Глава 18

– Благодарю вас, доктор Айзен, – сказала Джори, – мне уже лучше.

Доктор, худощавый человек средних лет с добрыми карими глазами, взял свой плащ со спинки стоявшего возле ее кровати стула и поднял с пола чемоданчик.

– Ну-с, юная леди, берегите себя. Вы пережили сильное потрясение, и вам нужно хотя бы несколько дней, чтобы от него оправиться. Постарайтесь поменьше волноваться.

– Я отлично себя чувствую. – Джори села в постели. – Разрешите мне…

– Не вставайте, это предписание врача. Я сам найду дорогу к выходу.

– Спасибо еще раз. – Джори снова откинулась на подушки и натянула пуховое одеяло до самого подбородка. Было слышно, как шаги доктора удаляются по коридору, потом несколько минут до нее доносились приглушенные мужские голоса, затем открылась и закрылась входная дверь, и все стихло.

Сойер появился в дверях спальни. У него на лице было написано облегчение.

– Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно. Только руки немного болят, наверное, мне нужно заниматься спортом, я не в форме.

– Ну, я бы так не сказал, Джори. Все-таки тебе удалось устоять против дождя и ветра и повиснуть на скользких перилах на высоте двадцати трех этажей. Меня просто в дрожь бросает от мысли, что могло бы случиться.

– Меня тоже. Но сейчас все позади, Сойер, и я чувствую себя прекрасно. Врач только велел мне некоторое время полежать и поменьше волноваться.

– Да, он мне сказал. Приятный человек. Я и не знал, что в такое время можно вызвать врача на дом. Если часы на твоей тумбочке не врут, я позвонил ему далеко за полночь, и он тут же приехал.

– Любой другой врач на его месте, может, и отказался бы, но доктор Айзен лечит меня еще с тех времен, когда я пешком под стол ходила. Поскольку ты так настаивал, чтобы меня кто-то осмотрел…

– Я за тебя беспокоился.

– Не волнуйся. Я рассказала доктору Айзену обо всем, в том числе и о провалах в памяти. Он считает, что частичная амнезия возникла как реакция на перенесенные эмоциональные потрясения. В то лето на меня много чего свалилось: сначала родители объявили о разводе, потом произошел этот случай с Гретхен на озере, потом смерть Папы Мэя… Это было слишком тяжело, и, видимо, я подсознательно заблокировала травмирующие воспоминания. Если бы я все помнила, то могла бы догадаться, что именно Гретхен…

– Не знаю, Джори. – Сойер пересек комнату и присел на край кровати. – Честно говоря, я сомневаюсь, чтобы кто-то мог предположить, что Гретхен свел с ума тот давнишний случай и у нее внутри накопилось столько злобы и ненависти.

– Или что она способна на убийство. – Джори зябко поежилась под теплым одеялом. – Мне до сих пор не верится, что она пыталась меня убить, да и в то, что она убила трех женщин, тоже трудно поверить.

Сойер угрюмо кивнул. Джори поняла, что он подумал о сестре. Бедняжка Ребекка оказалась в неподходящее время в неподходящем месте.

Когда полицейские много позже допрашивали Карла как свидетеля, он рассказал, что между ним и Ребеккой никогда ничего не было, и ему даже в голову не приходило, что Гретхен видела их в тот вечер на пляже. Как объяснил Карл, Ребекка тогда рассказала ему о своем неудавшемся замужестве, и он, поскольку сам незадолго перед этим пережил развод, ей посочувствовал и попытался утешить. Кроме того, Карл чувствовал, что Гретхен ожидала от их отношений большего, чем он мог дать, и даже пытался деликатно намекнуть ей, что не готов к серьезным отношениям. Но Гретхен, как ему показалось, слышала только то, что хотела услышать, и тогда он попытался встречаться с ней реже и постепенно свести их отношения на нет. Ему не хватало духу резко порвать с ней, он знал о ее уязвимости и жалел Гретхен, но не мог даже представить себе, что она способна на такие чудовищные преступления.

Джори вспомнила, в какой ярости была Гретхен, когда пришла в сознание и обнаружила, что находится в полицейском участке. Полиция приехала очень быстро, буквально через считанные секунды после того, как Сойер оттолкнул, а потом оглушил Гретхен и вытащил Джори. Когда он вломился в квартиру и увидел, что происходит на террасе, то первым делом бросился к телефону и набрал 911.

– Как ты думаешь, Сойер, ее будут судить или признают невменяемой? – тихо спросила девушка.

– Сомневаюсь, что она вменяема. – Сойер покачал головой. – Натворить то, что она натворила, и после этого как ни в чем не бывало продолжать жить обычной жизнью… Видимо, она верила, что поступает по справедливости, так сказать, вершит правосудие своими руками.

– Да, я тоже так поняла. Но твоя сестра и ее дядя Роланд…

– После того как старик обнаружил нож, у него не было ни единого шанса остаться в живых. Меня до сих пор передергивает, когда я вспоминаю, как вошел в его комнату и увидел беднягу в луже крови. Никогда не забуду этого кошмара.

– А все потому, что Гретхен решила, что он может выдать ее полиции. Видимо, она спрятала нож, которым убила Клоувер, где-то в доме, а старик, на свою беду, обнаружил. И знаешь, Сойер, по-моему, он понял, что это за нож. Наверное, именно это он так старался мне сообщить, когда догнал меня в коридоре. Ах, если бы я не рассказала Гретхен…

– Джори, ты поступила так, как считала правильным в тот момент, так что перестань себя казнить. Ты ни в чем не виновата.

– Знаю, знаю, просто я все никак не приду в себя. Смогу ли я когда-нибудь это забыть?..

– Совсем забыть – вряд ли, но время все лечит, со временем нам обоим станет легче.

Джори кивнула и всмотрелась в его красивое лицо. Сойер сидел на краю постели всего лишь в паре футов от нее. При желании она могла бы протянуть руку и дотронуться до него… но хватит ли у нее смелости?

– Сойер, – тихо сказала Джори, – как ты догадался, что это Гретхен? И откуда узнал, что мне угрожает опасность?

Сойер вздохнул и взглянул ей прямо в глаза.

– Когда я нашел труп Роланда, то сразу понял, что случилось. Это произошло само собой, помимо моей воли… я просто знал, куда уехала Гретхен, и почувствовал, что тебе нужна моя помощь. Мне трудно это объяснить, но и раньше не раз бывало, что я каким-то образом догадывался о некоторых вещах, точнее, предвидел разные события. И трагические тоже…

Джори смотрела на него во все глаза: она почувствовала, что Сойер наконец решился поговорить с ней откровенно. И тогда она все-таки нашла его руку, взяла ее в свои, а потом крепко сжала, когда наконец Сойер решился заговорить. Джори внимательно, сочувственно слушала его рассказ. И как ни странно, с облегчением. Если бы Джори спросили, что, по ее мнению, Сойер скрывал, она вряд ли смогла объяснить толком, но ей почему-то казалось, что это должно быть нечто ужасное. Что-то такое, с чем она не сможет справиться. Она никак не ожидала услышать, что Сойер обладает таинственной необъяснимой силой, шестым чувством, из-за которого его жизнь в последние несколько лет превратилась в сущий ад. Услышав о Сьюзен, женщине, которую Сойеру было суждено полюбить и похоронить вскоре после свадьбы, Джори вытерла слезы.

Когда Сойер закончил свой рассказ, Джори все еще сжимала его руку и боролась с желанием обнять любимого и крепко прижать к себе. Интуиция подсказывала ей, что, доверившись ей до конца, Сойер пошел на огромный риск и теперь она должна вести себя очень осторожно.

– Сойер, – тихо заговорила Джори, – ты не должен себя корить. В том, что произошло, нет твоей вины. Это судьба, против которой человек бессилен, а тебе просто не повезло узнать наперед, что она уготовила Ребекке и твоей жене.

«Твоей жене». Как странно прозвучали эти слова применительно к Сойеру. У него была жена – женщина, которую он любил и с которой собирался прожить всю жизнь.

Стоит ли после этого удивляться, что он замкнулся в себе и закрыл свое сердце для любви? Ей придется отказаться от своих мечтаний. Выйти за него замуж, родить детей – ничего этого не будет. Конечно, Сойер спас ей жизнь, но это совсем не означало, что он хочет прожить ее вместе с ней.

Молчание затянулось. Наконец Сойер заметил:

– Странно, теперь, когда я знаю, как погибла Ребекка, мне почему-то стало легче. Теперь я могу оставить прошлое в прошлом. Мне известно, кто убил мою сестру, и известно почему. Я для того и приехал в Близзард-Бэй, чтобы это выяснить, но всерьез не думал, что, узнав, смогу спокойно жить дальше. Честно говоря, я вообще не заглядывал в будущее дальше завершения моей миссии. А теперь я могу снова стать Скоттом Делейни.

Джори заморгала.

– Что ты сказал?

Сойер слабо улыбнулся:

– Стать самим собой. Скотт Делейни – мое настоящее имя. Ты когда-нибудь слышала об автомобильной компании «Делейни»?

– Ты имеешь в виду фирму, которая выпускает в Детройте гоночные автомобили? – Джори недоверчиво покачала головой. – Папа Мэй интересовался не только скачками, но и автомобильными гонками. Он много рассказывал мне о гоночных автомобилях, когда мы… Уж не хочешь ли ты сказать, что ты из тех Делейни?

– Компанию основал мой дед, это семейный бизнес. Сейчас фирму возглавляю я, хотя после убийства сестры я не появлялся в офисе.

– Но почему ты не сказал мне об этом раньше? Почему скрывал свое настоящее имя?

– Мне было нужно, чтобы никто не знал, кто я и зачем оказался в Близзард-Бэй. Я хотел выяснить, кто убил мою сестру, а это легче было бы сделать инкогнито, чтобы не спугнуть преступника. У меня было предчувствие, что убийцей окажется кто-то из местных, поэтому я хотел поселиться в городе, не привлекая к себе лишнего внимания.

– Что в таком крохотном городишке оказалось невозможным, – грустно констатировала Джори. Сойер кивнул:

– По крайней мере никто так и не узнал, кто я на самом деле. А имя Делейни выдало бы меня с головой.

– А кто такой Сойер Хоуленд? Ты просто придумал это имя?

Он покачал головой:

– Нет, не совсем. Если помнишь, я рассказывал, что моя мать не раз говорила, что я унаследовал свой странный дар от ее деда? Так вот, его звали Сойер Хоуленд. Мне показалось, что имя мне подходит.

– Да, оно и правда подходило. А теперь, значит, ты снова станешь Скоттом Делейни? Не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этому имени…

– Советую потренироваться.

В его интонациях и в выражении лица появилось нечто такое, от чего у Джори перехватило дыхание.

– Потренироваться? – медленно переспросила она. – Это еще зачем?

– Если ты будешь болтаться поблизости, мне бы хотелось, чтобы ты называла меня моим настоящим именем.

– А зачем бы я стала «болтаться поблизости»? – затаив дыхание прошептала Джори.

– Ну… я просто подумал… – Сойер помолчал. – Наверное, мне не следовало спешить с рекомендациями, нужно было сначала спросить…

Джори боялась задать вопрос, а когда она все-таки набралась храбрости, голос прозвучал чуть слышно:

– О чем? О чем ты хотел меня спросить?

Сойер встал. На какое-то мгновение Джори испугалась, что он сейчас повернется и уйдет. Но он не ушел. Вместо этого, опустившись на одно колено перед кроватью, Сойер взял ее крошечную руку в свои большие сильные ладони.

– Я знаю, почему у меня возникло такое острое желание защитить тебя с первой же минуты, как я тебя увидел. Потому что я хотел быть уверенным, что у тебя есть будущее и что ты разделишь его со мной. Джори Мэддок, согласна ли ты стать моей женой? Согласна ли ты поехать со мной в Мичиган, жить со мной, рожать от меня детей?

В первый момент она просто задохнулась. Потом попыталась заговорить, но не смогла. Сначала пришлось проглотить ком, подступивший к горлу. Стать его женой? Переехать в Мичиган? Завести от него детей?

Больше ей ничего в жизни не нужно, именно это она все время искала, сама того не сознавая.

– Так ты согласна? – Сойер с тревогой всмотрелся в ее лицо.

Но Джори все еще слишком переполняли чувства, и она не могла говорить. В конце концов она просто молча кивнула.

Сойер расплылся в улыбке, от которой его лицо – она уже видела это однажды – стало совсем юным.

– Это означает «да»?

На этот раз к Джори вернулся дар речи.

– Это означает «да», – подтвердила она.

– Ох, Джори… как же я тебя люблю!

– И я тебя люблю, Сойер.

– Скотт, – со смехом поправил он. – Меня зовут Скотт.

– Я люблю тебя, Скотт Делейни.

И когда Скотт привлек ее к себе и его губы нашли ее губы, Джори Мэддок впервые в жизни поняла, что значит обрести дом.