быстро учусь всему.

– Тебе не рановато работать?

– Мне пятнадцать.

– Быть не может.

– Может.

– И в какой момент я узнаю твое имя?

Она подошла к нему и протянула руку.

– Бекка Кинг, – представилась она. – Я могла бы следить за вашими инструментами, чистить их, смазывать и убирать на место. Я могла бы вам помогать, когда вы что-то ремонтируете. Типа, вы говорите, что вам нужно – и я это подаю. Я могла бы работать по выходным. И после уроков тоже. Я живу недалеко отсюда и могла бы приезжать на велосипеде.

«Точь-в-точь как… напоминает… когда Стеф хотела ту чертову лошадь…»

Айвор сказал:

– Неплохая идея, если бы мне кто-то был нужен. Только мне никто не нужен. Зимой здесь работы мало. Жаль, что ты не появилась летом: тогда я с ног сбивался. Да и осенью тоже. А сейчас? Крохи.

Он схватил охапку инвентаря и направился с ним в курятник.

Бекка не собиралась легко сдаваться. Она тоже прихватила какие-то инструменты и пошла за Айвором. В курятнике кур не было, но, как она решила, в какой-то момент их тут держали сотнями, потому что помещение оказалось просто необъятным. Когда-то позже его переоборудовали, превратив в мастерскую, склад и хранилище миллионов ржавых инструментов и приспособлений, а в дальней части оказался парник, где под яркими лампами тянулось вверх несколько десятков худосочных растений.

Айвор вывалил инструменты на верстак и зашагал к парнику. Там он присел на корточки, разглядывая свои посадки. Бекка сразу поняла, что это конопля – и быстро произвела подсчеты. Растений оказалось сорок. «Ого!» – подумала она. Сорок ему самому не скурить, а это может означать только одно…

Айвор посмотрел на нее и, похоже, прочел отразившиеся на ее лице мысли, сказав:

– Решила, что попала в наркопритон, да?

– Да нет.

– Учись блефовать, девочка. Как, говоришь, тебя зовут?

– Бекка Кинг.

– Так вот, Бекка Кинг, постарайся выглядеть так, будто не думаешь того, что на самом деле думаешь. Я не наркоторговец. По крайней мере – в обычном смысле этого слова. Это… Давай назовем это приработком. Это – лекарственная марихуана. Я ею пользуюсь – и еще несколько людей это делают. Они покупают ее у меня по хорошей цене – и при этом им не приходится ездить в город и ее искать.

– А! – отозвалась она.

Причин ему не верить она не видела. Его шепотки ничем не опровергали его слов.

Он с улыбкой добавил:

– Конечно, я могу запросто тебе наврать, верно? Может, я тут в сарае устроил лабораторию и гоню дурь. Кстати, стоит подумать о том, чтобы расширить дело. Что ты знаешь про метамфетамин? Если я им займусь, мне определенно понадобится помощник.

– Вы смеетесь, – заявила она.

– Уверена?

– Ага. Почти на все сто. Мне почему-то кажется, что вы много шутите.

– Да неужели, Бекка Кинг?

– Да.

Он быстро ей улыбнулся. «Серьезная, как она… Стеф наверняка бы… но это-то всегда так было…» Бекке стало любопытно, кто такая Стеф и почему Айвор думает о ней, а не о Шарле. Но вслух она сказала только:

– Я могу научиться за ними ухаживать.

Она кивком указала на растения.

– Они в уходе не нуждаются, – ответил он. – Ее не случайно прозвали «травкой», сама сможешь догадаться.

– Вы хотите сказать, что трава растет сама.

– Умная, – сказал он, постучав указательным пальцем себе по лбу. – Люблю умных красавиц.

Диана вошла в курятник как раз тогда, когда Айвор произносил эти слова. Она сказала:

– Так и думала, что найду тебя здесь. Что вы двое задумали?

– Мисс Бекка Кинг ищет работу. Но она решительно отказалась выращивать травку.

– Рада слышать.

– Я подумала, что могла бы ему помогать, – объяснила Бекка, – когда он выступает в качестве мастера на все руки.

Диана обвела курятник взглядом, нахмурилась и сказала:

– У тебя тут хаос, Айвор. Может, она навела бы тут порядок. Кому-то этим надо заняться. Как ты вообще здесь что-то находишь?

– Копаюсь, ругаюсь, швыряюсь и рычу, – ответил он.

– Звучит не слишком организованно.

– Это ты права.

– Я могла бы тут разобраться, – горячо заверила его Бекка. – Запросто. И я ничего не выбрасывала бы. То есть – не посоветовавшись с вами.

Айвор Торндайк посмотрел на нее с симпатией. Он покачал головой, но по его лицу Бекка поняла, что он сдается. И, действительно, он сказал:

– Да, вот тут ты мне могла бы помочь, Бекка Кинг.

– Когда? – спросила она тут же. – Скоро? Прямо сейчас?

Диана объяснила ему:

– Она сделала стрижку и теперь должна ее поддерживать.

– И не только, – добавила Бекка.

Она подумала, как ей пригодились бы деньги. Возможно, их даже хватило бы, чтобы выселиться из домика на дереве и снять где-нибудь настоящую комнату.

Айвор беспомощно помахал рукой, что на самом деле говорило о его согласии с их планами.

– Так ты ничего не станешь выбрасывать, да? – еще раз уточнил он.

– Клянусь. Без спроса не стану. Так когда мне начинать?