Глава 20

Ююми торопливо шагнула в слепящий свет перехода, чтобы как можно скорей оказаться на Фиори. Последние две недели превратились для неё в два десятка лет, так долго они тянулись. Вначале она обрадовалась, что её мужа больше нет рядом. А потом с ужасом ощутила, что ей его не хватает… Буквально через полчаса после того, как он отбыл…

Глубокой ночью приехали новые родственники. Весёлые, счастливые… Расцветшая из-за запретной беременности красота снохи заставила её остро ощутить себя несчастной. А потом каждый раз при виде её в душе вспыхивали два чувства – острая зависть к счастливице, нашедшей своё счастье, и жалость к себе, переходящая в отчаяние по ночам, когда она, вцепившись зубами в подушку, чтобы не зарыдать в голос, беззвучно давилась слезами. Где её супруг?! Почему он оставил её здесь? Отчего не забрал с собой? Ведь, пожелай человек, владыка Фиори, без сомнения, пошёл бы ему навстречу и позволил законной жене быть рядом с мужем…

Невероятным усилием воли девушка смогла кое-как вытерпеть эти бесконечные две недели без него и, когда настал положенный час, поспешила на вокзал, забыв обо всём и представляя, как супруг обрадуется её появлению дома. Ну, не обрадуется, но хотя бы не станет цедить слова, а просто поприветствует. Хотя бы из вежливости…

Подхватив туго набитые подарками от родственников и от себя сумки, Ююми торопливо вышла на улицу. Теперь – во дворец, в их семейные покои. Если же Дмитрий находится на руднике… Что же, тем лучше! Она сможет заставить его полюбить себя!

Хвала светлым богам, что дворец Неукротимого рядом! Всего несколько сот аргов. Совсем чуть… Ноги сами несли её, тело летело, словно на крыльях. Кивнула охране, сунула всё-таки довольно увесистые сумки слуге, торопливо выдохнув, куда доставить, помчалась по коридору бегом. Ткнулась в двери – закрыто… Значит, он на руднике? Обернулась к подоспевшему с ношей слуге.

– А где хозяин этих покоев? – выпалила, жаждая услышать подтверждение своих выводов.

Фиориец развёл руками:

– Увы, доса, сьере Димитри ещё не появлялся.

– Не появлялся? – Первый холодок возник в душе. – Тогда… заноси вещи сюда. – Прошла чуть дальше, вознося благодарность светлым богам за то, что её покои по соседству. Раньше она проклинала за эту милость Ооли, а сейчас даже радовалась… Открыла двери ключом: – Заноси.

Мужчина в ливрее внёс сумки, затем поклонился и вышел. Ююми торопливо заперла замок и поспешила в другое крыло – надо найти Ооли. Она точно знает, где сейчас её супруг!.. Пробежала по большой зале, памятной ей по тому судьбоносному поединку. Простучали каблучки по ступенькам. Вот и покои Ооли. Императрица всегда говорила, что она, Ююми, может прийти к ней в любое время, если понадобится…

Служанки у дверей почтительно присели в людском книксене, разведя широкие юбки в стороны.

– Гос… Императрица у себя? – нетерпеливо осведомилась у них.

– Да, доса. Сейчас доложим о вас.

Одна из девушек проскользнула в покои и, буквально через несколько секунд выскочив обратно, склонилась в низком поклоне:

– Её величество ждёт вас, доса…

Двери раскрылись, и Ююми, сдержавшись усилием воли, чтобы не ворваться в двери, чинно вошла внутрь. Смешанная обстановка комнаты – и человеческая, и кланов. Сидящая за столом Ооли, что-то внимательно читающая. Впрочем, при появлении гостьи поднялась и улыбнулась:

– Долго же тебя не было, подруга! Наверное, не вылезали из кровати сутками?

Ююми залилась краской. Но не от смущения, а от стыда. Отрицательно качнула головой:

– Простите, юили, но до этого у нас дело не дошло…

– Как так?! Он смог устоять перед истинной? Да всё ли у него в порядке? Неужели он предпочитает мужчин?! Какой…

– Что вы, юили!!! – вскинулась, словно ошпаренная, саури и замахала руками: – Нет, разумеется! Он нормальный мужчина, предпочитающий женщин!.. Вы же знаете, что в империи такое просто невозможно!

– Ха-ха-ха! Шуток не понимаешь? – Звонкий смех императрицы Фиори рассыпался по комнате хрустальным колокольчиком. Но тут же она стала очень серьёзной, показала на низенький пуфик, уселась в кресло. Затем позвонила в колокольчик и, когда на пороге появилась одна из дежурных служанок, произнесла: – Кофе в зелёную гостиную.

Поклонившись, та исчезла. А Ооли, словно забыв, о чём только что спрашивала подругу, перескочила на другую тему:

– Как тебе в империи? Среди людей?

Ююми слабо улыбнулась:

– Я их почти не видела.

– Как?! – Изумление императрицы было неподдельным. – Даже мы с Атти…

Двери раскрылись.

– Всё готово, ваше величество.

Ооли тут же поднялась, подхватила вторую саури под руку и повлекла к внутренним дверям покоев за собой… Хвала всем богам, светлым и тёмным, что идти пришлось недалеко, буквально через пару помещений, иначе Ююми не выдержала бы. Желание узнать вести о муже нарастало с каждым мгновением. Если у людей расстояние как-то скрадывало её эмоции, то здесь нетерпение буквально съедало девушку. Хотя бы увидеть! Тогда она будет точно знать, что дело лишь за ней. За тем, чтобы переступить через все уложения Канонов и сделать шаг навстречу. Если эта соплячка, вдова, никогда не нюхавшая кровь, осмелилась на такое, то она, ветеран, провоевавший не одну операцию, тем более сможет…

– Пришли. Садись. Разговор у нас будет долгий… – Ооли почему-то нахмурилась, и это испугало девушку.

– Где мой муж? С ним всё хорошо?! Он жив?

– Тихо, тихо, Ююми. Дмитрий жив и здоров, с ним всё в порядке. Только вот я не понимаю, как случилось, что вы не разделили постель?

Девушка опустила голову. Затем тихо произнесла:

– Это моя вина, юили.

– Твоя ли? Уверена, Ююми?

– Я не смогла сделать первый шаг, юили. Не смогла. Вела себя, как неразумное дитя, переполненная амбициями и высокомерием… Поэтому… – Всхлипнула, потом вскинула голову: – Но я всё исправлю! Клянусь! – И замерла, заметив сочувствующий взгляд подруги. Может, младшей по возрасту, но куда более опытной в обычных житейских делах. Осеклась, но всё равно вновь задала вопрос, который сейчас интересовал её больше всего: – Где он? На руднике?

Ооли отрицательно качнула головой:

– Нет. И не в столице. Дмитрий сейчас в армии.

– Армии?! Его призвали на службу? Значит, его нет на Фиори?! Боги…

Императрица подвинула к девушке чашку, но даже любимый всеми саури кофе не отвлёк гостью от тяжёлых предчувствий. Она прижала руки к груди и умоляюще зачастила:

– Юили, позвольте мне вернуться к людям, в империю! Я найду его! Мне очень и очень надо его увидеть!

– Успокойся, Ююми, никуда не надо ехать. Дима здесь, на Фиори, просто далеко от столицы. Он в военной части армии Атти, которой командует.

От радости, что муж здесь, саури едва не подпрыгнула на стуле. Но когда осознала вторую половину последней фразы…

– Командует? Он что, в армии Фиори?!

Ооли кивнула:

– Да. Отец Атти попросил Диму помочь ему, и тот, разумеется, не отказал старому другу. Так что твой супруг сейчас в военном лагере.

– А я могу его увидеть? Поехать к нему?

– Разумеется. Но только завтра.

– Почему?!

– Их расположение очень далеко, Ююми. Туда, конечно, можно добраться по земле, но это займёт три недели. Но завтра туда идёт транспорт. Кое-что везут. И ты можешь полететь на нём. Если хочешь, то я распоряжусь.

– Хочу ли я?! – Девушка чуть не подпрыгнула, но всё же осталась стоять на ногах, только чуть подавшись вперёд. – Хочу! Хочу! Хочу!

Ооли лукаво усмехнулась и подняла ладошки с растопыренными пальцами:

– Всё-всё, подруга. Успокойся. Завтра увидишь своего супруга. Лучше подумай, что ты ему скажешь. И – хочешь совет?

Ююми кивнула:

– Надень вниз самое развратное бельё, какое у тебя есть. А ещё лучше – вообще ничего не надевай…

Саури залилась густой краской, потом кивнула:

– Не надену…

Утром Ююми казалось, что она уже поседела, так долго тянулась эта бесконечная ночь. Быстро приняла душ, с сожалением вспомнив о роскошной ванне у Роговых. Тщательно навела макияж. Расчесала специальной щёточкой свою гордость – длинные ресницы. Надела новенькое платье, купленное специально к встрече с мужем. По совету Ооли – на голое тело. Сверху накинула тёплый плащ, подбитый мехом. Там, где сейчас муж, холодно. Хорошо хоть не так, как на руднике. Иначе в таком виде она застудила бы себе все придатки.

Учебный лагерь находится в большой долине. Хотя часть – в стадии формирования, но необходимые для проживания условия там имеются. Во всяком случае, так уверяла её подруга…

Ююми поднялась со стульчика, на котором наводила красоту, отошла к установленному в стене большому зеркалу. Оттуда на неё смотрела стройная красивая саури в стального цвета платье до пола, плотно облегающем тело, выгодно обрисовывая все выпуклости. Вплоть до пикантных. Улыбнулась отражению – так хорошо она никогда не выглядела. Упёрла руки в бока, чуть наклонилась вперёд, выпячивая грудь, – держись, человек! Сегодня ночью ты станешь мне настоящим мужем!..

Испуганно вздрогнула от вежливого стука. Торопливо накинула на себя приготовленный плащ – никто, кроме него, не должен видеть её в таком наряде.

– Кто там?

– Вам просили передать, доса, что взлёт через полчаса.

– Спасибо. Мне нужно отнести туда вещи!

– Как пожелаете, доса.

Двери раскрылись, и на пороге появился слуга. Саури указала ему на сумки, которые даже не стала распаковывать. Мужчина подхватил их за ручки, поднимая с пола, а Ююми взяла большой пакет, который по её просьбе принесли с кухни – неизвестно, как кормят у них в армии, поэтому деликатесы пригодятся. Вне всякого сомнения. Вздохнула и устремилась вперёд, цокая высокими каблуками человеческих туфель. Пусть непрактичных, но заставляющих держать осанку и зрительно удлиняющих и без того умопомрачительные ноги саури…

К её удивлению, летела она на транспорте не одна. Кроме пилота с ней в кабине находились ещё две саури. И кстати, красотой ничуть ей не уступавшие. Обе соплеменницы покосились на девушку, но ничего не сказали. Лишь презрительно хмыкнули, потому что были одеты в непривычные глазу, но знакомого покроя мундиры фиорийской армии с незнакомыми нашивками. Обе сразу устроились на спальном месте второго пилота, так что ей ничего не оставалось, как устроиться на кухне. Ну и пусть! Неудобства она потерпит. Тут лететь-то всего два часа, даже меньше. Зато там… Предвкушая встречу, зажмурилась и спохватилась – не надо мечтать. Лучше, как только сядут, сразу действовать! Хватать Дмитрия за руку и тащить в спальню!.. Попыталась представить себе, как это будет. С ним. С человеком. Но ничего даже близкого в голову не лезло. Почему машина летит так медленно?! Быстрее! Быстрее! – мысленно подгоняла пилота. Впрочем, тому было до лампочки. Пару раз она слышала через занавеску взрывы смеха. Понятно, флиртует с девчонками. Хотя сам из империи. Кажется, она его помнит, со Второго рудника. Как его? «Дальний-2», кажется? А вот он её не узнал! Иначе не скривился бы при появлении перед собой разнаряженной саури. А раньше пытался закадрить! Так, кажется, говорят у людей? Впрочем, она тоже хороша. Могла и поздороваться. Глядишь, лежала бы сейчас спокойно. Нет, сидела! Иначе платье помнётся. Зато на мягкой лежанке, а не на этом жёстком железном сиденье. Даже спина устала…

Поднялась, прогнулась, массируя поясницу. Звук моторов изменился, и она торопливо высунулась в кабину. Точно! Машина снижалась. Везде, куда видел глаз, был лес. Огромные деревья, никогда не виданные ею раньше. Где это они, даже интересно? Ох… Чуть накренившись, машина описала полукруг, снизившись до двухсот аргов. Впереди появилась огромная поляна. Транспорт завис, потом начал плавно опускаться. Толчок! Сели! Пилот расслабленно откинулся в кресле, а Ююми прилипла к окну – где же муж? Где? Почему его не видно? Может… да нет, он точно стоит у аппарели! Ведь они будут выходить там, а Ооли обещала ему сообщить о её прибытии…

Дверь в коридор, ведущий в трюм, открылась, и пассажирки устремились туда. Одна Ююми замешкалась – две сумки, да ещё пакет с едой… Кое-как дотащилась до лесенки, вознесла хвалу богам – пилот открыл внешнюю дверь, выходящую на улицу. Добавила хода… На улице оказалось… холодно. И – промозгло. А ещё до ужаса влажно. Как в джунглях. Но там, по крайней мере, жарко. А тут – зуб на зуб не попадает. Но всё равно выше точки замерзания.

Возле грузовика никого не было, кроме суетящихся у аппарели людей. Осмотрелась по сторонам – его нет? Всё упало внутри. Куда идти? Где его искать?

– Вы – Ююми… госпожа Рогова?

Перед ней стоял человек в обычной имперской рабочей одежде, даже перепачканной смазкой.

Кивнула:

– Это я…

– Ваш супруг просил ждать его дома. Вот ключ от его комнаты… – Протянул металлический предмет, знакомый ей по дворцу. Почти таким же закрывались там и её личные покои.

– А где…

– Он сейчас на полигоне. Испытывают новую технику. Освободится поздно ночью.

– Но куда мне идти?! Я же ничего здесь не знаю!

– Ох, простите, госпожа. Как-то из головы вылетело. – Он схватился за виски, потом показал на ряд крошечных домиков на краю поляны: – Первый с левого краю, госпожа. Да вы не ошибётесь – у каждой калитки табличка с именем владельца.

– Спасибо. А хотя бы примерно когда его ждать?

Человек пожал плечами:

– Кто знает, госпожа. Как пойдёт. Бывает, только выедут, как приходится возвращаться. А то и сутками сидят на полигоне.

– Сутками? – Саури едва не завизжала, но неимоверным усилием воли удержалась от этого. Глубоко вздохнула: – Понятно. Значит, как мне повезёт.

– Да, госпожа. А теперь простите, мне надо идти. – И человек поспешил обратно к аппарели, откуда выгружали что-то здоровенное и явно очень и очень тяжёлое…

Всё-таки хорошо, что его жильё недалеко от посадочной площадки. И сумки не такие тяжёлые. Она сумела их дотащить, потому что никто даже не подумал ей помочь. Все возились возле того таинственного груза, плотно закутанного грубой тканью. Поэтому всё пришлось тащить самой. И человек не обманул. На небольшой табличке она увидела знакомые буквы высокого письма и человеческие знаки: Рогов Д. П.

Толкнула низенькую, сделанную из жердей калитку, прошла к совсем маленькому, сколоченному из досок домику. Два окошка в крошечных рамах, величиной с её голень. И узкие. Открыла дверь, оказалась в крошечном коридоре, как принято у людей. Вторая, внутренняя дверь сразу привела её в единственную комнату. С огромным облегчением опустила сумки на пол, плюхнула пакет с деликатесами на единственный грубо сколоченный стол, настолько маленький, что пакет занял всё место. Осмотрелась и едва не разрыдалась от обиды – она простится со своей невинностью в таких убогих условиях? Узкая кровать, где они вдвоём едва смогут уместиться. Как на такой крошечной заниматься этим?! Да ещё и без сетки? Откинула покрывало и охнула – тут даже пружин нет, один тонкий матрас на голых досках! Ужас!

Две табуретки, маленький узкий шкаф, куда с трудом поместится её плащ. Только сейчас осознала, как нелепо выглядит она тут в своём роскошном платье, да ещё с дорогушей косметикой на лице… А глаза машинально обследовали комнату… Полка с людскими папками, набитыми бумагами. Кажется, чертежи? Или схемы? У входа потёртые тапочки местной работы. Его? А чьи же ещё? Большой размер, явно на человеческую ступню…

Поёжилась – в домике было ужасно холодно. Даже холодней, чем снаружи. Печка? Боги! Что это такое?! Металлический цилиндр с двумя дверками. Круглая труба от него уходит в стену. Рядом с ним – небольшая охапка дров. Крошечных, но аккуратно напиленных и расколотых поленьев. Там же, в отдельной коробке из коры, горсть тонюсеньких, но длинных щепочек. Подтянув повыше подол платья, иначе не присесть, открыла одну из дверок. Верхнюю. Действительно, это топка. Пошарила взглядом по сторонам, но ничего подходящего не увидела. Зато обнаружила длинный узкий нож, лежащий возле чертежей. Вынула из пластмассовых ножен. Зубчатый по верхнему гребню, словно пила, с овальной прорезью. Рукоятка грубой пластмассы с излишне сложным навершием. И – тупой. Невероятно тупой! Хотя попытка заточить сделана. Поморщилась, но кое-как отодрала от одного из поленьев кору. Свернула, засунула, поискала зажигалку. К собственному удивлению, та была. Стандартная, военная, производства кланов, кстати.

Пламя вспыхнуло сразу, но тут же дым повалил назад. Но есть же труба! Вот она! Проследила её путь и ахнула, заметив задвижку. Выдернула, насколько можно, кашляя. До конца вытащить не удалось, она во что-то упёрлась. Но этого хватило – пламя в железном цилиндре загудело, и от стен, излишне массивных, на её взгляд, полилось живительное тепло…

Присела на кровать, тупо глядя на пляшущее пламя, потом спохватилась – надо наложить побольше поленьев. А тут – совсем мало… Накинула плащ, выскочила на улицу. О боги! Дождь! Мелкий, противный, серый. Вершины деревьев затянуло облаками. Проклиная всех богов, пошлёпала вокруг дома и, оказавшись позади, обрадовалась – под навесом из досок громоздилась большая поленница. Надо принести побольше. Наложила охапку. Потащила. Плащ, конечно, жаль, вряд ли его удастся отчистить от древесной смолы. Но… Сделала несколько ходок. Гора дров высилась рядом с печью и парила, сушась от раскалившихся стенок.

Айе… Надо аккуратней. Не хватало, чтобы деревянные стенки вспыхнули… Пожалуй, пока хватит подкладывать… Пока…

Что это? Ей кажется или она действительно что-то слышит за шумом дождя? Приникла к окну, проклиная всё на свете: крошечное, узкое, в котором ничего не разобрать за струями дождя, как вдруг услышала топот ног в коридоре, хлопнула дверь. Потом явственно разобрала:

– Хорошо, что уже печь натоплена, чувствуешь?

– Да.

– Тогда сразу проходи к огню и начинай с себя всё снимать и сушить.

– Мм… Может, всё-таки хоть что-нибудь оставить до вечера?

– Как хочешь.

Оба рассмеялись, и от этого смеха Ююми похолодела… Что… происходит?!

Дверь в комнату распахнулась, и в неё ввалились двое. Мужчина и женщина, из саури. Её… муж… и… и… смотрящая на неё как на помеху, как на препятствие. Словно она, законная жена этого мужчины, – ничтожество! Грязь под ногами. Взгляд победительницы. Хозяйки. Имеющей настоящие, истинные права на этого человека. А не те, что сейчас у Ююми, признанные лишь на бумаге…

– Ты… ты… ты…

Унылый зимний дождь, почти мгновенно замерзающий на камнях, покрывающий одежду и всё, что попадалось ему на пути, коркой. Шёл уже два дня подряд, затихнув всего час назад. Одинокий часовой с тоской взглянул на лохматые, какие-то рваные облака, ползущие по небу, вздохнул. Хвала Высочайшему, что скоро смена. Снова всмотрелся в расстилающуюся внизу, петляющую среди камней извилистую дорогу. Ему кажется? Сердито протёр глаза, но в предрассветных сумерках ничего не разобрать. Прислушался. Нет, тихо. Ни шума камней, ни отдалённых голосов, или, тем более, ржания коней или звона металла. Только где-то очень далеко вскрикивает одинокая птица, горный аклек. Мелкая, с серыми перьями, чтобы лучше прятаться среди камней.

Человек вздохнул, поёжившись. Под утро всегда самое тяжёлое время. Старослужащие называют это время часом, когда больше всего хочется спать, или часом врага. То есть в это время лучше всего не спать врагу…

Воин шевельнулся и, выругавшись про себя, чуть отступил от стены, облокотившись на которую разглядывал унылую долину. Скоро придёт смена. Тогда можно будет скинуть с себя обледеневший до грохота чехол, вернуться в тёплую казарму, снять тяжёлый караульный тулуп, сбросить с ног сапоги, сесть на стул, выпить горячую кружку ароматной, дымящейся натты…

Глаза слипались, но он тряхнул головой, отгоняя дремоту, ожесточённо потёр щёки, заставляя себя взбодриться. Пару раз присел, делая руками энергичные движения из стандартного комплекса утренней зарядки. Это помогло. Дремота отступила. Полегчало. Прошёлся по стене туда-сюда, не забывая до рези в глазах всматриваться вниз. Ничего нового. Ни движения, ни даже крика птиц. Но почему так хочется спать? Непонятно. Раньше он всегда спокойно выдерживал своё время в карауле. Ведь уже почти год он служит в армии императора. Приходилось и по нескольку ночей не смыкать глаз. И ничего, нормально. А тут веки слипаются так, что просто сил нет. Может, стоит вызвать сержанта? Объяснить ситуацию? В конце концов, это просто опасно для тех, кто сейчас спокойно спит внутри крепости. Если он уснёт, то враг может незаметно подкрасться, влезть на стены. Ведь это вовсе не так сложно, как кажется, даже без лестниц. Достаточно одного-двух человек, чтобы открыть ворота и вывести из строя их механизм закрытия, заклинить наглухо створки. Обещали привезти новые, куда более надёжные, чем стоят со времён гражданской войны, но всё никак руки не доходят…

Человек опять выругался вполголоса, погрозил непонятно кому кулаком. Как же медленно тянется время!.. О! Ветерок повеял! Значит, есть шанс, что к обеду небо прояснится и появится солнышко! Можно будет выйти во двор, усесться на лавочке с кружкой вина, потому что он уже закончит свой караул, расслабиться. Губы сами собой расплылись в улыбке, превкушая отдых. Нет, всё-таки он правильно решил, пойдя на службу. Армия научила его многому такому, что пригодится через три года, когда он уволится в запас! Да и сейчас не теряет времени, прихватывая умения то там, то тут. А уж когда появится в родной деревне, одетый в новенькую форму императорской армии да побрякивая монетами в кошеле, с подарками близким, то будет первым женихом!..

Что это? Туман? В горах он бывает часто. Приближается плавными языками, вползая по стенам, словно толстый войлок, подгоняемый ветром. Вновь опёрся о стену, наблюдая, как ровная полоса белёсого цвета медленно ползёт по скальному основанию крепости, подбираясь всё ближе… Всё-таки в горах красиво. И такие вот чудеса у них, на равнинах, никогда не увидишь. Клубы тумана всё время меняют очертания, то превращаясь в нечто, похожее на сваленные в кучу мешки пшеницы, то прикидываясь гротескными людьми, то вдруг на миг становясь точной копией быка или лошади… Всё ближе и ближе к крепости. Вот уже первые языки переползают через стены, просачиваясь между зубцами. Как красиво! Словно крошечные водопады из дыма падают на камни площадки и разбиваются мелкими брызгами…

Это было последнее, что успел подумать человек. В следующее мгновение он заснул, чтобы никогда не проснуться. Командующий особым полком Ымпа Рёко герцог дель Хааре отнял от глаз дальнозоркую трубу – всё шло пока так, как и обещали ему служители Тайного двора. Их дьявольский туман заполнил крепость, накопившись внутри стен, и уже переливался обратно. Но, как назло, ветер стих, как бы и не переменился, тогда, вместо фиорийцев, вечным сном полягут его люди.

– Эй, ты уверен, что после полудня можно будет входить в Ридо?

Одетый в тёмные одежды с полосой цвета божественного Ымпа на спине лысый колдун, иначе их не называли, склонился в угодливом поклоне:

– Не волнуйтесь, ваша светлость, мы не в первый раз используем это средство. Правда, раньше не в таких масштабах, но результат гарантируем. Все в крепости передохнут, как насекомые…

– А если ветер повернёт в нашу сторону?

Колдун улыбнулся, изогнув шею удивительным образом, потому что спина оставалась по-прежнему в неподвижном положении:

– Когда солнце сдвинется на два пальца от того места, где стоит сейчас, можно смело входить в туман обмана, ваша светлость. Он уже не будет представлять угрозы ничему живому. Да вы сами взгляните…

При движении руки колдуна герцога пробрал холодок – ни один человек не способен был так согнуть руку в локте. Тем не менее, с трудом оторвав глаза от выгнутой в обратную сторону в суставе руки, он снова поднёс дальнозоркую трубу к правому глазу. Действительно, туман, который не добрался до стен крепости, исчезал. Но не развеивался, как можно было ожидать, а словно впитывался в камни. На миг герцогу стало трудно дышать, и он чуть оттянул края изукрашенного мелкой насечкой панциря от горла.

– Хорошо. Сколько, ты говоришь, нужно ждать, чтобы войти в крепость?

– Два пальца, ваша светлость. Два пальца.

Герцог усмехнулся:

– Но твои монахи, служитель Божественного, пойдут первыми.

Тот вновь угодливо улыбнулся:

– Как пожелаете, ваша светлость. Не вижу никаких препятствий. Но позвольте заметить, что мы всё же в горах, а не на равнине…

Дель Хааре слушал. Это умение – выслушать, а не оборвать собеседника, кем бы он ни был, не раз выручало его…

– …и туман обмана развеется быстрее. Думаю, я не ошибусь с оценкой времени, если скажу, что войти в крепость можно будет не через два, а через полтора пальца…

– Отлично. Ты получишь награду, служитель Божественного, если твои слова сбудутся.

– Всё во благо Божественного, ваша светлость. – Колдун вновь изогнулся в поклоне, затем отошёл, исчезнув среди своих помощников…

Герцог дель Хааре, командующий передовыми частями Великой армии, поднялся на западную стену Ридо, выходящую в Фиори, и удовлетворённо вздохнул – вышло всё так, как клялись колдуны. Всё в крепости было мертво. И люди, и животные, даже птицы, комками застывшие в своих гнёздах. Ему уже доложили. Воины торопливо раздевали мертвецов, сбрасывая их тела в пропасть. Рёсец усмехнулся, затем отдал приказ:

– Немедля послать гонца! Крепость-ключ в наших руках! Путь в Фиори открыт!