Глава 6
НЕОЖИДАННО ВОЗНИКАЮЩИЕ ГОРИЗОНТЫ
Владелицу магазина «Милый Дом» зовут Ребекка Линденбаум. Мышка Бекки, если за глаза. Это невысокая, обманчиво хрупкая и очень энергичная особа сорока трех лет, почти всегда одетая в серый брючный костюм из хлопка со множеством карманов. Я как-то посчитал от скуки во время сдачи-приемки очередной партии товара — двенадцать штук, включая нарукавные, ума не приложу, что солидная женщина может там хранить.
Ее совершенно не беспокоит собственный внешний вид. Бекки вполне может прямо во время работы заплести волосы в смешные косички, чтобы они не падали ей на глаза, зафиксировав их тем, что под руку попало, хоть грубой бечевой от упаковки. Но под этой простецкой оболочкой таится живой ум, обладающий компьютерной памятью и панорамным видением бизнес-процессов, ей бы крупной сетью руководить, а не магазином товаров для обустройства жилья… Она отлично считает, мгновенно производя в уме алгебраические действия. Когда поставщики или оптовые покупатели затрудняются с расчетами, она искренне недоумевает; «Ну, что же здесь непонятного, это проценты! Так просто, смотрите же, вот и вот!» Азартная, в меру рисковая, прирожденная бизнесвумен. Ей доверяют и охотно вступают в деловые контакты с нею.
Неужели у нее что-то было с ковбоем Полковником? Что-то не верится.
Вдова, между прочим. Муж погиб в бою у Чертова моста, что на Муслим-Крик, где он сумел кустарной гранатой подбить не менее кустарный шушпанцер, самодельный броневик иранцев. Пенсию ей не дали, здешняя цивилизация до таких социальных высот еще не добралась, но со зданием под магазин, находящийся в самом центре Батл-Крик, власти вдовушке героя помогли.
Иногда я мысленно посмеиваюсь над ней, в очередной раз отмечая странноватый прикид и нестандартные манеры, и тем не менее прекрасно осознаю, что имею дело с по-настоящему яркой личностью и безусловно талантливым человеком. Порядочным партнером, стопроцентно надежным после заключения договора.
Почему мысленно? Потому что у Мышки Бекки на поясе под коротким пиджаком скрывается открытая кобура с маленьким блестящим револьвером. Зная характер…
Мадам Линденбаум так и не нашла себе новую половину, однако отлично знает, как это нужно делать другим. Уже третью невесту мне предлагает, и все они, по ее же словам, писаные красавицы и умницы, каких поискать.
Меня хозяйка «Милого Дома» частенько называет по фамилии, придумав еврейский вариант интерпретации Квачина — Квечман.
Дарий Квечман, елки, позвольте представиться!
Честно сказать, я даже обрадовался финализации поиска удобной морфемы, устав выслушивать дикости типа «квача», «коча» и «квоча». Квечман так Квечман… Со временем мадам Линденбаум начала относиться ко мне, как к чистокровному еврею. Осталось только последовать уговорам сватьи, обратить пристальное внимание на деваху из немногочисленной еврейской общины, назубок выучить Тору, «Хава нагилу», а там и до обрезания недалеко.
Бизнес у нас пошел. При первом визите Бекки, с трудом сделав постное лицо, попыталась сбить цену, которую мы, благодаря Полковнику, уже представляли.
Поэтому…
Синхронно вздохнули.
Картинно переглянулись.
— Надо ехать в Вашингтон, как я и предлагал с самого начала, — назидательно заявил мне Винни. — Там продадим выгодней.
— Подожди… Мадам, а сколько у вас стоит лицензия на открытие магазина? Нам подойдет и хибара за городом, — добавил я смазки в переговоры.
— Вот еще! Конкуренты мне не нужны!
И процесс пошел. Теперь покупатели из Вашингтона ездят к ней. Хоть фабрику открывай по производству красителей.
Почти две недели мы перевозили всю эту чертову лакокраску к трассе Санта-Фе, а уж оттуда семейство Маллетов постепенно своим транспортом вывозило товар в Форт-Манн. Конечно, дело бы двигалось быстрей, используй я дополнительную рабочую силу, но выдавать местонахождение даже пустого амбара мне почему-то не хотелось.
Гуроны? С ними вопрос решили быстро.
По совету Полковника я положил в рэкетирскую банку целых три монеты, и на следующий же день в форт прибыл изумленный до предела вождь племени, симпатичный старик в деловом костюме, пожелавший лично узнать, что изменилось? Час неспешных переговоров, кофе с виски, и предводитель краснокожих пообещал целый месяц держать своих молодых волков в узде. А насчет избы я зря переживал, предводитель гарнизона форпоста сказал мне следующее:
— Можешь не опасаться за свой пакгауз. Вряд ли кто-то захочет жить в горной глуши, где нет ни одного соседа, а разобрать и перевезти его нам пока не по силам. Скажу по секрету, всего в полумиле от форта стоит отличный пакгауз, давным-давно опустошенный еще первыми бродягами-скаутами… Никак не можем найти технику, аренда самой подходящей очень дорого обойдется…
— Это последняя партия? — уточнила она.
Я кивнул, а потом озвучил:
— Забрали все подчистую.
— Отличный товар. Учти, Дар, я всегда готова принять твою следующую добычу.
— Даже если это не относится к профилю магазина?
Ребекка Линденбаум мило улыбнулась.
— Иногда товар диктует, каким должен быть магазин.
— Понял! — решительная еврейка и оружием готова торговать, вот это хватка!
— А теперь постарайся найти слова и объяснить умной симпатичной женщине: какого черта ты решил оставить себе последнюю коробку с нитроэмалью? Или ты уже без тети Бекки присмотрел себе уютный домик у реки и теперь тайком собираешься вести туда невесту из семьи гоев? Не делай мне больно, неси краску сюда!
Гребаный Лимон! Это он, не я. Пристал как банный лист: «Командир, давай оставим, призанычим, будет еще одна валюта, всегда махнем, если что…» Махнем… Есть же нормальные деньги! Послушал его сдуру. Но откуда она-то знает? Никак кто-то из работников подслушал наш разговор.
— Ты же почти еврей, Дар, и тетя Бекки может читать твои мысли!
— Почему еврей? — Я если и удивился, то не очень.
— А кто, скажи?! Во всей вселенной лишь два народа живут так долго: евреи и китайцы. И все остальные народы успели отхватить себе частичку древней святости, ибо все давно перемешано в этих мирах… Я, держи зеркальце, не вижу у тебя раскосых глаз, и ты не ешь жареных тараканов, как эти тощие бедняги с Чайна-Крик. Значит, китайской крови в тебе нет! Простите, конечно, а какая же тогда есть, я вас спрашиваю?
— Хава нагила? — спросил я, таки потрясенный исторической логикой обоснования.
— Конечно, Дар! В общем, не балуйся, мальчик, вытащи руки из-под стола и неси сюда остаток, я же не заберу его бесплатно! И что это за детство? Еврей держит свое главное богатство вот здесь, — она легонько постучала себя пальцем по лбу. — Остальные ценности должны поместиться на теле и в нужный час удрать последним пароходом вместе с владельцем! Это золото и бриллианты, Дарий. Или ты собираешься привязать эти несчастные банки с эмалью к своей заднице и бежать по прериям, как бешеная лошадь на цыганской свадьбе?
Разозлившись, я повернулся к двери черного хода и рявкнул:
— Лешка!!!
— Слушаю, командир!
— Скажи работникам, чтобы несли сюда последний ящик!
— Шеф?
— Неси! Или я тебе устрою билет на свадьбу цыган!
— Пусть несут, а мы пойдем подводить баланс, — предложила хозяйка.
Денег у меня теперь навалом.
Часть золотых монет была получена сразу, часть заберу завтра. Кое-что хранится в расписках, что, в случае с магазином «Милый Дом», приравнивается к полноценной валюте. Кроме того, у меня появились так называемые «галлоны» — выпускаемые федеральным ведомством бумажные талоны, дающие право на получение местного жидкого топлива: солярки отличного качества и бензина. С последним не совсем радужно. Высшие сорта достать непросто, похоже, их берут через терминал поставки. Но я уже говорил, что техника здесь все больше простая, порой примитивная, без капризов.
Топливо в Батл-Крик регулярно завозят из столицы, где на окраине стоит вашингтонский НПЗ, обалденное словосочетание, да? Заводик по добыче и переработке нефти был предоставлен американцам Резчиками — с самого начала эксперимента, который они устроили на этой интересной планете.
Доставка топлива в Додж-Сити чаще всего производится морем, из Нома, крошечного городка на северовосточном побережье, которому с трудом нашли место среди холодных скал. Там бочки с топливом грузят на баркас с баржей и, переждав долгий сезон штормов, отправляют на юг. Живут в Номе почти одни рыбаки, они же обеспечивают экономическую самостоятельность поселения. Рыбы там, говорят, навалом! Верю. Чем холодней вода, тем больше в ней растворено кислорода, и тем лучше себя в ней чувствуют ценные породы рыб.
Топливные талоны тоже легко можно поменять на золотые и серебряные доллары. В анклаве работает столичная «биржа», где котируются баксы, векселя всех мастей и галлоны. Ну-ну. Открыл мужик меняльную лавку, присобачил броскую вывеску, и все ее приняли… Биржей называют! Как я заметил, у американцев и на Платформе-5 символизм никогда не стоит на последнем месте.
Рассказывают, что недавно в ходу была и еще одна валюта, пользующаяся бешеной популярностью среди населения, экзотическая и очень интересная — ваучер на поставку извне. Имеющий сей документ мог подать личную заявку в соответствующий департамент столицы и через определенное время получить — в пределах весового лимита, указанного на бумажке, — хоть черта лысого!
Однако в связи с военным положением в столице выпуск данного вида валюты был временно прекращен, так что я обломился. Впрочем, на черном рынке можно купить старые ваучеры. Все они строго именные, но ведь никто не мешает владельцу выступить при заказе посредником! И вообще — у американцев все схемы товарных взаимоотношений устроены очень рационально и работают безукоризненно. Приценился я к этим ваучерам — очень дорого, а сформулированного в голове вожделения нету.
Полученные средства позволили нам заняться апгрейдом «Апача». Дело обещало нам сюрпризы, учитывая дюймовую метрику — жуткий гемор для русского механика…
Силовые бампера, причем передний будет с лебедкой, почти готовы, сегодня их можно забирать и ставить. После обеда нужно выкупить в ателье тент из прочного брезента, а у жестянщика — три дюралевые дуги под него. Запасное колесо теперь висит на кузове с правой стороны. Внутри кузова появилась мягкая скамья, закрывающая рундуки с запчастями и разным барахлом, емкость под питьевую воду и место для двух канистр с топливом.
Фары защищены решеткой, а на крыше кабины стоит дугообразная люстра с дополнительным светом, за ней спряталась небольшая корзинка-багажник. Салон тоже преобразился. Верхний люк мы с Винни решили не вырезать, зато заднее стекло теперь открывается. Смонтированы крепления под оружие.
Автомобильную радиостанцию приобрести пока не удалось, хотя озвученные цены не испугали, подходящего аппарата просто нет в наличии. Рацию взять в машину по ваучеру внешней поставки, что ли? Так золотая выйдет, а жизнь на новом месте только начинается, кто знает, какие траты ждут впереди…
Оформил местному радисту заказ, посмотрим, что из этого получится.
Сегодня Винни, работая автономно, занят важным делом. Ходит на рынок, заглядывает в бары и таверны, где общается, собирая разнообразную информацию. Вьетнамец всегда отлично сходится с незнакомыми людьми, умеет долго слушать гундеж собеседника, вовремя поддакивая и задавая редкие наводящие вопросы.
А у нас с Лимоном, кроме выкупа тента и бамперов, ожидающих заказчиков в автомастерской Джорджа Палмера, по плану намечено еще одно место, обязательное для посещения: магазин «Frontier Arms», то есть «Оружие пограничья», ничего оригинального. Я бы лично сразу отправился посмотреть на пушки, но сначала придется ехать к Джорджу, потому что Лимонов уже всех задрал.
Едва у группы появились свободные деньги, как парень начал настаивать, чтобы ему купили байк. Отбиваться мне удавалось недолго. Винни встал на сторону Алексея, сказав, что в перспективе такой транспортный расклад группе может пригодиться. Хорошо, конечно, рассекать по почти идеальной трассе Санта-Фе, но неизвестно, что будет дальше, в какие дебри занесет судьба. Боец на мотоцикле всегда может выдвинуться для оперативной разведки, он пройдет там, где не протянешь тяжелый пикап. Кроме того, такой опыт у нас уже имеется, а Лимонов привычен к двухколесному железному коню.
И я согласился, признав, что две единицы техники лучше, чем одна. В конце концов, байк всегда можно закинуть в кузов «Апача».
* * *
Попрощавшись с Бекки, мы вышли на улицу.
Немного расскажу о Батл-Крик.
Место здесь ровное, виды отсюда отменные.
Прежде всего бросаются в глаза вершины на востоке — несколько зубчатых пирамид со снежниками. На юг уходит гребенчатая цепь утесов и распадков. К северу еще более высокие, но из-за расстояния не кажущиеся величественными горы. Здесь приметны две вершины, блистающие вечными снегами. Горная цепь постепенно понижается, там множество ущелий с относительно удобным доступом, и одно из них наше…
Склоны ближних и дальних хребтов накрыты пологом древних хвойных лесов, выстилающим на склонах каждую неровность и не прерывающимся даже на почти отвесных обрывах. Природный зеленый ковер, честное слово, мы ведь проезжали по этому бархату… Его полосы спускаются к Мичигану, обнимая огромную поляну, на которой и стоит Батл-Крик, занявший привольное расширение горной долины как раз там, где одноименная река два раза меняет направление течения. Ниже города поток поворачивает в последний раз и устремляется к озеру напрямик, рассекая прерию уже не каменистыми, а глинистыми склонами.
Городок этот по площади примерно в два раза меньше Манауса.
Когда подъезжаешь к нему с юга, то перед тобой предстают окраины неожиданно будничного, скромного и с первого взгляда ничем не покоряющего поселения, скорее большой деревни, нежели города, лишенного всякого цивилизационного лоска. Путника встречают разномастные сараи, возделанные поля с пугалами и огороды в каре штакетника. Такие же, как в любых деревнях, голопузые дети, куры, гуси и индейки. Те же наглые свиньи с розовыми спинками…
И лишь потом начинаешь видеть именно город, в котором есть даже два трехэтажных здания.
Здесь постоянно проживает двести шестнадцать душ; так же как на Земле, американцы обожают писать численность населения мелких поселков рядом с названием населенного пункта. В выходные людей на улицах гораздо больше, приезжают из окрестностей.
Точный этнический расклад не знаю. Когда попытался это выяснить, то собеседник, которому я задал этот вполне обычный вопрос, меня поначалу вообще не услышал. Переспросив, я получил от него удивленный взгляд: зачем такие сведения могут кому-то понадобиться? Поняв, что в третий раз я увижу во взоре уже не удивление, а настороженность, тему свернул.
Когда-то на этом месте была обширная буковая роща.
Пионеры, поселившиеся на месте будущего города, решили вековые исполины сберечь, и им это удалось. Центральная аллея и называется соответственно — Авеню Буков. Местная молодежь говорит просто: «Пошли на Буки». Или «на Аллею»… Это променад, место дневных посиделок стариков и вечерней тусни, здесь расположены два бара и пара таверн.
Единственный проспект пересекают три крошечные улочки-стриты, вместо названий имеющие номера. Вот и вся «планировка мачтой», как заметил Винни. Действительно, похоже, если посмотреть сверху. На второй улице, в самом конце, притаился еще один бар, наиболее бюджетный. Продажа спиртного, кроме домашнего пива, требует местной лицензии, поэтому в тавернах горячительных напитков не найдешь. Странное разделение. Хотя как посмотреть, может, дикозападную публику и стоит разделять по интересам, особенно вечером.
Характерное для Платформы-5: место будущего поселения никто не выбирал, оно было прямо указано планами Резчиков и напрямую связано с главной достопримечательностью Батл-Крик — железной дорогой. Когда Полковник сообщил, что таковая в городе имеется, я ему не поверил, подумав, что старик прикалывается.
Имеется, елки-палки!
Большая часть узкоколейной магистрали стандарта 914 мм, а именно участок протяженностью в три сотни верст, идущий от каменной крепости Форт-Вашингтон к буковой роще, была уже построена, когда первые люди появились в этих краях. Подарок судьбы, дар с небес!
В комплекте к рельсовым путям шел небольшой пятиосный паровозик «St.Clair» и шесть вагонов, из которых два были пассажирскими. Мы, конечно, в первый же день отправились на них смотреть, торопясь успеть до отправления состава на север. Потрясающее зрелище! Что-то подобное я видел в старых фильмах про Октябрьскую революцию и Гражданскую войну. При станции — целое узкоколейное хозяйство с депо, семафорами, водокачкой и углехранилищем. Вроде игрушечного городка из немецкого набора… А присмотришься — солидно! И все работает как часы.
Следующий рывок в развитии инфраструктуры американского анклава произошел, когда группа удачливых скаутов нашла где-то на северах здоровенный пакгауз с рельсами разного сортимента, разобранными стрелочными переводами и даже щитовыми будками путевых обходчиков.
К чести властей Вашингтона, решения первых месяцев принимались очень быстро — там, где заканчивались рельсы Надзирателей, на берегу реки встал городок Батл-Крик. Найденные рельсы были использованы в том числе и при строительстве боковых веток железной дороги, сейчас их две. Одна ведет в горы к карьерам — угольному и каменному. Другая ветка уходит в матерую предгорную тайгу, где постоянно ведутся лесоразработки. По ней составы с грузовыми платформами тянет локомотив, сконструированный и построенный уже здесь. Этот паровоз работает на мазуте с автовпрыском ввиду экономии топлива, уж больно прожорливы угольные варианты. Точно так же в США переделывались многие исторические паровозы. Скоро эту линию придется частично демонтировать и перенести на другой участок, где деловой лес еще не вырублен. Сама лесопилка стоит на восточной окраине города. Вместе с цехом по обработке камня — в основном там пилят гранит и мрамор, — эти предприятия составляют градообразующее ядро города.
Можно сказать, что Батл-Крик есть своеобразный промышленный центр анклава, благодаря грамотной политике городского руководства собравший на своей территории почти всех ремесленников Новой Америки. Первое, что замечаешь, попадая в этот удивительный городок под буками, — очень высокая деловая активность населения. Все стараются заработать деньги и в светлое время суток ни минуты не сидят без дела.
Глава семейства может быть охотником и рыболовом, но сразу по возвращении с промысла он непременно начнет плести симпатичные корзины, которые выставит прямо у входа в свое жилье. А рядом будет верная жена, торгующая с небольшого лотка на козлах самодельными конфетами или печеньками. Весь день Батл-Крик стучит, пилит, паяет, строгает, вышивает крестиком, обрабатывает кожу, мнет глину, выпекает вкусности, ремонтирует и создает новое. И все это делается без видимой суеты.
Отдыхать американцы любят и умеют, вечером тут не соскучишься. Правда, однообразно и без драк.
Индейцы не беспокоят это поселение, прикрытое с юга стараниями маленького гарнизона Форт-Манн, а с севера всей мощью столицы. В городе нет войск и полиции, а силы правопорядка представляет шериф с помощником, чаще всего передвигающиеся по улицам на велосипедах, хотя у шерифа есть джип «Рэнглер».
В сторону Форт-Манна раз в сутки отправляется мотопатруль из двух человек на квадроцикле. Попадая в конечную точку, они отчитываются по радиосвязи, трут-мнут со скучающим Полковником последние новости, если они есть, и возвращаются обратно. В сторону столицы патруль не ходит, оттуда бойцов тоже не отправляют, не считая нужным заниматься контролем этой безопасной, как принято считать, автодороги. Трасса на север идет, не петляя по рельефу, как железка, а по кратчайшему пути, переваливая через холмы. Движение по ней довольно редкое, народ предпочитает ездить железной дорогой, планово, с подготовкой. Расписание поезда примитивно-незыблемое — на столицу состав отправляется в пятницу утром, чтобы успеть застать деловое время, домой возвращаются в воскресенье.
В столицу я не поеду. И группу не поведу.
Как я уже говорил, здесь, в Батл-Крик, никто не интересуется твоей национальностью. Всем безразлично. Прайвеси, едрена мать, твои проблемы. Да и запасной вариант работает. Волосы у меня черные, нос, скажем так, крупный, новая фамилия… годная, вполне могу сойти за еврея, вот и Бекки подтвердит, если что. Винни трудно принять за русского, а конопатый, с выгоревшими на солнце волосами Лешка, если не вглядываться в его глаза, умеющие за секунду становиться мертвенно-бледными, вполне сойдет за представителя местного молодняка.
Что и как будет в столице — не знаю.
Но точно знаю, что в Вашингтоне имеется некая служба безопасности. В совокупности с военным положением и общей тревожностью обстановки, это может создать нам крупные проблемы и еще более крупные неприятности. Расколоть нас по произношению специалист сможет на раз. Черт его знает, как там воспримут неожиданное появление на землях американского анклава представителей восточных партнеров! «Русские идут!»
И в местное Гуантанамо, ага… Нет уж, как-нибудь в следующий раз.
Нам и тут хорошо.
Центр города — очаровательное место.
Мощенная диким булыжником и роскошной плиткой здешнего производства просторная Буковая аллея со множеством лавчонок, заставленных стеллажами и поддонами с товаром, притягивает своей цивилизованностью, что ли…
Стриты гораздо шире, нежели переулки Манауса или Панизо, где они настолько узки, что прохожему порой приходится прижиматься к стенам домов, чтобы дать дорогу встречному, тянущему за собой повозку или толкающему тележку. Меня привлекает эта красочная часть города, шумная, жизнерадостная. Постоянно слышатся голоса торгующихся с покупателями женщин, звуки работы ремесленников, протяжные крики детей постарше, несущих на голове подносы с горячим, только что испеченным хлебом, музыка, звучащая из радиоприемников, транслирующих развлекательный канал Вашингтона, редкий лай драгоценных собак и еще более редкое мявкание кошек.
В центре, как положено, на небольшой площади находится самое красивое городское здание — ратуша с городскими часами под самой крышей, возведенная раньше, чем большинство домов Батл-Крик. Рядом церковь и двухэтажный дом, на верхнем этаже которого под невзрачной кирпичной башенкой, уныло нависающей над площадью, живет сам мэр. Я его ни разу не видел. По-моему, он старается лишний раз не высовываться, чтобы не мешать жителям делать свое дело.
Давно я не чувствовал себя настолько довольным жизнью. Недели, проведенные в Батл-Крик, навсегда останутся в моей памяти. Недели. И не больше. Жить здесь я не собираюсь.
Планы у нас совсем другие.
Опять дождь повис над городом…
«Апач», двигаясь осторожно, чтобы не забрызгать дома и людей, подъехал к ратуше. Эх… Уже поздно, не удастся услышать бой башенных часов. Жаль, красиво звучат. Но тихо.
Дела помаленьку продвигались. В кузове, накрытые выкупленным тентом, лежат легкие блестящие дуги. Галочка в план работы, и едем дальше. Для того, чтобы попасть в автомастерскую, нужно выехать за город. К хозяйству главного городского ремонтника, расположенному за рекой на северной окраине, вплотную примыкает лес, а если пройти еще полкилометра в глубь чащи, то можно охотиться на боровую дичь.
Возле моста пикап остановился, я посмотрел на реку.
Косые струи били по камню.
Сквозь туман, висевший над водой реки, не успевающей прогреться по пути с гор, мистически проступали силуэты посудин рыбаков, сегодня оставшихся без рыбалки на озере Мичиган. У длинного дощатого пирса с навесом пришвартованы две одномачтовые деревянные лодки; паруса скатаны в мокрые колбаски, перетянутые канатами. На берегу видны приземистые сарайки-сейфы, неказистые, но практичные, приподнятые над грязью толстыми сваями. С относительно сухой части городского берега к сараям и причалу протянулась дорожка из скрепленных между собой плашек, по которой можно пройти без риска нацеплять по фунту глины на каждый башмак. Остальную часть откоса омывали мутные ручьи дождевой воды. Завсегдатаев причала не видать, сидят у окон под домашними крышами или в баре: затянувшийся ливень однозначно дает понять, что в ближайшее время погода не улучшится.
Увидев лодки, я почувствовал взрывное желание самому отправиться на рыбалку. Прямо сейчас, под проливным дождем. Дайте снасти и судно! Я умею, я опытный. Найду тихий затон, просчитаю рыбные места, кину пару сеток на окуня и карасика, улов будет отличный, не сомневайтесь. Кулек конфет местным детишкам, и они почистят рыбу особой рацухой, сделаю. Берешь планку и прибиваешь к ней три пивные пробки, этой штукой мелочь чистится очень быстро…
Стоп, размечтался! А где пробки взять? В баре «Оцелот», правда, продается бутылочный «Бад» и фигуристые стекляшки с «Кока-колой», федералы иногда прихватывают такую роскошь терминалом для поддержания вековой американской традиции. Бутылки стоят безумных денег — по два золотых бакса за пробку! Охренеть! Плевать, ради такого дела куплю…
Форель буду ловить на спиннинг, никаких сетей. Ложечка-колебалочка серебристая, чую, для такой воды это лучший выбор, или плавающий воблер, блесна примитивная, но самая интересная для наблюдения за прихватом снастей. Что я, рыбы настоящей не едал, что ли? Молоденькие хвосты буду честно выпускать обратно, спортивные порядки понимаю, не хищник бездушный…
— Что-то жареного мясца захотелось, — неожиданно буркнул Леха, разбивая горный хрусталь рыбацких мечтаний.
С лодочкой да сеточкой облом. Мичиганские рыбаки — особое сообщество, просто так в их ряды не вклинишься. Они объединены в артель, у которой имеется контракт на поставку рыбы в столицу. Все-таки хорошо было бы мотнуться туда. Просто интересно! Попасть в Новую Америку и не увидеть здешний Вашингтон — явное упущение. Надо что-то придумать.
…Вот и хозяйство Джорджа показалось вдали, почти приехали.
Деревянное строение автомастерской, рубленное в лапу, впоследствии было покрыто толстым слоем грязно-серой глины, наверное, для солидности. Размерами и формой, «индустриальным» цветом и единственным, затянутым пленкой, световым проемом под самой крышей оно напоминало родной до боли отечественный провинциальный сортир при автовокзале, последний раз я видел такой в Городце. Слава богу, здесь запах и внутреннее наполнение совершенно другие. Широкий двор с двумя сараями обнесен штакетником и присыпан песочком. Вывеска над заведением отсутствует, само имя Джорджа Палмера — бренд вполне самодостаточный.
Зараза, как льет!
— Говорил же, зонтик купить надо!
— Не надо. Здесь нам всегда есть где спрятаться в случае чего, — задумчиво произнес я.
Оставив в покое мысли о рыбалке, я продолжал думать о возможности путешествия в столицу.
— А вот там…
— Где там? — не понял Леха.
— В Вашингтоне.
— А при чем здесь Вашингтон?
— Да так, о своем думаю, — бросил я, выворачивая баранку направо.
— Бывает, — зевнул пацан.
Под защитой брезентового тента с большими заплатами, слева от распашных двустворчатых ворот ремонтного бокса, в плетеном кресле сидел сам хозяин, тихо наигрывающий протяжную мелодию на губной гармошке. Есть ли что-либо более символичное, чем эта милая доминанта, украшающая пасторальную картинку повседневной жизни одноэтажной Новой Америки!
Справа от ворот под персональным навесом отдыхал старенький фольксвагеновский «Жук». Лифтованный, поэтому смотрится забавней вдвойне.
— Хеллоу, джентльмены! Все готово! — поднял руку скучающий автомеханик, пряча музыкальный инструмент в нагрудный карман рубашки. Мелодия была совсем не ковбойская, чего можно ожидать в патриархальном американском городке, а с современными нотками. Но в ней чувствовалась соответствующая моменту неизбывная тоска одинокого человека, на месяц забаненного в социальной сети.
— Гранату на такую же выменял… — с ностальгией вспомнил Лимон.
Остановив машину, я открыл дверь и поставил ногу на подножку.
— Не торопись выходить, Дар, сейчас открою ворота.
— Мы быстро, Джордж, заберем байк, бампера и поедем ставить.
— Зачем вам где-то ставить? — даже с какой-то ревностью спросил мастер. — Загоняйте внутрь, вместе установим. Нечасто мне доводится покрутить гайки на подобном красавце! Вы меня крепко обидите, начав утверждать, что посадите мои бампера лучше, чем это сделает старый мастер. Бесплатно, джентльмены, у Джорджа Палмера отличный сервис, лучший в Америке, так и скажите всем, кого встретите по пути!
И никакого жлобства.
Постоянно это замечаю: у них принято делать дело до конца, полностью выполняя свою задумку либо договорные обязательства.
Полгода назад я в Дугласе заказал у тамошних мастеров лодку-долбленку. Все обговорили, сошлись на цене. Но когда мы приехали за товаром, то столкнулись с классическим жлобством. Лодка была готова, нет вопросов. Но без излишеств, образно говоря. Хочешь поставить банку? Плата сверху. Вторую — плати еще. Ящик для мелочовки, весло? Гони монету.
Или вот еще пример: Карлос Сантана рассказывал, что постоянно упирается в жлобство нанятых грузчиков-гастарбайтеров. Вроде бы обо всем договорились с бригадиром, плата и объем работ определены, начинается погрузка судна, шкипер которого дорожит своим драгоценным временем. Но бригада встает на дыбы, как только выясняется, что грузы нужно носить выше, чем на главную палубу! Рожи корчатся, начинается пошлое нытье, в ход идут гнилые аргументы вроде «Мы так не договаривались» и описания страшных недугов, от которых страдает вся бригада.
Бывает жлобство изощренное, казалось бы, не связанное с затратами напрямую.
Как-то, выбирая очередной смартфон, я прочитал сотни две отзывов по модели, и почти каждый корреспондент упоминал о том, что на заднее стекло корпуса, как традиционно и на переднее, нужно сразу же клеить защитную пленку. Две сотни только на одном сайте и на одном языке! Фирма была обязана отреагировать, и она это сделала, положив в коробку два куска глянцевого пластика. Самого дешевого. И без разметки — аккуратно наклеить очень непросто. Казалось бы, поклейте сразу на заводе, чего тут трудного? Зачем заставлять пользователя уродоваться и психовать?
Да о чем я?.. Каждый из нас сталкивался с ситуацией, когда заказанная мебель или крупногабаритная бытовая техника, должная попасть в квартиру по гарантии продавца его же силами, внезапно замирает у подъезда, и неприятного вида синяк начинает вам на голубом глазу предлагать спуститься вниз и втащить холодильник самому. Потому что, оказывается, доставка у них только до подъезда! Господи, да включите вы эти пятьсот рублей в стоимость покупки и перестаньте делать из людей жлобов!
Здесь этого нет. Взялся — сделай так, чтобы клиент остался с доброй памятью. Традиция такая.
…Байк купили быстро.
— «Ямаха»! — воскликнул Леха, обнимая легкий внедорожный мотоцикл. — На нем поеду.
— Не советую, — Джордж покачал пальцем. — Под таким ливнем и на новой машине? Ты давно не падал с моста в реку, Алекс.
— В кузов погрузим, — отрезал я голосом, не допускающим возражений.
Задний бампер на место встал сразу, как влитой, а вот с передним, что с электролебедкой, пришлось немного повозиться. Сняли кенгурятник и допиливали по месту. Когда работа была закончена, я пошел к распахнутым воротам бокса, где по специальному желобу к рукомойнику стекала собранная с небес вода.
Кроме наряжаемого «Апача» в боксе стояли два тук-тука. Тот, что поближе к выезду, фактически готов, на другом только недавно появился мотоциклетный двигатель, работать и работать. Оба тук-тука предназначены на продажу. Наряду с прочей легкомоторной техникой это наиболее доступное населению с деньгами средство передвижения.
Своего «Жука» Джордж восстанавливал. Имея настоящий автомобиль, он, так же как я, в новом мире может считаться владельцем «Феррари». Автомобильной техники на Платформе-5 очень мало, знаю достоверно, здесь «пятерка» недалеко ушла от Кристы… У него — есть, сапожник без сапог никому и ничего тачать не станет. Власти помогли, кое-какие детали даже доставляли с помощью терминала.
— В кабину загляни, Джордж, — предложил мастеру Алексей. — Мы крепления под оружие поставили. Что скажешь?
Отложив полотенце, Палмер залез в салон и придирчиво осмотрел скобы и замки.
— Кое-чего не хватает, — сообщил он. — Момент!
В ожидании замечаний, влекущих за собой очередной геморрой, мы с Лехой озабоченно переглянулись.
— Ваш вьетнамец еще не продал свой хаудах из блокбастера про зомби? — поинтересовался он, вернувшись из подсобки.
— Как ты узнал…
— В Бостоне, рядом с моим домом, жила большая семья выходцев из Камрани. Слышал о таком местечке, Дар?
Я кивнул.
— Когда-то и у меня был коротыш, сделанный из старого дробового бокфлинта. Держите, делал для себя! — с этими словами автомеханик протянул нам жесткий футляр из формованного пластика с прижимной пружиной внутри. — Давайте примерим по месту. Очень удобная штука, просто поверьте! Конечно, это будет стоить… небольших денег.
Мне доллары не мариновать. Все, что может пойти на пользу группе, должно быть реализовано. Через полчаса работы футляр для оружия был закреплен внутри салона.
— Вот теперь этот красавец почти готов к работе! — широко улыбнулся Джордж. — Даже обычное ружье можно вкладывать. Сейчас примерим.
И он пошел к боковой стене, на которой висел дробовик и огромный блестящий револьвер «Смит и Вессон», сорок четвертый магнум, словно спрашивающий хозяина: «А не пришибить ли мне медведя?» Ствол такой длины, что если прикрутить к нему штык, то пушку можно и не заряжать. Лимон этот револьвер уже глазами проел! Атмосфера Дикого Запада добавляет перца в кровь юноши, здоровой романтики в нем осталось гораздо больше, нежели во мне и Винни. И вообще, парень остро ощущает незавершенность гештальта. Перестали мы называть его «индейцем», вот и переживает.
Дикая вещь. Да! Тот самый хищный монстр, что подрал в ущелье федералов, если это были они, конечно, людям из Батл-Крик хорошо знаком. Охотники эту опасную тварь, к счастью, встречаемую полевыми людьми очень редко, считают модифицированным супергризли, творением Резчиков, кои запустили в леса такое чудовище специально, чтобы пионеры не дремали… Фактор беспокойства. Можно не верить, можно смеяться, если удастся, но именно так считают яйцеголовые ребята из Вашингтона, где создан самый настоящий научный центр.
Винни с Лимоном подправляли угол футляра, выбирая самый удачный для быстрого извлечения, а у меня из головы не шли слова о соседях из Камрани. Черт, вычислил…
А чего ты ожидал, Квачин? На Земле почти никто не сумел жить герметично. Соседи, знаете ли, есть у всех. Самых разных национальностей.
Ну-ка, спрошу и его! Начну с уже упомянутого.
— Джордж, ты что-нибудь слышал о вьетнамском анклаве?
— Винни интересуется? — понимающе хмыкнул он. — Нет, ни разу, Дар. Вьетнамцы, китайцы, корейцы… Может, где-нибудь эти ребята и осели компактно, но уж точно не поблизости. Рыбаки из Нодоа, попробовав сунуться северным путем чуть западнее, как-то натолкнулись на разрушенное судно, выброшенное штормами на безлюдный берег. После осмотра они выяснили, что оно принадлежало бразильцам. Представляешь? Бразильцы среди северных льдов!
Я не первый раз пытаюсь выведать у жителей Батл-Крик любую информацию о соседях по Платформе, и главный вывод, неутешительный, уже сделал: новое место географической и политической любознательности американцам не прибавило, как было и на Земле, здесь всем плевать на другие народы и их судьбы.
Американцы, если это не темнокожие, которых здесь на удивление мало, чаще всего молчаливы, я ни разу не слышал, чтобы они что-то бубнили себе под нос или распевали вслух. На гитаре или гармошке слабать в одиночестве — запросто. Но молча. Однако если их разговорить, то начав, они продолжают болтать без умолку, чем я и стараюсь воспользоваться.
— Слушал радио из столицы, и ни разу там не сказали, кто еще живет на Платформе-5.
— Все живут! — легко открыл тайну автомеханик и тут же поправился: — Наверное… Тебе нужно знать о чужих проблемах? Мне — нет. Да! Где-то год назад я именно по радио услышал об австралийцах, они живут далеко к западу от нас. Сообщали, что наши реконы побывали у них в анклаве с миссией. Столица у них Канберра, стоит на южном берегу огромной реки, с ними новозеландцы и еще какие-то островитяне, уже не помню…
— И что дальше? — Я слышал о Новой Австралии, но решил уточнить.
— Наши вернулись домой, кто-то давал интервью газете.
— И все? Это же австралийцы, союзники, друзья!
— Нахлебники! — быстро возразил Джордж. — Вечные нахлебники и лентяи, как все эти канадцы и надутые индюки с островов за Атлантическим океаном. Знаешь, что сказала разведка?
— Мы поздно приехали, — напомнил я.
— У них нет кенгуру, представляешь? — мастер подошел к воротам и высунулся за козырек, желая оценить погодные перспективы, и продолжал говорить, стоя ко мне спиной и задрав голову вверх. — Нет кенгуру, Дарий. Чем же тогда они могут быть интересны? В детстве я слышал от матери о сумчатом дьяволе, но, наверное, нет и его.
Чувствовалось, что тема его не интересует, в принципе. Вот это я и называю типичным новоамериканским взглядом на геополитику Платформы-5.
— Вспомнил! Радиоведущий что-то там рассказывал о филиппинцах, они вроде бы расположились примерно на шестьсот миль западней австралийцев. И вот что — эта огромная река называется Ганг.
Все-таки выхватил я кое-что новое!
— Значит, где-то в тех краях есть Индия?
— Конечно, раз есть Ганг, значит, есть и индусы, — подтвердил он и на пару секунд замолчал. — Они тоже поселились неподалеку от нашего дома, программисты.
Тем временем в небесах назревали перемены.
Со стороны Мичигана на Батл-Крик надвинулись лиловые тучи, среди них замигали первые молнии, несколько раз прогрохотал далекий гром. Тяжелая темная мгла обложила западную часть небосвода, сгущаясь на глазах. Палмер с ненавистью взглянул на разыгрывающуюся стихию и выругался.
Пора спросить о самом главном, пока он отвлечен погодой.
— А русские? Что-нибудь слышали о них? — как бы между прочим поинтересовался я.
Мастер отшагнул назад и пару раз топнул, сбрасывая капли с обуви.
— Побойся господа, Дар! Не поминай лишний раз торнадо, и он не придет, верное правило! От русских лучше держаться подальше, так говаривал мой папаша, а это был очень умный человек. Наверное, среди русских есть немало хороших парней, так же, как встречается у евреев, — тут он бросил быстрый взгляд на меня, — но когда они собираются вместе… Русский анклав тоже на западе, но очень далеко отсюда. Я тебе так скажу: слышал, что у них опять диктатура, власть в свои руки взял очередной кровавый тиран, и они постоянно аннексируют все новые и новые земли. Уверен, что у русских опять заправляют комми! Слухи есть, но ты же понимаешь: умники из Вашингтона знают больше, чем сообщают простым людям… Пока можем спать без оружия под подушкой, Надзиратели раскидали нас по разные стороны материка. А нам и Ирана с Турцией хватает.
— Это ты в точку, — понимающе кивнул я.
Крепость Стамбул находится примерно в полутысяче километров к юго-западу от американского анклава. Турки ведут себя спокойно, с ними поддерживаются отношения, раз в квартал в Батл-Крик на ярмарку приезжает караван с турецкими товарами. Это знаю. «Вот и все, расспросы закончены, можно уезжать», — подумал я и ошибся. Коснувшись турецкой темы, Палмер неожиданно возбудился:
— Все они исламисты! Хорошо, что у нас не было терактов, тогда весь город поставили бы под ружье!
— Мусульмане, — поправил я.
— Это одно и то же, — махнув рукой, не унимался автомеханик. — Хитрые турки притихли и ждут, когда мы расправимся с их злейшими врагами иранцами. А еще они подкармливают гуронов!
— Ты так думаешь?
— Знаю точно, Дар! Вожди имеют не меньше семи мотоциклов, но до сих пор ни одного не привозили ко мне для ремонта! Странно, да? А где они берут столько топлива, скажи? Турки помогают, не сомневайся! Нет, парни, русские нам тут точно не нужны.
Судя по всему, погода скоро не наладится, стихия свирепствует.
Зараза, не сидеть же в мастерской вечно… После полного расчета мы тепло попрощались, погрузили байк, забрались в пикап и выехали в открытые ворота. На часах было далеко за полдень, если я хочу заехать в оружейный магазин, то нужно поторапливаться.
* * *
До оружейного оставалось два дома, когда Алексей предупредил:
— Шериф! Из кабака машет!
«Апач» вместе с нами вздрогнул, резко замедляя ход. Опять! Пятый день бегаю от Карла Герески, устав объяснять ему, почему мы не согласимся стать контракторами. Так здесь называют специально обученных решительных людей, проводящих по магистралям караваны с грузами — конвои. Это не водители и не экспедиторы. Это те, кто готов проломить любой заслон, возникший на пути следования, преодолеть любые преграды и довести колонну к месту назначения.
Нет у меня сейчас планов на Додж-Сити, нет! Что тут непонятного?! Пораскинув мозгами, мы решили задержаться в этом районе и попытаться еще раз поймать удачу за денежный хвост. Потаенных ущелий в округе полно. Чтобы добраться до них, нужен опыт (имеется с лихвой), добрая техника (в наличии) и еще более доброе оружие. В сравнении с большинством жителей Батла мы вооружены очень и очень неплохо. Сам бог велит работать, надо брать лицензию скаутов и начинать поиски.
А он прилип.
— Останови, — вздохнул я, и Лешка со скрипом тормозов припарковал пикап прямо напротив дверей бара под названием «Майк Молли».
Никто не может сказать, откуда взялось это название, а сам хозяин молчит как рыба. То ли дело распахнувшая двери неподалеку таверна «Годзилла BBQ»! Все понятно, стейки для проголодавшихся годзилл. Гм… А понятно ли? Если Резчики забрасывают на планету иноземной кройки супергризли, а в небе летают, как говорят, птицы-убийцы, то кто помешает им поместить страшное чудовище и в водную среду?
С таким важным человеком из приоткрытого салона не поговоришь. Я быстро открыл дверь и шмыгнул в предбанник бара.
— Через четыре дня, Дарий, — вместо приветствия произнес шериф характерным хрипловатым голосом, вполне подходящим облику поджарого, словно высушенного прериями, бывшего полицейского еще того, земного Батл-Крик…
Крепко его тяготит эта проблема, лицо озабоченное, аж глаза ввалились.
— Раз, два, три, четыре! — он выставил руку с отогнутыми пальцами передо мной. — В понедельник колонна из Вашингтона приходит сюда. В ней будет пять траков, включая один магистральный тягач с топливной цистерной. Здесь к конвою добавятся еще три авто, и они отправятся на юг, с тобой или без тебя. Но знай, что в каждой кабине будет сидеть всего один человек — драйвер! Для сопровождения могу выделить только своего помощника, больше людей у меня нет, у федералов тоже. Так что это не решение проблемы… В Додж-Сити будут очень ждать этот конвой!
Он посмотрел на часы, наверное, календарь проверяет.
Я открыл было рот, но он не дал мне сказать ни слова:
— Ничего сейчас не говори. Просто подумай. Да-да, подумай, насколько это важно для твоей страны.
Велика сила воображения. Мне показалось, что большой статусный значок, прикрепленный к джинсовой куртке, потускнел так же, как его взор. Седые волосы за последние дни налились антикварным серебром, а морщины на лбу стали еще глубже.
Гребаный ты Додж, вместе со всеми южными землями…
— Карл, сейчас я ничего не буду обещать, не люблю в таких делах торопиться. Но обещаю подумать, — сказал я.
— Хорошо, жду ответа, ты знаешь, где меня найти. И вот что! Я связался с Вашингтоном, они согласны поставить тебе и твоим парням двойную таксу в контракт.
Кивнув, я полез в кабину.
— Двойную оплату обещают, — хмуро поведал я Лимону.
— И пластырь от гуроньих стрел, — хмыкнул тот.
…Оружейный магазин был открыт, хотя я знаю, что владельца в городе нет, уехал в столицу. Ну и ладно, значит, женка у прилавка стоит. Заведение это частное, в отличие от федерального, что в Вашингтоне. Кроме жены оружейника в его отсутствие работает парнишка на процентах, как я понимаю, неплохих.
Я толкнул тяжелую дверь с солидными запорами, зацепил кепкой латунный колокольчик и вошел в темную прохладу «Оружия пограничья». Ага, вот и Келли Брэдиган, мисс Серебряная пуля. Не спит в подсобке, пока ее подчиненный перекладывает товар и одновременно о чем-то сплетничает с какой-нибудь девахой, которой тут, по большому счету, нечего делать, а работает лично. Кроме нас в крошечном торговом зале был еще один посетитель, приобретающий патроны. Сопровождающая его жена стояла в сторонке.
Поприветствовав хозяйку, мы принялись рассматривать прилавки и стены в поисках интересного.
Вроде бы ничего нового за неделю не появилось.
Четыре «ремингтоновские» помпы двенадцатого калибра, одна обвешана-тюнингована. Три однодулки непонятного происхождения. По два полуавтомата «Бенелли» и «Беретта». Несколько двустволок для фанатов настоящей охоты, — дорогое оружие самых знаменитых европейских и американских фирм. Чудовищный девайс с огромным барабаном на двенадцать патронов, это «Протекта-Страйкер», гладкоствольное ружье с револьверной схемой. Есть же любители экзотов… Тут же небольшой рядок самодельных гладкоствольных обрезов.
Пистолетов очень мало, их хорошо разбирают, но спрашивать Келли о том, кто что купил, бесполезно, не скажет, прайвеси. В основном это трофейные китайские «ТТ», стоят не особенно дорого. Их берут плохо, не верят в надежность. Револьвер на витрине всего один, примерно такой же «Смит», как я видел у автомеханика, только ствол покороче. Городской молодняк на него облизывается, да и я приценивался. Адские деньги, стремно тратить такую сумму.
Огнестрельное оружие вашингтонского производства хранится на отдельном стенде. Специфический короткий пистоль для любителей забивать пулю в ствол самостоятельно, чуть побольше моего дерринджера, по мне так более казус, чем оружие. Но несколько штук у владельцев продалось. Три оранжевые ракетницы, в комплекте к каждой прилагаются по пять зарядов. А потом такие патроны хрен достанешь.
Нарезных карабинов и винтовок на прилавках всегда мало. Серьезные стволы Резчики в свободном доступе федералам не выдают, заказывать по ваучеру бесполезно. Правда, иногда подкидывают хоть что-то маленькими партиями, причем порой без видимых причин. Сочли какие-то действия руководства анклава правильными — дали конфетку. В магазины попадает лишь малая часть такого ништяка.
Итак. Пара винчестеров под револьверный патрон — калибр ублюдочный, но нарезное оружие Резчики вообще прижимают. Весь серьезный огнестрел, полученный через канал поставки, найденный в блокгаузах или доставшийся в виде трофеев, оседает в армии. Эти винчестеры были найдены скаутами в особом, «оружейном» хранилище. Вояки от них сразу отказались, и все стволы были пущены в свободную продажу. Такие винтовки подкидывают чаще, потому и распространены.
Есть два карабина «Спрингфильд» старой модели, цену и называть не хочется. Были поврежденные «спринги», восстановленные мастером, их уже разобрали. А вот малокалиберных стволов — бери, не хочу, это единственный нарезняк свободного заказа. Мелкашки тоже разбирают, папы берут для своих сыновей.
Имеются и совершенно раритетные образцы, поступающие с запада после стычек.
Вот старая винтовка «Гра» 1874 года калибра 11 мм, недорогое предложение охотнику-коллекционеру. В комплекте идет бандольера на шесть картузных пачек по шесть патронов в каждой. Рядом лежит винтовка системы Снайдера под калибр 14,5 мм! Такие штуки были приняты на вооружение британцами в качестве пехотного и укороченного кавалерийского образцов. Кроме того, ружья этой же системы с небольшими переделками встречались во Франции и Португалии, а также продавались в Турцию, Китай и другие страны. Эта из Турции и прибыла… Чего только не попадало на Восток!
Бинокли, прицелы, дальномеры, ПНВ — все модели страшно дороги на Земле и недороги тут, вес-то небольшой, Резчики ценой не интересуются… Я уже приобрел на группу два тепловизора в форм-факторе видеокамеры, больше у четы Брэдиган нет.
Отдельно лежат охотничьи арбалеты, охотничьи и спортивные луки и причиндалы к ним. Фанат такого оружия Лешка уже купил себе блочник. Тренируется на задворках.
— Мальчики, обратите внимание на ножики, есть только что поступившие новинки от ZT, — мимоходом предложила Келли, рассчитывая клиента.
Патроны и припасы, масла и инструмент, магазины, обоймы, наборы для ухода — все на отдельных прилавках, там же гильзы, капсюли, оборудование для релодинга. По соседству — широкий выбор фабричных ножей, включая фолдеры, хороший ассортимент. Порох в банках никак Резчиками не лимитирован — тащи через терминал, сколько захочешь. Все виды охотничьих порохов доступны, если брать их в стандартной мелкорозничной таре.
Есть одежда и снаряжение, но в той секции мы давно все перевернули.
Проклятье, забрать этот револьвер, что ли?
Не могу, проклятая жаба дует на пальцы ледяным воздухом, кошелек не откроют… Торговаться бесполезно, на него многие заглядываются, скинь хозяйка цену всего-то монет на десять, и револьвер уйдет в течение одного дня! Испытывая обычные муки выбора, хорошо знакомые каждому взрослому мальчику, попавшему по делу в оружейный магазин, я уже чуть было не поддался вредному импульсу, но простой русский парнишка Леха Лимонов таки спас группу от финансового краха.
— О, какой! — заорал он у меня за плечом.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся и увидел в его руке томагавк.
— Хочу! — подтвердил свой выбор парень. — Купи!
Папа взял изделие и повертел в руках.
— Гуронов?
— Нет, этот томагавк забрали у захваченного кроу, — ответила мне хозяйка.
Хороший экземпляр. Качественно сделанное, продуманное до мелочей орудие убийства, знающий человек ваял. Неширокое лезвие правильно посажено на чуть изогнутой длинной шейке. В меру тяжел. Рукоять длинная, вырезана из какого-то благородного дерева, прямая. Однако склоненное к топорищу лезвие сидит так что в момент удара воображаемая линия, перпендикулярная вектору атаки мишени, пройдет точно там, где томагавк удобней всего удерживать рукой. Центр масс окажется за кистью, и отдача не будет отшибать пальцы. Гм… Таким и дерево рубить удобно, а не только бошки бледнолицых братьев.
И никаких пошлых украшательств, типа киношных цветных перьев и кожаных кистей, лишь оголовье рукояти оклеено несколькими нитками бисера — чтобы из руки не вылетел при промахе.
— Командир…
— Берем! — Я с благодарностью подмигнул страждущему.
— Келли, а мои патроны не появились? — Лимон наивно решил развить успех.
Она отрицательно покачала головой.
— Я помню, у тебя ведь «АК-47»…
Ха! У него не «АК» китайский, а надежный отечественный «АКМ». Но я промолчал.
— Муж обещал поинтересоваться в Вашингтоне, может быть, там есть такие патроны. Не хочу врать, Алекс, но шансы невелики. А тебе, Дар, может понравиться вот это!
Нагнувшись под прилавок, Келли вытащила на стол пухлый глянцевый каталог, быстро нашла нужную страницу и ткнула пальцем. На фотографии был изображен симпатичный хромированный револьверчик. Надпись под ней сообщала, что это S&W Model 60 LS «Chiefs Special Stainless Lady Smith».
— Скауты из Нома нашли его в пакгаузе, обнаруженном на затерянном пляже. Говорят, что там был еще и автоматический немецкий пистолет «Маузер К-96» с кобурой-прикладом, но его не продают. А этот муж привезет. Интересует? Цена не будет слишком дорогой.
— Конечно! — обрадовался я, не успев подумать, насколько пригодится вьетнамцу револьвер, по своим размерам недалеко ушедший от дерринджера.
— Тогда приходи через пять дней.
Завершив сделку, мы пошли на выход, но тут Келли вспомнила:
— Дар, ко мне вчера заходил шериф! Он сказал, что у него на днях появятся патроны для «АК-47», не говорил тебе? Может, стоит обратиться к нему?
Гребаный каларгон, он меня обкладывает!
— Спасибо, Келли, с тобой всегда приятно иметь дело.
Паскудный дождь все не кончался, и мы молниями влетели в салон, обнаружив там уже почти просохшего Винни, осторожно отодвинувшего в сторону опасный предмет, который радостный мальчик Леха никак не мог выпустить из рук.
— А у меня новости, командир! — сказал вьетнамец.
— У нас тоже, — кивнул я на томагавк. — Вываливай.
— Если коротко, то… Есть здесь один русский! Говорят, что он чуточку странный. Сбежал из русского анклава.
— Где живет?
— Ну… Только не горячись. В Додж-Сити.
Лешка присвистнул и тихо засмеялся, а я с силой ударил ладонями по баранке.
Это сука-судьба.
— Нам к шерифу, мужики.
