– Жукаускас? Тебя срочно к декану!

В те мрачные годы столь неожиданный и непонятный вызов в стенах Исторического факультета Вильнюсского университета всех бросал в ужас. После таких неожиданных вызовов к декану не один их товарищ навсегда прощался со беззаботной студенческой жизнью, уезжая на всем до боли знакомом черном трофейном немецком «Опеле». Студенты за бокалом дешевого «Жигулевского» пива ехидно называли его «богадельней», но чересчур захмелевший болтун тут же испуганно затихал и виновато оглядывался вокруг. Даже такая невинная шутка в добротном исполнении стукача могла обернутся для него и даже всей веселой компании более близким знакомством с сидящими в опеле немногословными товарищами.

– Историки – это бойцы идеологического фронта! Их ряды должны быть безупречны, в них нет места чуждому рабоче – крестьянскому классу элементу, – собиравший студентов, словно клятву неустанно повторял им парторг факультета.

Студент третьего курса Гедиминас Жукаускас к категории классовых врагов ни по каким меркам не подходил. Младший из пяти сыновей малоимущего крестьянина каждое утро по нескольку километров отмахивал до городка, где к его счастью перед войной была открыта гимназия. Отец безмерно гордился тем, что хоть один из его сыновей достигнет чего то большего. Но гордостью начиналась и заканчивалась вся его поддержка. Так что на занятия в университет Гедиминасу приходилось ходить голодным, пытаясь картошкой, по мешку которой отец на попутных машинах регулярно посылал сыну. В политические споры старался не вмешиваться, следуя крестьянской премудрости – «Будешь молчать – проживешь дольше». Все таки с облегчением вздохнул, в кабинете декана не увидев никого, кроме самого хозяина.

– Жукаускас, ты один из наших лучших студентов. Занялся бы общественной работой – цены бы тебе не было! Стал бы примером настоящего строителя коммунистического будущего. Я, кстати, без преувеличения. А ты заявление на стол – переведите на заочный отдел. В деревню к керосиновой лампе захотелось?

– Трудно, товарищ декан. На стипендию в Вильнюсе не проживешь.

– Никто и не спорит, что легко. Я и сам все это прошел. Знаю, парень, знаю. Ну вот что – я тебе подходящую работу подыскал. С лекциями проблемы решим. Ты, насколько знаю, немецким и французским владеешь свободно?

– Да, у нас в гимназии был отличный учитель иностранных языков.

– Чудненько! Мне звонили из Академии наук. Им нужен именно такой человек. Для научной экспедиции в Кенигсберг.

– В Кенигсберг?

– Да, ты не ослышался. Именно в Кенигсберг. Там в архивах и библиотеках университета множество рукописей и книг, касающихся Литвы. В Москве одобрена ходатайство правительства республики и они будет отданы на хранение в нашу Академию наук. Так что собирайся, завтра уезжаешь. И договоримся – твоего заявления я не видел.