История 5
Образчики фальсификации
В послевоенные десятилетия ветераны ВМФ, журналисты, писатели, историки затеяли острую полемику о командире подводной лодки С-13 в годы войны капитане 3-го ранга Александре Ивановиче Маринеско. В дни празднования 50-летия окончания войны его окрестили «выдающимся флотоводцем ХХ века» (?! флотоводец – это так сказать, участь адмиралов – Главнокомандующего ВМФ, командующих флотами и флотилиями, разрабатывающими и воплощающими в жизнь стратегические планы по разгрому противника), «подводником № 1». Известно, что 30 января 1945 года он совершил так называемую «атаку века», т. е. торпедировал лайнер «Вильгельм Густлов», на борту которого находилось более тысячи немецких подводников. И, по утверждению некоторых авторов, он тем самым оказал большое влияние на ход и на исход Второй мировой войны.
В советской прессе также сообщалось, что Гитлер объявил в Германии трехдневный траур в связи с гибелью лайнера и что командир советской лодки внесен в список личных врагов Гитлера. Однако во всех номерах с 1 по 15 февраля 1945 года органы фашистского рейха газета «Фелькишер беобахтер» и газета «Дас шварц кор» – официальные рупоры геббельсовской пропаганды – никаких сообщений о трауре не давали!
В связи с этим в марте 1988 года на официальный запрос, где стояли вопросы: «Считался ли Маринеско личным врагом Гитлера и правда ли, что 30 января 1945 года в Германии объявлялся 3-дневный траур?» из города Потсдама (там находится архив) пришел ответ, в котором сообщалось, что все эти сведения не подтвердились. Ничего подобного не обнаружилось и в немецких периодических изданиях военного времени.
Это все тем более странно, что некоторые советские историки и ветераны ВМФ с уверенностью, а иногда и пеной у рта утверждали, что своей «атакой Маринеско спас от разгрома Великобританию!», – так как он сумел потопить аж тысячу отборных асов-подводников, и тем самым сорвал морскую блокаду островного государства. Но это не так.
Еще в 1945 году советскому руководству было известно, что на борту немецкого лайнера находилось немногим более 1250 человек военнослужащих военно-морских сил, 173 члена экипажа, 162 раненых и более 9 тысяч беженцев. Те же моряки германского флота (из числа 1 250 чел.) составляли личный состав второй учебной дивизии подводных сил рейха. Ими можно было бы укомплектовать экипажи 100 подводных лодок, однако то были еще зеленые, неопытные вояки. Тогда же было точно установлено, что эти подводники самостоятельно в море никогда не выходили, а в ходе учебы совершили они до двух выходов в море с наставниками и продолжительность их походов не превышала двух суток.
Основные же, настоящие асы германского подводного флота, совершившие по шесть и более походов и имевшие на счету десятки потопленных судов, погибли в 1941-м, 42-м годах. А в 1943 году в действиях «волчьих стай» гросс-адмирала «папы» Деница наступил период застоя, перешедший в жестокий кризис.
Когда информация о командире подлодки С-13 оказалась на столе у Сталина, он поинтересовался: «Скажите, кто хлопочет за Маринеско?» Присутствующий здесь член Ставки, нарком Военно-Морского Флота адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов ответил, что об этом хлопотали командующий Балтийским флотом адмирал В. Ф. Трибуц и командир бригады А. Е. Орел.
Тогда Сталин спросил:
– Скажите, товарищ Кузнецов, што, па-а мнению товарища Трибуца, э-этат офицер достоин Героя Советского Союза?
– Я не считаю, что старший лейтенант Маринеско достоин звания Героя Советского Союза, ибо у нас есть более достойные офицеры – командиры подводных лодок Матиясевич, Грищенко…
– Но ведь комфлот утверждает, ш-што Маринеско сорвал блокаду Англии.
– Ни о какой блокаде Великобритании, товарищ Сталин, не может быть и речи, ибо еще год назад англичане эту проблему решили полностью.
– Так па-чему же командующий так настаивает?
– Должен заметить, товарищ Сталин, что офицер Маринеско имеет наибольший суммарный тоннаж уничтоженных судов противника, но по другим показателям он существенно уступает большинству командиров советских подводных лодок. Например, по числу боевых походов, количеству уничтоженных судов, расходу торпед на одно потопленное судно. Поэтому его никак нельзя называть подводником № 1. Да и потом, этим самым унижается достоинство более результативных и более заслуженных советских подводников.
Вождь взял со стола напечатанный крупными буквами текст и предложил просмотреть его адмиралу флота. Текст гласил, что в 1944 году подводная лодка «Арчер Фиш» потопила японский авианосец «Синано». Авианосец – боевой корабль и, как правило, следует в охранении миноносцев, его водоизмещение 72 тыс. тонн. И осуществил эту атаку американский командир подлодки.
В следующем абзаце говорилось, что немецкий командир подлодки Прин в 1939 году под покровом ночи вошел в хорошо охраняемую Британскую военно-морскую базу Скапа-Флоу и потопил линейный корабль «Ройял Оук».
Третий абзац уведомлял, что в сентябре еще 1914 года германская подводная лодка У-9 пустила ко дну 3 английских броненосца – «Абукир», «Креси», «Хог».
Благодаря прочитанному наркому ВМФ стало ясно, что никакой «атаки века», проведенной Маринеско, не было. Потому как уже были совершены куда как более значительные подвиги. Тем более что цену вымышленному подвигу прекрасно понимал и вождь… И, хотя вождю эти сведения предоставлены разведкой, Николай Герасимович о них тоже слышал. В связи с этим он попросил разрешения у Сталина и проинформировал его о том, что немецкая подводная лодка У-66 за четыре боевых похода потопила 26 судов суммарным тоннажем 200 тысяч брутто-регистровых тонн, а У-103 за три боевых похода пустила ко дну 29 транспортов суммарной вместимостью 150 тысяч брутто-регистровых тонн. Не менее отличились и подводные лодки американцев «Тотог» – 26 судов, «Тенч» – 24, «Флешер» – 21 судно.
«Более того, считаю необходимым доложить, – добавил нарком ВМФ, – что командир дивизиона капитан 1-го ранга Орел отправил в мой адрес заключение о действиях командира С-13 старшего лейтенанта Маринеско, в котором говорится о слабой результативности при выполнении им поставленных боевых задач. Что подтверждается также командиром бригады Курниковым и начальником штаба Краснознаменного Балтийского флота Александровым».
Сталин, внимательно выслушав, спросил: «Так почему же командующий флотом и а-афицер Орел та-ак настойчиво добивались присвоения Героя такому слабому командиру?»
Судя по всему, Сталин сильно рассердился.
«Послушайте, товарищ Кузнецов, ви совершенно нэ контролируете работу своих подчиненных. На-асколько мнэ известно, ви собирались Трибуца и еще некоторых руководителей Балтийского флота представить к геройскому званию. Передайте, што этому не бивать никогда…»
По окончании войны Кузнецов издал приказ – от 14 сентября 1945 года, – в котором потребовал за систематическое пьянство отстранить от занимаемой должности капитана 3-го ранга А И. Маринеско и снизить его в воинском звании до старшего лейтенанта. Затем, 18 октября 1945 года, согласно приказу командующего Балтийским флотом за номером 0708, старший лейтенант Маринеско был назначен командиром тральщика, а через месяц – 20 ноября – Адмирал флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов издал приказ № 02521: «Командира тральщика Т-34 второго дивизиона тральщиков первой Краснознаменной бригады траления Краснознаменного Балтийского флота старшего лейтенанта Маринеско Александра Ивановича уволить в запас ВМФ по статье 44, пункт а…»
Пройдет не так уж много времени, и Адмирал флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов с группой адмиралов советского ВМФ будет отдан под суд военной коллегии Верховного суда СССР за якобы проданную в годы войны англичанам документацию морской мины. Сам Н. Г. Кузнецов и другие подсудимые – адмиралы Л. М. Галлер и В. А. Алафузов – прекрасно понимали вздорность обвинений и отдавали себе отчет в том, что арестованы они не за мину. Приговором, вынесенным под председательством суда Военной коллегии Маршала Советского Союза Николая Александровича Булганина, в правительство СССР вносилось предложение об освобождении от обязанностей главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала флота Советского Союза Кузнецова и понижении его в воинском звании до вице-адмирала. Адмиралу Льву Михайловичу Галлеру и адмиралу Владимиру Антоновичу Алафузову соответственно вынесли приговоры – 10 и 6 лет тюремного заключения. Вскоре в заключении Галлер скончался (12 июля 1950 г. в Казанской тюрьме). А Кузнецов был назначен на должность начальника управления военно-морских учебных заведений.
После того как Н. А. Булганин доложил вождю о результатах работы суда, Сталин, взглянув на маршала, сказал: «Чем ви собираетесь заниматься?»
Вопрос для Николая Александровича скорее был внезапным. И он заикаясь ответил: «Куда п-прикажете, т-товарищ Сталин».
«Хо-рошо, ми подумаем. Только, скажите, ви уверены в том, что ви правильно обошлись с Кузнецовым?»
Булганин похолодел, доверительный тон не расположил его, а насторожил. Он не имел прямой установки Сталина о расправе над выдающимся советским флотоводцем и его боевыми помощниками. Он стал лихорадочно вспоминать, кто причастен к тому что случилось. Сильно волнуясь он, снова заикаясь, сказал: «Т-товарищ Сталин, но мне позвонил о-об этом за-заместитель министра в-внутренних дел Кобулов и сказал, ч-что есть указание об аресте р-руководителей ВМФ и назвал конкретно фамилии».
«Хорошо, идите, ми разберемся…»
Около полуночи Сталин завершил работу, затем, практически как всегда, стал тревожить высокопоставленных партийных соратников. Сначала он вызвал к себе Поскребышева, дал ему ряд указаний, позвонил первому секретарю ЦК компартии Казахстана, спросил о делах, затем, взглянув на часы, отметил что уже 2 часа ночи. Вождь поднял трубку ВЧ и произнес: «Са-аедините с Трибуцем».
Через несколько секунд в трубке раздался вздох и голос почти бодро ответил: «Адмирал Трибуц, товарищ Сталин, слушает».
«Та-авариш Трибуц, ви еще адмирал или кто?»
Тот внезапно задрожавшим голосом ответил: «Да, товарищ Сталин, как прикажете».
«Ну што ж, приказать можно. Скажите, товарищ Трибуц, ви можете сейчас мне доложить о-а результатах работы Балтийского флота в минувшей ва-айне? Што ви ска-жи-те по переходу кораблей из Таллина? Што ви ска-жи-те об уничтожении та-ак называемого крейсера «Ниобе»? И как ви оцениваете свою работу на-а посту командующего?»
Обрушив шквал вопросов на адмирала, он привел его в такой конфуз, в такое ужасное смятение, что ночной собеседник лишился дара речи. Очевидно получив от этого занимательного эксперимента удовлетворение, вождь сказал: «Ха-арошо, не отвечайте на поставленные вопросы. А ви знаете, где находятся товарищи Галлер и Алафузов? Как ви думаете, справедливо они наказаны или нэт? И-и последний вопрос: ха-ра-шенько подумайте, кто достоин быть главнокомандующим ВМФ Са-аветского Союза: адмирал Трибуц или товарищ Кузнецов».
Не дожидаяснь ответа, Сталин положил трубку.
И вновь поднял трубку. Бросил: «Ш-што, Клим, спишь? Скажи, Клим, ты всегда себя причислял к великим флотоводцам?»
На том конце провода Ворошилов, видимо проснувшись от сладкой спячки и еще плохо соображая (а соображал ли он когда-нибудь хорошо?) ответил: «Товарищ Сталин, я не моряк».
«Што ты врешь? А кто в битность наркома одевался в форму флагмана флота 1-го ранга? А кто говорил о за-аминировании кораблей флота в Ленинграде. А говоришь: ты не моряк. Па-аслушай, Клим, мне нужен твой совет. В годы войны на Балтийском флоте командующий флотской авиации генерал Самохин разработал операцию, в которой участвовали больше 130 самолетов. Ра-з-делили их на ударные группы и потопили финский крейсер «Ниобе». Но разведка мне доложила, што «Ниобе» – это крейсер противовоздушной обороны, а наши славные сталинские соколы приняли его за финский броненосец «Вяйнемяйнен» и атаковали его. Так ты разберись с этим, на-айди участников соби-тий».
И также, как несколько минут назад, не дождавшись ответа, Сталин кладет трубку.
Конечно же, у вождя была вся полная информация о фальсификации этой воздушной атаки и оценки боевых действий. Тогда адмирал Трибуц подписал сразу шесть представлений на присвоение званий Героя Советского Союза, а летчик Раков за операцию получил вторую Золотую Звезду. Но тогда же разведка выяснила, что советские летчики потопили не финский броненосец, после чего началась путаница. На территорию Финляндии тут же забросили группы разведок. Корабль обнаружили в середине июля в базе Котка.
Первая атака на него оказалась неудачной, вторую осуществили через три дня. И снова неудача. Лишь группе летчиков, возглавляемой подполковником Пономаренко, удалось довершить дело, – крейсер «Ниобе» был потоплен. А вот финский броненосец «Вяйнемяйнен»… остался целым и невредимым. Балтийским летчикам его потопить не удалось. Спустя два года после окончании войны СССР купил его у Финляндии, и он стал боевой единицей Советского Военно-Морского Флота под названием «Выборг».
Ворошилову, вплоть до смерти вождя, так и не удалось разобраться с атакой сталинских соколов на финский корабль, но Сталин его и не спрашивал о том больше… А в советских военно-морских учебных заведениях, в учебниках, в рефератах слушателей, в монографиях ученых, посвященных истории военно-морского искусства, говорилось и писалось, что удар по «Ниобе» является… образцом уничтожения сил флота противника в базах.
К примеру, в издании Министерства обороны СССР – книге под названием «Авиация ВМФ Великой Отечественной войны», опубликованной в 1983 году, записано: «Высокой эффективности удара при минимальных потерях способствовали обоснованный, продуманный до деталей замысел, тщательно разработанное решение, всесторонняя подготовка летного состава и четкое выполнение всеми участниками удара своих задач». Речь идет как раз об уничтожении крейсера «Ниобе», который авиационное командование Балтфлота выдало как уничтожение финского броненосца.
По сей день в архивах хранится документ под названием «Отчет по операции уничтожения ББО «Вяйнемяйнен» в порту Котка (штаб ВВС КБФ, 1944 г.), на титульном листе кто-то название «Вяйнемяйнен» зачеркнул и сверху приписал: «Считать крейсер ПВО «Ниобе».
Конечно, можно тысячу раз говорить о том, что Сталин палач, что Сталин диктатор, что он потакал репрессиям. Но что делать с людьми, которые считают эту и другие подобные операции «вершиной военного искусства советских вооруженных сил» (кто готов идти на любые фальсификации и шли!), чтобы заслужить награды и звания, чтобы хоть чем-то выделиться, приподняться над другими?
В действительности, за время боевых действий советских вооруженных сил против германского вермахта мы в сравнении с Германией понесли во много крат превышающие потери. Немцы потеряли 11 млн. своих сограждан.
Нетрудно догадаться, сколько потеряли мы; погибшие тела, их количество не укладывается в нашем сознании.
…Мы виним Сталина не только за репрессии, но и за военные потери – убитых и калек, – да, очень удобно свалить всю вину на Верховного Главнокомандующего, но ведь в подчинении у Верховного были не придурки из психбольниц, а люди, которые закончили не самые худшие в мире военно-учебные заведения, да и имена их известны не только в нашей стране. Называем: Жуков, Конев, Мерецков, Говоров, Толбухин, Трибуц, Октябрьский, Юмашев, – все эти люди до конца своих дней, на всех перекрестках и поворотах Истории называли себя главными победителями в минувшей войне… Только можно ли о победе, которая достигнута такой чудовищной ценой (победа, полученная вопреки, когда одна за одной шли бездарные военные операции, когда главные ударные силы полегли на полях, была утеряна техника и в ряды солдат уже притянули новичков…), говорить изо дня в день, из года в год вот уже без малого шесть десятилетий? Тем самым внедряя в сознание других людей, в первую очередь, наших соотечественников, насколько мы непримиримы, насколько мы жаждем справедливого мщения, иного к себе отношения, сочувствия, помощи… Может потому тяжкий рок и не оставляет народы бывшего Советского Союза, потому что души всех пронизаны не созиданием, а чудовищным увековечением минувшей войны.
