Финансового конца света не будет. Будет коллапс
(Интервью В. В. Геращенко для газеты «Московский комсомолец»)
— Виктор Владимирович, что происходит в финансовом мире?
— Финансового конца света точно не будет. Будут различного рода коллапсы. Старая теорема, очень простая — товар-деньги-товар, — будет существовать всегда и везде. Вот только бы из нее не выпадал товар. Хотя вспоминается история из книги Айзека Азимова. На Земле все было прекрасно, люди производили товары, обменивались ими, но однажды прилетели пришельцы и предложили землянам деньги. После этого на планете начался кавардак…
— А ведь некоторые считают, что деньги — это самое великое открытие человечества, посильнее, чем изобретение колеса. Вы в финансисты пошли, потому что так же думали?
— Вы знаете, я в седьмом классе в журнале «Знамя» прочитал повесть «Прокурор районного масштаба». Про очень справедливого мужика. Я в итоге захотел стать юристом. Мне мой дядька, младший брат отца, комсомольский и партийный активист, говорил: «Ну чего тебе идти юристом, у нас же справедливое государство, нам юристов девать некуда. Иди лучше учись на экономиста». Так я оказался в Московском финансовом институте — и не жалею об этом.
— Став четырежды главным банкиром нашей страны.
— Почему четырежды?
— Дважды был Госбанк СССР, потом дважды — Банк России.
— А! Ну, это не считается.
— Ничего себе не считается — зато в Книгу рекордов Гиннесса наверняка попадете с таким результатом. Вы работали с тремя президентами и шестью премьерами. С кем из них вам продуктивнее и легче всего работалось?
— Пожалуй, с Евгением Примаковым. Во-первых, мы с ним познакомились в Ливане, где я работал с 1967 по 1971 годы (сразу после известной Шестидневной войны) управляющим отделения Московского народного банка в Бейруте. Незадолго до этого мы открыли его, так как считали, что Ливан станет второй Швейцарией. Рядом, в Египте, корреспондентом газеты «Правда» служил Примаков.
И вот после нескольких лет работы Евгений Максимович получил полугодовую командировку в Бейрут. А старший брат моего приятеля, работающего в банке, учился с Примаковым на одном курсе в Институте востоковедения. Рабочий день наш продолжался с восьми до двух, шесть дней в неделю. Во второй половине дня можно было иногда пойти и пивка выпить. Так вот и получилось, что мы с Примаковым стали общаться по-товарищески. Я считаю, что он один из лучших специалистов по Ближнему Востоку.
В 1998 году, после дефолта, меня долго уговаривал возглавить Банк России замначальника Администрации Президента, начальник Главного правового управления Руслан Орехов. Я отвечал: «А на хрена мне это нужно? Я в Международном московском банке председатель, получаю $12 тыс. в месяц. Банк стабильно работает, у меня есть возможность параллельно решать все свои домашние вопросы». Тем более что предложение было сделано, когда еще продвигали на премьерское место Виктора Черномырдина. Он был хороший опытный мужик, знающий промышленное производство. Спикер неплохой. Но мне с ним не хотелось работать. Он свое слово никогда не держит.
Тем временем Черномырдина Госдума в первый раз провалила. Дней через пять на новой встрече к Орехову присоединился Александр Волошин (тогда — в сентябре 1998 года — замруководителя президентской администрации. — «МК»). Я вновь отказался, зная, что будет новое выдвижение. После повторного провала экс-премьера мне сказали, что последней попытки президент делать не будет, и мне порекомендовали не выкобениваться.
К тому же мне позвонил Евгений Максимович, сказал, что дал согласие стать премьером. Я тоже дал положительный ответ. Тем более коллеги, с которыми я эту ситуацию обсуждал, сами настаивали на том, чтобы я шел в Банк России, боялись, что поставят какого-нибудь пустозвона. С Евгением Максимовичем мы сработались, результаты, по крайней мере, оказались неплохими.
С удовольствием работал я и с Валентином Павловым (последний министр финансов СССР, советский премьер с декабря 1990-го до августа 1991 года, член ГКЧП. — «МК»), но у него был своеобразный характер, он всегда все знал и часто принимал решения без советов со специалистами. Например, с заменой сто— и пятидесятирублевок. И хотя мы с ним в институте играли в одной команде в баскетбол, а этот спорт воспитывает коллективизм, Валентин был индивидуалистом.
Кстати, спорт оказывает влияние на характер специалиста. Вот, например, возьмите Татьяну Владимировну Парамонову (и. о. председателя ЦБ в 1994–1995 годах. — «МК»). Трудяга, отличный специалист, но восстановила против себя коммерческие банки отсутствием дипломатичности. Так она еще в юности занималась фехтованием, ее даже хотели взять с юношескую сборную Союза! На лице маска, впереди дорожка, и надо достигнуть цели — уколоть противника.
А вот был у нас неплохой зампред ЦБ Виктор Николаевич Мельников, так он — мастер спорта международного класса по академической гребле, трехкратный чемпион СССР. Меня спрашивали, почему он такой упрямый, а я отвечал: «Потому что он к цели всегда греб спиной».
— Если к Примакову вернуться — он же тоже отличался своей прямотой, уверенностью в собственных решениях.
— Ну, сами подумайте: у него огромный опыт работы в такой сложной стране, как Египет. Потом он был замдиректора Института востоковедения, потом он пошел работать в ЦК, после чего его сунули в разведку. Затем был МИД, где он очень неплохо себя показал. Когда стал премьером, был твердым, понимал, что перемены нужны, взял к себе первым замом Юрия Маслюкова. Не знаю, были ли у Примакова какие-то амбиции стать президентом, — во всяком случае, они никогда не проявлялись.
— Когда вас утвердили председателем ЦБ в 1998 году и вы выступали тогда в Госдуме, на вопрос о том, куда будете вести финансовый рынок, ответили: «Вперед, к победе коммунизма». Я понимаю, что это шутка, но все же: что вы под этим подразумевали тогда?
— Ну, какой был раньше лозунг? «Работать, работать, работать — и двигать Советский Союз в коммунистическое общество». Вот и ляпнул — у меня язык такой паршивый. Хотя много хорошего можно было бы из прошлого взять. Тем более что и цели у нас теперь похожие: надо страну вновь делать индустриальной. Об этом мы, кстати, в вашей газете писали.
— Скажите, а есть ли возможность победить в нашей стране коррупцию?
— Недавно в США весьма известных руководителей, которые выпускали какие-то необеспеченные ценные бумаги, посадили лет на 120. А у нас Мавроди гуляет — и всем на это наплевать. Приватизацию, залоговые аукционы провели так, что народ до сих пор трясет.
И где мои две «Волги»? Чубайс же обещал всем. О последних случаях в Минобороне, «Рослизинге», питерской системе ЖКХ даже говорить не хочется. Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю начал борьбу с того, что посадил своего школьного приятеля. Все поняли: работа предстоит серьезная. Я не хочу крови — я призываю к справедливости.
— Виктор Владимирович, расскажите о вашей семье.
— Мне повезло, что я вырос в нормальной советской семье, вместе с братом-двойняшкой и тремя сестрами, где слово матери было законом, поскольку видеть родителей и общаться с ними мы имели возможность только по воскресеньям. Мама, Анастасия Васильевна, по натуре была лидером, причем лидером разумным. Отец, Владимир Сергеевич, по воскресеньям всегда находил время поинтересоваться, как складываются дела его детей.
Повезло мне и с созданием собственной семьи, появившейся по взаимному согласию и любви с моей однокурсницей Ниной Александровной Дроздковой. Несомненно, мой карьерный рост в совзагранбанках в значительной степени произошел благодаря жене. Я чувствовал ее поддержку, когда она была рядом и даже когда нам приходилось быть в отдалении на много часовых поясов друг от друга. Вообще в жизни мужчины роль женщины — основная, от нее очень многое зависит — и карьера, и уверенность, и здоровье. Семья дает человеку ощущение не только внутренней, но и внешней организованности, порядка. Мужчине необходимо быть ответственным за кого-нибудь — за жену, детей. На мой взгляд, холостяки, люди-одиночки для карьеры совершенно потеряны. А банкир-холостяк — это вообще несолидно.
У меня дочь и сын — Татьяна и Константин. Внуков четверо — все мальчики: Володя и Юра — дети Константина, Александр и Андрей — дети Татьяны. Младшему — 14 лет, правнуку Сергею — семь лет. Как дед я очень переживаю, что юное поколение почти ничего не читает, а все время проводит у телевизора и компьютера. Это не дело!
— Кто из них продолжает ваше банковское дело?
— Дети и старший внук.
— Ваш отец тоже ведь работал в главном банке страны и даже еще до вас получил прозвище Геракл?
— Да, он был заместителем председателя правления Госбанка СССР, а когда работал в МИДе, участвовал во многих международных конференциях, определивших судьбу мира после Второй мировой войны. А Гераклом его прозвали студенты финансового института, где он преподавал после ухода из Госбанка.
— Как вы оцениваете пройденные годы? Какие «рабочие» советы можете дать нашим читателям?
— Своим главным достижением я считаю то, что мне и в профессиональной деятельности, и в человеческих отношениях нечего стыдиться. Поэтому не гнушаюсь поездок в метро. Первый раз только было неудобно: не знал, сколько стоит билет. Да и люди часто спрашивают (удивленно): «Это вы?!». Иногда отвечаю: «Нет, это его брат». А иногда признаюсь: «Я». Тогда пытают: «А почему на метро?». «Так быстрее. Пробки на улицах посмотрите какие». И, знаете, некоторые даже сочувствуют: «А вы дорогу найдете?..»
Что интересно, после «ЮКОСа» многие начали желать удачи. Один пожилой мужчина как-то поинтересовался: как же я без охраны? Ответил ему: «Я же ничего ни у кого не украл — зачем мне охрана?». И еще одно преимущество поездок на метро: под землей особенно часто замечаю красивых женщин. Раньше я не обращал на них внимания, но сейчас девушки стали лучше одеваться, да и времени у меня теперь больше.
Трудно что-то кому-то советовать относительно работы. У каждого своя судьба. Но надо учиться, учиться, учиться, как сказал, оказывается, не Ленин, а Салтыков-Щедрин, если кто-то из читателей помнит этого замечательного русского писателя. Вкалывать, конечно, тоже надо. Хотя не стал бы себя называть трудоголиком. Я просто всегда серьезно относился к порученному делу. Когда видел, что работа не сделана, было стремление ее закончить. Еще на первой своей должности — операциониста — очень любил, чтобы у меня был чистый стол, без горы бумаг. Но вот умереть на рабочем месте мне никогда не хотелось. Я знаю довольно многих госслужащих, которые так заканчивали свою карьеру. А вот отец вовремя сменил профессию госслужащего на преподавательскую работу — слава богу, прожил 90 лет. Так что я считаю, что не нужно держаться за стул, за кресло или за место: жизнь разнообразна. Тем более что всех денег не заработаешь! Я воспитан в иное время, и для меня богатство означает просто комфортный уровень жизни. На это денег хватает. Если вещь мне необходима — я заплачу сколько надо. Но покупать лишнее никогда не буду. Меня к этому отец еще в детстве приучил: не делать бездумных покупок. Деньги нужны, чтобы чувствовать себя комфортно. Хороший костюм, например, я себе куплю. Но лишние деньги выбрасывать не буду. И другим на что-то ненужное денег никогда не дам.
— Это уже в вас говорит банкир?!
— Талант банкира — это в первую очередь четкое понимание того, что ты работаешь с чужими деньгами, которые тебе доверили. Банкир — человек с инновационной жилкой, опытом и желанием узнавать новое всюду. На определенных постах к этому добавляется умение строить отношения с людьми.
— И последний вопрос: конец света будет или поживем еще?
— Я хотел на всякий случай договориться отсрочить оплату банкета — не получилось. Если бы я верил в конец света, разве стал бы, как студент, ходить на радиостудию записывать с Николаем Кротовым аудиокнигу?! В ней только я наговорил больше трех часов, да еще 35 уважаемых друзей, коллег спровоцировал на эту авантюру. Но вроде получилось интересно!
А если серьезно — люди упорно стараются приблизить конец света, но Земля сопротивляется. Успехов ей в этом трудном деле!
2012 г.
