Вот несколько историй еще об одном «мастере изящной словесности».

Папаша Ганс (в миру майор Петрунин) получил свое прозвище не за добрый нрав и голубые глаза. Манерами поведения он был похож на эсэсовского офицера. Никто из отцов-командиров не умел «трахать» курсантов с таким изяществом, как он.

Папаша Ганс знал о курсантах своей роты (120 человек) буквально все: кто где прячет водку, кто к кому ходит в увольнение, кто и какого числа собирается сбежать в самоволку, фамилии, явки, пароли… Он десятки раз ловил нас с поличным в самый неподходящий момент. Созданной им агентурной сети стукачей и шпионов позавидовал бы сам группенфюрер СС Мюллер. Говорил с нами Папаша Ганс противным, гнусавым голосом, растягивая слова.

НАПРИМЕР: вечернее построение. Заложив руки за спину, вдоль строя ходит Папаша Ганс и гнусавит:

– Товарищи курсанты, сегодня я ходил по тумбочкам и в одной из них наткнулся на беспорядок…

Вдруг из глубины строя курсантов, сзади слева, раздается такой же гнусавый голос пародиста (уверенного в том, что узнать его невозможно):

– А на х@й ты там не наткнулся?

Даже тем, кто стоял всего в 3–5 метрах от человека, произнесшего эту фразу, было трудно угадать, что за смельчак бросил вызов. Но Папаша Ганс, который вообще был в другом конце казармы, не поворачивая головы, продолжил монотонное движение вдоль строя и все также гнусавил дальше:

– На х@й я там не наткнулся, товарищ Бабарыкин, но кто бы знал, как я только что расстроился! Меня до соплей огорчает тот факт, что вы только что подъеб#ули меня при всем личном составе роты! Я вас наказывать не буду, пусть вас накажет комсомол… а пока вы отсидите 5 суток на гауптвахте, чтобы вы осознали, как вы некрасиво поступили.